Женщины - символы России. Александра Муравьева
Ещё из женских биографий, а также Восстание декабристов, 1825/2012 || Мифология декабристов
Александра Муравьева - символ супружеской преданности
10 женщин, повлиявших на историю России / Россия - женского рода
В этом году в канун 8 Марта сайт «Россия для всех» рассказывал о женщинах, которые оставили серьезный след в истории России. Безусловно, таких представительниц прекрасного пола бесконечно больше - можно зачитаться этими потрясающими жизненными историями! Всех их объединяет сила духа, любовь к семье, Родине, преданность своим убеждениям и внутренняя красота. ©Другие героини проекта
___Соколов Петр Федорович. «Портрет Александры Григорьевны Муравьёвой», 1825
Однажды декабрист Иван Дмитриевич Якушкин спросил бывшую графиню: «Кого же вы любите больше - Бога или Никитушку?» На что она ответила с улыбкой: «Господь не обидится, что Никитушку люблю более».Исследователи и общественность по-разному оценивают деятельность декабристов, но все единогласно признают, что это были люди высокой нравственности, которая отличала их от остальных представителей дворянского сословия. Поступок их жен, последовавших за ними в ссылку, отказавшихся от материальных благ, семейного состояния, комфортной жизни и принадлежности к дворянству, также вызывает восхищение у современных людей.
Настоящее несчастье - это когда страдают те, кого любишь.
А.Г. Муравьева
Как известно, после восстания декабристов на Сенатской площади в Санкт-Петербурге 26 (14) декабря 1825 года его участников приговорили к различного рода наказаниям. Кого-то отправили в ссылку или на каторгу, лишив имущества и титулов, кого-то приговорили к смертной казни.
Основатель Северного общества декабристов Никита Михайлович Муравьев был приговорен к каторжным работам сроком на 20 лет, 22 августа 1826 года срок каторги ему сократили до 15 лет. Отправлен в Сибирь 10 декабря 1826 года. В ноябре 1832 года срок сократили до 10 лет.
Муравьев женился на графине Чернышевой 22 февраля 1823 года.
Когда его арестовали, Александра Григорьевна ждала третьего ребёнка. Разрешение следовать за мужем получила 26 октября 1826 года. Оставив у свекрови троих малолетних детей, Муравьева стала одной из первых жен декабристов, последовавших за мужьями.
Ее письмо к мужу было полно любви и восхищения: «Мой добрый друг, мой ангел, я уже здесь следом за тобой... Когда я писала тебе в первый раз, твоя мать не передала мне еще твое письмо, оно было для меня ударом грома! Ты преступник! Ты виновный! Это не умещается в моей бедной голове... Ты просишь у меня прощения. Не говори со мной так, ты разрываешь мне сердце. Мне нечего тебе прощать. В течение почти трех лет, что я замужем, я не жила в этом мире - я была в раю. Счастье не может быть вечным. Не поддавайся отчаянию, я все вынесла. Ты казнишь себя за то, что сделал меня кем-то вроде соучастницы такого преступника, как ты... Я самая счастливая из женщин».
Проезжая через Москву, Муравьева виделась с родственником Александром Пушкиным. Он передал ей свои стихи, адресованные декабристам, - «Во глубине сибирских руд...» и послание к И. Пущину - «Мой первый друг, мой друг бесценный...».
Отправляясь в Сибирь, расставаясь со своими детьми, родственниками, Муравьева приняла и подписала суровое соглашение, согласно которому она теряла дворянский титул, имущественные и наследственные права, ей запрещалось возвращаться в европейскую Россию, а дети, рожденные в Сибири, теряли право носить фамилию отца и становились казенными крестьянами.
Уже в Чите она узнала, что сможет видеться с мужем лишь два раза в неделю. Александра Григорьевна поселилась в доме напротив тюрьмы, чтобы кроме установленных законом свиданий иметь возможность каждый день видеть издалека мужа и брата Захара, возвращающихся с работы. Вскоре ее одиночество было прервано приездом из России других декабристок - Н. Фонвизиной, Е. Нарышкиной, А. Давыдовой. Из Нерчинска вслед за мужьями приехали М. Волконская и Е. Трубецкая.
