Был готов!
Полагаю, что я еще не окончательно утомил всех тут своими воспоминаниями и сегодня рассказ будет о приеме в пионеры. Как это выглядело не теоретически, не в парадных фото, не в бравурных отчетах, а практически.
Надо сказать, что галстук мне пришлось проносить все положенное для этого время. Все пять лет. А комсомол - к тому времени, что я собрался в него вступить - исчез. Так сказать был навсегда пока не кончился.
Но вернемся в весну 1988 года.
В первую очередь надо сказать, что кандидаты на повязывание галстука делились на сорта. Их можно назвать «Первый», «Основной» и «Оставшийся».
В элитную группу входило примерно 10% наличного состава любого класса (отличники как правило) и они имели право на следующее развлечение: одним апрельским утром (может быть даже в день рождения Ленина, 22 апреля), чуть свет ехали с учительницей на Красную площадь и там им повязывали галстуки. Этот romantic c видом на Мавзолей назывался «Ленинский рассвет». И, насколько я слышал, был общим для всех топовых школьников города Москвы.
Я не был до такой степени великолепным и потому попал в основную группу. А вот тут уже в разных школах мероприятие обставлялось по-разному. У нас был так.
Несколько позже (то ли прямо перед майскими праздниками, то ли между ними) основная банда октябрят-дембелей загружалась в транспорт и двигалась в центр. Самоходом, а не на заказанных автобусах (не как на этом прекрасном фото).
Многие знают Исторический музей на Красной площади, а совсем рядом с ним (и в том же архитектурном стиле) в 1890 году было построено здание Московской городской Думы.
В 1936 году там был открыт главный музей страны: Центральный музей В. И. Ленина (ЦМЛ).
«В воскресный день с сестрой моей
Мы вышли со двора.
"Я поведу тебя в музей!"
Сказала мне сестра.
Вот через площадь мы идем
И входим наконец
В большой, красивый красный дом,
Похожий на дворец…»
Но школьники гораздо лучше знали другие полудиссидентские стишки:
«А в Музее Ленина -
Два пальто простреленных,
Два костюма стареньких,
Да пара башмаков,
Да кепка,
Да книги,
Да больше ничего…»
О том, насколько много «ничего» там было чуть погодя. Сначала дело, потом удовольствия.
Не знаю и до сих пор не могу понять, почему галстуки нам повязывали в так называемом «Траурном зале». Видимо это было самое пригодное для большого количества людей помещение? Особых подробностей, впрочем, я уже и не помню.
А вот помню то, что заведение было бесплатным. И содержало немыслимое количество разнообразного барахла, связанного с товарищем Ульяновым. Помимо носильных вещей (пальто, галстуков, жилеток, кепок), офисных штучек и оргтехники (ручек, телефонных аппаратов, ламп) музей содержал, например, настоящий автомобиль Rolls-Royce Silver Ghost в стеклянной витрине. Нынешним лидерам до такой скромности конечно уже очень далеко. Даже семья Кимов вон на Мерседесах катается.
Кроме экспонатов во всех залах действовала мультимедийная система. В уголке стоял пюпитр полированного дерева, на котором лежало четыре... Не знаю как сформулировать.
Представьте большой черный деревянный объект грушевидной формы. С одной стороны - мембрана. И если взять его с поверхностии и прижать к уху, то замогильный голос начинал зачитывать всякие истории из жизни Ленина. Отойти от стойки было, естественно, нельзя, поскольку эта деревянная груша прицеплена к ней проводом. Четыре штуки - четыре разных языка.
Ни до, ни после в этой цитадели идеологии я больше не бывал.
Третий сорт пионеров по-тихому огалстучивался в школе. Сюжеты с невступлением в пионерскую организацию мне известны, но это всегда были крайне неординарные случаи.
Меня могут спросить: «А чем ты и другие одноклассники в той организации вообще занимались?» И вы знаете, совершенно нечего ответить. Ничем дельным и вообще выразимом словами мы там не занимались точно, но зато я несколько раз в торжественных случаях выносил знамя дружины.
И это не было самой престижной должностью. Престижнее было стучать в барабаны и гудеть в горн. А так ты просто с алой перевязью и под конвоем двух девочек с бантами неимоверного размера выносишь флаг и все.
