Паучий тупик, или зима 2010 г.
Видимо, не зря говорят, что если какое-то дело никак не движется с места, «не идет», все время появляются всякие мешающие ему обстоятельства, преграды, «затыки», то надо или двигать его что есть сил, - но тут уж жди, что так оно до конца и пойдет, или остановиться и отложить либо вообще отказаться от него…
Вообще-то эта поездка изначально планировалась как сентябрьская рыбалка, однако то группу не смогли вовремя собрать, то с работой не получалось, то вроде как и ехать непонятно с чем - с ледобуром или лодкой… Лед не вставал долго, ждали выезда три недели, а когда стало можно ехать - уже не мог ехать человек, который все это задумал и обо всем договаривался…
Наконец вертолетчики дали нам «добро» на выезд. Я заказал заранее живца у Макса, однако в среду утром от него пришла нерадостная весть - ночью сломался подогрев воды в аквариуме, и весь живец померз, осталось штук 80 - это и на меня и на Серегу Худого с Толиком… Очередной «затык»… Пришлось метнуться в область, ведь вечером выезжать…
На ночь синоптики планировали сильный снегопад, и это тоже не добавляло оптимизма. К нашему счастью, незадолго до нашего выезда они одумались и передвинули его на четверг.
Собираемся возле моего офиса на старом Сибирском тракте. Машину оставляю нашей охране, барахло грузим по трем другим - Фольксваген-тигуан, Шеви-нива, и Ниссан. Кое как все запихано, и караван трогается в путь. Нас восемь - я, Вероника, Семен Репс, Толя КАН, Серега Худой, Михаил, Иван ИД и его десятилетний сын. Дорога обычная, спокойная, вот только за Тюменью забортная температура начинает подозрительно падать… Надо сказать, предварительный прогноз обещал на конец нашей поездки похолодание до -26, но на начало ничего такого не обещали…
Маленькое приключение ждало нас на выезде из Тюмени. Гайцы тормозят для проверки Ивана, и минут сорок его не отпускают. Потом выясняется - права и техпаспорт на машину Иван забыл дома! Как его отпустили - ума не приложу… Но делать нечего, не возвращаться же…
Перед рассветом мы уже за Уватом, около деревни. По телефону приходит вводная - забирать нас будут на новой площадке под названием «Старый аэродром», около армянской фермы. Попив в придорожном кафе кофе и расспросив официантку, едем искать площадку и довольно быстро ее находим.
Теперь есть проблема… Армяне машины на ферме не ставят - говорят, «хозяин нет, Тумен уехал»… Едем по деревне в разные стороны, ищем место… Два экипажа возвращаются ни с чем, но третий - с местным жителем. «Ставьте тут, на ферме, если, когда вернетесь, будут вопросы, скажете, Миша Ингуш поставил»… Видимо, в большом авторитете в деревне Миша Ингуш. Спасибо ему, помог.
Встало солнце, на термометре -25, вещи выгружены на площадку, машины пристроены. Теперь только ждать. А ждать то холодно, ветерок поддувает. Кажется, уже вечность тут торчим. К пол-одиннадцатому подъезжает камаз-заправщик, встает неподалеку. Становятся слышны сначала робкие, потом более настойчивые предложения «заправиться» по стопочке и нам, приходится настаивать на своем - никаких стопочек, пока не окажемся в избе с растопленной печкой и напиленными на ночь дровами.
Вертолет слышно в морозном воздухе издалека. Машина медленно приближается, делает большой круг, и садится рядом с вещами.
По привычке быстренько закидываем вещи, запрыгиваем сами - но вертущка глушит двигатель… И впрямь ведь заправляемся… Вертолетчик знакомый, меня помнит по прошлой поездке. Оговариваем дату возврата - если в воскресенье позвоним, - скажем ему, когда хотим вылететь, а если не позвоним (мало ли что со связью), то во вторник с утра он прилетает. «Забирать вас со льда буду, за неделю намерзнет… Елочки только мне в лед вморозьте квадратом… - Так лед же тонкий? - Мне хватит, я же садиться не буду, только шасси прижму…» Заправщик отъезжает, вертолет раскручивает винты. Стоим на земле долго, потом машина несколько раз резко подпрыгивает, как я сообщил Толе (он летит впервые) - утрясает горючее и груз)), и наконец, взлетает.
