Огонь и я-2: 1983
Ну и ещё, конечно, меня сегодня - раннеиюньский ранний вечер, ясный и медленный, влажный после дождя, кварталы пятиэтажек между Ленинским и Вавилова, - ожгло, не могло не ожечь воспоминанием о 1983 годе, - вернулось, как всегда возвращается под влиянием таких стимулов, тогдашнее состояние. Нет, никогда не ходили мы с адресатом тогдашних чувств по этим кварталам, там ходила я с мыслями, с единой мыслию о нём, и этого оказалось с избытком достаточно на всю жизнь вперёд. Ожгло, конечно (но к удивлению моему), существенно мягче - слабая копия! - чем это бывало годы подряд. Да, это моя биографическая, эмоциональная константа и таковою, видимо, пребудет; на каком-то участке души и памяти мне всегда будут те самые жгучие неполные восемнадцать лет. Но и константы слабеют (делая жизнь выносимей и видимей, да).
И всё-таки неполных восемнадцать лет мне сегодня было снова. Распахнутая беспомощность восемнадцати.
За одну только силу этих чувств, вполне безответных и безрезультатных (если не считать результатом думание об этом жизнь напролёт; что же, можно и посчитать), есть смысл благодарить мысленно тогдашнего адресата их и Того, Кто всё создал, - до конца дней.
И буду.
(Они, эти чувства, сообщают дням моим <внутреннюю> бесконечность.)
И всё-таки неполных восемнадцать лет мне сегодня было снова. Распахнутая беспомощность восемнадцати.
За одну только силу этих чувств, вполне безответных и безрезультатных (если не считать результатом думание об этом жизнь напролёт; что же, можно и посчитать), есть смысл благодарить мысленно тогдашнего адресата их и Того, Кто всё создал, - до конца дней.
И буду.
(Они, эти чувства, сообщают дням моим <внутреннюю> бесконечность.)