ВВС Финляндии. История в картинках. 1936-1939 гг. Часть 2. Заключительная.
Оригинал взят у slon_76 в ВВС Финляндии. История в картинках. 1936-1939 гг. Часть 2. Заключительная.
Первая половина 30-х годов для командования финских ВВС была временем больших надежд и радужных планов. Загнанная железной рукой «лапуасцев» в стойло «интересов обороны отечества» от разных там коммунистов и вообще русских финская парламентская демократия хоть и не безропотно, но шла на увеличение военного бюджета, приличная часть которого перепадала ВВС. Конечно, получалось не все и не сразу, но процесс определенно пошел. Хотя программу развития ВВС, предусматривающую к 1937 году создание 17 эскадрилий, пришлось в 1934 году урезать, точнее, растянуть во времени на более длительный период, но это было не так страшно. На фоне борьбы с безработицей активно развивалась аэродромная сеть, в 1935 году была принята большая пятилетняя программа перевооружения ВВС, которую начали осуществлять на следующий год. Маннергейм начало 1930-х годов в своих мемуарах описывает как замечательный период, когда нацию почти удалось сплотить вокруг идеи строительства надежной обороны страны от внешнего врага. Но счастье, как известно, долго длиться не может.
Вихтори Косола - лидер "Лапуасского движения", косвенным образом оказал заметное влияние на развитие финских ВВС в первой половине 1930-х. Подробнее о движении "лапуасцев" см. в моем жж по соответсвующему тэгу или через "содержание жж".
В феврале 1932 года обнаглевшие вконец «лапуасцы» устроили мятеж, который не без труда удалось подавить. Лишившиеся мощной «народной поддержки» со стороны лапуасского движения, не брезговавшего в своих методах «внепарламентской борьбы» ничем, правые буржуазные партии в парламенте и правительстве, отстаивавшие интересы Министерства Обороны, сильно потеряли в авторитете. В противовес им социал-демократы, отстаивающие «дикие» идеи о сближении с СССР, наоборот, оказывали все более сильное влияние на финскую политику. В 1932 году с СССР был подписан пакт о ненападении, который в 1934 был продлен до 1945 года. Естественно, в таких условиях парламентарии от СДПФ все чаще поднимали вопрос о неуместности роста военных расходов и о переброске средств с «оборонки» на социальные нужды и на увеличение уровня жизни финнов. В результате в парламенте постоянно кипели бурные баталии вокруг военных расходов государства. Хотя Министерству Обороны и Совету Обороны с трудом удавалось удерживать военный бюджет на уровне начала 30-х годов и даже потихонечку повышать его в абсолютных цифрах, в процентном отношении размер военного бюджета к бюджету страны неуклонно сокращался и в 1936 году достиг рекордно низкого для 1930-х годов уровня в 16%. Маннергейм настолько утомился от бесконечной борьбы за бюджет, что в 1936 году даже решил уйти с поста председателя Совета Обороны, но избранный в том же году президентом К. Каллио уговорил его остаться.
А между тем, расходы и запросы Министерства Обороны постоянно увеличивались. Армии требовалось новое вооружение, поскольку матчасть устаревала и приходила в негодность не только в ВВС. В серьезной модернизации нуждалась вся армия. В 1936 году Финляндия начала закупать в Великобритании танки «Виккерс» Mk. E, призванные заменить устаревшие французские «Рено» FT времен первой мировой войны. В том же году у парламента удалось выбить «добро» на строительство в Ювяскюля Государственного артиллерийского завода, призванного выпускать лицензионные образцы необходимого финской армии артиллерийского вооружения, в первую очередь противотанковые и зенитные пушки. Наконец, в 1937 году возобновилась реконструкция оборонительной линии на Карельском перешейке со строительством ДОТов, цена которых доходила до миллиона финских марок за штуку. Средств же у финской армии принципиально больше год от года не становилось. Пришлось экономить.
Танки Vikkers type E и 37-мм противотанковые пушки Bofors для финской армии казались ничуть не менее важным приобретением, чем новые самолеты для ВВС.
В 1937 году программу развития ВВС в очередной раз пересмотрели в сторону уменьшения. Теперь спустя пять лет после запуска новой программы, т.е. в 1942 году, финские ВВС должны были иметь только одиннадцать авиационных эскадрилий:
- три истребительных по 27 машин в каждой
- три дальнего действия по 9 машин в каждой
- четыре взаимодействия с армией по 17 машин в каждой
- одну морскую с 13 машинами
Нетрудно заметить, что сэкономить финны решили, прежде всего, за счет сокращения морской авиации, еще менее десяти лет назад являвшейся становым хребтом финских ВВС. Однако за прошедшие несколько лет взгляды финского командования претерпели заметные изменения. Во-первых, Финляндия, в отличие от Британии, островом не была, и ориентировать большую часть авиации для решения задач на море было очевидно глупо (странно, что сия мысль не приходила финским начальникам ранее), во-вторых, летные данные морских самолетов все сильнее и сильнее отставали от своих сухопутных собратьев. В-третьих, в начале 1930-х Финляндия отстроила довольно развитую аэродромную сеть, в результате чего необходимость размещать большую часть самолетов на сравнительно недорогих гидроаэродромах отпала сама собой.
Тут хочется сделать небольшое «лирическое отступление». В отечественной историографии ранее, а в ряде случаев и сейчас, утверждалось, что Финляндия имела в десять раз больше аэрод¬ромов, чем было нужно для размещения имевшихся у нее самолетов. Этот «факт» в качестве доказательства агрес¬сивной политики финского правительства фигурировал еще в пресловутом «Обращении ЦК Компартии Финляндии к трудовому народу Финляндии» от 30 ноября 1939 г.: «…В Финляндии было построено аэродромов в десять раз больше, чем необходимо для собственной авиации страны…».
Финляндия к началу войны действительно имела сравнительно разветвленную сеть аэродромов и посадочных площадок. Советская разведка накануне войны обнаружила в Финляндии в общей сложности 41 аэродром, включая гидроаэродромы. Наиболее крупные из них, такие как Утти, Суур-Мерийоки, Иммола, Тампере, расположенные на юге страны, могли вмещать до 40 самолетов. Однако основная масса аэродромов представляла собой площадки размером 400 на 600 м или 600 на 800 м, что, впрочем, было вполне достаточно для полноценного использования любых типов финских само¬летов. Основная часть аэродромов находилась на юго-востоке страны. Самолеты, базируюясь на них, могли прикрывать наиболее важные в стратегическом отношении линию Маннергейма и Петрозаводское направление, а также важные промышленные районы страны. Развитая аэродромная сеть давала финской стороне ряд определенных преимуществ. Во-первых, это сильно затрудняло советским ВВС поиск и уничтожение на земле финских самолетов. Во-вторых, позволяло финскому командованию быстро концентрировать на важных участках необходимые силы (особенно перехватчиков).
Однако простой подсчет показывает, что в случае развертывания трехтысячной авиационной группировки каждый финский аэродром, многие из которых, как указывалось выше, фактически представляли собой посадоч¬ные площадки, пришлось бы примерно по 60 самолетов, что практически невозможно. Реально аэродромная сеть Финляндии в самом крайнем случае вряд ли могла принять более тысячи самолетов. Вообще же тезис о излишне большом для такой страны как Финляндия количестве аэродромов при ближайшем рассмотрении не выдерживает критики. Так, например, Латвия, имевшая 16 аэродромов и 10 посадочных площадок, уступала Финляндии по размерам территории более чем в 5 раз, а Эстония, с территорией в 8 раз меньше финской, имела 12 аэродромов (еще 5 строились) и 8 посадочных площадок. Но до сих пор никому в голову почему-то не приходило обвинять прибалтийские республики в излишне большом количестве аэродромов. Но вернемся к собственно финским ВВС.
