Вещи
Уже не первый год интересуюсь организацией жилого пространства. Знаю, что я не одна такая и эти темы давно популярны: флайледи, минимализм, расхламление... все уже, по-моему об этом слышали. Да и не расхламлялся кто? Я вообще страстный любитель порасхламляться, но что-то пошло не так.
Началось всё с того, что я купила в прошлом году известную книгу Марии Кондо и до сих пор она стоит на полке, так как не могу её читать из-за стойкого ощущения, что у автора немного подтекает крыша... а ведь я сама действовала примерно так же. Напрягает вещь - до свидания! С чем-то связаны неприятные воспоминания - в помойку! Нет идеальных систем хранения, есть переизбыток вещей! Всё равно после моей смерти дети всё выбросят - выброшу лучше сама!
А потом, произошло несколько событий, вроде как, не связанных друг с другом, но мои представления о вещах в доме несколько изменились. Если кратко, то ничего не хранит тот, кому нечего хранить. Очевидно? На самом деле нет.
Окно в квартире Бенуа на Васильевском. На этом подоконнике рубили дрова зимой 41-42 гг.
В конце декабря я побывала в квартире Бенуа на Васильевском, писала об этом здесь. Не то, чтобы я раньше не была в подобных местах и не видела музеев-квартир, конечно была, очень много раз! Но эта квартира - это другое. Не смотря на статус музея, она жилая, потомки рода Бенуа непрерывно живут здесь вторую сотню лет. Вещи в этой квартире не хлам, они живые. Каждый сувенирчик, привезённый из поездок 100 лет назад хранится с любовью, он - реликвия. Выглядит всё это точно так же как у среднестатистической бабушки в серванте и первая мысль - зачем это хранить? В случае с Бенуа этот вопрос отпадает сам собой, не из-за ценности вещиц - некоторые из них сущие безделицы, но из-за ценности фамилии.
(Может, странно, только к 35 годам дойти до такого простого умозаключения, но что взять с купчинской девчонки из неблагополучной семьи? В моём случае все расхламления, переезды и даже смена фамилий - это просто бегство. Вот только куда?)
Примерно в это же время, в конце прошлого года, я начала читать живой журнал художницы Татьяны Алексеевой. Как всегда, зашла вдохновится её рождественскими фотографиями и рисунками перед праздниками и что-то меня потянуло начать читать записи с самой первой. Я читала больше месяца, каждый вечер и это было невероятное приключение, сильно изменившее моё мировоззрение в принципе.
Благодаря журналу Татьяны я увидела, какую ценность может иметь семья! Как важны становятся вещи, которые идут с родом через года, обрастают историями и силой. Насколько удивительно мне было читать, что хранятся, например, игрушки, обычные для своего времени детские игрушки, которыми играл в детстве, но, когда ты передаёшь их играть своим детям - эти игрушки становятся не просто игрушками. Это уже проводники в род, в семейную историю.
(Что-то подобное я испытала, когда привезла Льва к Мишиным родителями, у которых хранятся его игрушки и книги. Сначала мне хотелось всё расхламить, как всегда... было не понятно, зачем оно всё хранится, но потом я начала чувствовать что-то доселе неведомое. Связь с корнями можно почувствовать и рождение детей способствует этому.)
Татьяна Алексеева даже свой ЖЖ ведёт так, что он становится настоящим документом времени, а не только её личной и семейной истории. Могу только догадываться, какую ценность будут иметь для семьи бережно хранимые ею рукописные дневники. Мои дневники давно на помойке и вряд ли я бы хотела их перечитать. Почему же так? Почему чьи-то воспоминания становятся ценными, а чьи-то нет? И как это связано с принадлежностью людей к той или иной фамилии? Почему некоторые семьи становятся очень известными и дают миру много "самородков", а некоторые небо коптят? Бесспорно только то, что очень, очень многое зависит от семьи, от воспитания, от образования, ценностей.
