Запах грибов - сырых, земляных, лесных: запах начинающейся жизни, вообще - глубокого и глубоко укоренённого движения начала; запах подлинности, первичности, плотского несомненного ядра жизни, предшествующего всем смыслам и прочно лежащего в их основе. Запах прямого, но тем не менее почему-то таинственного высказывания жизни о самой себе. Как будто
(
Read more... )
Запах прели и мокрой земли.
Гриб-чернушка и гриб-говорушка
не в ладони - а в душу легли,
как полушка в церковную кружку.
С длинным списком любимых и близких
и с плетеной кошелкой без дна
ходит женщина.
Голосом низким
говорит: «Не забудь имена».
Надвигая на брови косынку
на излюбленный бабий манер,
то рябинку подаст, то осинку,
то кирпичного цвета карьер.
Вот - копна почерневшего сена,
вот - сырых петухов голоса.
Помолись за Петра и Елену,
помяни их усопшего пса.
Помолись за Азовское море,
низкий берег, звенящий зенит.
Не боись, помолись за Григорья -
ничего, что твой голос дрожит.
И боясь ошибиться, сорваться,
позабыть чье-то имя назвать,
весь словарь я читаю, все святцы -
и опять начинаю, опять.
Картофель
Я картофеля мерзлые клубни
отмывала в холодной воде
и дышала на красные руки,
помышляя о вкусной еде.
Ах, картофеля запах сырой,
земляной, никакой, виноватый...
Вдруг примстилось: тупою лопатой
огород ковыряет свекровь.
К ней мужик мой на сутки заедет,
бросит хмуро: «Не надо гостей.
В нетях был, и дорога мне - в нети.
Дай картошки - жене для детей».
Низкий дым от горящей ботвы
виден мне в городское окошко.
Я на час оттянула нарочно
детский праздник вечерней жратвы.
Знать, какое-то робкое сходство
в наших судьбах картофельных есть -
и достоинство, брат, и сиротство,
и смиренье, и нищая честь.
И давненько я слышу уже
мерзлых клубней подземное пенье.
И суровое слово «терпенье»
отзывается эхом в душе.
Reply
Reply
Leave a comment