Финские аэродромы в районе Карельского перешейка и в Приладожье
К декабрю 1937 года в составе финской военной авиации было развернуто девять эскадрилий - 10-я и 12-я взаимодействия с армией, 24-я и 26-я истребительные, 34-я, 36-я и 38-я морские, 44-я и 46-я дальнего действия, распределенные по шести авиастанциям. Сделать каждую авиастанцию двухэскадрильной по новому плану было невозможно даже в 1942 году, да и территориальная система организации ВВС себя уже очевидно изжила, поскольку мешала мобильности и маневренности ВВС. В результате в последний рабочий день 1937 года увидел свет приказ Министерства Обороны №501, предусматривающий новую организационную систему ВВС. Авиастанции упразднялись, вместо них финские ВВС были разделены на три авиаполка (Lentorykmentti - LeR) и одну отдельную эскадрилью. Переформирование началось 1 января 1938 года.
Согласно новой системе, штаб ВВС по-прежнему размещался в Хельсинки, начальником штаба оставался его неизменный руководитель с конца сентября 1935-го подполковник Йона Аламери.
В Суур-Мерийоки на базе 5-й авиастанции разворачивался 1-й авиаполк, задачей которого была организация взаимодействия с армией. Командиром полка был назначен бывший командир 5-й авиастанции подполковник Юрьё Опас. Процесс формирования полка затянулся почти на полтора месяца. К имевшимся у полка 12-й и 26-й эскадрильям 19 января добавилась LLv 34, которая сменила профиль деятельности с морского на сухопутный, а вместе с ним и название, став LLv 14. Очередное приобретение полк получил 4 февраля, им стала LLv 16, она же бывшая морская LLv 38, претерпевшая ту же метаморфозу, что и LLv 34. Кроме изменения «профильной ориентации», для этих эскадрилий ничего особенно не поменялось, они по-прежнему летали на тех же «Райпонах», «Котках», «Туйску» и «Сяяски». Наконец, 7 февраля в состав полка влилась LLv 10, а LLv 26, как непрофильная, убыла в состав 2-го авиаполка. В итоге под командование Опаса попали четыре эскадрильи, имевшие на вооружении разношерстную компанию боевых и вспомогательных машин выпуска середины-конца 1920-х годов.
Самолеты 1-го авиаполка в Суур-Мерийоки, предположительно лето 1938 года. Хорошо различимы "Фоккеры" С.V, часть самолетов в светлой окраске "Аэро" А-32.
Первые три «Фоккера» С.Х LLv 10 получила уже в 1937 году, но к моменту передачи в состав 1-го авиаполка в составе эскадрильи все еще оставались шесть А-32, из которых два были неисправны и вскоре убыли из эскадрильи (отдельные А-32 продолжали числиться за 1-м авиаполком до октября 1939 года). Основная партия С.Х начала поступать в LLv 10 начиная с мая 1938-го, и к 1 сентября в составе эскадрильи был уже полный комплект из 17 «Фоккеров». С июля того же года на С.Х начала перевооружаться и LLv 12, что позволило оставшиеся C.Ve передавать «дальше по цепочке» - в LLv 14, в которой на 1 сентября было уже пять C.Ve в дополнение к шести «Райпонам». Эта мера позволила избавить эскадрилью от небоевых машин вроде «Сяяски». В составе LLv 16 «Райпоны» к сентябрю 1938-го частично заменили на переданные из 4-го авиаполка «Юнкерсы». Всего в составе 1-го авиаполка к сентябрю 1938 года числилось 60 боевых машин: 31 С.Х, 8 С.Ve, 11 «Райпонов», 5 «Коток» и 5 «Юнкерсов». Кроме того, в составе полка оставалось несколько учебных и вспомогательных машин - А-32, «Сяяски» и др.
Традиционный «дом истребителей» финских ВВС, авиабаза Утти, стал местом переформирования 1-й авиастанции, превратившейся во 2-й авиаполк (LeR-2). Истребительный, конечно же. Командиром полка остался бывший командир 1-й авиастанции майор Р. Ахониус - опытный, но совершенно не сведущий в проблемах истребительной авиации офицер, в результате чего между ним и командиром подчиненной ему LLv 24 капитаном Г. Магнуссоном постоянно возникали трения. К моменту окончания формирования, полк располагал двумя эскадрильями и «могучей армадой» в виде полутора десятков «Бульдогов», шести «Геймкоков» и одного новенького «Фоккера» D.XXI. В течение 1938 года полк пополнился всего одним D.XXI и несколькими переданными в его состав после ремонта «Геймкоками». Даже с учетом тех «Фоккеров», которые уже прибыли из Голландии, но почему-то находились на складе, к сентябрю 1938 года полк мог рассчитывать на 16 «Бульдогов», 10 «Геймкоков» и семь D.XXI. Во многом это объясняет, почему Р.Лоренц в итоге вынужден был принять в качестве основного истребителя D.XXI - пусть и не лучший из возможных вариантов, но более-менее современный истребитель, который Государственный авиазавод готов был начать сравнительно массово выпускать в ближайшее время. Затяни финны принятие окончательного решения еще на полгода, и советскую авиацию 30 ноября 1939 года вполне могли встретить не четыре десятка «Фоккеров», а десяток каких-нибудь Р-35, поддержанный еще полутора десятками «Геймкоков» и «Бульдогов».
Аэродром Утти - "дом финских истребителей" с начала 1920-х годов.
Третьим развернутым авиаполком был LeR-4 - полк дальнего действия. Как уже догадывается читатель, создавался он под новейшие «Бленхеймы» и к моменту формирования имел в своем составе две эскадрильи - LLv 44 и 46. Полк переформировали из 6-й авиастанции в Иммоле под командованием подполковника Ларса Шалина. Начавшиеся с лета 1937-го поставки «Бленхеймов» позволили полностью избавиться от «Сяяски» в качестве боевой машины, а к лету 1938-го и от «Юнкерсов», переданных 1-му авиаполку. В итоге к 1 сентября полк был полностью укомплектован, имея на вооружении 18 «Бленеймов» и три «Энсона». Планы по развертыванию выпуска «Бленхеймов» в Финляндии позволяли надеяться на формирование в 1939 году третьей эскадрильи полка - LLv 48.
2-я авиастанция и входившая в её состав LLv 36, базировавшаяся на Сантахамину, превратилась в Отдельную эскадрилью. Это был единственный случай, когда после переформирования часть получила нового командира. Им стал подполковник Гёста фон Бер, ранее одновременно командовавший 4-й авиастанцией и LLv 34. Эскадрилья имела в своем составе девять «Райпонов», а так же несколько «Сяяски» и «Туйску». К осени 1938-го число «Райпонов» увеличилось до 12, но и с учебными машинами эскадрилья расставаться не спешила. В частности последний «Сяяски» был передан в авиашколу только в октябре 1939 года.
3-я и 4-я авиастанции, в связи с передачей их единственных эскадрилий в состав 1-го авиаполка, были расформированы.
Помимо трех авиаполков и одной отдельной эскадрильи в подчинении командующего ВВС также находились:
- Авиашкола в Каухаве, с 1 января сменившая свое название на Военно-воздушную школу (IlmasotaKoulu - ISK). Начальником школы остался занимавший эту должность с октября 1935 года майор Тойво Сомерто.
- Созданная в Сантахамине Техническая школа, готовящая техсостав для ВВС.
- Парк (склады) ВВС в Тампере
- Зенитно-артиллерийский полк в Выборге
- Отдельный зенитно-артиллерийский дивизион в Сантахамине.
Первая половина 1939 года дала командованию финских ВВС богатую пищу для размышлений. Изучение опыта боевой работы авиации в ходе гражданской войны в Испании и японо-китайской войны показал, что приоритеты в развитии ВВС были расставлены несколько неправильно. С одной стороны, ставка на скоростные характеристики современных бомбардировщиков оказались не столь обнадеживающей, как казалось. Практика показала, что уже существуют истребители, способные эффективно их перехватывать. С другой стороны, дебют советского СБ в Испании и Китае показал, что бомбардировщик имеет скорость по крайней мере 420 км/ч, а значит, только что начавшие поступать на вооружение D.XXI будут неспособны их перехватить. Летом 1939-го было принято решение временно отказаться от создания третьей эскадрильи дальнего действия и сформировать взамен её третью истребительную эскадрилью, для которой следовало во чтобы то ни стало закупить более современные машины, нежели «Фоккеры». Вот только к лету 1939-го выбор у финского командования заметно ограничился.