Все они поселились в домах вокруг тюрьмы, огороженной частоколом. Впоследствии эта улица получила название Дамской.
В 1830 году в Петровске-Забайкальском была построена новая тюрьма для декабристов, куда их вскоре перевели. Каждый декабрист имел здесь отдельную камеру. Жены декабристов, не имеющие детей, получили разрешение проживать с мужьями в камерах.
К тому времени у Александры Григорьевны родилась дочь Софья. Из Петербурга приходили печальные вести: скончалась мать, отец впал в меланхолию и мистицизм, умерли двое детей. Но она стойко переносила удары судьбы, казалось, что ее любовь к мужу становилась сильнее, а желание помогать близким - самоотверженнее.
Однажды декабрист Иван Дмитриевич Якушкин спросил бывшую графиню: «Кого же вы любите больше - Бога или Никитушку?» На что она ответила с улыбкой: «Господь не обидится, что Никитушку люблю более».
Современники вспоминают, что ее отзывчивость была опорой и примером для окружающих.
«Во время оно я встречал Александру Григорьевну в свете, потом видел ее за Байкалом. Тут она явилась мне существом, разрешающим великолепно новую трудную задачу. В делах любви и дружбы она не знала невозможного: ей все было легко, и видеть ее была истинная отрада... Душа крепкая, любящая поддерживала ее слабые силы. В ней было какое-то поэтически возвышенное настроение, хотя во взаимоотношениях она была необыкновенно простодушна и естественна. Это и составляло ее главную прелесть. Непринужденная веселость не покидала ее в самые тяжелые минуты нашего исключительного существования. Она всегда умела успокоить и утешить - придавала бодрость другим. Для мужа она была неусыпным хранителем и даже нянькою», - вспоминал Иван Иванович Пущин.
«К Александрине Муравьевой я была привязана больше всех: у нее было горячее сердце, благородство проявлялось в каждом поступке», - вспоминала Мария Николаевна Волконская.
Александра Григорьевна скончалась в двадцатисемилетнем возрасте 22 ноября 1832 года. Современники отмечают, что она предчувствовала свою смерть.
Муравьева суеверно боялась пожаров, считала их недобрым предзнаменованием. Во время ее болезни у них в доме загорелась баня. Пожар погасили, но впечатление осталось. Затем в ее комнате загорелся абажур на свече, и Муравьева сказала окружающим: «Значит, скоро конец». За несколько дней до смерти женщина узнала, что Фонвизина родила сына и воскликнула: «Я знаю дом, где теперь радуются, но есть дом, где скоро будут плакать». Вскоре ее не стало.
В записках декабриста Н.И. Лорера читаем: «Маленькое общество наше было поражено смертью нашей общей благодетельницы...»
«Чувствуя приближение смерти своей, она просила священника, и когда тот немного громко стал говорить с ней, она просила его говорить тише, чтобы не разбудить малютки, которую не в силах уже была приласкать... Через несколько минут, держа руки мужа и брата его в своих холодеющих руках, она закрыла глаза со словами "Боже, как там хорошо!" - и оставила нас навеки. В эту печальную ночь никто из нас не сомкнул глаз, мы бродили из угла в угол, как отуманенные», - рассказывал в своих записках декабрист Николай Иванович Лорер.
Никита Михайлович поседел в тридцать шесть лет возле гроба жены. По воспоминаниям дочери, он до конца жизни остался молчаливым и грустным. Скончался он в 1843 году, пережив свою супругу на 11 лет.
Дочь Софья после смерти отца была помещена под фамилией Никитина в Екатерининский институт за казенный счет. Институт находился под особым покровительством императрицы Александры Федоровны, жены Николая I. Однажды государыня приехала проведать своих подопечных. По существующей традиции все воспитанницы называли ее «матушка». Только Никитина, обращаясь, говорила ей «мадам». На изумленный вопрос императрицы, почему, она отвечала: «У меня одна мать, она похоронена в Сибири».
Благоговейное почитание родителей Софья пронесла через всю жизнь. Ее дом в Москве был постоянным местом встреч вернувшихся из Сибири декабристов.
