О прямоте иносказаний
Жизнь - совокупность форм взаимодействия с её предельными основаниями (которые, может быть, одни только по-настоящему и важны), ход к которым может быть проложен решительно из любой точки жизни. Вся эта «совокупность форм» - разумеется, не более чем оптическое средство для их, незримых, рассматривания, разветвлённое слово для их, неизреченных, называния, - однако такое, без которого просто ничего не увидишь, не назовёшь, не переживёшь - только всей, непременно всей вместе этой громоздкой совокупностью, каждая мелкая подробность которой - щупальце и чувствилище. (Восприятие существенного, мнится, с необходимостью избыточно: сосредоточиваясь на том, что избирается - в силу обстоятельств или пристрастий - «главным», мы обречены на отсечение себя от каких-то незаменимых аспектов существенного.) То, что эти щупальца и чувствилища - все вместе и каждое в отдельности - выщупывают и вычувствывают, существует для нас по определению не иначе, как во множестве своих иносказаний. Настолько, что эти иносказания приобретают смысл прямой речи.