Готовящиеся к назревающей в Европе войне крупные и не очень европейские державы уже не спешили продавать новую авиатехнику, предпочитая направлять её в свои собственные ВВС. Англичане, еще полгода назад предлагавшие всем желающим новейшие «Харрикейны», летом уже категорически отказывались их продавать. Попытка купить у Германии «Мессершмитт»-109 успеха так же не имела - он был нужен сам немцам, а «Хейнкели»-112 «перехватили» румыны, весной того же года заключившие договор на поставку 30 таких машин. Франции было не до экспортных поставок, она сама спешно закупала современные истребители за рубежом, в США. Последние могли предложить несколько вариантов, самым подходящим из которых был истребитель компании «Кертисс» «Хок»-75. Однако за «Хоками» в течение 1939 года выстроилась огромная очередь. На истребитель претендовали Франция, Норвегия, Иран, Голландия, Китай, Тайланд, Аргентина. Надежд на то, что «Хок» можно будет получить в ближайшее время, у Финляндии не было никаких. Упомянутые в предыдущей части истребители CW-21 тоже не подходили, поскольку их производство только началось весной 1939, а уже в апреле Голландия заказала для своих колониальных ВВС 24 «Демона», выпуск которых завершился только к октябрю. Новые истребители накануне войны буквально «разлетались как горячие пирожки» и поздновато вставшая в очередь за ними Финляндия рассчитывать на получение новых машин в ближайшее время просто не могла. Лоренцу в пору было потирать руки и злорадно улыбаясь говорить: «А я вас предупреждал», если бы это не касалось его собственной страны.
Одной из немногих оставшихся возможностей все еще был американский истребитель Р-35А, в экспортном варианте обозначенный как ЕР-1. Летом 1939-го соседняя Швеция заказала себе 15 таких истребителей, но финнов по-прежнему смущала высокая цена машины и они готовы были рассматривать её только в качестве объекта для лицензионного выпуска, хотя многие небезосновательно сомневались, что Государственный Авиазавод даже с помощью американцев сможет быстро наладить производство довольно сложной цельнометаллической машины.
Истребители J-9 в полете. Под этим обозначением Seversky EP-1 состоял на вооружении ВВС Швеции.
На всякий случай, в марте 1939 года ВВС выдали Государственному авиазаводу заказ на проектирование истребителя под новейший английский мотор «Бристоль» «Таурус» - мощную 1000-сильную 14-цилиндровую двухрядную «звезду». Истребитель должен был иметь вооружение из двух 13-мм крупнокалиберных и двух обычных 7,69-мм пулеметов. Самолет проектировали весь 1939 год, и работы шли на удивление неплохо. Уже 9 сентября Министерство Обороны заказало прототип. Планировалось, что он будет готов в 1940-м году, а серийное производство можно будет начать уже в 1941-м. Но начавшаяся война спутала все планы. 8 декабря работы над истребителем были приостановлены и возобновились только через год. Тем не менее, в декабре 1941 он все-таки взлетел, а в 1943 году, после ряда доработок, была заказана первая партия в количестве 10 машин. В общей сложности был построен 51 экземпляр истребителя, получившего название «Мюрскю».
VL Myrsky II - серийный образец выпуска 1943 года - прямой наследник машины, разработка которой началась в марте 1939 года.
Ну а пока финское Министерство Обороны лихорадочно продолжало поиски современного истребителя для своих ВВС, но безуспешно. А между тем, с конца лета 1939 года на Финляндию посыпались один удар за другим. Сначала 23 августа немцы подписали с СССР договор о ненападении. В результате, «маленькие, но гордые» финны лишились одного из главных потенциальных защитников своей независимости от «кровожадных большевиков». Затем Англия и Франция оказались в войне с все той же Германией, т.е. ряды потенциальных защитников таяли с каждым днем. В связи с началом войны финское руководство еще сильнее озаботилось оснащением своих ВВС дополнительной техникой. Но взять её по-прежнему было негде. В итоге 9 сентября было принято «соломоново решение». Государственный завод получил указание готовиться к выпуску еще полусотни D.XXI, а в США следовало приобрести лицензию, материалы и двигатели для выпуска в Финляндии истребителей ЕР-1.
Но тут 5 октября СССР вызвал Финляндию на открытые переговоры по «конкретным политическим вопросам». Поскольку для финского руководства не было секретом, что подобные приглашения для руководителей прибалтийских республик сопровождались концентрацией советских ударных группировок на их границах, война, которой финская правящая элита на протяжении 20 лет пугала собственное население, неожиданно из разряда «возможно когда-то потом» превратилась в «возможно уже завтра». И как традиционно это бывает, армия к такому повороту событий оказалась совсем не готова. Государственный завод начать выпуск «Фоккеров» немедленно не мог, про лицензионные ЕР-1 и вспоминать не стоило, а истребители нужны были здесь и сейчас. Неожиданно, договориться о продаже истребителей удалось с итальянцами, согласившимися продать 25 «Фиатов» G.50. Истребитель совершил первый полет в январе 1937 года, но потом долго «доводился до ума», включая испытания предсерийной партии в ходе боевых действий в Испании. Серийное же производство началось только весной 1939 года, а к осени 1939-го был готов усовершенствованный вариант истребителя G.50bis, готовый заменить G.50 в частях итальянских ВВС. Финляндии предложили именно G.50, причем совсем не дешево, но выбирать финнам особо не приходилось, тем более что итальянцы обещали поставить первые 15 машин уже в ноябре. В любом случае, по комплексу летно-технических характеристик «Фиат» заметно превосходил «Фоккер», а в ходе ознакомительных полетов финский летчик А. Хармайа смог в пикировании достичь рекордной скорости 800 км/ч и благополучно вывести его из пикирования, хотя у истребителя потоком воздуха сорвало фонарь кабины. В конечном счете, 23 октября с итальянцами был подписан соответствующий договор. Первоначально «Фиатами» собирались вооружить планировавшуюся к формированию эскадрилью LLv 28, но затем было принято решение перевооружить на них LLv 26, поскольку времени на формирование новой эскадрильи не хватало.
Fiat G.50 Freccia. Эта конкретная машина первой прибыла в Финляндию 18 декабря 1939 года (итальянский серийный номер ММ4738). Первоначально истребитель получил финский "серийник" SA-1, позже замененный на FA-1. Данный снимок относится уже к периоду т.н. "войны-продолжения" 1941-44 годов.
Как известно, после получения приглашения прибыть в Москву для переговоров, Финляндия начала скрытую всеобщую мобилизацию, поскольку финское руководство опасалось, что как и в случае с прибалтами, СССР для достижения своих целей будет угрожать Финляндии применением военной силы (хотя объективно, на данном этапе советское руководство на такое развитие событий еще не рассчитывало). Мобилизация, естественно, коснулась и авиации, куда в массовом порядке начали призывать офицеров и унтер-офицеров резерва ВВС. Для ввода в строй резервистов при авиационных полках в начале октября были сформированы специальные учебные части - вспомогательные (резервные) авиаполки - 1-й, 2-й и 4-й (Täydennyslentorykmentti - T-LeR). Собственно полками эти образования назвать можно было с большой натяжкой, в их составе было всего по одной эскадрилье (Täydennyslentolaivue - T-LLv) - 17-я, 29-я и 47-я соответственно. Как правило, в такой эскадрилье было собрано по 3-4 учебных машины, типа «Сяяски» или «Туйску», а так же до 7-8 устаревших боевых машин - в T-LLv 17 это были «Котки» и А-32, в T-LLv 29 - «Геймкоки». Исключением была T-LLv 47, где подготовка шла на вполне современных «Энсонах» и двух мобилизованных гражданских «Де Хавиллэнд» DH.89 «Дрэгон Рапид». В организационном отношении резервные авиаполки подчинялись командирам соответствующего авиаполка. Морская авиация должна была получить резервную эскадрилью T-LLv 39, но реально было сформировано лишь одно звено в составе пары мобилизованных гражданских «Юнкерсов» F.13 и трех опять-таки мобилизованных легких гражданских машин разных типов. Отдельную же эскадрилью с началом мобилизации снова переименовали в LLv 36.