Этой зимой я прочитала несколько блокадных дневников, в том числе, воспоминания Лихачёва. Самую трудную зиму 41-42 года Лихачёвы провели в Ленинграде и только весной 42 были эвакуированы в Казань. Перед эвакуацией им пришлось распродать некоторые вещи, за бесценок. После описаний суровой действительности блокадной жизни упоминание о том, что у них в квартире оставались ещё вещи, в частности, кожаные кресла, меня покоробило. Наверное, это пролетарий во мне взыграл. Рассказ о том, что после войны Лихачёвы пытались свои вещи найти и выкупить, и те кожаные кресла тоже, я сначала вообще не поняла, мне показалось это странным мещанством, как и то, что с собой в эвакуацию они пытались увезти максимум скарба.
Я очень долго думала об этих креслах. Сначала негодовала даже, что так много внимания уделяется вещам, что так с ними трясутся, что они важны чуть ли не наравне с людскими жизнями... Мне не понять ценности вещей, я только допускаю где-то на краешке своего ограниченного сознания, что могут быть очень важные для семьи вещи. Книги, рукописи, наброски, картины, всё, что имеет культурную и интеллектуальную общечеловеческую ценность я ещё как-то могу понять. Предметы быта уже нет, не могу. Могу только представить, что у меня была бы, например, прабабушкина прялка или... или что? Моя прабабушка была из деревни и я даже не знаю из какой. Что мне хранить? О чем печься?
(Может ли посредственный род нести ценность? Я взялась собирать свою родословную и поняла, что это не пустое занятие только в том случае, если существует Семья, вот так вот, с большой буквы. Не просто люди, которые сделали других людей и живут вместе. Возможно, это у меня просто максимализм какой-то. Не могу почувствовать свой род, не вижу себя в этой цепочке, словно болтаюсь отдельно. Можно ли начать с себя? Как по-настоящему создаются семьи со своей историей, традициями, узами?)
Эти и некоторые другие события привели меня к мысли о том, что желание минимализма может быть просто болезнью. Желанием избавиться от каких-то воспоминаний и даже от принадлежности к своей семье, а может и просто чисто компульсивным действием, снимающим тревогу. Может, это уже возраст даёт о себе знать, но некоторые вещи становятся для меня ценными. Так, я больше не хочу избавляться от своей маленькой, но библиотеки, просто книги должны быть не случайные.
---
А ещё, к теме это напрямую не относится, но я начала понимать, откуда вообще берутся некоторые "старые" вещи. У меня их не было лет до 25-27, а потом как-то очень быстро полетело время и вдруг кроссовки для зала, которые покупала буквально вчера - им уже больше 10 лет!! Но они ещё крепкие и модели сейчас такой удачной не купишь. Или вот пара шотландских юбок, я уже не помещаюсь в них, но у меня же растёт дочка, а они из хорошей шерсти! Рассуждения человека в возрасте?
С отношениями стало ровно так же. Когда-то и отношения длинною в год были как Эпоха, а сейчас, вроде, только с Мишей познакомилась, а в этом году будет 5 лет. Где эти годы? Я вполне могу допустить, что так же пройдут и все остальные годы. И вот, на нашей серебряной свадьбе я пытаюсь впихнуть свои шотландские юбки дочери, а она закатывает глаза, но они ведь ещё ничего и ткань хорошая, посмотри! Кажется, это всё так и происходит и это даже была бы счастливая история!
Старые вещи появляются "вдруг", пока ты крутишься в колесе, а время идёт, но они могут стать очень ценными, если несут в себе воспоминания и любовь. Из этих допущений можно сделать разные выводы. Например, о том, что, расхламление - это действительно путь к изменениям, что порядок в доме создаёт порядок в мыслях, что пока ты покупаешь себе новые кроссовки - ты молодой. ;-) Но для того, чтобы сохранять семейную историю, вещи очень важны. Те самые мамины серьги, та самая книга, тот самый любимый пупс, та самая распашонка, та самая бирочка из роддома. В свою очередь, истории некоторых семей сохраняют историю города, страны или даже человечества.
Такие вот сумбурные мысли роятся у меня в голове в последнее время.
