Макс Фрай - Тубурская игра - хроники ехо 8
http://coollib.net/b/243061/read
На предложение пойти в дом кивнул с таким энтузиазмом, что голова чуть не оторвалась. И только усевшись за стол, сказал: «Извините, пожалуйста, на меня столько всего сразу навалилось!» - и закрыл лицо руками. Впрочем, улыбка все равно выглядывала из-под сомкнутых пальцев. Триша так и не поняла, как ему это удалось.
И одновременно всегда быть наготове. Потому что случиться может вообще все что угодно - в любой момент. И представляешь, как обидно будет не заметить, что оно случилось?»
Скажу только, что, если и было у кого-нибудь из команды подозрение, что я отправляюсь по служебным делам, оно рассеялось примерно на третий день пути - когда я окончательно перестал контролировать выражение своего лица и откликаться на собственное имя.
Утро было просто замечательное, ради такого стоило просыпаться на рассвете. Я вообще люблю просыпаться; впрочем, засыпать - ничуть не меньше. И то, и другое похоже на возвращение из путешествия, причем в обоих случаях твердо знаешь, что наконец оказался дома, и поди разберись, когда это правда, а когда самообман.
Слишком уж неуместно выглядело простое и понятное человеческое слово «болван» в этих немыслимых огненных устах. Одно из двух - или вы сияете убийственным великолепием, или ругаетесь безобидными словами. И выбор лучше сделать заранее.
«Значит, соображаешь ты хуже, чем я надеялся. Зато интуиция у тебя отличная. Собственно, это неплохо. Глупую голову я тебе, в случае чего, просто оторву. А интуиция никуда не денется».
«Твоя жена на моем месте сказала бы: «Ну, зато ты красивый». А я даже и не знаю теперь, чем утешиться.
- Боюсь, ты будешь разочарован. Есть города, чья красота на виду, а есть такие, чье великолепие надежно скрыто в сновидениях.
- С кладами у нас стараются не связываться, - совершенно серьезно сказал он. - Если кто-то зарыл клад и внезапно умер, будет оставаться призраком, пока его клад не откопают. А призраком быть мало кому нравится. Это - по сравнению с настоящей жизнью и настоящей смертью - все равно что в учебной шапке спать. Тебе же не понравилось, верно?
- Нннну... так... - вежливо проблеял я.
- Вот и я о чем. Поэтому бродят ночи напролет, пристают к живым - вырой мой клад да вырой. А все от них шарахаются, и родные внуки в том числе. Очень печальная судьба!
В «Энциклопедии Мира» Манги Мелифаро это государство описано как результат удивительного симбиоза предприимчивых воинов и аскетических интеллектуалов, объединенных не только взаимным уважительным интересом, но и совместной борьбой за свою землю с буйными йохлимскими ветрами, которые на протяжении многих тысячелетий рвутся к морю, и, если однажды осуществят свое намерение, камня на камне не оставят от зеркальных куанкурохских городов.
В безнадежной ситуации лучше совершать нелепые поступки, чем вовсе ничего не делать, это я знаю твердо.
Можно, конечно, сказать, что я предчувствовал грядущий успех или просто поддался азарту поисков. Но я думаю, все дело в том, что Великая Тубурская Игра уже тогда взяла меня в оборот. Потому что Чанхантак, как и всякая настоящая игра, начинается задолго до того, как сделан первый ход. Философ сказал бы сейчас: «в час рождения игрока» - и был бы по-своему прав.
Благо в правилах Великой Игры, составленных Датчухом Вахурмахом, четко сказано: после того, как Чанхантак начался, все внешние события и происшествия должны приниматься как должное, ибо они больше не имеют самостоятельного значения, а являются частью игры.
Будь я философом, тут же засел бы писать трактат: «После того как человек родился, все внешние события и происшествия должны приниматься им как должное, ибо они не имеют самостоятельного значения, а являются частью игры, в которую он вступил».
Единственный показатель нашей готовности к любому событию - тот факт, что оно с нами произошло. А все остальное - просто разговоры.
- Дело в том, что таких захватывающих приключений и небывалых переживаний, какие ждут тебя в Вечном Сне, в твоей жизни до сих пор не было - ни в сновидениях, ни тем более наяву. Все самые несбыточные мечты принесут тебе на золотом подносе. Даже те, которые ты никогда не мог сформулировать. Собственно, их - в первую очередь. Но ты должен сказать себе: «Потом».
- Мне придется сказать: «Никогда», - поправил его я. - Но, думаю, все равно справлюсь. Достаточно вспомнить, что в финале меня съедят, и все как рукой снимет.
