Разъезжания по другим городам и странам, несомненно, дают много материала для воображения, но оставляют для него очень мало места (и времени). В путешествие, в практику его всё-таки слишком вовлечены иные части человеческой цельности: зрение, слух, обоняние, осязание, вкус, вестибулярный аппарат, в конце концов, чувствительный к равновесиям и их нарушениям, к распределению тяготений в объемлющем нас подвижном целом. Они забирают себе - чтобы у них были силы осваивать новое, грузить его в память - слишком много вещества жизни, и воображение, уступая им, робко жмётся к стенке. Настоящая его жизнь - а мы, интроверты, подозреваем, что и настоящая жизнь вообще - разворачивается, когда всё это чувственное крикливое буйство, с его прямолинейностью, требовательностью, избытком - отступает, и воображение в тишине, чистоте и медленности может заняться изготовлением из того материала, который органы чувств, в их восприимчивой слепоте, успели нахватать - всего, что угодно. Объёмной полноты бытия.
Настоящие - только сны, проносящиеся у нас под веками, только светлые тени нашей внутренней темноты.
This entry was originally posted at
https://yettergjart.dreamwidth.org/287166.html. Please comment there using
OpenID.