Мобилизованный De Havilland D.H. 89 Dragon Rapid из состава T-LLv 47, зима 1939-40 гг.
Одновременно финские авиаполки начали спешно менять свои главные базы, поскольку небезосновательно подозревали, что советская разведка в курсе дела и первые же авиационные удары в случае начала войны придутся именно по известным базам постоянного базирования финских ВВС. Так штаб 1-го авиаполка 15 октября из Суур-Мерийоки перебрался в Иматру, 2-й авиаполк 12 октября переехал в Иммолу, а 4-й авиаполк в тот же день наоборот, из Иммолы отправился в Йоройнен, а 25 ноября еще дальше - в Луонетярви. Отдельная эскадрилья далеко не поехала, перебравшись непосредственно в Хельсинки. Любопытно, однако, что часть эскадрилий продолжала базироваться, так сказать, по месту постоянной прописки. Почему многие аэродромы, которые финское командование рассматривало как «цель №1» для советских ВВС остались заняты финской авиацией сказать сложно. Возможно, финны хотели устроить нечто вроде ловушки для советских бомбардировщиков, которые, согласно бытовавшим в Финляндии представлениям, будут действовать крупными массами без поддержки истребителей. В итоге, в Иммоле, на бывшей базе 4-го авиполка, оказались основные силы перевооружившейся на «Фоккеры» LLv 24, а еще одно звено эскадрильи расположилось в Суур-Мерийоки вместе с С.Х из состава LLv 12. Таким образом, прилетевших бомбить аэродромы финской ударной авиации советских бомбардировщиков ждал «сюрприз» виде трех десятков финских истребителей, которые должны были быть своевременно подняты в воздух благодаря развернутой на Карельском перешейке сети постов воздушного наблюдения.
В начале третьей декады октября на Карельском перешейке прошли крупные учения финских войск с привлечением ВВС, на которых отрабатывалось отражение советского нападения. Также в октябре были определены зоны ответственности для эскадрилий военно-воздушных сил и выработана система управления в военное время.
"Фоккеры" D.XXI во время октябрьских учений на аэродроме "Иммола". Обратите внимание на закрашенную белую часть опознавательного знака финских ВВС. На самолеты поддерки сухопутных войск во время этих учений дополнительно наносился "самопальный" камуфляж.
1-й авиаполк фактически раздавал свои эскадрильи в распоряжение командиров армейских корпусов финской армии. К октябрю командование ВВС пересмотрело штатный состав эскадрилий взаимодействия с армией, уменьшив число звеньев в них с четырех до трех, а количество самолетов с 17 до 12. Это мероприятие позволило полностью укомплектовать «Фоккерами» С.Х эскадрильи LLv 10 и 12, а также перевооружить на эти машины одно из звеньев LLv 14, что позволило эскадрилье окончательно избавиться от устаревших «Райпонов». Согласно планам финского командования, LLv 12 поступала в распоряжение действовавшего на западе Карельского перешейка II армейского корпуса, а LLv 14 - командира III армейского корпуса, оборонявшего восточную часть перешейка. LLv 12 базировалась на аэродроме Суур-Мерийоки, а LLv 14 - на аэродромах Лайкко и Кякисалми. В приладожской Карелии в подчинении командира IV армейского корпуса действовали «Райпоны» двух звеньев LLv 16, базировавшиеся на аэродроме Вяртсиля, а третье звено на «Юнкерсах» сидело на гидроаэродроме в Сортавале и должно было действовать в интересах Ладожской флотилии, а с наступлением холодов и замерзанием Ладоги ему предстояло быть переброшенным на север, в распоряжение Северо-финляндской группы генерал-майора Туомпо. Последняя эскадрилья, LLv 10, переквалифицированная в эскадрилью пикирующих бомбардировщиков, оставалась в непосредственном подчинении командующего воздушной обороной (так теперь называлась должность Лундквиста) и должна была использоваться как оперативный резерв для усиления наиболее важных направлений и решения специальных задач финского командования. Таким образом, штаб 1-го авиаполка оказался фактически отстранен от непосредственного управления своими эскадрильями и больше занимался организационными вопросами.
Еще 8 октября подполковник Ричард Лоренц предложил Лундквисту назначить его командиром 2-го авиаполка. Лундквист ничего против не имел, тем более что действующий командир полка подполковник Р. Ахониус со своими подчиненными общего языка найти так и не смог, а Лоренц у летчиков-истребителей пользовался огромным авторитетом. К середине октября в составе полка по-прежнему было две эскадрильи, которые благодаря усилиям Государственного авиазавода были почти полностью перевооружены на «Фоккеры» D.XXI. В эскадрильях, правда, было не по 27 самолетов, как планировали в 1937 году. LLv 24 была полностью перевооружена на новую матчасть и имела три звена по шесть «Фоккеров», а LLv 26 имела одно звено в составе 10 «Бульдогов» и два звена в общей сложности с 17 «Фоккерами». Поскольку в ноябре уже ожидалось начало поставок «Фиатов» из Италии, а вот формирование LLv 28 для них так и не началось, Лоренц решил временно передать в LLv 24 два звена «Фоккеров», оставив в LLv 26 одни «Бульдоги» с перспективой дальнейшего перевооружения на G.50. В результате к началу войны LLv 24 имела в своем составе 35 «Фоккеров», базировавшихся в Иммоле и Суур-Мерийоки. Вторая же эскадрилья «Фиатов» к началу войны так и не дождалась и со своими 10 «Бульдогами» сидела в Хейниоки в центе Карельского перешейка. По идее, 24-я эскадрилья отвечала за оборону западной части перешейка, а 26-я - восточной. Но в связи с тем, что итальянцы не смогли выполнить свое обещание о поставке «Фиатов» в ноябре, с началом войны этот сценарий пришлось срочно переигрывать, поскольку было совершенно очевидно, что прикрыть восточную часть перешейка десятком устаревших истребителей невозможно.
4-й авиаполк 7 октября также сменил командира. Вместо подполковника Л. Шалина был назначен подполковник Тойво Сомерто, ранее руководивший Военно-воздушной школой. Шалин был назначен командиром одновременно T-LeR-1 и Т-LLv 17, а начальником школы был назначен экс-комполка-1 Р. Ахониус. В задачу полка входило ведение разведки на тех участках, где не было разведывательной авиации (Приладожье и Северная Финляндия), а также выполнение специальных заданий финского командования по разведке и бомбардировке противника.
Как уже упоминалось выше, в октябре-ноябре 1939 года в ВВС было мобилизовано или добровольно передано владельцами еще несколько самолетов. Таким образом, ряды ВВС пополнили еще 17 машин, но в основном это были различные спортивные или легкие пассажирские самолеты, большинство из которых осели в Военно-воздушной школе, а примерно треть пошла на доукомплектование резервных эскадрилий.
Всего к 30 ноября 1939 года финские ВВС располагали 298 самолетами, в том числе 142 боевыми. Из боевых машин (D.XXI, C.Ve, C.X, «Бульдоги», «Райпоны», «Бленхеймы» и «Юнкерсы K.43) 119 находились в боевых частях и 23 на базе хранения или в ремонте. Из 154 остальных машин (в том числе списанных в учебные устаревших боевых самолетов) в состав боевых частей входили 25 единиц, в учебных частях - 92 и еще 39 на ремонте или хранении.
В ходе начавшейся т.н. «зимней войны» финские ВВС были существенно модернизированы за счет поставок авиатехники из-за рубежа, были пересмотрены многие довоенные принципы и постулаты и в целом из войны финские ВВС, несмотря на довольно тяжелые потери, составившие до 65% от численности к началу войны, вышли окрепшими и возмужавшими. Но это уже совсем другая история. Я же на этом свой краткий экскурс в историю становления финской военной авиации в 1917-1939 годах завершаю.
