"Стул". (Навстречу Всемирному Дню переводчика.)
Первый переводческий опыт так же незабываем, как и первая брачная ночь для невесты…
(Заранее приношу извинения за некий натурализм повествования, но что было, то было.)
Начало 90-х. На уже открытом внешнему миру постсоветском Сахалине, как грибы после дождя, растут совместные российско-японские предприятия. «Кидалово», рейдерские захваты и рэкет - всё это ещё впереди, а пока обе стороны вполне оптимистично смотрят в светлое бизнес-будущее, для которого им позарез требуются переводчики. В общем, «в нужное время в нужном месте»: это был как раз мой случай.
Итак, мне, бывшему морскому офицеру, которому ещё два года назад несанкционированные контакты с иностранцами были категорически запрещены, впервые предстояло работать в качестве переводчика с японскими технологами в рыбной отрасли. Абсолютно новое дело, а точнее - приоткрытая дверь в другую, совершенно неизведанную жизнь. И вот в эту самую дверь я тогдашний, обложенный со всех сторон словарями и конспектами (и не без лёгкого стресса, конечно), должен был сделать свой первый шаг.
И шаг был сделан. Но раньше, чем планировалось и совсем с другой стороны.
За три дня до начала официальной работы в СП ко мне заехал сам генеральный директор и попросил о срочной помощи: нужен перевод в больнице. Один из японских технологов был госпитализирован с острым приступом аппендицита и прооперирован, а переводчика с японской стороны задействовали на внеплановые переговоры.
Поехали. Немного волнуюсь (первый перевод, как-никак), но тема, в отличие от рыбной, вполне знакомая. По пути мысленно повторяю строение человеческого тела и сопутствующий ему материал знаменитого трёхтомника Головнина. Нет, сюрпризов быть не должно…
(Ха-ха…)
Обход. Отдельная палата с чёрно-белым телевизором и прикроватным ковриком, VIP-сервис эпохи. На кровати в несчастной позе и с таким же несчастным выражением лица сидит молодой японец.
- Спросите, пожалуйста, у больного, какой у него стул после операции? - обращается ко мне врач.
(Тааак… А вот этого мы как раз и не проходили…)
- Извините, как вы сходили в туалет после операции?
Японец грустно вздохнул:
- Спасибо, без посторонней помощи.
- Нет, я имел в виду как именно вы сходили в туалет?
- Как именно? - больной саркастически усмехнулся. - Медсестра вывела из палаты и бросила на полпути. Дальше пришлось добираться самому, держась за стену…
Долгий перевод короткой фразы и негативные эмоции пациента насторожили персонал. Пришлось объяснить всё, как есть. Врач склонил голову.
- Я понимаю, мы обязательно разберёмся с этим случаем и приносим свои извинения. Но всё же, какой у вас был стул?
(Третья попытка...)
- Извините, как именно вы сходили в туалет после операции? Я имею в виду результат.
Секундное замешательство.
- Что вы имеете в виду, осикко или хайбэн?
(Эх, была ни была!)
- Хайбэн.
- А, понятно… До операции был нормальный, а после операции - жидкий.
(Уфф…Никогда не думал, что попадание наугад в дерьмо может вызывать такую радость!)
Перевёл.
- Постойте! - Японец достал ручку и вырвал листок из записной книжки. - Наверное, это важно.
Далее персонал обхода вкупе с переводчиком еле сдерживал смех и улыбки, наблюдая процесс художественного творчества пациента.
На маленьком клочке бумаги старательно и дотошно создавалась схема отправления естественной надобности в виде преображения аккуратных продуктов жизнедеятельности в бесформенную лужицу. Схема сопровождалась стрелками, фиксированным временем и иероглифами «коричневый» и «жёлтый», поскольку возможности синей шариковой ручки были явно ограничены.
- Спасибо. - сказал врач, принимая листок и пытаясь быть серьёзным. - Жалобы на самочувствие есть?
- На самочувствие нет, а вот мыло в туалете отсутствует…
***
Почти тридцать лет в профессии. И всё это однажды началось со стула, на котором не сидят...
Пусть мой первый переводческий опыт был комичным и немного неказистым, но именно он помог мне усвоить, что даже в самых тупиковых ситуациях нельзя сдаваться. А чтобы эти ситуации не повторялись, нужно расти.
И расти.
И снова расти. Непрерывно.
