Художник в армии - 2. Разрешение.
по поводу "прав" рисовать вождя, так это как в автомобиле - если есть "права", то ответственность переваливается на того, кто эти "права" якобы получил.
В общем - Поисков несколько развёл, спихнул ответственность.
Были ли "права" где-то на бумаге - это вопрос. Но полагаю что и среди начальств партийных и военных и правда где-то в 30х могли быть некие инструкции, они могли действовать даже в 80х
Оригинал взят у kiprian_sh в Художник в армии - 2. Разрешение.
....случилась встреча и беседа, тема которой дана в главке. Мы с Ваней выполняли совместную работу: я изображал Л. И. Брежнева на трибуне XXVI съезда КПСС, а он его речь воспроизводил.
И вот, в самом начале работы, стоя с кисточкой на "козлах" и стрательно очеркивая знаменитые брови я услышал за спиной снизу тихий, спокойный и отечески-строгий приказ:
- Боец! Ко мне!
Я оглянулся. На меня угрюмо (а вовсе не отечески-строго) смотрел майор Поисков -- секретарь парткома полка. Он меня не знал, так как на учения приехал почему-то не со всеми, а недели через две. Но я его уже видел, и мне уже рассказали, что фамилия у него -- говорящая, что называется; поэтому ничего хорошего я заранее не ждал.
Я спрыгнул с "козлов" и попытался отрапортовать:
- Товарищ майор, рядовой Шахбазян...
Но Поисков не дал мне закончить, а, положив руку мне на плечо и приблизив свое лицо вплотную к моему, осторожно-доверительно (не могу подобрать другого определения) спросил:
- Разрешение есть?
- ???
Я ожидал чего угодно. Я думал, он хочет спросить, почему я без ремня и не застегнут; или почему я не на разводе (было раннее утро, хотелось успеть сделать больше до жары); еще что-нибудь... Но не этого:
- Разрешение есть -- вождя рисовать?
Я как-то сразу понял: бесполезно объяснять, что уже давным-давно нет никаких разрешений, что их, может, и не было никогда. Я понял, что бесполезно спрашивать, видел ли он их, слышал ли об этих разрешениях от начальства и требовал ли с тех, кто до меня рисовал вождей в полку. Я ощутил, что нужно отвечать так же безумно, как он спрашивает, исходя из логики его мира. Поэтому я так же осторожно-доверительно (впрочем, наверное, честно говоря, еще и немного воровато-огладчиво) ответил:
- Конечно, товарищ майор. Я ж в ВУЗе учился. Мы все подписку давали.
Он кивнул. И удовлетворенно-заговорщицки махнул рукой: давай, мол, на козлы, работай дальше... И ушел.
- Пронесло? - спросил я у Вани.
- Еще не пронесло. Пронесет, когда он тебя на чем-нибудь впоймает.
В общем - Поисков несколько развёл, спихнул ответственность.
Были ли "права" где-то на бумаге - это вопрос. Но полагаю что и среди начальств партийных и военных и правда где-то в 30х могли быть некие инструкции, они могли действовать даже в 80х
Оригинал взят у kiprian_sh в Художник в армии - 2. Разрешение.
....случилась встреча и беседа, тема которой дана в главке. Мы с Ваней выполняли совместную работу: я изображал Л. И. Брежнева на трибуне XXVI съезда КПСС, а он его речь воспроизводил.
И вот, в самом начале работы, стоя с кисточкой на "козлах" и стрательно очеркивая знаменитые брови я услышал за спиной снизу тихий, спокойный и отечески-строгий приказ:
- Боец! Ко мне!
Я оглянулся. На меня угрюмо (а вовсе не отечески-строго) смотрел майор Поисков -- секретарь парткома полка. Он меня не знал, так как на учения приехал почему-то не со всеми, а недели через две. Но я его уже видел, и мне уже рассказали, что фамилия у него -- говорящая, что называется; поэтому ничего хорошего я заранее не ждал.
Я спрыгнул с "козлов" и попытался отрапортовать:
- Товарищ майор, рядовой Шахбазян...
Но Поисков не дал мне закончить, а, положив руку мне на плечо и приблизив свое лицо вплотную к моему, осторожно-доверительно (не могу подобрать другого определения) спросил:
- Разрешение есть?
- ???
Я ожидал чего угодно. Я думал, он хочет спросить, почему я без ремня и не застегнут; или почему я не на разводе (было раннее утро, хотелось успеть сделать больше до жары); еще что-нибудь... Но не этого:
- Разрешение есть -- вождя рисовать?
Я как-то сразу понял: бесполезно объяснять, что уже давным-давно нет никаких разрешений, что их, может, и не было никогда. Я понял, что бесполезно спрашивать, видел ли он их, слышал ли об этих разрешениях от начальства и требовал ли с тех, кто до меня рисовал вождей в полку. Я ощутил, что нужно отвечать так же безумно, как он спрашивает, исходя из логики его мира. Поэтому я так же осторожно-доверительно (впрочем, наверное, честно говоря, еще и немного воровато-огладчиво) ответил:
- Конечно, товарищ майор. Я ж в ВУЗе учился. Мы все подписку давали.
Он кивнул. И удовлетворенно-заговорщицки махнул рукой: давай, мол, на козлы, работай дальше... И ушел.
- Пронесло? - спросил я у Вани.
- Еще не пронесло. Пронесет, когда он тебя на чем-нибудь впоймает.