Классное и внеклассное.
10 июня - международный день нападения детей.
Я прочла список книг, которые М. заданы на каникулы.
Примерно на середине - Е. Ильин (так в списке), "Четвёртая высота".
На самом деле автор Елена Ильина, уже виделись, а главная героиня книги Марионелла "Гуля" Королёва до сих пор иногда душит меня во сне.
Не знаю, как это было в первый раз у вас, а в нашей маленькой уютной школке Гуля Королёва была первой после Ленина.
Отлично помню все четыре высоты: сначала Гуля выпала из колыбельки, потом упала с лошади, в-третьих - из окна многоэтажки, в-четвёртых - из военного самолёта.
Ловили Гулю всей пионерской страной, но она всё равно проскользнула к богу за пазуху.
И хотя Гуля соскочила уже совершеннолетней, книга "Четвёртая высота" естественно примыкает к корпусу текстов о пионерах-героях, агиографии мёртвых детей.
Валя Котик, Володя Дубинин, Зина Портнова никогда не вырастет Зинаидой.
Чтобы стать героем серии "убитые школьники", ребёнок в среднем должен был перед смертью осиротеть, пойти воевать, быть пойманным и подвергнуться пыткам.
Дети моего детства значительную часть детства проводили, примериваясь - выдержат ли они, если им станут загонять иголки под ногти или сажать голыми на раскалённую плиту.
Детские книжки, полные пыток и приключений.
Мне теперь кажется вот что - в этом мутном культе растерзанных детей было дофига тоски по Христу.
Или это что-то специальное киевское получилось?
Я прочла список книг, которые М. заданы на каникулы.
Примерно на середине - Е. Ильин (так в списке), "Четвёртая высота".
На самом деле автор Елена Ильина, уже виделись, а главная героиня книги Марионелла "Гуля" Королёва до сих пор иногда душит меня во сне.
Не знаю, как это было в первый раз у вас, а в нашей маленькой уютной школке Гуля Королёва была первой после Ленина.
Отлично помню все четыре высоты: сначала Гуля выпала из колыбельки, потом упала с лошади, в-третьих - из окна многоэтажки, в-четвёртых - из военного самолёта.
Ловили Гулю всей пионерской страной, но она всё равно проскользнула к богу за пазуху.
И хотя Гуля соскочила уже совершеннолетней, книга "Четвёртая высота" естественно примыкает к корпусу текстов о пионерах-героях, агиографии мёртвых детей.
Валя Котик, Володя Дубинин, Зина Портнова никогда не вырастет Зинаидой.
Чтобы стать героем серии "убитые школьники", ребёнок в среднем должен был перед смертью осиротеть, пойти воевать, быть пойманным и подвергнуться пыткам.
Дети моего детства значительную часть детства проводили, примериваясь - выдержат ли они, если им станут загонять иголки под ногти или сажать голыми на раскалённую плиту.
Детские книжки, полные пыток и приключений.
Мне теперь кажется вот что - в этом мутном культе растерзанных детей было дофига тоски по Христу.
Или это что-то специальное киевское получилось?