По материалам Централизованной библиотечной системы Восточного административного округа г. Москвы
© «Россия для всех», 6 марта 2015
Александра Муравьева - символ супружеской преданности
10 женщин, повлиявших на историю России / Россия - женского рода
В этом году в канун 8 Марта сайт «Россия для всех» рассказывал о женщинах, которые оставили серьезный след в истории России. Безусловно, таких представительниц прекрасного пола бесконечно больше - можно зачитаться этими потрясающими жизненными историями! Всех их объединяет сила духа, любовь к семье, Родине, преданность своим убеждениям и внутренняя красота. ©Другие героини проекта
___Соколов Петр Федорович. «Портрет Александры Григорьевны Муравьёвой», 1825
Однажды декабрист Иван Дмитриевич Якушкин спросил бывшую графиню: «Кого же вы любите больше - Бога или Никитушку?» На что она ответила с улыбкой: «Господь не обидится, что Никитушку люблю более».Исследователи и общественность по-разному оценивают деятельность декабристов, но все единогласно признают, что это были люди высокой нравственности, которая отличала их от остальных представителей дворянского сословия. Поступок их жен, последовавших за ними в ссылку, отказавшихся от материальных благ, семейного состояния, комфортной жизни и принадлежности к дворянству, также вызывает восхищение у современных людей.
Настоящее несчастье - это когда страдают те, кого любишь.
А.Г. Муравьева
Как известно, после восстания декабристов на Сенатской площади в Санкт-Петербурге 26 (14) декабря 1825 года его участников приговорили к различного рода наказаниям. Кого-то отправили в ссылку или на каторгу, лишив имущества и титулов, кого-то приговорили к смертной казни.
Основатель Северного общества декабристов Никита Михайлович Муравьев был приговорен к каторжным работам сроком на 20 лет, 22 августа 1826 года срок каторги ему сократили до 15 лет. Отправлен в Сибирь 10 декабря 1826 года. В ноябре 1832 года срок сократили до 10 лет.
Муравьев женился на графине Чернышевой 22 февраля 1823 года.
Когда его арестовали, Александра Григорьевна ждала третьего ребёнка. Разрешение следовать за мужем получила 26 октября 1826 года. Оставив у свекрови троих малолетних детей, Муравьева стала одной из первых жен декабристов, последовавших за мужьями.
Ее письмо к мужу было полно любви и восхищения: «Мой добрый друг, мой ангел, я уже здесь следом за тобой... Когда я писала тебе в первый раз, твоя мать не передала мне еще твое письмо, оно было для меня ударом грома! Ты преступник! Ты виновный! Это не умещается в моей бедной голове... Ты просишь у меня прощения. Не говори со мной так, ты разрываешь мне сердце. Мне нечего тебе прощать. В течение почти трех лет, что я замужем, я не жила в этом мире - я была в раю. Счастье не может быть вечным. Не поддавайся отчаянию, я все вынесла. Ты казнишь себя за то, что сделал меня кем-то вроде соучастницы такого преступника, как ты... Я самая счастливая из женщин».
Проезжая через Москву, Муравьева виделась с родственником Александром Пушкиным. Он передал ей свои стихи, адресованные декабристам, - «Во глубине сибирских руд...» и послание к И. Пущину - «Мой первый друг, мой друг бесценный...».
Отправляясь в Сибирь, расставаясь со своими детьми, родственниками, Муравьева приняла и подписала суровое соглашение, согласно которому она теряла дворянский титул, имущественные и наследственные права, ей запрещалось возвращаться в европейскую Россию, а дети, рожденные в Сибири, теряли право носить фамилию отца и становились казенными крестьянами.
Уже в Чите она узнала, что сможет видеться с мужем лишь два раза в неделю. Александра Григорьевна поселилась в доме напротив тюрьмы, чтобы кроме установленных законом свиданий иметь возможность каждый день видеть издалека мужа и брата Захара, возвращающихся с работы. Вскоре ее одиночество было прервано приездом из России других декабристок - Н. Фонвизиной, Е. Нарышкиной, А. Давыдовой. Из Нерчинска вслед за мужьями приехали М. Волконская и Е. Трубецкая.
