(no subject)
Евгений Гришковец(e_grishkovets) wrote:
(http://e-grishkovets.livejournal.com/64030.html)
Здравствуйте!
Хороший день 23 февраля. Всегда он мне нравился. И хоть раньше он не был выходным днём, в школе были какие-то послабления. Какие-то уроки мужества, какие-то ветераны приходили нам рассказывать про войну. К тому же, это последний зимний праздник. Дед всегда нас ждал в гости. Он сильно воевал. Так что, поздравлять его получалось искренне и по-настоящему.
Ещё в этот день по телевизору всегда много бесспорно хороших фильмов. Сегодня с утра и до сих пор переключаешь каналы, и мелькают самые любимые и дорогие лица тех актёров, которых тоже хотелось бы сегодня поздравить. Прямо с утра. Олег Даль, Толубеев, Ролан Быков, Высоцкий, Лавров, Папанов, Ульянов и много других, может быть, менее прославленных, но прекрасных актёров, которые остались в тех фильмах о войне, какие умели снимать только у нас и тогда. Нигде сейчас так не умеют.
Но я сегодня хочу сказать о другом. Уже третий день живу под впечатлением концерта Жванецкого в Калининграде. Это впечатление не отпускает. Наверное, это самое сильное впечатление за последнее время. Именно в день защитников Отечества я хочу сказать о Жванецком.
Мне было 11 лет, когда я впервые увидел его по телевизору. До этого, я , конечно, слышал его тексты, но в исполнении Райкина или Карцева с Ильченко. Я был разочарован тем, как выглядел человек, о котором так много говорили родители и друзья моих родителей. Но я запомнил, как я в первый раз его увидел. Я запомнил, и понимаю, что Жванецкий только так и должен был выглядеть, и по-другому никак.
А он с того момента, как появился, был и остаётся самым главным и самым лучшим в той сфере деятельности, которой занимается. Как он сказал однажды, что он туловищем принадлежит к цеху юмористов. Это остроумно сказано и очень в его стиле. Да, ему приходилось и приходится выходить на одни с этими юмористами сцены. Но они все вместе существуют одним каким-то общим клубком (от слова клуб),а Жванецкий существует совершенно отдельно. Хотя, именно он создал целые форматы, направления и даже каноны. Но в чужих головах, устах и руках это всегда превращалось в сомнительного качества вторичный продукт. Он создал целый язык и он предъявил миру нового героя. Вот про этого героя и я хотел бы сказать.
Герой Жванецкого это не герой фельетонов, не критикуемый сатирой скволыга, бюрократ или другой остро социальный персонаж, не юродивый фрик, типа выпускника кулинарного техникума в исполнении Хазанова. Герой Жванецкого совершенно не отделим от самого Михаила Михайловича. Жванецкий всё время, все длительные годы, только и развивал этого героя, и жил вместе с ним. Огромное количество его текстов складываются в роман жизни этого героя. А главная тема, главный вопрос, главное переживание этого героя - это: что за страна, в которой он живёт, что за время мы все переживаем и почему он так всё это сильно любит, что жить без этого не может?
Во время прошедшего три дня назад концерта Жванецкий отвлекался от чтения и много говорил. Несколько раз он начинал какую-то тему, и чувствуя, что она сложна и требует длительного развития, бросал её. Он делал это взволнованно, но при этом с безусловным доверием залу. Он доверял зрителям и не опасался быть непонятым, даже если ему не удастся довести высказывание до логического конца. И вот совершенно неожиданно и как бы ни с того, ни с сего, он, оторвавшись от чтения, сказал приблизительно следующее, сказал совершенно неожиданно:(текст привожу своими словами) "Да как они могли сомневаться в моём отношении к Родине! Я был всего один раз по-настоящему влюблён. Вот так, чтобы смертельно и невыносимо только один раз... А она уезжала из страны. Тогда многие уезжали. Она говорила: поехали вместе. А я остался. Какие им ещё нужны доказательства?! Что им ещё нужно?! Тогда здесь жить было невозможно, мне выступать не давали, и любимая женщина уезжала. А я остался. Потому что не могу я без... " - он не договорил, сделал паузу и продожил чтение. О ком он говорил, кто усомнился в его отношении к Родине, осталось неясным. Он озвучил нахлынувшую на него волну. И это было очень сильно.
Во время наших бесед он не раз говорил, что рад за то, что меня могут переводить на другие языки, и что я понятен иностранцам. Но говорил он это очень спокойно, отчётливо понимая свою обречённость на непереводимость. Его способ высказывания, его отбор слов, его синтаксис уже сами содержат огромные смыслы. И интонация его так же совершенно непереводима. А ещё он всегда говорил, что длинно писать не умеет. И конечно же Жванецкий отдаёт себе отчёт в том, что его тексты совершенно от него неотделимы. С листа их можно читать только для того, чтобы вспомнить, как читал это он. Он хорошо это понимает. И поэтому старается быть остро сегодняшним. Он изо всех сил живой. Он не высекаемый из мрамора, он не бронзовеет.