Вставший Иртыш с высоты в солнечных лучах очень красив. Кое-где видны участки темной воды, но буранки уже наморожены. Воды в реке мало, ледяные поля торосами выползают на песчаные отмели. Тайга стоит прозрачная, вертолет ощутимо меняет курс, чтобы пролететь над пятеркой лосей.
Полетаем к месту высадки. Вертолетчик говорит, что еще в воскресенье на озерах разводья были. Узнаю очертания соседних озер, вижу людей на Серегином озере. Это местный промысловик, его озеро километрах в 10 от нашего. Карася там ставными неводами ловит. На наших озерах лед слегка заметен снежком. Чувствую какую-то, как говорят психологи, «радость узнавания». Ходить к клеевым местам тут нужно далеко, самое интересное место километрах в семи, хорошо будет по ровному льду санки тащить…
Вертолет садится, десант выпрыгивает и ложится на вещи, чтобы не сдуло. Секунды в снежной метели, и наступает тишина. Прибыли.
Избушка стоит открытая, дверь на одной нижней петле, вторая полувырвана. Внутри разбросаны чайные пакетики, посуда, беспорядок нехилый. Недалеко видны следы «Бурана» и людей, похоже, вчерашние - позавчерашние. Они, что ли, так набезобразничали? Сомнительно это…
Быстро распаковались, ребята завалили сухару, напилили, привезли, мы пока прочистили трубу у печки, да поленья покололи. Печь гудит, в избе становится тепло, со стекол оттаивает изморозь, вот теперь можно и расслабиться… Вода в котелках голубая, прозрачнейшая… По контрасту вспомнилась вода из озера в Устье-Ахе, где мы были в марте, густого чайного цвета…
Все усталые после бессонной ночи, поэтому варим гречку с колбасой. Пока суть да дело, Серега с Толиком, спросив у меня, где клевал окунь летом, уверенно направляются в противоположную сторону, сверлятся и садятся на ящики. Понятно, что и тычка не увидели, однако так им подсказал их внутренний голос…
Поели, повыпивали, как водится, не забыв и вотченника Потю. Ему досталось виски, еще при колке дров… Постепенно я засыпаю - мое дело сделано, напряжение отпустило.
Разбудили меня часа через три…Некоторые товарищи с устатку переборщили с дозой, пришлось нам с Иваном их спать укладывать и следить, чтоб никто на печку не упал…Дело было нелегким и долгим, и когда все наконец улеглись, мы еще часа два сидели и шепотом общались у печки в темноте под треск поленьев и гудение трубы.
Утро встретило нас минус пятнадцатью, снегопадом и ветром. Встали поздно. Кто-то после кофе пошел искать окуня, а мы нашли примеченную с лета глубинную бровку, прикормили лунки резаной сельдью, на жерлицы насадили салаку и установили таким образом пять жерлиц. Много раз читав про такой способ ловли хищника, я решил его наконец попробовать. Жерлицы оставили стоять, а сами ушли в глубокий по здешним меркам, и сильно закоряженный залив. Там выставили еще десяток жерлиц, теперь уже с живцами, поставили палатку и проскучали, проходя порой с блесной по лункам, до начала сумерек. Кроме одного флага с глухим зацепом в результате, ничего и не видели. У Михаила и Семена, что были метрах в двухстах от нас, за этот день в активе получилось по килушной щучке, и тоже больше ничего.
Палатку с газом мы решили оставить, ввернув дополнительно пару ввертышей, поскольку на следующий день решили пойти на соседнее, как мы его называем, «Красное» озеро - вода там темная, а щуки красивущие, темные с красным отливом. Жерлицы в сумерках собрали - чувствовалось, что холодает, и вырубать их изо льда не хотелось. Сумерки, кстати, наступали уже в полчетвертого, а в половине пятого было уже совершенно темно.
К избе пришлось идти боком к ветру, тот вышибал из глаз слезы, и они замерзали под очками. Было неприятно, потом остались отметины. На полпути проходим мимо палатки Ивана - с красным флагом сверху она неплохо смотрится на сильном ветру. Вокруг расставлены жерлицы, но сработок не видно. В избу приходим уже в темноте.
