8210838
картина невзрачная тут. на этой улице всё не очень уж симпатичное. но по ощущениям баланс приятства восстанавливается, ведь это детское. или вот, например, зима. у всех же раньше была такая огромная меховая шапка, которая бдительно перетянута вокруг головы резинкой? не знаю как сейчас у них устроено, было так. и вот перевешивает она, и чешется, и совсем уже доставляет массу неудобств, а по шее течет струйка пота. на улице минус 500. или около того. ощущение паутины в носу пугает всегда, кажется что задохнешься. вокруг много ног. небо ещё очень низкое тут и папа каждый вечер по дороге из садика рассказывает про звезды ну и вообще про то как там всё во вселенной заделано. ему можно в принципе каждый раз одно и то же говорить. холод этот, темнота и скрип снега своим тандемом создали бы нормальный фон для самого дурацкого рассказа. и много вокруг огоньков горит, непонятные пока еще, без названий - просто огоньки. и от этого очень нравятся. потом они окажутся светофорами с разбитыми наружными линзами, фарами машин с мудаками за рулем, в конце концов окнами домов, где всякие ходят голыми и ругаются. фонари горят через один, папа че-то замолчал. дальше идем вдоль труб, из которых торчит стекловата и под ногами постоянно путаются какие-то скрюченные ветки. качель слева на горке. таскаю везде с собой куклу, которую подарила тётя таня из тамбова. кукла некрасивая и явно нерусская, волосы черные и неприятные по стрктуре, трогать совершенно грустно. лицо толстое-толстое и в шубах вся. но без шапки. тюбетейка какая-то на ней, с розовыми узорами. замерзла ваще и вою. голове жарко, ногам холодно, упала еще несколько раз. в такси потом играет песня "такси-такси". едем мимо дома культуры, парка отдыха с вороньими гнездами на деревьях, люди везде стоят, стоят елки, на дороге валяется мертвая кошка. дома ждет мама, готовит борщ и гладит белье, оно когда погладишь - круто пахнет. перед входом в ванну плакать плакать охота поздно вечером, пока там моются. а после спрашивать как скоро мы-то умрем. слушать сказки придобрые конечно же после, и написать в туалете на обоях карандашом "пусть я, мама люба, папа витя и кот васька никогда не умрем." думала не увидит никто, а все увидели и смеялись. до сих пор там эта надпись красуется. правда с васькой вышло как-то неудобно.