Первая половина 30-х годов для командования финских ВВС была временем больших надежд и радужных планов. Загнанная железной рукой «лапуасцев» в стойло «интересов обороны отечества» от разных там коммунистов и вообще русских финская парламентская демократия хоть и не безропотно, но шла на увеличение военного бюджета, приличная часть которого перепадала ВВС. Конечно, получалось не все и не сразу, но процесс определенно пошел. Хотя программу развития ВВС, предусматривающую к 1937 году создание 17 эскадрилий, пришлось в 1934 году урезать, точнее, растянуть во времени на более длительный период, но это было не так страшно. На фоне борьбы с безработицей активно развивалась аэродромная сеть, в 1935 году была принята большая пятилетняя программа перевооружения ВВС, которую начали осуществлять на следующий год. Маннергейм начало 1930-х годов в своих мемуарах описывает как замечательный период, когда нацию почти удалось сплотить вокруг идеи строительства надежной обороны страны от внешнего врага. Но счастье, как известно, долго длиться не может.
Вихтори Косола - лидер "Лапуасского движения", косвенным образом оказал заметное влияние на развитие финских ВВС в первой половине 1930-х. Подробнее о движении "лапуасцев" см. в моем жж по соответсвующему тэгу или через "содержание жж".
В феврале 1932 года обнаглевшие вконец «лапуасцы» устроили мятеж, который не без труда удалось подавить. Лишившиеся мощной «народной поддержки» со стороны лапуасского движения, не брезговавшего в своих методах «внепарламентской борьбы» ничем, правые буржуазные партии в парламенте и правительстве, отстаивавшие интересы Министерства Обороны, сильно потеряли в авторитете. В противовес им социал-демократы, отстаивающие «дикие» идеи о сближении с СССР, наоборот, оказывали все более сильное влияние на финскую политику. В 1932 году с СССР был подписан пакт о ненападении, который в 1934 был продлен до 1945 года. Естественно, в таких условиях парламентарии от СДПФ все чаще поднимали вопрос о неуместности роста военных расходов и о переброске средств с «оборонки» на социальные нужды и на увеличение уровня жизни финнов. В результате в парламенте постоянно кипели бурные баталии вокруг военных расходов государства. Хотя Министерству Обороны и Совету Обороны с трудом удавалось удерживать военный бюджет на уровне начала 30-х годов и даже потихонечку повышать его в абсолютных цифрах, в процентном отношении размер военного бюджета к бюджету страны неуклонно сокращался и в 1936 году достиг рекордно низкого для 1930-х годов уровня в 16%. Маннергейм настолько утомился от бесконечной борьбы за бюджет, что в 1936 году даже решил уйти с поста председателя Совета Обороны, но избранный в том же году президентом К. Каллио уговорил его остаться.
А между тем, расходы и запросы Министерства Обороны постоянно увеличивались. Армии требовалось новое вооружение, поскольку матчасть устаревала и приходила в негодность не только в ВВС. В серьезной модернизации нуждалась вся армия. В 1936 году Финляндия начала закупать в Великобритании танки «Виккерс» Mk. E, призванные заменить устаревшие французские «Рено» FT времен первой мировой войны. В том же году у парламента удалось выбить «добро» на строительство в Ювяскюля Государственного артиллерийского завода, призванного выпускать лицензионные образцы необходимого финской армии артиллерийского вооружения, в первую очередь противотанковые и зенитные пушки. Наконец, в 1937 году возобновилась реконструкция оборонительной линии на Карельском перешейке со строительством ДОТов, цена которых доходила до миллиона финских марок за штуку. Средств же у финской армии принципиально больше год от года не становилось. Пришлось экономить.
Танки Vikkers type E и 37-мм противотанковые пушки Bofors для финской армии казались ничуть не менее важным приобретением, чем новые самолеты для ВВС.
В 1937 году программу развития ВВС в очередной раз пересмотрели в сторону уменьшения. Теперь спустя пять лет после запуска новой программы, т.е. в 1942 году, финские ВВС должны были иметь только одиннадцать авиационных эскадрилий:
- три истребительных по 27 машин в каждой
- три дальнего действия по 9 машин в каждой
- четыре взаимодействия с армией по 17 машин в каждой
- одну морскую с 13 машинами
Нетрудно заметить, что сэкономить финны решили, прежде всего, за счет сокращения морской авиации, еще менее десяти лет назад являвшейся становым хребтом финских ВВС. Однако за прошедшие несколько лет взгляды финского командования претерпели заметные изменения. Во-первых, Финляндия, в отличие от Британии, островом не была, и ориентировать большую часть авиации для решения задач на море было очевидно глупо (странно, что сия мысль не приходила финским начальникам ранее), во-вторых, летные данные морских самолетов все сильнее и сильнее отставали от своих сухопутных собратьев. В-третьих, в начале 1930-х Финляндия отстроила довольно развитую аэродромную сеть, в результате чего необходимость размещать большую часть самолетов на сравнительно недорогих гидроаэродромах отпала сама собой.
Тут хочется сделать небольшое «лирическое отступление». В отечественной историографии ранее, а в ряде случаев и сейчас, утверждалось, что Финляндия имела в десять раз больше аэрод¬ромов, чем было нужно для размещения имевшихся у нее самолетов. Этот «факт» в качестве доказательства агрес¬сивной политики финского правительства фигурировал еще в пресловутом «Обращении ЦК Компартии Финляндии к трудовому народу Финляндии» от 30 ноября 1939 г.: «…В Финляндии было построено аэродромов в десять раз больше, чем необходимо для собственной авиации страны…».
Финляндия к началу войны действительно имела сравнительно разветвленную сеть аэродромов и посадочных площадок. Советская разведка накануне войны обнаружила в Финляндии в общей сложности 41 аэродром, включая гидроаэродромы. Наиболее крупные из них, такие как Утти, Суур-Мерийоки, Иммола, Тампере, расположенные на юге страны, могли вмещать до 40 самолетов. Однако основная масса аэродромов представляла собой площадки размером 400 на 600 м или 600 на 800 м, что, впрочем, было вполне достаточно для полноценного использования любых типов финских само¬летов. Основная часть аэродромов находилась на юго-востоке страны. Самолеты, базируюясь на них, могли прикрывать наиболее важные в стратегическом отношении линию Маннергейма и Петрозаводское направление, а также важные промышленные районы страны. Развитая аэродромная сеть давала финской стороне ряд определенных преимуществ. Во-первых, это сильно затрудняло советским ВВС поиск и уничтожение на земле финских самолетов. Во-вторых, позволяло финскому командованию быстро концентрировать на важных участках необходимые силы (особенно перехватчиков).
Однако простой подсчет показывает, что в случае развертывания трехтысячной авиационной группировки каждый финский аэродром, многие из которых, как указывалось выше, фактически представляли собой посадоч¬ные площадки, пришлось бы примерно по 60 самолетов, что практически невозможно. Реально аэродромная сеть Финляндии в самом крайнем случае вряд ли могла принять более тысячи самолетов. Вообще же тезис о излишне большом для такой страны как Финляндия количестве аэродромов при ближайшем рассмотрении не выдерживает критики. Так, например, Латвия, имевшая 16 аэродромов и 10 посадочных площадок, уступала Финляндии по размерам территории более чем в 5 раз, а Эстония, с территорией в 8 раз меньше финской, имела 12 аэродромов (еще 5 строились) и 8 посадочных площадок. Но до сих пор никому в голову почему-то не приходило обвинять прибалтийские республики в излишне большом количестве аэродромов. Но вернемся к собственно финским ВВС.