Только так, цуяку-сан...
_______________
цуяку - переводчик (яп.)
(Заранее приношу извинения за некий натурализм повествования, но что было, то было.)
Начало 90-х. На уже открытом внешнему миру постсоветском Сахалине, как грибы после дождя, растут совместные российско-японские предприятия. «Кидалово», рейдерские захваты и рэкет - всё это ещё впереди, а пока обе стороны вполне оптимистично смотрят в светлое бизнес-будущее, для которого им позарез требуются переводчики. В общем, «в нужное время в нужном месте»: это был как раз мой случай.
Итак, мне, бывшему морскому офицеру, которому ещё два года назад несанкционированные контакты с иностранцами были категорически запрещены, впервые предстояло работать в качестве переводчика с японскими технологами в рыбной отрасли. Абсолютно новое дело, а точнее - приоткрытая дверь в другую, совершенно неизведанную жизнь. И вот в эту самую дверь я тогдашний, обложенный со всех сторон словарями и конспектами (и не без лёгкого стресса, конечно), должен был сделать свой первый шаг.
И шаг был сделан. Но раньше, чем планировалось и совсем с другой стороны.
За три дня до начала официальной работы в СП ко мне заехал сам генеральный директор и попросил о срочной помощи: нужен перевод в больнице. Один из японских технологов был госпитализирован с острым приступом аппендицита и прооперирован, а переводчика с японской стороны задействовали на внеплановые переговоры.
Поехали. Немного волнуюсь (первый перевод, как-никак), но тема, в отличие от рыбной, вполне знакомая. По пути мысленно повторяю строение человеческого тела и сопутствующий ему материал знаменитого трёхтомника Головнина. Нет, сюрпризов быть не должно…
(Ха-ха…)
Обход. Отдельная палата с чёрно-белым телевизором и прикроватным ковриком, VIP-сервис эпохи. На кровати в несчастной позе и с таким же несчастным выражением лица сидит молодой японец.
- Спросите, пожалуйста, у больного, какой у него стул после операции? - обращается ко мне врач.
(Тааак… А вот этого мы как раз и не проходили…)
- Извините, как вы сходили в туалет после операции?
Японец грустно вздохнул:
- Спасибо, без посторонней помощи.
- Нет, я имел в виду как именно вы сходили в туалет?
- Как именно? - больной саркастически усмехнулся. - Медсестра вывела из палаты и бросила на полпути. Дальше пришлось добираться самому, держась за стену…
Долгий перевод короткой фразы и негативные эмоции пациента насторожили персонал. Пришлось объяснить всё, как есть. Врач склонил голову.
- Я понимаю, мы обязательно разберёмся с этим случаем и приносим свои извинения. Но всё же, какой у вас был стул?
(Третья попытка...)
- Извините, как именно вы сходили в туалет после операции? Я имею в виду результат.
Секундное замешательство.
- Что вы имеете в виду, осикко или хайбэн?
(Эх, была ни была!)
- Хайбэн.
- А, понятно… До операции был нормальный, а после операции - жидкий.
(Уфф…Никогда не думал, что попадание наугад в дерьмо может вызывать такую радость!)
Перевёл.
- Постойте! - Японец достал ручку и вырвал листок из записной книжки. - Наверное, это важно.
Далее персонал обхода вкупе с переводчиком еле сдерживал смех и улыбки, наблюдая процесс художественного творчества пациента.
На маленьком клочке бумаги старательно и дотошно создавалась схема отправления естественной надобности в виде преображения аккуратных продуктов жизнедеятельности в бесформенную лужицу. Схема сопровождалась стрелками, фиксированным временем и иероглифами «коричневый» и «жёлтый», поскольку возможности синей шариковой ручки были явно ограничены.
- Спасибо. - сказал врач, принимая листок и пытаясь быть серьёзным. - Жалобы на самочувствие есть?
- На самочувствие нет, а вот мыло в туалете отсутствует…
***
Почти тридцать лет в профессии. И всё это однажды началось со стула, на котором не сидят...
Пусть мой первый переводческий опыт был комичным и немного неказистым, но именно он помог мне усвоить, что даже в самых тупиковых ситуациях нельзя сдаваться. А чтобы эти ситуации не повторялись, нужно расти.
И расти.
И снова расти. Непрерывно.
Только так, цуяку-сан...
_______________
цуяку - переводчик (яп.)