Александр Зиновьев: РФия - рогатый заяц
В охотничьем музее в Мюнхене были выставлены чучела фантастических животных,, скомбинированные из частей различных реальных животных. Среди них - чучело зайца с оленьими рогами. Этот рогатый заяц всплыл в моем в моем сознании, когда я стал изучать формирование социальной организации России после антикоммунистического переворота, произошедшего в годы горбачевско-ельцинского правления. Я установил, что эта социальная организация создавалась как гибрид советизма (коммунизма) , эападнизма и национально-русского (дореволюционного) фундаменталиэма, - как нечто вроде социального рогатого зайца. Для него еще нет общепринятого социологического названия. Я называю его постсоветизмом (или посткоммунизмом), Черты советиэма в постсоветском социальном гибриде заметны даже без специальных социологических исследований для тех, кто в какой-то мере знаком с советиэмом. Президентская власть копирует власть советского "Кремля", причем - даже сталинского периода. Президент имеет тенденцию превратиться в вождя заботящегося о нуждах всего "трудового" народа. Он опирается на силовые структуры, назначает угодное ему и подконтрольное ему правительство, стремится к контролю за прочими сферами общества, стремится апеллировать к массам (к "народу") непосредственно, минуя якобы враждебных "народу" и. коррумпированных чиновников-бюрократов (телевидение на этот счет - дар истории).
<...>
Западнизмом я называю социальную организацию, какую можно наблюдать в западных странах . В советской России, в каком бы она состоянии не находилась, никаких серьезных предпосылок для западнизма не было. Он стал насаждаться в России искусственно, насильственно, усилиями высшей власти. Стал насаждаться после антикоммунистического переворота, причем - как нечто чужеродное. человеческому материалу, материальной культуре, природным условиям и и ческим традициям страны, в результате получилась не западнист-ская социальная организация, а лишь нечто похожее на нее по некоторым чертам (приватизация, многопартийность, подобие рынка и т.п.)
В третьем ингредиенте гибрида постсоветизма проявляется маниакальное стремление части реформаторов во главе с президентом реанимировать некоторые явления дореволюционной России - православия, дореволюционных названий, обычаев, явлений культуры, идей монархизма и великодержавности и т.д. В значительной мере (если не главным образом) это делается искусственно, сверху. Сами по себе явления дореволюционной России не возродились бы. Они не столько возрождаются, сколько изобретаются вновь Изобретаются как идеализация (т.е. фальсификация) прошлого в качестве средства против советизма (коммунизма), как отрицание того эволюционного прогресса , какой имел место в советское время. Тут происходит беспрецедентная историческая деградация.
<...>
В сфере экономики доминирует тенденция к западнизму (приватизация, банки, частный бизнес, рынок). Но сохраняются элементы государственной плановой и командной экономики. "Кремль" стремится взять под свой контроль важнейшие отрасли экономики. Частные предприятия ведут себя порою так, как будто они - государственные, а государственные - как будто они частные. В идеологической сфере доминирует тенденция к российскому фундаментализму. Непомерно раздувается православие, которое рвется на роль государственной религии. Вместе с тем через средства массовой информации, культуру и личные общения в Россию вливается поток светской (нерелигиозной) западной идеологии, а также поддерживается советская идеология в форме популяризации советских фильмов, театра, литературы, музыки, достижений науки и выдающихся событий советской истории.
<...>
Характерной чертой российского социального гибрида является его имитационность. В этом отношении он даже превосходит советизм. Постсоветский "Кремль" явно имитирует советский. Но он имеет качественно иной статус в системе власти, чем советский. Он формируется по другим принципам, не располагает практически такой властью над другим подразделениями власти, не распоряжается такими рессурсами, не опирается на такую мощную партию, как КПСС, не руководствуется такой мощной идеологией, какой был марксизм-ленинизм. Он выглядит скорее как карикатура на сталинский "Кремль". Дума имитирует западный парламент изготовляя больше законов, чем все западные парламенты вместе взятые, хотя страна пребывает в состоянии юридического и прочего беспредела. Имитируя западную многопартийность, юная российская "демократия" побила мировой рекорд на этот счет, породив сотни политических партий и движений, не играющих практически никакой роли в имитационно гражданском обществе. Эпидемия праздников, юбилеев, награждений, приемов, встреч, заседаний и прочих публичных мероприятий, имитирующих бурную политическую, деловую, творческую и прочую жизнедеятельность, превзошла все то, над чем смеялись в советские годы.
<...>
Особенно сильно имитационный характер постсоветского социального "рогатого зайца" сказался в той сфере, ради которой были задуманы горбачевская перестройка и ельцинские реформы, - в сфере экономики. Нет надобности пояснять это, так как криминальный характер российской экономики общеизвестен во всем мире.Православие фактически не имеет той власти над душами россиян, на какую претендует. Оно не предохраняет от нравственного разложения населения и преступности, не несет с собой никакого подлинного духовного возрождения и национального единения, создавая лишь имитацию их. Помои западной идеологии нисколько не западнизируют менталитет россиян по существу, способствуя лишь имитации внешних форм поведения на самом примитивном уровне.