Начала понимать людей, которые не могут выбросить свои школьные тетради... оказывается, это я была ку-ку в своём желании сжечь всё, что плохо лежит.
Началось всё с того, что я купила в прошлом году известную книгу Марии Кондо и до сих пор она стоит на полке, так как не могу её читать из-за стойкого ощущения, что у автора немного подтекает крыша... а ведь я сама действовала примерно так же. Напрягает вещь - до свидания! С чем-то связаны неприятные воспоминания - в помойку! Нет идеальных систем хранения, есть переизбыток вещей! Всё равно после моей смерти дети всё выбросят - выброшу лучше сама!
А потом, произошло несколько событий, вроде как, не связанных друг с другом, но мои представления о вещах в доме несколько изменились. Если кратко, то ничего не хранит тот, кому нечего хранить. Очевидно? На самом деле нет.
Окно в квартире Бенуа на Васильевском. На этом подоконнике рубили дрова зимой 41-42 гг.
В конце декабря я побывала в квартире Бенуа на Васильевском, писала об этом здесь. Не то, чтобы я раньше не была в подобных местах и не видела музеев-квартир, конечно была, очень много раз! Но эта квартира - это другое. Не смотря на статус музея, она жилая, потомки рода Бенуа непрерывно живут здесь вторую сотню лет. Вещи в этой квартире не хлам, они живые. Каждый сувенирчик, привезённый из поездок 100 лет назад хранится с любовью, он - реликвия. Выглядит всё это точно так же как у среднестатистической бабушки в серванте и первая мысль - зачем это хранить? В случае с Бенуа этот вопрос отпадает сам собой, не из-за ценности вещиц - некоторые из них сущие безделицы, но из-за ценности фамилии.
(Может, странно, только к 35 годам дойти до такого простого умозаключения, но что взять с купчинской девчонки из неблагополучной семьи? В моём случае все расхламления, переезды и даже смена фамилий - это просто бегство. Вот только куда?)
Примерно в это же время, в конце прошлого года, я начала читать живой журнал художницы Татьяны Алексеевой. Как всегда, зашла вдохновится её рождественскими фотографиями и рисунками перед праздниками и что-то меня потянуло начать читать записи с самой первой. Я читала больше месяца, каждый вечер и это было невероятное приключение, сильно изменившее моё мировоззрение в принципе.
Благодаря журналу Татьяны я увидела, какую ценность может иметь семья! Как важны становятся вещи, которые идут с родом через года, обрастают историями и силой. Насколько удивительно мне было читать, что хранятся, например, игрушки, обычные для своего времени детские игрушки, которыми играл в детстве, но, когда ты передаёшь их играть своим детям - эти игрушки становятся не просто игрушками. Это уже проводники в род, в семейную историю.
(Что-то подобное я испытала, когда привезла Льва к Мишиным родителями, у которых хранятся его игрушки и книги. Сначала мне хотелось всё расхламить, как всегда... было не понятно, зачем оно всё хранится, но потом я начала чувствовать что-то доселе неведомое. Связь с корнями можно почувствовать и рождение детей способствует этому.)
Татьяна Алексеева даже свой ЖЖ ведёт так, что он становится настоящим документом времени, а не только её личной и семейной истории. Могу только догадываться, какую ценность будут иметь для семьи бережно хранимые ею рукописные дневники. Мои дневники давно на помойке и вряд ли я бы хотела их перечитать. Почему же так? Почему чьи-то воспоминания становятся ценными, а чьи-то нет? И как это связано с принадлежностью людей к той или иной фамилии? Почему некоторые семьи становятся очень известными и дают миру много "самородков", а некоторые небо коптят? Бесспорно только то, что очень, очень многое зависит от семьи, от воспитания, от образования, ценностей.