Финские аэродромы в районе Карельского перешейка и в Приладожье
К декабрю 1937 года в составе финской военной авиации было развернуто девять эскадрилий - 10-я и 12-я взаимодействия с армией, 24-я и 26-я истребительные, 34-я, 36-я и 38-я морские, 44-я и 46-я дальнего действия, распределенные по шести авиастанциям. Сделать каждую авиастанцию двухэскадрильной по новому плану было невозможно даже в 1942 году, да и территориальная система организации ВВС себя уже очевидно изжила, поскольку мешала мобильности и маневренности ВВС. В результате в последний рабочий день 1937 года увидел свет приказ Министерства Обороны №501, предусматривающий новую организационную систему ВВС. Авиастанции упразднялись, вместо них финские ВВС были разделены на три авиаполка (Lentorykmentti - LeR) и одну отдельную эскадрилью. Переформирование началось 1 января 1938 года.
Согласно новой системе, штаб ВВС по-прежнему размещался в Хельсинки, начальником штаба оставался его неизменный руководитель с конца сентября 1935-го подполковник Йона Аламери.
В Суур-Мерийоки на базе 5-й авиастанции разворачивался 1-й авиаполк, задачей которого была организация взаимодействия с армией. Командиром полка был назначен бывший командир 5-й авиастанции подполковник Юрьё Опас. Процесс формирования полка затянулся почти на полтора месяца. К имевшимся у полка 12-й и 26-й эскадрильям 19 января добавилась LLv 34, которая сменила профиль деятельности с морского на сухопутный, а вместе с ним и название, став LLv 14. Очередное приобретение полк получил 4 февраля, им стала LLv 16, она же бывшая морская LLv 38, претерпевшая ту же метаморфозу, что и LLv 34. Кроме изменения «профильной ориентации», для этих эскадрилий ничего особенно не поменялось, они по-прежнему летали на тех же «Райпонах», «Котках», «Туйску» и «Сяяски». Наконец, 7 февраля в состав полка влилась LLv 10, а LLv 26, как непрофильная, убыла в состав 2-го авиаполка. В итоге под командование Опаса попали четыре эскадрильи, имевшие на вооружении разношерстную компанию боевых и вспомогательных машин выпуска середины-конца 1920-х годов.
Самолеты 1-го авиаполка в Суур-Мерийоки, предположительно лето 1938 года. Хорошо различимы "Фоккеры" С.V, часть самолетов в светлой окраске "Аэро" А-32.
Первые три «Фоккера» С.Х LLv 10 получила уже в 1937 году, но к моменту передачи в состав 1-го авиаполка в составе эскадрильи все еще оставались шесть А-32, из которых два были неисправны и вскоре убыли из эскадрильи (отдельные А-32 продолжали числиться за 1-м авиаполком до октября 1939 года). Основная партия С.Х начала поступать в LLv 10 начиная с мая 1938-го, и к 1 сентября в составе эскадрильи был уже полный комплект из 17 «Фоккеров». С июля того же года на С.Х начала перевооружаться и LLv 12, что позволило оставшиеся C.Ve передавать «дальше по цепочке» - в LLv 14, в которой на 1 сентября было уже пять C.Ve в дополнение к шести «Райпонам». Эта мера позволила избавить эскадрилью от небоевых машин вроде «Сяяски». В составе LLv 16 «Райпоны» к сентябрю 1938-го частично заменили на переданные из 4-го авиаполка «Юнкерсы». Всего в составе 1-го авиаполка к сентябрю 1938 года числилось 60 боевых машин: 31 С.Х, 8 С.Ve, 11 «Райпонов», 5 «Коток» и 5 «Юнкерсов». Кроме того, в составе полка оставалось несколько учебных и вспомогательных машин - А-32, «Сяяски» и др.
Традиционный «дом истребителей» финских ВВС, авиабаза Утти, стал местом переформирования 1-й авиастанции, превратившейся во 2-й авиаполк (LeR-2). Истребительный, конечно же. Командиром полка остался бывший командир 1-й авиастанции майор Р. Ахониус - опытный, но совершенно не сведущий в проблемах истребительной авиации офицер, в результате чего между ним и командиром подчиненной ему LLv 24 капитаном Г. Магнуссоном постоянно возникали трения. К моменту окончания формирования, полк располагал двумя эскадрильями и «могучей армадой» в виде полутора десятков «Бульдогов», шести «Геймкоков» и одного новенького «Фоккера» D.XXI. В течение 1938 года полк пополнился всего одним D.XXI и несколькими переданными в его состав после ремонта «Геймкоками». Даже с учетом тех «Фоккеров», которые уже прибыли из Голландии, но почему-то находились на складе, к сентябрю 1938 года полк мог рассчитывать на 16 «Бульдогов», 10 «Геймкоков» и семь D.XXI. Во многом это объясняет, почему Р.Лоренц в итоге вынужден был принять в качестве основного истребителя D.XXI - пусть и не лучший из возможных вариантов, но более-менее современный истребитель, который Государственный авиазавод готов был начать сравнительно массово выпускать в ближайшее время. Затяни финны принятие окончательного решения еще на полгода, и советскую авиацию 30 ноября 1939 года вполне могли встретить не четыре десятка «Фоккеров», а десяток каких-нибудь Р-35, поддержанный еще полутора десятками «Геймкоков» и «Бульдогов».
Аэродром Утти - "дом финских истребителей" с начала 1920-х годов.
Третьим развернутым авиаполком был LeR-4 - полк дальнего действия. Как уже догадывается читатель, создавался он под новейшие «Бленхеймы» и к моменту формирования имел в своем составе две эскадрильи - LLv 44 и 46. Полк переформировали из 6-й авиастанции в Иммоле под командованием подполковника Ларса Шалина. Начавшиеся с лета 1937-го поставки «Бленхеймов» позволили полностью избавиться от «Сяяски» в качестве боевой машины, а к лету 1938-го и от «Юнкерсов», переданных 1-му авиаполку. В итоге к 1 сентября полк был полностью укомплектован, имея на вооружении 18 «Бленеймов» и три «Энсона». Планы по развертыванию выпуска «Бленхеймов» в Финляндии позволяли надеяться на формирование в 1939 году третьей эскадрильи полка - LLv 48.
2-я авиастанция и входившая в её состав LLv 36, базировавшаяся на Сантахамину, превратилась в Отдельную эскадрилью. Это был единственный случай, когда после переформирования часть получила нового командира. Им стал подполковник Гёста фон Бер, ранее одновременно командовавший 4-й авиастанцией и LLv 34. Эскадрилья имела в своем составе девять «Райпонов», а так же несколько «Сяяски» и «Туйску». К осени 1938-го число «Райпонов» увеличилось до 12, но и с учебными машинами эскадрилья расставаться не спешила. В частности последний «Сяяски» был передан в авиашколу только в октябре 1939 года.
3-я и 4-я авиастанции, в связи с передачей их единственных эскадрилий в состав 1-го авиаполка, были расформированы.
Помимо трех авиаполков и одной отдельной эскадрильи в подчинении командующего ВВС также находились:
- Авиашкола в Каухаве, с 1 января сменившая свое название на Военно-воздушную школу (IlmasotaKoulu - ISK). Начальником школы остался занимавший эту должность с октября 1935 года майор Тойво Сомерто.
- Созданная в Сантахамине Техническая школа, готовящая техсостав для ВВС.
- Парк (склады) ВВС в Тампере
- Зенитно-артиллерийский полк в Выборге
- Отдельный зенитно-артиллерийский дивизион в Сантахамине.
Первая половина 1939 года дала командованию финских ВВС богатую пищу для размышлений. Изучение опыта боевой работы авиации в ходе гражданской войны в Испании и японо-китайской войны показал, что приоритеты в развитии ВВС были расставлены несколько неправильно. С одной стороны, ставка на скоростные характеристики современных бомбардировщиков оказались не столь обнадеживающей, как казалось. Практика показала, что уже существуют истребители, способные эффективно их перехватывать. С другой стороны, дебют советского СБ в Испании и Китае показал, что бомбардировщик имеет скорость по крайней мере 420 км/ч, а значит, только что начавшие поступать на вооружение D.XXI будут неспособны их перехватить. Летом 1939-го было принято решение временно отказаться от создания третьей эскадрильи дальнего действия и сформировать взамен её третью истребительную эскадрилью, для которой следовало во чтобы то ни стало закупить более современные машины, нежели «Фоккеры». Вот только к лету 1939-го выбор у финского командования заметно ограничился.
