Мужская месть.
На днях застукала нескольких своих работничков за распитием спиртных напитков прямо на рабочем месте. Не, ну хоть бы скрывались, паразиты! Я же скрываюсь. А они вот так, внаглую, сидели и выпивали.
Навтыкала звездюлей. Естественно. Не могла не навтыкать. Такое моё профессиё.
Теперь эти гады мне мстят. Изощрённо. Сильно. Мощно. С фантазией, скоты.
Стою в коридоре, размышляю о бренности бытия. Подходит один из провинившихся. Типа, извиняться подходит за позорный инцидент. Виноваты, мол, исправимся, более такое не повторится, только не наказывайте, повинные головы меч не сечёт и так далее. Прямо само раскаяние.
Тут из-за угла выруливают три тётеньки из бухгалтерии, идут в нашу сторону, и в тот момент, когда они с нами поравнялись, провинившийся вдруг громко говорит:
- Нет-нет, Вита, я с Вами в сауну не пойду. Я женатый человек, у меня дети.
Разворачивается и уходит.
Моя челюсть падает на пол и приземляется рядом с челюстями бухгалтерш.
Ах ты, думаю, зараза. Я тебе сейчас устрою сауну.
Иду в цех на разборки. Злая. Пыхчу, как паровоз, ногами топаю так, что аж пол дрожит.
Тут навстречу его собутыльник:
- Вита, у меня тут вопросик по заказу.
- Ну, - говорю, - что там опять?
Он подходит близко, начинает и правда по заказу дельные вопросы задавать. Я отвечаю. Общаемся такие минут пять. Поблизости женщины работают, ОТК - проверяют качество продукции. Станков там нет, тишина, они переговариваются вполголоса.
И тут этот гад как гаркнет:
- Не, я за деньги с женщинами не сплю. Попробуйте в газетах объявления поискать, может, найдёте себе кого.
И удирает.
Женщины замолкают и дружно на меня вылупляются.
И тут я понимаю, что это заговор. И начинаю ржать. Реально, хотелось аплодировать. Жаль, актёр исчез со сцены.
Ладно, думаю, далеко-то не убежите, голубчики.
Прихожу на их рабочее место. Сидят, гады, покатываются от смеха.
- Сволочи, - говорю, - вы что творите? Вы мне всю мою безупречную репутацию замочили, алкаши чёртовы!
Гогочут.
- Ладно, - говорю, - молодцы, отыгрались. Ваша взяла. Хвалю вашу фантазию, ставлю пятёрку в дневник, родителям вышлю благодарственные письма за отличное воспитание сыновей. На этом шутки заканчиваем и расходимся, как в море корабли.
- Ага, размечталась, - отвечают весельчаки. - У нас ещё полно креатива в запасе.
И весь день, весь день сегодня издевались. Бегают и кричат:
- Не носи больше те белые трусы, в которых ты нам стриптиз танцевала, они тебя полнят!
- Зачем ты Сашке засос поставила? Его жена дома чуть не прибила!
- Витка, а ты заводная, когда пьяная, оказывается!
И всё в таком духе.
Не первый год их знаю, но никак не ожидала, что под приятной, с виду, оболочкой таятся такие чёрные грязные душонки.
А больше всех потряс дядя Миша. Когда 20 с лишним лет назад, юной пигалицей, я пришла работать на фабрику, дядя Миша уже был сед, бородат и солиден. Уважаемый человек! Дважды дед! Ветеран труда! И опустился до таких низин. Обнимал меня за плечи и говорил, вздыхая:
- Не шли ты мне больше этих смс-ок, лапонька. Вот лет двадцать назад я бы к тебе в койку прыгнул, а теперь-то уже старый. Влюбись лучше в Юрку, он помоложе, а на меня уж не рассчитывай.
Дядю Мишу-то и в жопу послать неловко. Стою, рыдаю, и слова ответить не могу.
Вот так и работаем, да.
Навтыкала звездюлей. Естественно. Не могла не навтыкать. Такое моё профессиё.
Теперь эти гады мне мстят. Изощрённо. Сильно. Мощно. С фантазией, скоты.
Стою в коридоре, размышляю о бренности бытия. Подходит один из провинившихся. Типа, извиняться подходит за позорный инцидент. Виноваты, мол, исправимся, более такое не повторится, только не наказывайте, повинные головы меч не сечёт и так далее. Прямо само раскаяние.
Тут из-за угла выруливают три тётеньки из бухгалтерии, идут в нашу сторону, и в тот момент, когда они с нами поравнялись, провинившийся вдруг громко говорит:
- Нет-нет, Вита, я с Вами в сауну не пойду. Я женатый человек, у меня дети.
Разворачивается и уходит.
Моя челюсть падает на пол и приземляется рядом с челюстями бухгалтерш.
Ах ты, думаю, зараза. Я тебе сейчас устрою сауну.
Иду в цех на разборки. Злая. Пыхчу, как паровоз, ногами топаю так, что аж пол дрожит.
Тут навстречу его собутыльник:
- Вита, у меня тут вопросик по заказу.
- Ну, - говорю, - что там опять?
Он подходит близко, начинает и правда по заказу дельные вопросы задавать. Я отвечаю. Общаемся такие минут пять. Поблизости женщины работают, ОТК - проверяют качество продукции. Станков там нет, тишина, они переговариваются вполголоса.
И тут этот гад как гаркнет:
- Не, я за деньги с женщинами не сплю. Попробуйте в газетах объявления поискать, может, найдёте себе кого.
И удирает.
Женщины замолкают и дружно на меня вылупляются.
И тут я понимаю, что это заговор. И начинаю ржать. Реально, хотелось аплодировать. Жаль, актёр исчез со сцены.
Ладно, думаю, далеко-то не убежите, голубчики.
Прихожу на их рабочее место. Сидят, гады, покатываются от смеха.
- Сволочи, - говорю, - вы что творите? Вы мне всю мою безупречную репутацию замочили, алкаши чёртовы!
Гогочут.
- Ладно, - говорю, - молодцы, отыгрались. Ваша взяла. Хвалю вашу фантазию, ставлю пятёрку в дневник, родителям вышлю благодарственные письма за отличное воспитание сыновей. На этом шутки заканчиваем и расходимся, как в море корабли.
- Ага, размечталась, - отвечают весельчаки. - У нас ещё полно креатива в запасе.
И весь день, весь день сегодня издевались. Бегают и кричат:
- Не носи больше те белые трусы, в которых ты нам стриптиз танцевала, они тебя полнят!
- Зачем ты Сашке засос поставила? Его жена дома чуть не прибила!
- Витка, а ты заводная, когда пьяная, оказывается!
И всё в таком духе.
Не первый год их знаю, но никак не ожидала, что под приятной, с виду, оболочкой таятся такие чёрные грязные душонки.
А больше всех потряс дядя Миша. Когда 20 с лишним лет назад, юной пигалицей, я пришла работать на фабрику, дядя Миша уже был сед, бородат и солиден. Уважаемый человек! Дважды дед! Ветеран труда! И опустился до таких низин. Обнимал меня за плечи и говорил, вздыхая:
- Не шли ты мне больше этих смс-ок, лапонька. Вот лет двадцать назад я бы к тебе в койку прыгнул, а теперь-то уже старый. Влюбись лучше в Юрку, он помоложе, а на меня уж не рассчитывай.
Дядю Мишу-то и в жопу послать неловко. Стою, рыдаю, и слова ответить не могу.
Вот так и работаем, да.