Послание к несуществующему Народному Собранию
Автор Дмитрий Можаев, 28 Ноябрь 2011 г. в 23:32
Я никогда не интересовался политикой аж с конца 80-х годов, но сегодня время, видать, такое, когда не интересоваться политикой выглядит, по-меньшей мере, странно. Когда горит изба, быть увлеченным жизнью попугайчиков в подвале в клетке выглядит, по меньшей мере тихим умопомешательством. Поэтому, скажу честно: да, я начал интересоваться политикой, потому что, наверное, впервые спустя 20 лет, она имеет непосредственное отношение и к моей жизни, и к жизни моих детей, и, дай бог, внуков.
Я попробую изложить здесь небольшую систему взглядов, которые у меня сформировались за эти 20 лет, быть может, кто-то думает также. Эта система взглядов не есть результат упорной работы десятков специалистов институтов типа ИНСОР или когломерат хитровыебаных политтехнологий. Я, как гражданин, живущий тут, в этой стране, как и вы все, пытался опираться на здравый смысл, и надеюсь, он не откажет мне и в этот раз. Проблема в том, что я не нахожу уже и толики здравого смысла, само собой, в политике партии власти, но также и партий оппозиционных и, умудренных опытом, « политтехнологов». Всех нас, людей, далеких от политики, привлекает идея стабильности - собственно то, что позволяло наплевать на политику на протяжении всей первой декады 2000-ых. Что же вдруг поменялось, почему мы не уверены более в стабильности, и не верим партии власти, что она эту вожделенную стабильность может обеспечить и дальше? Как мне кажется, по очень простой причине: ресурс стабильности исчерпан. Просто мы жили в декаду временной стабильности, основанной на решительном затыкании вопиющих и сияющих дыр без коренных изменений в причинах, собственно эти дыры пордивших. Между тем, проблемы накапливались, и загонялись внутрь. Блестящие первые три года правления Путина на фоне сгнившего со скоростю света ельцинского режима, дали ему колоссальный карт-бланш, который он, увы повернул совсем не в ту сторону, которую мы ожидали. Попытка партии власти увековечить себя сегодня в качестве гаранта стабильности все более выглядит карикатурой, и почему, я попытаюсь изложить в нескольких кратких тезисах.
Гражданское согласие и демократия
Если посмотреть в историю реальных, а не карикатурных демократий, то мы видим, что демократии никогда не давались просто. Многие отмечают интересные общие моменты в развитии западных демократий, но забывают одну, и крайне существенную особенность: демократии являлись не первопричиной гражданского общества, а результатам кровопролитного гражданского противостояния. Двухпартийная система США есть результат гражданской войны Севера и Юга, многопартийные системы Европы есть результаты всевозможных войн Алых и Белых роз, крестьянских религиозных войн и прочих гражданских войн, несть им числа. Во всех этих случаях на Западе, так или иначе, мы видим компромисс враждующих сторон по завершению конфликта в виде демократической системы решения споров ненасильственным путем, независимо от того, кто из конфликта вышел победителем. Ибо победителей в гражданской войне не бывает. Все внутренние конфликты на Западе завершились, так или иначе, миром враждующих сторон, признающим де-юре гражданские права проигравшей стороны и представление интересов оной через, возникающие именно в этот напряженный момент, демократические институты. Это и есть реальные исторические эволюционные основы демократии, ее база и главное содержание. Признание того, что все граждане имеют право жить в своей стране и реализовать свои интересы, независимо от положения по отношению к победившей стороне или правящей партии - основополагающий элемент любой демократии. Так, Римская Республика, откуда мы и Запад черпаем свои законы и представления о демократических институтах, возникла в результате, казалось бы неразрешимого конфликта между патрициями и плебеями на самой заре существования Рима. Основой возникновения демократии в Риме был гражданский мир между патрициями и плебеями после жесткого противостояния, когда все плебеи покинули Рим. Не вдаваясь в подробности и детали развития демократий на Западе, отмечу, что в России все противостояния в истории, будь то противостояние старообрядцев и новой веры, Пугачевы, Разины, смуты, декабристы, революции 17-го года - все кончалось полным уничтожением потерпевшей стороны без всяких намеков на гражданский мир. Именно - это главная причина того, что наша страна не готова к демократии, просто для нее нет базы и оснований, укорененных глубоко в обществе. Так называемая «неготовность русского народа к демократии» - наглый пропагандистский жупел, не имеющий никаких исторических оснований от Прокопия до новейших времен. Многократно Россия проходила периоды гражданских конфликтов, и всегда результатом этих конфликтов было полное подавление противоборствующей стороны, и, как следствие, демократия так и не смогла у нас зародиться. Я уверен, что эти конфликты будут повторятся вновь и вновь, поскольку накопленные за историю неразрешенные гражданским миром проблемы, только накапливаются. История не знает давности времени. И перед правителями России сегодняшними или будущими, так или иначе, встанет вопрос гражданского мира и реализации его через демократические институты. Тот, кто игнорирует этот вопрос, неизбежно столкнется с новыми конфликтами в самых неожиданных формах. И это имеет пррямое отношение к стабильности государственного устройства.
