Похищение просвирки
А вот это занимательно (там комикс, построенный вокруг реально бывшего случая, когда некий чувак будто бы утащил домой облатку с причастия).
Насколько я знаю, православные тащат просвирки из церкви домой иногда сумками, угощают ими родственников и соседей, и никаких скандалов из-за этого не бывает.
Когда я был маленький златокудрый серьёзный ангел, всякие старушки несколько раз и меня угощали. «Возьми просфору, деточка, скушай». Но я, глядя на не первый год служащий тёртый полиэтиленовый пакетик, в котором лежал хлебец с крестами, сильно сомневался в гигиеничности этого мероприятия, а потому благодарил, принимал подарок и за ближайшим углом отправлял его в урну.
К слову, точно так же я делал всегда и с жуткими карамельками, которые всучивала мне какая-нибудь карга всякий раз, когда я ехал в автобусе или шёл мимо одноэтажной застройки, где на лавочках у подъездов всегда сидели старые женщины. Принимал - чтобы не обидеть и чтобы отъебались - и потом незаметно выбрасывал. Не знаю, кстати, поднялась бы или нет у меня рука выбросить шоколадную конфету, но ни разу ни одна старушка не угостила меня шоколадной конфетой. А белые карамельки, твёрдые, как камень, или, наоборот, мягкие до аморфности, с непременным невкусным вареньем внутри, с пачкающейся блёклыми красками потёртой в старческом кармане восковатой бумажкой, я терпеть не мог, потому не рисковать с ними было всегда легко.
Просвирки же вообще были какой-то странной подозрительной фигнёй, да ещё и связанной с церковью, где антисанитарным казалось вообще всё. Ну прикиньте - там все какие-то старые и почти все целуют - по-настоящему! губами! - ноги огромного нарисованного Христа. Ему даже прикрутили на это место на четырёх латунных болтах большой прямоугольник из оргстекла - чтобы ноги не портились от поцелуев. Как представишь, сколько капелек слюны оседает на этом стекле за день - дурно становится.
А у входа всегда стоял стол, на котором валялись неровно свёрнутые записки на неровно оторванных маленьких кусочках бумажки в клеточку и в линеечку. Будто у целой школы изъяли шпаргалки, свалили весь этот мусор на стол и забыли выбросить, так и ходят мимо.
Когда же священник однажды брызнул на меня какой-то водой при помощи самого обычного веника, точно такого, каким мы дома подметали полы, меня аж перекорёжило всего от отвращения: дома перед подметанием я всегда мочил такой веник водой под смывом в унитазе - чтобы пыль не летела. Очень прямая ассоциация такая.
Перед Пасхой, кажется, посреди церкви ставили огромный стол, на который верующие сваливали какое-то нереальное количество снеди - для освящения. Большая часть этой еды выглядела отвратительно - как… как бы лучше объяснить… как в тех домах (мне кажется, что при советской власти таких было большинство, если судить по домам моих друзей по двору и других сверстников), где слишком крупно резали картошку в бледный безвкусный жидкий суп и ели разваренные макароны с толсто нарезанным хлебом. Из-за этого и из-за большого числа потёртых полиэтиленовых пакетиков выглядел этот стол, как куча пищевых отходов, в которую граждане, особо не парясь, накидали ещё и полиэтилена.
Про такую дикую деталь как целование старушками рук священников я вообще молчу.
В общем, принять внутрь нечто, связанное с этим вот всем, мне бы даже в голову не пришло. Я был очень чистоплотным и аккуратным ребёнком, чрезвычайно разборчивым в еде и вообще во всём.
Что я делал в церкви? Во-первых, любопытствовал. Во-вторых, глазел на иконы. Были интересные. В-третьих, слушал хор и вообще службу. Красиво же. В-четвёртых - наслаждался запахом горящего воска, ладана, а в Вербное - сена. Все эти удовольствия однако не делали меня менее осторожным в плане гигиены. Особенно - гигиены питания.
Ладно, это я отвлёкся. Начиналось всё с похищения облатки. Так вот: неужели у католиков эти штуковины нельзя выносить их храма? Почему это могло вызвать скандал? В чём фишка?
Запись опубликована в блоге «Записки Дениса Яцутко».