На предложение пойти в дом кивнул с таким энтузиазмом, что голова чуть не оторвалась. И только усевшись за стол, сказал: «Извините, пожалуйста, на меня столько всего сразу навалилось!» - и закрыл лицо руками. Впрочем, улыбка все равно выглядывала из-под сомкнутых пальцев. Триша так и не поняла, как ему это удалось.
И одновременно всегда быть наготове. Потому что случиться может вообще все что угодно - в любой момент. И представляешь, как обидно будет не заметить, что оно случилось?»
Скажу только, что, если и было у кого-нибудь из команды подозрение, что я отправляюсь по служебным делам, оно рассеялось примерно на третий день пути - когда я окончательно перестал контролировать выражение своего лица и откликаться на собственное имя.
Утро было просто замечательное, ради такого стоило просыпаться на рассвете. Я вообще люблю просыпаться; впрочем, засыпать - ничуть не меньше. И то, и другое похоже на возвращение из путешествия, причем в обоих случаях твердо знаешь, что наконец оказался дома, и поди разберись, когда это правда, а когда самообман.
Слишком уж неуместно выглядело простое и понятное человеческое слово «болван» в этих немыслимых огненных устах. Одно из двух - или вы сияете убийственным великолепием, или ругаетесь безобидными словами. И выбор лучше сделать заранее.
«Значит, соображаешь ты хуже, чем я надеялся. Зато интуиция у тебя отличная. Собственно, это неплохо. Глупую голову я тебе, в случае чего, просто оторву. А интуиция никуда не денется».
«Твоя жена на моем месте сказала бы: «Ну, зато ты красивый». А я даже и не знаю теперь, чем утешиться.
- Боюсь, ты будешь разочарован. Есть города, чья красота на виду, а есть такие, чье великолепие надежно скрыто в сновидениях.
- С кладами у нас стараются не связываться, - совершенно серьезно сказал он. - Если кто-то зарыл клад и внезапно умер, будет оставаться призраком, пока его клад не откопают. А призраком быть мало кому нравится. Это - по сравнению с настоящей жизнью и настоящей смертью - все равно что в учебной шапке спать. Тебе же не понравилось, верно?
- Нннну... так... - вежливо проблеял я.
- Вот и я о чем. Поэтому бродят ночи напролет, пристают к живым - вырой мой клад да вырой. А все от них шарахаются, и родные внуки в том числе. Очень печальная судьба!
В «Энциклопедии Мира» Манги Мелифаро это государство описано как результат удивительного симбиоза предприимчивых воинов и аскетических интеллектуалов, объединенных не только взаимным уважительным интересом, но и совместной борьбой за свою землю с буйными йохлимскими ветрами, которые на протяжении многих тысячелетий рвутся к морю, и, если однажды осуществят свое намерение, камня на камне не оставят от зеркальных куанкурохских городов.
В безнадежной ситуации лучше совершать нелепые поступки, чем вовсе ничего не делать, это я знаю твердо.
Можно, конечно, сказать, что я предчувствовал грядущий успех или просто поддался азарту поисков. Но я думаю, все дело в том, что Великая Тубурская Игра уже тогда взяла меня в оборот. Потому что Чанхантак, как и всякая настоящая игра, начинается задолго до того, как сделан первый ход. Философ сказал бы сейчас: «в час рождения игрока» - и был бы по-своему прав.
Благо в правилах Великой Игры, составленных Датчухом Вахурмахом, четко сказано: после того, как Чанхантак начался, все внешние события и происшествия должны приниматься как должное, ибо они больше не имеют самостоятельного значения, а являются частью игры.
Будь я философом, тут же засел бы писать трактат: «После того как человек родился, все внешние события и происшествия должны приниматься им как должное, ибо они не имеют самостоятельного значения, а являются частью игры, в которую он вступил».
Единственный показатель нашей готовности к любому событию - тот факт, что оно с нами произошло. А все остальное - просто разговоры.
- Дело в том, что таких захватывающих приключений и небывалых переживаний, какие ждут тебя в Вечном Сне, в твоей жизни до сих пор не было - ни в сновидениях, ни тем более наяву. Все самые несбыточные мечты принесут тебе на золотом подносе. Даже те, которые ты никогда не мог сформулировать. Собственно, их - в первую очередь. Но ты должен сказать себе: «Потом».
- Мне придется сказать: «Никогда», - поправил его я. - Но, думаю, все равно справлюсь. Достаточно вспомнить, что в финале меня съедят, и все как рукой снимет.