Жванецкий, судя по всему, никогда не был диссидентом, не лез на рожон, и не был бессмысленным и отчаянным борцом с режимами. Я думаю, что если бы он умел и мог написать что-то вполне приемлемое и принятое советской властью, и тем самым обеспечить себе спокойную, сытую жизнь, он, может быть бы это сделал. Но он не мог. Он просто не умеет и никогда не умел писать бессмысленно, бессодержательно и глупо. Он просто не сумел бы выполнить заказ. И поэтому его голос был всегда неповторим и узнаваем и остаётся таковым.
Жванецкому очень нравится быть УМНЫМ человеком. Любой его даже казалось бы самый незначительный текст блещет умом автора. Ему нравится быть умным и ему нравятся умные люди, которым он, собственно, свои тексты и адресует. И конечно, Жванецкий невероятно глубоко знает жизнь, знает Родину, знает человека и любит Родину, человека и жизнь. Это так важно. Это просто необходимо сейчас. Иногда мне его присутствие необходимо просто физически.
Среди пошлости и безудержного безумия, которое царит на телевидении, среди псевдоинтеллектуальной книжной зауми новых литертурных процессов, где вновь и вновь пишутся антиутопии, политическое фэнтези, где так много закодированной, глубокомысленной хрени, где рафинированные интеллектуалы сыпят матом, где холёные стервы выжимают из себя ядовитые сюжеты, где разочаровавшиеся в жизни, обсыпанные кокаином педерасты выдавливают из себя свой жизненный гной... Среди перерожденцев и предателей собственного образа, которые совсем недавно выступили чуть ли не в виде современных Робин Гудов, которые заявили что-то романтическое и чуть ли не хулиганское по отношению к пошлости и фальши, сказали : "Мы -камеди клаб. Мы свободные, умные, весёлые и хотим быть счастливыми..." - им поверили, и как быстро они стали неотъемлемой составляющей того, над чем искренне сами смеялись всего несколько лет назад...Среди тех, кто с пеной у рта и с совершенно горящим взором восхваляет каждого нового руководителя, казалось бы, совершенно забыв о том, что говорил ещё вчера, среди опухших от роскоши, невероятно богатых людей, которые как-то вдруг потеряли какую-либо человеческую, государственную и даже мужскую позицию, среди демагогии политических клоунов, среди лютой злобы и фальшивого благодушия... Жванецкий практически один единственный человек, которому все и безоговорочно могут доверять.
Ему могут доверият в России, Украине, Грузии... Он не обманет. Он прожил такую жизнь! От него веет Высоцким, Окуджавой, Шукшиным. Они когда-то были все вместе, в одном времени, в одном возрасте, в одном воздухе...
Я не могу понять, как Михаил Михайлович сохранил к своему сегодняшнему возрасту способность так остро чувствовать, понимать и, главное, любить сегодняшний день. Немало людей, проживших длинную жизнь, находят в себе силы понимать сегодняшний день, но любить его могут не многие. Причём, любить несмотря на весь тот ужас, который я перечислил выше. И, видимо, именно эта любовь даёт ему возможность быть по-прежнему точным, понятным, смешным и необходимым.
На его концертах можно не волноваться. Глупости, фальши, пошлости или даже просто чего-то неудачного не случится. Жванецкий выковал такое мастерство, что любая тема, любая мысль им превращается в кристалл. Кристалл, идеальный по форме и прозрачности. Мне приятно сказать это сегодня в день защитников Отечества, накануне его юбилея. Ему скоро исполнится много лет. Он не любит на эту тему говорить. Он всегда говорит, что он ощущает себя на совершенно другой возраст. Слушая его и глядя на него, невозможно представить, что ему так много. И я знаю массу дряхлых и гнилых стариков, а то и духовных мертвецов, которым лет вдвое меньше, чем Жванецкому. И для меня сегодняшний праздник, то есть, день зищитников Отечества - это тот праздник, в который мне хотелось бы поздравить Михаила Михайловича.
Потому что для меня когда-то он был главным защитником права быть свободным, умным, весёлым и, тем самым, пркрасным человеком. Потом, во времена всеобщей растерянности, он не скрывал своей растерянности, и мучительно, не без ошибок, искал новые возможности и своё место в изменившемся пространстве. А сейчас он защищает красоту русского языка и образ человека прекрасно на этом языке говорящего. Он снова утверждает, что умным и сильным человеком быть трудно, но это интересно, привильно и счастливо.
Последнее, что я хочу сказать: конечно, само присутствие Жванецкого в нашем времени и нашем пространстве очень усложняет жизнь многим. На его фоне прекрасно видна бессмыслица, кривляние, пошлость, непрофессионализм, глупость, корыстолюбие, предательство собственного достоинства и своей профессии... Да и просто кому-то, кто ещё не окончательно потерял совесть, может быть в какой-то момент страшно и стыдно оттого, что то, что он сделал, или то, что он сказал, может услышать Жванецкий... Лично я часто думаю: "А как бы вот это он оценил?" Хочется сказать: "Спасибо за то, что лично мне Вы жизнь точно усложняете (улыбка)".
С праздником защитников Отечества всех, кто ощущает этот праздник своим!
Ваш Гришковец.