Все уже дома. Тим, сын Ивана, поморозил щеку, и мы совместно оказываем ему первую помощь. Ужин, водка, правда, уже в меру, разговоры допоздна. Кстати, допоздна - это лишь по тем меркам, ведь ночь начинается полпятого, и в девять большинство народу уже спит.
Сплю ночью в термобелье поверх спальника - поэтому приходится раза три вставать и разжигать или подкладывать дрова в печку. Хорошая, кстати, штука - жидкость для розжига, когда спросонья печку разжигать надо, всем рекомендую. Почему-то и встается легко - нет сонливости или усталости, и засыпается потом без проблем… Необычно.
Утром сразу ясно, что идти никуда не получится - буран при минус 28 - не шутка. Кто-то, правда, походил в поисках окуня в зоне видимости, да мы еще нашли в себе силы сходить вырубить из лунок жерлицы с «секретным оружием» - селедкой. Кое-как их нашли, и с еще большим трудом вырубили - лунки за сутки затянуло крепким льдом сантиметров на 10 - 15, хоть они и были присыпаны снегом. Рыбки нетронуты. Иван сходил к вечеру за своей палаткой и рассказал о крупной, по ощущениям, щуке, которую так и не сумел достать - одновременно держать леску и вырубать лунку оказалось очень сложно, и леску он перерубил… Остальное время сидим в избе, отдыхаем, треплемся, варим ужин… Со стаканчиком - другим вроде как и не скучно…
Воскресенье встречает нас синим небом, морозом -25, легким ветерком и снежными барханами по колено на льду. Пока доходим до своей оставленной палатки, сходит семь потов. Санки тяжелые, снег рыхлый… Палатка, на удивление, стоит, газ подзамерз, но гореть может. Под снегом на льду у берега появилась наледь, хорошо, что до тропы через перешеек уже недалеко. Последние сто метров по пошвару даются весьма тяжко, но мы уже стоим на льду Красного озера, встречаем восход солнца...
Рельеф дна у него своеобразный. Под противоположным берегом яма, а по периметру вдоль плывуна канава глубиной метра 2 и шириной метров 20. Дальше от берега глубина становится около метра…
Первую жерлицу выставляю прямо у копанки, соединяющей два озера, остальные пять в метре от края плывуна. Еще шесть ставим у противоположного борта канавы. Через полчасика взлетает флажок у копанки, и на льду появляется щучка на полтора кг. Она моментально замерзает, едва успеваю вытащить крючок из глотки. Вслед за этим - тишина. Примерно около одиннадцати начались поклевки одна за другой с интервалом минут 20. Результат - два схода, одна жерлица срезана, и одна вытащенная Вероникой щучка на 3,5 кг. Все поклевки - у дальнего от берега борта канавы, на трех соседствующих жерлицах. Пять жерлиц от берега тоже переставляю туда, но больше до вечера ничего нигде не происходит… Единственный выход на час за северный короткий день.
Все свободное время ходим по лункам с блеснами, периодически греясь в палатке. На блесны - ни тычка… Ладно щука, но окунек то куда делся? Летом его тут хватало…
Солнце около трех начинает задевать за горизонт, тени синеют и становятся длинными - предлинными. В лесу на берегу кто-то хрустит сучками, да на пределе слышимости доносится рокот вертушки, где-то очень далеко. Собираемся и пыхтя песенку о маленькой лошадке двигаем в обратный путь по сугробам.
В доме Серега колдует над гороховым супом с ребрышками, Тим читает, остальные занимаются кто чем. Окуня не нашли…
В семь пытаюсь созвониться с вертолетом. Сеть арабская, и ее тут мало, поэтому верчусь с телефоном, отыскивая лучшее направление на спутник. Через полчаса сдаюсь и бегу в избу греться. Меняю симки, пробую снова. Спутника нет. Пару раз с удивлением вижу, что телефон на мгновение ловит сигнал МТС, который, впрочем, тут же пропадает. Не судьба, однако…
Перед сном становится ясно, что запасы водки подошли к концу. Я достал почти последний литр, Иван небольшую фляжку спирта. Потом подсчитали, сколько брали с собой, в пересчете на поллитровые бутылки - получилось больше двух ящиков… Обалдеть… Ну у нас и аппетиты…
Понедельник. Я просыпаюсь раньше всех, подкладываю в печь дрова, и, закурив, сажусь в темноте около нее. И как-то внезапно ощущаю, что все… нарыбачился, романтики наелся, избой и лесом сыт… Как-то уже не хочется ничего. Прилетел бы сейчас вертолет - обрадовался бы.