Стабильность России в XX-ом веке
Итогом кровопролитной гражданской войны 1918-1922-ых годов явилось отнюдь не гражданское согласие, а репрессирование буквально половины страны и узурпация власти победившей стороной ( большевиками). Ценой этой безоговорочной победы была постоянная нестабильность государственного устройства, которая могла поддерживаться только все новыми и новыми репрессиями, что в конечном счете, привело ( а не падение цен на нефть) к распаду Советского Союза. Моральное падение большевизма в брежневскую эпоху не знает прецендентов в мировой истории - партия власти разложила саму себя. Новый тип неидеологизированных аппартчиков ЦК и прочих брежневских прихлебателей, всплывших по новым социальным лифтам, не на идеях и военных заслугах, а на желании привилегий, блата и материальных благ, подготовили новый переворот, из которого они же собирались извлечь четкие материальные преференции путем переводов активов из статуса народного благосостояния в свое собственное, полностью игнорируя всякую легитимность и исторические реалии. Так вознкает ельцинская эпоха, продолжением и верхом цинизма которой является эпоха путинская, можно сказать, вершиной всех ельциновских идей и новаций. Горбачев как-то обмолвился на сьезде, что у Ельцина есть недостаток - жажда личной власти, которая берет часто верх над интересами партии и общества. Так и получилось. Развитие гражданского мира в ельцинскую эпоху шло классическим российским путем - путем устранения всех несогласных из политической жизни страны. Расстрел парламента в 1993-ом году развеял иллюзии по поводу гражданского общества, административный ресурс в 1996-ом - на свободные выборы, и передача власти переемнику в 1999-ом на свободные выборы президента. В этом плане, Путин просто верный последователь курса Ельцина, который не изобрел для России ничего нового. Безусловно, сейчас мы хорошо видим, что весь флер с демократией и свободой слова, столь воодушививший интеллигенцию, был лишь прикрытием реальных процесов, куда более серьезных - процессов перевода народной собственности в частную, а именно в руки партноменклатуры брежневского периода. Вопрос легитимности, юридческой или исторической, такого перевода - ключевой вопрос политики нового российского государства с его искусственным народом «россияне», оставшегося вообще не у дел. Не думаю, что ельцинская команда вполне просматривала перспективы подобного процесса, положившись на чисто русское «авось». В итоге, Путину, помимо ясно очерченного политического курса, досталось тяжелое наследие с миной замедленного действия, имя которой - «нестабильность».