Готовящиеся к назревающей в Европе войне крупные и не очень европейские державы уже не спешили продавать новую авиатехнику, предпочитая направлять её в свои собственные ВВС. Англичане, еще полгода назад предлагавшие всем желающим новейшие «Харрикейны», летом уже категорически отказывались их продавать. Попытка купить у Германии «Мессершмитт»-109 успеха так же не имела - он был нужен сам немцам, а «Хейнкели»-112 «перехватили» румыны, весной того же года заключившие договор на поставку 30 таких машин. Франции было не до экспортных поставок, она сама спешно закупала современные истребители за рубежом, в США. Последние могли предложить несколько вариантов, самым подходящим из которых был истребитель компании «Кертисс» «Хок»-75. Однако за «Хоками» в течение 1939 года выстроилась огромная очередь. На истребитель претендовали Франция, Норвегия, Иран, Голландия, Китай, Тайланд, Аргентина. Надежд на то, что «Хок» можно будет получить в ближайшее время, у Финляндии не было никаких. Упомянутые в предыдущей части истребители CW-21 тоже не подходили, поскольку их производство только началось весной 1939, а уже в апреле Голландия заказала для своих колониальных ВВС 24 «Демона», выпуск которых завершился только к октябрю. Новые истребители накануне войны буквально «разлетались как горячие пирожки» и поздновато вставшая в очередь за ними Финляндия рассчитывать на получение новых машин в ближайшее время просто не могла. Лоренцу в пору было потирать руки и злорадно улыбаясь говорить: «А я вас предупреждал», если бы это не касалось его собственной страны.
Одной из немногих оставшихся возможностей все еще был американский истребитель Р-35А, в экспортном варианте обозначенный как ЕР-1. Летом 1939-го соседняя Швеция заказала себе 15 таких истребителей, но финнов по-прежнему смущала высокая цена машины и они готовы были рассматривать её только в качестве объекта для лицензионного выпуска, хотя многие небезосновательно сомневались, что Государственный Авиазавод даже с помощью американцев сможет быстро наладить производство довольно сложной цельнометаллической машины.
Истребители J-9 в полете. Под этим обозначением Seversky EP-1 состоял на вооружении ВВС Швеции.
На всякий случай, в марте 1939 года ВВС выдали Государственному авиазаводу заказ на проектирование истребителя под новейший английский мотор «Бристоль» «Таурус» - мощную 1000-сильную 14-цилиндровую двухрядную «звезду». Истребитель должен был иметь вооружение из двух 13-мм крупнокалиберных и двух обычных 7,69-мм пулеметов. Самолет проектировали весь 1939 год, и работы шли на удивление неплохо. Уже 9 сентября Министерство Обороны заказало прототип. Планировалось, что он будет готов в 1940-м году, а серийное производство можно будет начать уже в 1941-м. Но начавшаяся война спутала все планы. 8 декабря работы над истребителем были приостановлены и возобновились только через год. Тем не менее, в декабре 1941 он все-таки взлетел, а в 1943 году, после ряда доработок, была заказана первая партия в количестве 10 машин. В общей сложности был построен 51 экземпляр истребителя, получившего название «Мюрскю».
VL Myrsky II - серийный образец выпуска 1943 года - прямой наследник машины, разработка которой началась в марте 1939 года.
Ну а пока финское Министерство Обороны лихорадочно продолжало поиски современного истребителя для своих ВВС, но безуспешно. А между тем, с конца лета 1939 года на Финляндию посыпались один удар за другим. Сначала 23 августа немцы подписали с СССР договор о ненападении. В результате, «маленькие, но гордые» финны лишились одного из главных потенциальных защитников своей независимости от «кровожадных большевиков». Затем Англия и Франция оказались в войне с все той же Германией, т.е. ряды потенциальных защитников таяли с каждым днем. В связи с началом войны финское руководство еще сильнее озаботилось оснащением своих ВВС дополнительной техникой. Но взять её по-прежнему было негде. В итоге 9 сентября было принято «соломоново решение». Государственный завод получил указание готовиться к выпуску еще полусотни D.XXI, а в США следовало приобрести лицензию, материалы и двигатели для выпуска в Финляндии истребителей ЕР-1.
Но тут 5 октября СССР вызвал Финляндию на открытые переговоры по «конкретным политическим вопросам». Поскольку для финского руководства не было секретом, что подобные приглашения для руководителей прибалтийских республик сопровождались концентрацией советских ударных группировок на их границах, война, которой финская правящая элита на протяжении 20 лет пугала собственное население, неожиданно из разряда «возможно когда-то потом» превратилась в «возможно уже завтра». И как традиционно это бывает, армия к такому повороту событий оказалась совсем не готова. Государственный завод начать выпуск «Фоккеров» немедленно не мог, про лицензионные ЕР-1 и вспоминать не стоило, а истребители нужны были здесь и сейчас. Неожиданно, договориться о продаже истребителей удалось с итальянцами, согласившимися продать 25 «Фиатов» G.50. Истребитель совершил первый полет в январе 1937 года, но потом долго «доводился до ума», включая испытания предсерийной партии в ходе боевых действий в Испании. Серийное же производство началось только весной 1939 года, а к осени 1939-го был готов усовершенствованный вариант истребителя G.50bis, готовый заменить G.50 в частях итальянских ВВС. Финляндии предложили именно G.50, причем совсем не дешево, но выбирать финнам особо не приходилось, тем более что итальянцы обещали поставить первые 15 машин уже в ноябре. В любом случае, по комплексу летно-технических характеристик «Фиат» заметно превосходил «Фоккер», а в ходе ознакомительных полетов финский летчик А. Хармайа смог в пикировании достичь рекордной скорости 800 км/ч и благополучно вывести его из пикирования, хотя у истребителя потоком воздуха сорвало фонарь кабины. В конечном счете, 23 октября с итальянцами был подписан соответствующий договор. Первоначально «Фиатами» собирались вооружить планировавшуюся к формированию эскадрилью LLv 28, но затем было принято решение перевооружить на них LLv 26, поскольку времени на формирование новой эскадрильи не хватало.
Fiat G.50 Freccia. Эта конкретная машина первой прибыла в Финляндию 18 декабря 1939 года (итальянский серийный номер ММ4738). Первоначально истребитель получил финский "серийник" SA-1, позже замененный на FA-1. Данный снимок относится уже к периоду т.н. "войны-продолжения" 1941-44 годов.
Как известно, после получения приглашения прибыть в Москву для переговоров, Финляндия начала скрытую всеобщую мобилизацию, поскольку финское руководство опасалось, что как и в случае с прибалтами, СССР для достижения своих целей будет угрожать Финляндии применением военной силы (хотя объективно, на данном этапе советское руководство на такое развитие событий еще не рассчитывало). Мобилизация, естественно, коснулась и авиации, куда в массовом порядке начали призывать офицеров и унтер-офицеров резерва ВВС. Для ввода в строй резервистов при авиационных полках в начале октября были сформированы специальные учебные части - вспомогательные (резервные) авиаполки - 1-й, 2-й и 4-й (Täydennyslentorykmentti - T-LeR). Собственно полками эти образования назвать можно было с большой натяжкой, в их составе было всего по одной эскадрилье (Täydennyslentolaivue - T-LLv) - 17-я, 29-я и 47-я соответственно. Как правило, в такой эскадрилье было собрано по 3-4 учебных машины, типа «Сяяски» или «Туйску», а так же до 7-8 устаревших боевых машин - в T-LLv 17 это были «Котки» и А-32, в T-LLv 29 - «Геймкоки». Исключением была T-LLv 47, где подготовка шла на вполне современных «Энсонах» и двух мобилизованных гражданских «Де Хавиллэнд» DH.89 «Дрэгон Рапид». В организационном отношении резервные авиаполки подчинялись командирам соответствующего авиаполка. Морская авиация должна была получить резервную эскадрилью T-LLv 39, но реально было сформировано лишь одно звено в составе пары мобилизованных гражданских «Юнкерсов» F.13 и трех опять-таки мобилизованных легких гражданских машин разных типов. Отдельную же эскадрилью с началом мобилизации снова переименовали в LLv 36.