Все они поселились в домах вокруг тюрьмы, огороженной частоколом. Впоследствии эта улица получила название Дамской.
В 1830 году в Петровске-Забайкальском была построена новая тюрьма для декабристов, куда их вскоре перевели. Каждый декабрист имел здесь отдельную камеру. Жены декабристов, не имеющие детей, получили разрешение проживать с мужьями в камерах.
К тому времени у Александры Григорьевны родилась дочь Софья. Из Петербурга приходили печальные вести: скончалась мать, отец впал в меланхолию и мистицизм, умерли двое детей. Но она стойко переносила удары судьбы, казалось, что ее любовь к мужу становилась сильнее, а желание помогать близким - самоотверженнее.
Однажды декабрист Иван Дмитриевич Якушкин спросил бывшую графиню: «Кого же вы любите больше - Бога или Никитушку?» На что она ответила с улыбкой: «Господь не обидится, что Никитушку люблю более».
Современники вспоминают, что ее отзывчивость была опорой и примером для окружающих.
«Во время оно я встречал Александру Григорьевну в свете, потом видел ее за Байкалом. Тут она явилась мне существом, разрешающим великолепно новую трудную задачу. В делах любви и дружбы она не знала невозможного: ей все было легко, и видеть ее была истинная отрада... Душа крепкая, любящая поддерживала ее слабые силы. В ней было какое-то поэтически возвышенное настроение, хотя во взаимоотношениях она была необыкновенно простодушна и естественна. Это и составляло ее главную прелесть. Непринужденная веселость не покидала ее в самые тяжелые минуты нашего исключительного существования. Она всегда умела успокоить и утешить - придавала бодрость другим. Для мужа она была неусыпным хранителем и даже нянькою», - вспоминал Иван Иванович Пущин.
«К Александрине Муравьевой я была привязана больше всех: у нее было горячее сердце, благородство проявлялось в каждом поступке», - вспоминала Мария Николаевна Волконская.
Александра Григорьевна скончалась в двадцатисемилетнем возрасте 22 ноября 1832 года. Современники отмечают, что она предчувствовала свою смерть.
Муравьева суеверно боялась пожаров, считала их недобрым предзнаменованием. Во время ее болезни у них в доме загорелась баня. Пожар погасили, но впечатление осталось. Затем в ее комнате загорелся абажур на свече, и Муравьева сказала окружающим: «Значит, скоро конец». За несколько дней до смерти женщина узнала, что Фонвизина родила сына и воскликнула: «Я знаю дом, где теперь радуются, но есть дом, где скоро будут плакать». Вскоре ее не стало.
В записках декабриста Н.И. Лорера читаем: «Маленькое общество наше было поражено смертью нашей общей благодетельницы...»
«Чувствуя приближение смерти своей, она просила священника, и когда тот немного громко стал говорить с ней, она просила его говорить тише, чтобы не разбудить малютки, которую не в силах уже была приласкать... Через несколько минут, держа руки мужа и брата его в своих холодеющих руках, она закрыла глаза со словами "Боже, как там хорошо!" - и оставила нас навеки. В эту печальную ночь никто из нас не сомкнул глаз, мы бродили из угла в угол, как отуманенные», - рассказывал в своих записках декабрист Николай Иванович Лорер.
Никита Михайлович поседел в тридцать шесть лет возле гроба жены. По воспоминаниям дочери, он до конца жизни остался молчаливым и грустным. Скончался он в 1843 году, пережив свою супругу на 11 лет.
Дочь Софья после смерти отца была помещена под фамилией Никитина в Екатерининский институт за казенный счет. Институт находился под особым покровительством императрицы Александры Федоровны, жены Николая I. Однажды государыня приехала проведать своих подопечных. По существующей традиции все воспитанницы называли ее «матушка». Только Никитина, обращаясь, говорила ей «мадам». На изумленный вопрос императрицы, почему, она отвечала: «У меня одна мать, она похоронена в Сибири».
Благоговейное почитание родителей Софья пронесла через всю жизнь. Ее дом в Москве был постоянным местом встреч вернувшихся из Сибири декабристов.
По материалам Централизованной библиотечной системы Восточного административного округа г. Москвы
© «Россия для всех», 6 марта 2015