Как русские купили Ригу
Он был первым русским инвестором, купившим вид на жительство в нашем городе. А заодно сделавшим латышей единым народом.
290 лет назад, 30 августа 1721 года, шведы за два миллиона серебряных монет уступили Петру Великому Лифляндию и Ригу.
...4 сентября 1721 года с раннего утра по улицам Санкт-Петербурга под звуки труб и литавр разъезжали всадники в белых шарфах с развевавшимися стягами в руках. Полотнища знамен были расшиты изображениями лаврового венка. Зелень лавра символизировала победоносное для России окончание войны со Швецией.
Торжества по случаю подписания 30 августа 1721 года Ништадтского мира длились в столице России два месяца. На празднества поспешила и делегация из Риги. И вскоре направила в Лифляндию радостное письмо: рижан удостоила своей аудиенции царица Екатерина (бывшая служанка лифляндского пастора) и милостиво позволила поцеловать краешек платья.
Некоторые историки описывают вхождение Риги в состав Российской империи примерно так. В последней четверти XVII века в Стокгольме жил принц по имени Карл, ребенок гордый и самоуверенный. Однажды он зашел в кабинет своего отца (тоже Карла) увидел там карту Риги и написал на ней: «Бог дал мне этот город, черт не отнимет его от меня».
Однако не знал принц Карл, что в далекой Московии подрастал мальчик по имени Петр, ребенок энергичный и воинственный. Будучи всего трех лет от роду, он уже играл с пушечками, сделанными специально для его потехи. Когда Петр вырос и стал царем, то решил отнять у Карла XII Ригу, чтобы иметь удобный выход к Балтийскому морю. Собрал большое войско, вымуштровал его и овладел городом. Ну просто оккупант какой-то! Собственно, в наши дни в латвийской прессе Петра Великого нередко подобными эпитетами и награждают.
Самое поразительное то, что никто и никогда подобную версию не опровергал. А первым ее озвучил, пожалуй, заезжий итальянец Франческо Альгаротти, ошибочно констатировавший, что Петр прорубил окно в Европу. Между тем новгородцы плавали по Балтийскому морю еще за 500 лет до рождения Петра Великого. И намекни им кто-нибудь, что, отправляясь за море, они «лазают в окно», русские мореходы просто не поняли бы шутника.
Еще задолго до начала Северной войны у устья Невы крупный остров именовался Васильевским (ныне - центр Санкт-Петербурга). Именовали его так потому, что новгородский посадник Василий в давние времена построил здесь летнюю резиденцию, или, попросту говоря, дачу. Вот эту исконно русскую землю, захваченную шведами в начале XVII века, и хотел вернуть русский царь. Никаких планов с топором в руке ломиться в Латвию и «рубить окно» у него не существовало.
Но почему же тогда русские войска вступили в Ригу, и Швеция продала русскому царю, в сущности, уже утерянный ею город?
Петр Великий начал свое царствование с того, чем восточные славяне занимались уже около тысячи лет, - боролся с угрожавшими из Великой Степи кочевниками. Пока он воевал с крымскими татарами и их покровителями турками, предводитель лифляндского дворянства Иоганн Рейнгольд Паткуль готовил жалобу польскому королю на бесчинства шведов в Лифляндии. Шведский Король Карл ХI провел в Лифляндии редукцию (читай: национализацию) имений. Более 80 процентов всей земли стали принадлежать шведской короне, а крепостных начали считать собственностью короля. Лишенные земли и чести немецкие бароны были потрясены таким надругательством над частной собственностью.
Тут-то они и вспомнили, что сама Лифляндия - польская территория, незаконно оккупированная шведами в первой половине XVII столетия. «Оккупанты - вон из Латвии, это наша земля!» - решили потребовать балтийские немцы. Иоганн Паткуль буквально умолял польского короля Августа Сильного восстановить международную законность.
Король согласился, но благоразумно решил: для войны нужны союзники. Создал коалицию с Данией, а уговаривать вступить Россию в антишведский союз послал в Москву все того же Паткуля, как лицо крайне заинтересованное. Миссия Паткуля оказалась очень трудной. Наконец, предводитель лифляндского дворянства нашел нужный аргумент: вернув себе выход к Балтийскому морю, Россия установит тесные отношения с западными странами, научится воевать по-европейски, после чего разобьет турок и татар и навсегда покончит с татарскими набегами на русскую землю. (Слова Паткуля оказались пророческими: реорганизовав при Петре армию, Россия во второй половине XVIII столетия навсегда покончила с набегами крымских татар).
Союзники договорились: устье Невы - Петру, Рига - Августу. Предполагалось, что лифляндские имения будут денационализированы и возвращены законным собственникам. А сумасбродный подросток Карл XII (уже «прославившийся» своими выходками) пусть куролесит в Стокгольме и дальше. Маленькая победоносная война должна была поднять союзникам настроение.
Не учли они одного: сумасбродный подросток Карл оказался великим полководцем! Он играючи принудил к капитуляции опытного датского короля, разгромил русскую армию под Нарвой, на лугах Спилве под Ригой победил добротные саксонские войска (Август Сильный был не только королем Польши, но и курфюрстом Саксонии), вторгся в Польшу и одолел ее армию. В результате «маленькая победоносная война» длилась более 20 лет.
Карл XII считал зачинщиком войны польского короля и писал в письме к французскому монарху, что поведение Августа постыдно и заслуживает мщения. Шведы неоднократно побеждали поляков и саксонцев. Наконец, инициатор Северной войны не выдержал и втайне от Петра Великого заключил со шведами сепаратный мир. При этом саксонский курфюрст даже отказался от польской короны (Карл XII подобрал Польше другого короля) и унизился, переподарив шведскому монарху шпагу, которой несколькими годами ранее одарил его русский царь. Все русско-польские договоренности были похоронены, России неожиданно пришлось сражаться со шведами в одиночку.
Ирония истории: после полтавского сражения Карл ХII бежал, бросив все имевшееся при себе имущество, в том числе злополучную шпагу. Она вновь оказалась у Петра Великого. Перед царем встал вопрос, что делать (не со шпагой, а с продолжением войны). Карл XII не желал мира на русских условиях и военная необходимость требовала осаждать Ригу.
Шпагу Петр Августу Сильному позднее вернул. Передавать неверному союзнику взятую русскими войсками Ригу счел излишним. По Ништадтскому миру, Швеция продала России Лифляндию и ее главный город за два миллиона серебряных монет.
Думается, в долгосрочном плане в выигрыше от этой сделки оказался тот, кого в ходе Северной войны не принимали во внимание сильные мира сего - латышский народ. В XVIII столетии под властью мощной империи постепенно оказалась вся территория Латвии.
После присоединения к России в 1795 году герцогства Курляндского латыши перестали быть разделенным народом. Не случись этого, провозгласить 18 ноября 1918 года Латвийскую Республику было бы намного сложнее.
Александр ГУРИН, ("Час", Латвия)