Стабильность России в XXI-ом веке
Попытка партии власти сегодня закрепить статус кво всеми возможными способами, опирается на весьма шаткие н ненадежные основания. С одной стороны, производится классическое устранения из политической жизни всех несогласных, явное и неявное выдавливание их из страны всеми доступными и недоступными методами. Ни о каком движении к гражданскому согласию речь даже не идет. Налицо - обратный процесс: узурпация символов власти, узурпация символов истории, переписывание истории и злоупотребление власти для возвышения одной социальной группы, приближенной и лояльной к власти над всеми остальными. С другой стороны, власть пытается закрепить собственность, полученную выгодоприобретателями в ельцинскую и новую путинскую эпоху не иначе, как в исторической перспективе, а именно: закрепить право полученной собственности за детями, внуками, правнуками новой российской «аристократии». Но именно с этим имеются серьезные проблемы. Ведь, как только, мы говорим о более длительной перспективе наследования полученной собственности, вступают в силу другие критерии легитимности получения этой самой собственности, а именно: исторические, международно принятые, акцептованные другими странами, как правовые, и так далее. Поэтому, вопрос легитимности собственности - краеугольный камень забот сегодняшней власти. Сегодняшние законы, пока у власти находятся родители, хорошо защищают детей, но отнюдь, не являются гарантом наследования этой собственности после их смерти, когда законы могут быть отменены. Это есть главная причина отчаянных попыток власти построить на ровном месте несуществующую кариактурную Россию, в которую бы искренне поверили наши дети уже с 1-го класса школы под неустанным влиянием новой пропаганды чисто кимерсеновского толка. Все, что имеет в виде положительного примера с этой точки зрения, сегодняшняя власть, в качестве связующего звена через поколения - это КПСС. Брежневская номенклатура не знает примера лучше. Поэтому ЕР все больше становится калькой с КПСС. Однако, подобная система выглядит крайне неустойчивой и нестабильной при открытых границах, относительной свободе слова, и наличии налицо еще невымершего поколения, которое есть исторический свидетель всех перечисленных процессов. Попытка удержания власти любой ценой вызвана неизбежностью придания статуса легитимности приватизационным процессам ельцинского и новопутинского периодов в исторической перспективе. Более тщетных надежд трудно себе представить, равно как и большего фактора нестабильности для новой русской государственности.
Факторы стабильности
С точки зрения собственности в исторической перспективе, она может быть неоспорима только с двух позиций, а именно, с позиций де-юро предшественников новой России - либо Советского Союза, либо Российской Империи. И никак иначе. Первый вариант возвращает нас к китайской модели, где основные средства производства вновь должны быть возвращены народу, там , где они и были до 1991-го года. Второй вариант подразумевает мировое соглашение со всеми проигравшими партиями по итогам Гражданской Войны 1918-1922гг. и признания октябрьского переворота 1917-го года нелигитимным, а большевиков - преступниками, а также возврата прав собсвтенности законным наследникам на момент переворота или разумных компенсаций денежными или территориальными. Второй вариант предпочтительней, поскольку лучше стыкуется с международным правом, и, по сути, только он позволит по-настоящему возродить доверие любых инвесторов - внутренних и внешних, а самое главное - самого русского народа к своей собственной стране. Рано или поздно, это будет сделано, и к тем, кем это будет сделано, направлено это послание.
Я никогда не интересовался политикой аж с конца 80-х годов, но сегодня время, видать, такое, когда не интересоваться политикой выглядит, по-меньшей мере, странно. Когда горит изба, быть увлеченным жизнью попугайчиков в подвале в клетке выглядит, по меньшей мере тихим умопомешательством. Поэтому, скажу честно: да, я начал интересоваться политикой, потому что, наверное, впервые спустя 20 лет, она имеет непосредственное отношение и к моей жизни, и к жизни моих детей, и, дай бог, внуков.
Я попробую изложить здесь небольшую систему взглядов, которые у меня сформировались за эти 20 лет, быть может, кто-то думает также. Эта система взглядов не есть результат упорной работы десятков специалистов институтов типа ИНСОР или когломерат хитровыебаных политтехнологий. Я, как гражданин, живущий тут, в этой стране, как и вы все, пытался опираться на здравый смысл, и надеюсь, он не откажет мне и в этот раз. Проблема в том, что я не нахожу уже и толики здравого смысла, само собой, в политике партии власти, но также и партий оппозиционных и, умудренных опытом, « политтехнологов». Всех нас, людей, далеких от политики, привлекает идея стабильности - собственно то, что позволяло наплевать на политику на протяжении всей первой декады 2000-ых. Что же вдруг поменялось, почему мы не уверены более в стабильности, и не верим партии власти, что она эту вожделенную стабильность может обеспечить и дальше? Как мне кажется, по очень простой причине: ресурс стабильности исчерпан. Просто мы жили в декаду временной стабильности, основанной на решительном затыкании вопиющих и сияющих дыр без коренных изменений в причинах, собственно эти дыры пордивших. Между тем, проблемы накапливались, и загонялись внутрь. Блестящие первые три года правления Путина на фоне сгнившего со скоростю света ельцинского режима, дали ему колоссальный карт-бланш, который он, увы повернул совсем не в ту сторону, которую мы ожидали. Попытка партии власти увековечить себя сегодня в качестве гаранта стабильности все более выглядит карикатурой, и почему, я попытаюсь изложить в нескольких кратких тезисах.