Этой зимой я прочитала несколько блокадных дневников, в том числе, воспоминания Лихачёва. Самую трудную зиму 41-42 года Лихачёвы провели в Ленинграде и только весной 42 были эвакуированы в Казань. Перед эвакуацией им пришлось распродать некоторые вещи, за бесценок. После описаний суровой действительности блокадной жизни упоминание о том, что у них в квартире оставались ещё вещи, в частности, кожаные кресла, меня покоробило. Наверное, это пролетарий во мне взыграл. Рассказ о том, что после войны Лихачёвы пытались свои вещи найти и выкупить, и те кожаные кресла тоже, я сначала вообще не поняла, мне показалось это странным мещанством, как и то, что с собой в эвакуацию они пытались увезти максимум скарба.
Я очень долго думала об этих креслах. Сначала негодовала даже, что так много внимания уделяется вещам, что так с ними трясутся, что они важны чуть ли не наравне с людскими жизнями... Мне не понять ценности вещей, я только допускаю где-то на краешке своего ограниченного сознания, что могут быть очень важные для семьи вещи. Книги, рукописи, наброски, картины, всё, что имеет культурную и интеллектуальную общечеловеческую ценность я ещё как-то могу понять. Предметы быта уже нет, не могу. Могу только представить, что у меня была бы, например, прабабушкина прялка или... или что? Моя прабабушка была из деревни и я даже не знаю из какой. Что мне хранить? О чем печься?
(Может ли посредственный род нести ценность? Я взялась собирать свою родословную и поняла, что это не пустое занятие только в том случае, если существует Семья, вот так вот, с большой буквы. Не просто люди, которые сделали других людей и живут вместе. Возможно, это у меня просто максимализм какой-то. Не могу почувствовать свой род, не вижу себя в этой цепочке, словно болтаюсь отдельно. Можно ли начать с себя? Как по-настоящему создаются семьи со своей историей, традициями, узами?)
Эти и некоторые другие события привели меня к мысли о том, что желание минимализма может быть просто болезнью. Желанием избавиться от каких-то воспоминаний и даже от принадлежности к своей семье, а может и просто чисто компульсивным действием, снимающим тревогу. Может, это уже возраст даёт о себе знать, но некоторые вещи становятся для меня ценными. Так, я больше не хочу избавляться от своей маленькой, но библиотеки, просто книги должны быть не случайные.
---
А ещё, к теме это напрямую не относится, но я начала понимать, откуда вообще берутся некоторые "старые" вещи. У меня их не было лет до 25-27, а потом как-то очень быстро полетело время и вдруг кроссовки для зала, которые покупала буквально вчера - им уже больше 10 лет!! Но они ещё крепкие и модели сейчас такой удачной не купишь. Или вот пара шотландских юбок, я уже не помещаюсь в них, но у меня же растёт дочка, а они из хорошей шерсти! Рассуждения человека в возрасте?
С отношениями стало ровно так же. Когда-то и отношения длинною в год были как Эпоха, а сейчас, вроде, только с Мишей познакомилась, а в этом году будет 5 лет. Где эти годы? Я вполне могу допустить, что так же пройдут и все остальные годы. И вот, на нашей серебряной свадьбе я пытаюсь впихнуть свои шотландские юбки дочери, а она закатывает глаза, но они ведь ещё ничего и ткань хорошая, посмотри! Кажется, это всё так и происходит и это даже была бы счастливая история!
Старые вещи появляются "вдруг", пока ты крутишься в колесе, а время идёт, но они могут стать очень ценными, если несут в себе воспоминания и любовь. Из этих допущений можно сделать разные выводы. Например, о том, что, расхламление - это действительно путь к изменениям, что порядок в доме создаёт порядок в мыслях, что пока ты покупаешь себе новые кроссовки - ты молодой. ;-) Но для того, чтобы сохранять семейную историю, вещи очень важны. Те самые мамины серьги, та самая книга, тот самый любимый пупс, та самая распашонка, та самая бирочка из роддома. В свою очередь, истории некоторых семей сохраняют историю города, страны или даже человечества.
Такие вот сумбурные мысли роятся у меня в голове в последнее время.
Начала понимать людей, которые не могут выбросить свои школьные тетради... оказывается, это я была ку-ку в своём желании сжечь всё, что плохо лежит.