О сопротивлении историческому
Сладчайший поздний август, тёплый и золотистый, как яблочный пирог. - Во временах года, в неизменной их смене есть надёжный запас надысторического, внеисторического, - такого, благодаря чему надёжно - всеми органами чувств - знаешь, что не сводишься к истории и её обстоятельствам, не сведёшься никогда.
Совсем ещё недавно - каких-то двадцать с небольшим лет назад, психологически очень близко, на расстоянии вытянутой руки - вступление в Историю, даже пугающее (1991, «путч», переживавшийся апокалиптически), будоражило почти радостно: вот, наконец, и с нами происходит что-то значительное! Открылись - и стали доступны для разведывания - свежие пласты бытия.
Теперь всё больше чувствуется о том, что история вредна человеку, что в ней есть что-то ложное. Что она по крайней мере не меньше, чем создаёт человека, - разрушает его.
И что значительное - не в этом.
Совсем ещё недавно - каких-то двадцать с небольшим лет назад, психологически очень близко, на расстоянии вытянутой руки - вступление в Историю, даже пугающее (1991, «путч», переживавшийся апокалиптически), будоражило почти радостно: вот, наконец, и с нами происходит что-то значительное! Открылись - и стали доступны для разведывания - свежие пласты бытия.
Теперь всё больше чувствуется о том, что история вредна человеку, что в ней есть что-то ложное. Что она по крайней мере не меньше, чем создаёт человека, - разрушает его.
И что значительное - не в этом.