В восемь тридцать утра дозваниваюсь до вертолетчика. Он грустно сообщает, что у них нелетная погода, и пока ничего не ясно. Надо созваниваться завтра утром.
Идет снег, низкие тучи, сильный ветер. Мороз около 25. Народ пытается вымучить окуня на середине. Мы вмораживаем в лед елочки, обозначив временную вертолетку, выставляем под самым берегом у избы десяток жерлиц и ловим за день пару килошных щучек. Все поклевки происходят в камышиках, на глубине около 20-30 см подо льдом. Щучки тут светлые, бледно-зеленые.
Вечером, надеясь на завтрашний прилет вертушки, выпускаем в лунку всех живцов, складываем все вещи, кроме тех, что понадобятся ночью, и утаскиваем все на вертолетку. Ни один живец, кстати, ни при перевозке, ни при «житье» в избушке не сдох.
За ужином смакуем вынутую мной заначку - поллитру водки на всех. Кто растягивает ее на три порции, кто выпивает за две, кто пьет глоточками…
С утра по телефону вертолетчик говорит, что забрать нас не сможет. Ну просто никак… Погода морозная, 27 градусов, но мы все же идем рыбачить. Все ищем окуня. Далеко, правда, не ходим - холодно. Окунь есть, но не жрет. Несколько штук не в счет. Только Толя поймал несколько достойных, да у Семена были поклевки. Окунь не сопротивляется, идет к лунке как тряпочка…
Накануне, кстати, сломалась Мишина бензопила. Развалился подшипник ведущей звездочки на морозе. Теперь приходится таскать много тонких сухар, разделывать их топорами, и накладывать в избе большие поленницы, улетающие в печь за ночь. Мороз давит, в избе вполне тепло, но на полу мясо не оттаивает, а углы начали промерзать…
Вечер проходит трезвый. Все какие-то притихшие, картежники играют в «тыщу», остальные просто отдыхают. Рассказы о своей жизни, о своих делах и разных случаях постепенно заканчиваются, и часов в девять все спят. Причем улегшись, как в пионерлагере душевно поболтали о всяком необъяснимом, о казусах и курьезах…
Наступило утро среды. Очередная созвонка. Опять нет погоды на их аэродроме. У нас ветрено, холодно, но ясно. Видно, что в той стороне, где вертушка, небо затянуто, идет снег. Некоторые пробуют рыбачить, некоторые рубят принесенные сухары, я брожу по гривкам в поисках следов - в общем, процесс ожидания, где-то до трех часов. Там уж становится ясно, что вертушки точно не будет.
Начинает темнеть, и все сходятся в избу. Немного играем в карты, немного болтаем, смеемся по поводу долгого ожидания. Проводим учет имеющихся продуктов и выясняем, что не особо себя ограничивая, проживем три дня на имеющихся продуктах, и еще пару дней на рисе и пойманной рыбе. Развлекаемся. Гадаем на будущее по книге про Гарри Поттера. Название одной из глав «Паучий тупик» тут же вызвало предложение стать партизанским отрядом самых толстых партизан с таким названием.