Так примерно.
Вот такая ерунда лезет в голову в апрельские дни :)
Надо сказать, что галстук мне пришлось проносить все положенное для этого время. Все пять лет. А комсомол - к тому времени, что я собрался в него вступить - исчез. Так сказать был навсегда пока не кончился.
Но вернемся в весну 1988 года.
В первую очередь надо сказать, что кандидаты на повязывание галстука делились на сорта. Их можно назвать «Первый», «Основной» и «Оставшийся».
В элитную группу входило примерно 10% наличного состава любого класса (отличники как правило) и они имели право на следующее развлечение: одним апрельским утром (может быть даже в день рождения Ленина, 22 апреля), чуть свет ехали с учительницей на Красную площадь и там им повязывали галстуки. Этот romantic c видом на Мавзолей назывался «Ленинский рассвет». И, насколько я слышал, был общим для всех топовых школьников города Москвы.
Я не был до такой степени великолепным и потому попал в основную группу. А вот тут уже в разных школах мероприятие обставлялось по-разному. У нас был так.
Несколько позже (то ли прямо перед майскими праздниками, то ли между ними) основная банда октябрят-дембелей загружалась в транспорт и двигалась в центр. Самоходом, а не на заказанных автобусах (не как на этом прекрасном фото).
Многие знают Исторический музей на Красной площади, а совсем рядом с ним (и в том же архитектурном стиле) в 1890 году было построено здание Московской городской Думы.
В 1936 году там был открыт главный музей страны: Центральный музей В. И. Ленина (ЦМЛ).
«В воскресный день с сестрой моей
Мы вышли со двора.
"Я поведу тебя в музей!"
Сказала мне сестра.
Вот через площадь мы идем
И входим наконец
В большой, красивый красный дом,
Похожий на дворец…»
Но школьники гораздо лучше знали другие полудиссидентские стишки:
«А в Музее Ленина -
Два пальто простреленных,
Два костюма стареньких,
Да пара башмаков,
Да кепка,
Да книги,
Да больше ничего…»
О том, насколько много «ничего» там было чуть погодя. Сначала дело, потом удовольствия.
Не знаю и до сих пор не могу понять, почему галстуки нам повязывали в так называемом «Траурном зале». Видимо это было самое пригодное для большого количества людей помещение? Особых подробностей, впрочем, я уже и не помню.
А вот помню то, что заведение было бесплатным. И содержало немыслимое количество разнообразного барахла, связанного с товарищем Ульяновым. Помимо носильных вещей (пальто, галстуков, жилеток, кепок), офисных штучек и оргтехники (ручек, телефонных аппаратов, ламп) музей содержал, например, настоящий автомобиль Rolls-Royce Silver Ghost в стеклянной витрине. Нынешним лидерам до такой скромности конечно уже очень далеко. Даже семья Кимов вон на Мерседесах катается.
Кроме экспонатов во всех залах действовала мультимедийная система. В уголке стоял пюпитр полированного дерева, на котором лежало четыре... Не знаю как сформулировать.
Представьте большой черный деревянный объект грушевидной формы. С одной стороны - мембрана. И если взять его с поверхностии и прижать к уху, то замогильный голос начинал зачитывать всякие истории из жизни Ленина. Отойти от стойки было, естественно, нельзя, поскольку эта деревянная груша прицеплена к ней проводом. Четыре штуки - четыре разных языка.
Ни до, ни после в этой цитадели идеологии я больше не бывал.
Третий сорт пионеров по-тихому огалстучивался в школе. Сюжеты с невступлением в пионерскую организацию мне известны, но это всегда были крайне неординарные случаи.
Меня могут спросить: «А чем ты и другие одноклассники в той организации вообще занимались?» И вы знаете, совершенно нечего ответить. Ничем дельным и вообще выразимом словами мы там не занимались точно, но зато я несколько раз в торжественных случаях выносил знамя дружины.
И это не было самой престижной должностью. Престижнее было стучать в барабаны и гудеть в горн. А так ты просто с алой перевязью и под конвоем двух девочек с бантами неимоверного размера выносишь флаг и все.
Так примерно.
Вот такая ерунда лезет в голову в апрельские дни :)