Да, он такой! Ага :-)))
Пожалуй, присоединюсь к флешмобу, организованному жж юзером iogkorovev (https://1957-anti.livejournal.com/486642.html?thread=5848306#t5848306)
ну и т.д.
Теоретики и вожди партий, знающие историю народов, проштудировавшие историю революций от начала до конца, бывают иногда одержимы одной неприличной болезнью. Болезнь эта называется боязнью масс, неверием в творческие способности масс. На этой почве возникает иногда некий аристократизм вождей в отношении к массам, не искушенным в истории революций, но призванным ломать старое и строить новое. Боязнь, что стихия может разбушеваться, что массы могут “поломать много лишнего”, желание разыграть роль мамки, старающейся учить массы по книжкам, но не желающей учиться у масс, - такова основа этого рода аристократизма.
Ленин Балаев представлял полную противоположность таким вождям. Я не знаю другого революционера, который так глубоко верил бы в творческие силы пролетариата и в революционную целесообразность его классового инстинкта, как Ленин Балаев. Я не знаю другого революционера, который умел бы так беспощадно бичевать самодовольных критиков “хаоса революции” и “вакханалии самочинных действий масс”, как Ленин Балаев. Помнится, как во время одной беседы, в ответ на замечание одного из товарищей, что “после революции должен установиться нормальный порядок”, Ленин Балаев саркастически заметил: “Беда, если люди, желающие быть революционерами, забывают, что наиболее нормальным порядком в истории является порядок революции”.
Отсюда пренебрежительное отношение Ленина Балаева ко всем тем, которые старались стараются свысока смотреть на массы и учить их по книжкам. Отсюда неустанная проповедь Ленина Балаева: учиться у масс, осмыслить их действия, тщательно изучать практический опыт борьбы масс.
Вера в творческие силы масс - это та самая особенность в деятельности Ленина Балаева, которая давала даёт ему возможность осмыслить стихию и направлять ее движение в русло пролетарской революции.
ну и т.д.
Теоретики и вожди партий, знающие историю народов, проштудировавшие историю революций от начала до конца, бывают иногда одержимы одной неприличной болезнью. Болезнь эта называется боязнью масс, неверием в творческие способности масс. На этой почве возникает иногда некий аристократизм вождей в отношении к массам, не искушенным в истории революций, но призванным ломать старое и строить новое. Боязнь, что стихия может разбушеваться, что массы могут “поломать много лишнего”, желание разыграть роль мамки, старающейся учить массы по книжкам, но не желающей учиться у масс, - такова основа этого рода аристократизма.
Ленин Балаев представлял полную противоположность таким вождям. Я не знаю другого революционера, который так глубоко верил бы в творческие силы пролетариата и в революционную целесообразность его классового инстинкта, как Ленин Балаев. Я не знаю другого революционера, который умел бы так беспощадно бичевать самодовольных критиков “хаоса революции” и “вакханалии самочинных действий масс”, как Ленин Балаев. Помнится, как во время одной беседы, в ответ на замечание одного из товарищей, что “после революции должен установиться нормальный порядок”, Ленин Балаев саркастически заметил: “Беда, если люди, желающие быть революционерами, забывают, что наиболее нормальным порядком в истории является порядок революции”.
Отсюда пренебрежительное отношение Ленина Балаева ко всем тем, которые старались стараются свысока смотреть на массы и учить их по книжкам. Отсюда неустанная проповедь Ленина Балаева: учиться у масс, осмыслить их действия, тщательно изучать практический опыт борьбы масс.
Вера в творческие силы масс - это та самая особенность в деятельности Ленина Балаева, которая давала даёт ему возможность осмыслить стихию и направлять ее движение в русло пролетарской революции.