Гражданское согласие и демократия
Если посмотреть в историю реальных, а не карикатурных демократий, то мы видим, что демократии никогда не давались просто. Многие отмечают интересные общие моменты в развитии западных демократий, но забывают одну, и крайне существенную особенность: демократии являлись не первопричиной гражданского общества, а результатам кровопролитного гражданского противостояния. Двухпартийная система США есть результат гражданской войны Севера и Юга, многопартийные системы Европы есть результаты всевозможных войн Алых и Белых роз, крестьянских религиозных войн и прочих гражданских войн, несть им числа. Во всех этих случаях на Западе, так или иначе, мы видим компромисс враждующих сторон по завершению конфликта в виде демократической системы решения споров ненасильственным путем, независимо от того, кто из конфликта вышел победителем. Ибо победителей в гражданской войне не бывает. Все внутренние конфликты на Западе завершились, так или иначе, миром враждующих сторон, признающим де-юре гражданские права проигравшей стороны и представление интересов оной через, возникающие именно в этот напряженный момент, демократические институты. Это и есть реальные исторические эволюционные основы демократии, ее база и главное содержание. Признание того, что все граждане имеют право жить в своей стране и реализовать свои интересы, независимо от положения по отношению к победившей стороне или правящей партии - основополагающий элемент любой демократии. Так, Римская Республика, откуда мы и Запад черпаем свои законы и представления о демократических институтах, возникла в результате, казалось бы неразрешимого конфликта между патрициями и плебеями на самой заре существования Рима. Основой возникновения демократии в Риме был гражданский мир между патрициями и плебеями после жесткого противостояния, когда все плебеи покинули Рим. Не вдаваясь в подробности и детали развития демократий на Западе, отмечу, что в России все противостояния в истории, будь то противостояние старообрядцев и новой веры, Пугачевы, Разины, смуты, декабристы, революции 17-го года - все кончалось полным уничтожением потерпевшей стороны без всяких намеков на гражданский мир. Именно - это главная причина того, что наша страна не готова к демократии, просто для нее нет базы и оснований, укорененных глубоко в обществе. Так называемая «неготовность русского народа к демократии» - наглый пропагандистский жупел, не имеющий никаких исторических оснований от Прокопия до новейших времен. Многократно Россия проходила периоды гражданских конфликтов, и всегда результатом этих конфликтов было полное подавление противоборствующей стороны, и, как следствие, демократия так и не смогла у нас зародиться. Я уверен, что эти конфликты будут повторятся вновь и вновь, поскольку накопленные за историю неразрешенные гражданским миром проблемы, только накапливаются. История не знает давности времени. И перед правителями России сегодняшними или будущими, так или иначе, встанет вопрос гражданского мира и реализации его через демократические институты. Тот, кто игнорирует этот вопрос, неизбежно столкнется с новыми конфликтами в самых неожиданных формах. И это имеет пррямое отношение к стабильности государственного устройства.
Стабильность России в XX-ом веке
Итогом кровопролитной гражданской войны 1918-1922-ых годов явилось отнюдь не гражданское согласие, а репрессирование буквально половины страны и узурпация власти победившей стороной ( большевиками). Ценой этой безоговорочной победы была постоянная нестабильность государственного устройства, которая могла поддерживаться только все новыми и новыми репрессиями, что в конечном счете, привело ( а не падение цен на нефть) к распаду Советского Союза. Моральное падение большевизма в брежневскую эпоху не знает прецендентов в мировой истории - партия власти разложила саму себя. Новый тип неидеологизированных аппартчиков ЦК и прочих брежневских прихлебателей, всплывших по новым социальным лифтам, не на идеях и военных заслугах, а на желании привилегий, блата и материальных благ, подготовили новый переворот, из которого они же собирались извлечь четкие материальные преференции путем переводов активов из статуса народного благосостояния в свое собственное, полностью игнорируя всякую легитимность и исторические реалии. Так вознкает ельцинская эпоха, продолжением и верхом цинизма которой является эпоха путинская, можно сказать, вершиной всех ельциновских идей и новаций. Горбачев как-то обмолвился на сьезде, что у Ельцина есть недостаток - жажда личной власти, которая берет часто верх над интересами партии и общества. Так и получилось. Развитие гражданского мира в ельцинскую эпоху шло классическим российским путем - путем устранения всех несогласных из политической жизни страны. Расстрел парламента в 1993-ом году развеял иллюзии по поводу гражданского общества, административный ресурс в 1996-ом - на свободные выборы, и передача власти переемнику в 1999-ом на свободные выборы президента. В этом плане, Путин просто верный последователь курса Ельцина, который не изобрел для России ничего нового. Безусловно, сейчас мы хорошо видим, что весь флер с демократией и свободой слова, столь воодушививший интеллигенцию, был лишь прикрытием реальных процесов, куда более серьезных - процессов перевода народной собственности в частную, а именно в руки партноменклатуры брежневского периода. Вопрос легитимности, юридческой или исторической, такого перевода - ключевой вопрос политики нового российского государства с его искусственным народом «россияне», оставшегося вообще не у дел. Не думаю, что ельцинская команда вполне просматривала перспективы подобного процесса, положившись на чисто русское «авось». В итоге, Путину, помимо ясно очерченного политического курса, досталось тяжелое наследие с миной замедленного действия, имя которой - «нестабильность».