Мобилизованный De Havilland D.H. 89 Dragon Rapid из состава T-LLv 47, зима 1939-40 гг.
Одновременно финские авиаполки начали спешно менять свои главные базы, поскольку небезосновательно подозревали, что советская разведка в курсе дела и первые же авиационные удары в случае начала войны придутся именно по известным базам постоянного базирования финских ВВС. Так штаб 1-го авиаполка 15 октября из Суур-Мерийоки перебрался в Иматру, 2-й авиаполк 12 октября переехал в Иммолу, а 4-й авиаполк в тот же день наоборот, из Иммолы отправился в Йоройнен, а 25 ноября еще дальше - в Луонетярви. Отдельная эскадрилья далеко не поехала, перебравшись непосредственно в Хельсинки. Любопытно, однако, что часть эскадрилий продолжала базироваться, так сказать, по месту постоянной прописки. Почему многие аэродромы, которые финское командование рассматривало как «цель №1» для советских ВВС остались заняты финской авиацией сказать сложно. Возможно, финны хотели устроить нечто вроде ловушки для советских бомбардировщиков, которые, согласно бытовавшим в Финляндии представлениям, будут действовать крупными массами без поддержки истребителей. В итоге, в Иммоле, на бывшей базе 4-го авиполка, оказались основные силы перевооружившейся на «Фоккеры» LLv 24, а еще одно звено эскадрильи расположилось в Суур-Мерийоки вместе с С.Х из состава LLv 12. Таким образом, прилетевших бомбить аэродромы финской ударной авиации советских бомбардировщиков ждал «сюрприз» виде трех десятков финских истребителей, которые должны были быть своевременно подняты в воздух благодаря развернутой на Карельском перешейке сети постов воздушного наблюдения.
В начале третьей декады октября на Карельском перешейке прошли крупные учения финских войск с привлечением ВВС, на которых отрабатывалось отражение советского нападения. Также в октябре были определены зоны ответственности для эскадрилий военно-воздушных сил и выработана система управления в военное время.
"Фоккеры" D.XXI во время октябрьских учений на аэродроме "Иммола". Обратите внимание на закрашенную белую часть опознавательного знака финских ВВС. На самолеты поддерки сухопутных войск во время этих учений дополнительно наносился "самопальный" камуфляж.
1-й авиаполк фактически раздавал свои эскадрильи в распоряжение командиров армейских корпусов финской армии. К октябрю командование ВВС пересмотрело штатный состав эскадрилий взаимодействия с армией, уменьшив число звеньев в них с четырех до трех, а количество самолетов с 17 до 12. Это мероприятие позволило полностью укомплектовать «Фоккерами» С.Х эскадрильи LLv 10 и 12, а также перевооружить на эти машины одно из звеньев LLv 14, что позволило эскадрилье окончательно избавиться от устаревших «Райпонов». Согласно планам финского командования, LLv 12 поступала в распоряжение действовавшего на западе Карельского перешейка II армейского корпуса, а LLv 14 - командира III армейского корпуса, оборонявшего восточную часть перешейка. LLv 12 базировалась на аэродроме Суур-Мерийоки, а LLv 14 - на аэродромах Лайкко и Кякисалми. В приладожской Карелии в подчинении командира IV армейского корпуса действовали «Райпоны» двух звеньев LLv 16, базировавшиеся на аэродроме Вяртсиля, а третье звено на «Юнкерсах» сидело на гидроаэродроме в Сортавале и должно было действовать в интересах Ладожской флотилии, а с наступлением холодов и замерзанием Ладоги ему предстояло быть переброшенным на север, в распоряжение Северо-финляндской группы генерал-майора Туомпо. Последняя эскадрилья, LLv 10, переквалифицированная в эскадрилью пикирующих бомбардировщиков, оставалась в непосредственном подчинении командующего воздушной обороной (так теперь называлась должность Лундквиста) и должна была использоваться как оперативный резерв для усиления наиболее важных направлений и решения специальных задач финского командования. Таким образом, штаб 1-го авиаполка оказался фактически отстранен от непосредственного управления своими эскадрильями и больше занимался организационными вопросами.
Еще 8 октября подполковник Ричард Лоренц предложил Лундквисту назначить его командиром 2-го авиаполка. Лундквист ничего против не имел, тем более что действующий командир полка подполковник Р. Ахониус со своими подчиненными общего языка найти так и не смог, а Лоренц у летчиков-истребителей пользовался огромным авторитетом. К середине октября в составе полка по-прежнему было две эскадрильи, которые благодаря усилиям Государственного авиазавода были почти полностью перевооружены на «Фоккеры» D.XXI. В эскадрильях, правда, было не по 27 самолетов, как планировали в 1937 году. LLv 24 была полностью перевооружена на новую матчасть и имела три звена по шесть «Фоккеров», а LLv 26 имела одно звено в составе 10 «Бульдогов» и два звена в общей сложности с 17 «Фоккерами». Поскольку в ноябре уже ожидалось начало поставок «Фиатов» из Италии, а вот формирование LLv 28 для них так и не началось, Лоренц решил временно передать в LLv 24 два звена «Фоккеров», оставив в LLv 26 одни «Бульдоги» с перспективой дальнейшего перевооружения на G.50. В результате к началу войны LLv 24 имела в своем составе 35 «Фоккеров», базировавшихся в Иммоле и Суур-Мерийоки. Вторая же эскадрилья «Фиатов» к началу войны так и не дождалась и со своими 10 «Бульдогами» сидела в Хейниоки в центе Карельского перешейка. По идее, 24-я эскадрилья отвечала за оборону западной части перешейка, а 26-я - восточной. Но в связи с тем, что итальянцы не смогли выполнить свое обещание о поставке «Фиатов» в ноябре, с началом войны этот сценарий пришлось срочно переигрывать, поскольку было совершенно очевидно, что прикрыть восточную часть перешейка десятком устаревших истребителей невозможно.
4-й авиаполк 7 октября также сменил командира. Вместо подполковника Л. Шалина был назначен подполковник Тойво Сомерто, ранее руководивший Военно-воздушной школой. Шалин был назначен командиром одновременно T-LeR-1 и Т-LLv 17, а начальником школы был назначен экс-комполка-1 Р. Ахониус. В задачу полка входило ведение разведки на тех участках, где не было разведывательной авиации (Приладожье и Северная Финляндия), а также выполнение специальных заданий финского командования по разведке и бомбардировке противника.
Как уже упоминалось выше, в октябре-ноябре 1939 года в ВВС было мобилизовано или добровольно передано владельцами еще несколько самолетов. Таким образом, ряды ВВС пополнили еще 17 машин, но в основном это были различные спортивные или легкие пассажирские самолеты, большинство из которых осели в Военно-воздушной школе, а примерно треть пошла на доукомплектование резервных эскадрилий.
Всего к 30 ноября 1939 года финские ВВС располагали 298 самолетами, в том числе 142 боевыми. Из боевых машин (D.XXI, C.Ve, C.X, «Бульдоги», «Райпоны», «Бленхеймы» и «Юнкерсы K.43) 119 находились в боевых частях и 23 на базе хранения или в ремонте. Из 154 остальных машин (в том числе списанных в учебные устаревших боевых самолетов) в состав боевых частей входили 25 единиц, в учебных частях - 92 и еще 39 на ремонте или хранении.
В ходе начавшейся т.н. «зимней войны» финские ВВС были существенно модернизированы за счет поставок авиатехники из-за рубежа, были пересмотрены многие довоенные принципы и постулаты и в целом из войны финские ВВС, несмотря на довольно тяжелые потери, составившие до 65% от численности к началу войны, вышли окрепшими и возмужавшими. Но это уже совсем другая история. Я же на этом свой краткий экскурс в историю становления финской военной авиации в 1917-1939 годах завершаю.