Иван рассказал, что в первый раз поймал себя на незнакомом доселе ощущении - «Я должен просто сидеть и ждать, от меня ничего не зависит, и я не могу ничего сделать или изменить… И чувствую себя как-то очень необычно…» На что я, конечно, посоветовал ему в полной мере прочувствовать это и понаслаждаться новым опытом…
Да и сам я ощутил кое-что, казалось бы, давно и прочно забытое… Радость из-за того, что хлеба еще много, что есть несколько пачек риса, а он хорошо идет с рыбой, что в ближайшую неделю с едой все в порядке… Ощущение тихого удовлетворения жизнью, ни следа никаких плохих эмоций, никакой тревоги… Наверное, главное - нет того давно ставшего для всех нас привычным тревожного фона, с которым мы живем в городах - тревоги из-за работы, из-за транспорта и дорог, отношений с близкими и знакомыми, новостей из телевизора, наличием или отсутствием денег, возможностями их заработать, тревоги из-за десятков дел, что планируешь на каждый день и которые надо сделать, из-за времени - ведь его всегда нет…
А тут все это отошло… Дела - сходить за дровами да порубить их, сходить на прорубь за водой, приготовить еду да помыть посуду, сходить порыбачить… И жизнь твоя зависит только от тебя, небольшого количества простых и по настоящему нужных вещей, печки, избы, да от погоды и леса… Некуда спешить, просто все делать вовремя, не о чем беспокоиться - тебе надо немного и это немногое у тебя есть. И прилетит вертушка завтра или через три дня - по сути, не имеет значения… Давно, очень давно я такого не чувствовал, наверное, со времен геологии… Похоже, я вновь чуть-чуть прикоснулся к «Стране счастливой охоты», а?
Вертолет прилетел на следующий день. Сначала он пролетел далеко в стороне от нас, таща на внешней подвеске какую-то огромную хрень, а на обратном пути завернул к нам… Лед, ставший за это время уже чуть не полуметровым, даже не дрогнул, когда шасси коснулись его. На улице минус 32, а в салоне тепло. По дороге с вертолетчиком общаемся, смотрим его карты. Спрашивает - «Медведь там в избушке здорово набезобразничал?» - «Медведь? Мы думали, это люди…» - «Не, медведь. Он туда летом захаживать повадился». Он тоже рыбак, спиннингист, и рассказывает, где еще есть какие избы, где какая рыба, куда он летает сам. На будущее наметили с ним пару мест, куда он порекомендовал слетать летом… Рыба, кстати, по его словам, не ловится нигде во всей местной округе… Вот и кончился первый лед, не начавшись толком…
Садимся около фермы, выгружаемся, и прощаемся с ним, наверное, до лета.
Ветер с морозом обжигает. Мы караулим вещи, водители заводят машины. Семенов Ниссан заводится сразу, Тигуан Ивана пятьдесят минут греется Вебастой, прежде чем завестись, а Толикина Шнива долго ездит на лямке за Ниссаном. Наконец, завелась и она… Мы, пока ждали, перетащили с поля почти все вещи и успели пообщаться с местными добродушными собаками. Около двух дня караван двинулся к дому.
Обратная дорога получилась нелегкой. По засыпанным снегом обочинам горели костры сломавшихся дальнобоев, некоторые машины стояли брошенные. Ледяные участки перемежались с раскатанным асфальтом. Выехав в два, в Тюмени мы были только в девятом часу вечера.
Мороз не отпускал. Вплоть до Богдановича казалось, что минус 22, которые, как нам сказали, стоят в Екатеринбурге, никогда не наступят - на все пути температура упорно держалась около 30-32 мороза, иногда доходя даже до 35. Теплеть стало только после Богдановича.
На подъезде к Белоярскому сломалась Толина Шнива. Полдороги у нее визжал ремень генератора, потом пропали холостые обороты, потом зарядка аккумулятора. Километров сорок он проехал на аккумуляторе, а оставшиеся 25 - на лямке за Иваном, с заглохшим мотором. По городу Ивану в автосервис тащить ее было страшно - сплошная катушка… Поэтому к Толе приехали вызванные жена и тесть, а машину затолкали на стоянку у моего офиса до утра. Только около шести утра мы разъехались по домам, крайне усталые.
Тем все и закончилось… Трудно было уехать туда, трудно пришлось там, трудно было добраться обратно… Ездим, конечно, не за рыбой, а за впечатлениями, и в этот раз на отсутствие впечатлений пожаловаться нельзя, но все же… Думаю теперь вот, может, не стоит изо всех сил выполнять намеченный план, если все тебе подсказывает и намекает, что ты делаешь что-то не то и не вовремя… Повнимательнее к таким вещам быть, что ли…
Зато - хапнули «ррромантики», получили дополнительный опыт рыбалки в морозы, ну, и наконец, ведь на снова севере побывали, а это многого стоит, как ни крути…