Стабильность России в XXI-ом веке
Попытка партии власти сегодня закрепить статус кво всеми возможными способами, опирается на весьма шаткие н ненадежные основания. С одной стороны, производится классическое устранения из политической жизни всех несогласных, явное и неявное выдавливание их из страны всеми доступными и недоступными методами. Ни о каком движении к гражданскому согласию речь даже не идет. Налицо - обратный процесс: узурпация символов власти, узурпация символов истории, переписывание истории и злоупотребление власти для возвышения одной социальной группы, приближенной и лояльной к власти над всеми остальными. С другой стороны, власть пытается закрепить собственность, полученную выгодоприобретателями в ельцинскую и новую путинскую эпоху не иначе, как в исторической перспективе, а именно: закрепить право полученной собственности за детями, внуками, правнуками новой российской «аристократии». Но именно с этим имеются серьезные проблемы. Ведь, как только, мы говорим о более длительной перспективе наследования полученной собственности, вступают в силу другие критерии легитимности получения этой самой собственности, а именно: исторические, международно принятые, акцептованные другими странами, как правовые, и так далее. Поэтому, вопрос легитимности собственности - краеугольный камень забот сегодняшней власти. Сегодняшние законы, пока у власти находятся родители, хорошо защищают детей, но отнюдь, не являются гарантом наследования этой собственности после их смерти, когда законы могут быть отменены. Это есть главная причина отчаянных попыток власти построить на ровном месте несуществующую кариактурную Россию, в которую бы искренне поверили наши дети уже с 1-го класса школы под неустанным влиянием новой пропаганды чисто кимерсеновского толка. Все, что имеет в виде положительного примера с этой точки зрения, сегодняшняя власть, в качестве связующего звена через поколения - это КПСС. Брежневская номенклатура не знает примера лучше. Поэтому ЕР все больше становится калькой с КПСС. Однако, подобная система выглядит крайне неустойчивой и нестабильной при открытых границах, относительной свободе слова, и наличии налицо еще невымершего поколения, которое есть исторический свидетель всех перечисленных процессов. Попытка удержания власти любой ценой вызвана неизбежностью придания статуса легитимности приватизационным процессам ельцинского и новопутинского периодов в исторической перспективе. Более тщетных надежд трудно себе представить, равно как и большего фактора нестабильности для новой русской государственности.
Факторы стабильности
С точки зрения собственности в исторической перспективе, она может быть неоспорима только с двух позиций, а именно, с позиций де-юро предшественников новой России - либо Советского Союза, либо Российской Империи. И никак иначе. Первый вариант возвращает нас к китайской модели, где основные средства производства вновь должны быть возвращены народу, там , где они и были до 1991-го года. Второй вариант подразумевает мировое соглашение со всеми проигравшими партиями по итогам Гражданской Войны 1918-1922гг. и признания октябрьского переворота 1917-го года нелигитимным, а большевиков - преступниками, а также возврата прав собсвтенности законным наследникам на момент переворота или разумных компенсаций денежными или территориальными. Второй вариант предпочтительней, поскольку лучше стыкуется с международным правом, и, по сути, только он позволит по-настоящему возродить доверие любых инвесторов - внутренних и внешних, а самое главное - самого русского народа к своей собственной стране. Рано или поздно, это будет сделано, и к тем, кем это будет сделано, направлено это послание.