В стране вроде бы необычайно много делается для того, чтобы навести должный порядок, долженствующий обеспечить возрождение, подъем и процветание страны. Но в основном по-видимости. В реальности происходит, с одной стороны, неуклонная деградация во всех основных аспектах жизни общества. А с другой стороны, разрастается и процветает показной , театральный, виртуальный аспект жизни, имитирующий подъем, освобождение, возрождение России. Чем глубже деградирует страна, тем помпезнее и ярче становится имитационная маскировка деградации. Падение в бездну имитируется как взлет в небеса.
Александр Зиновьев, 25 января 2002 года
<...>
Западнизмом я называю социальную организацию, какую можно наблюдать в западных странах . В советской России, в каком бы она состоянии не находилась, никаких серьезных предпосылок для западнизма не было. Он стал насаждаться в России искусственно, насильственно, усилиями высшей власти. Стал насаждаться после антикоммунистического переворота, причем - как нечто чужеродное. человеческому материалу, материальной культуре, природным условиям и и ческим традициям страны, в результате получилась не западнист-ская социальная организация, а лишь нечто похожее на нее по некоторым чертам (приватизация, многопартийность, подобие рынка и т.п.)
В третьем ингредиенте гибрида постсоветизма проявляется маниакальное стремление части реформаторов во главе с президентом реанимировать некоторые явления дореволюционной России - православия, дореволюционных названий, обычаев, явлений культуры, идей монархизма и великодержавности и т.д. В значительной мере (если не главным образом) это делается искусственно, сверху. Сами по себе явления дореволюционной России не возродились бы. Они не столько возрождаются, сколько изобретаются вновь Изобретаются как идеализация (т.е. фальсификация) прошлого в качестве средства против советизма (коммунизма), как отрицание того эволюционного прогресса , какой имел место в советское время. Тут происходит беспрецедентная историческая деградация.
<...>
В сфере экономики доминирует тенденция к западнизму (приватизация, банки, частный бизнес, рынок). Но сохраняются элементы государственной плановой и командной экономики. "Кремль" стремится взять под свой контроль важнейшие отрасли экономики. Частные предприятия ведут себя порою так, как будто они - государственные, а государственные - как будто они частные. В идеологической сфере доминирует тенденция к российскому фундаментализму. Непомерно раздувается православие, которое рвется на роль государственной религии. Вместе с тем через средства массовой информации, культуру и личные общения в Россию вливается поток светской (нерелигиозной) западной идеологии, а также поддерживается советская идеология в форме популяризации советских фильмов, театра, литературы, музыки, достижений науки и выдающихся событий советской истории.
<...>
Характерной чертой российского социального гибрида является его имитационность. В этом отношении он даже превосходит советизм. Постсоветский "Кремль" явно имитирует советский. Но он имеет качественно иной статус в системе власти, чем советский. Он формируется по другим принципам, не располагает практически такой властью над другим подразделениями власти, не распоряжается такими рессурсами, не опирается на такую мощную партию, как КПСС, не руководствуется такой мощной идеологией, какой был марксизм-ленинизм. Он выглядит скорее как карикатура на сталинский "Кремль". Дума имитирует западный парламент изготовляя больше законов, чем все западные парламенты вместе взятые, хотя страна пребывает в состоянии юридического и прочего беспредела. Имитируя западную многопартийность, юная российская "демократия" побила мировой рекорд на этот счет, породив сотни политических партий и движений, не играющих практически никакой роли в имитационно гражданском обществе. Эпидемия праздников, юбилеев, награждений, приемов, встреч, заседаний и прочих публичных мероприятий, имитирующих бурную политическую, деловую, творческую и прочую жизнедеятельность, превзошла все то, над чем смеялись в советские годы.
<...>
Особенно сильно имитационный характер постсоветского социального "рогатого зайца" сказался в той сфере, ради которой были задуманы горбачевская перестройка и ельцинские реформы, - в сфере экономики. Нет надобности пояснять это, так как криминальный характер российской экономики общеизвестен во всем мире.Православие фактически не имеет той власти над душами россиян, на какую претендует. Оно не предохраняет от нравственного разложения населения и преступности, не несет с собой никакого подлинного духовного возрождения и национального единения, создавая лишь имитацию их. Помои западной идеологии нисколько не западнизируют менталитет россиян по существу, способствуя лишь имитации внешних форм поведения на самом примитивном уровне.
В стране вроде бы необычайно много делается для того, чтобы навести должный порядок, долженствующий обеспечить возрождение, подъем и процветание страны. Но в основном по-видимости. В реальности происходит, с одной стороны, неуклонная деградация во всех основных аспектах жизни общества. А с другой стороны, разрастается и процветает показной , театральный, виртуальный аспект жизни, имитирующий подъем, освобождение, возрождение России. Чем глубже деградирует страна, тем помпезнее и ярче становится имитационная маскировка деградации. Падение в бездну имитируется как взлет в небеса.
Александр Зиновьев, 25 января 2002 года