Раку от Огата Кэндзана (1663 - 1743)
"Взглянув на эту прелестную особу, Гэндзи
не может устоять перед искушением и задерживает ее у перил в углу галереи. Ее
застывшая в почтительной позе фигурка, свисающие вдоль щек подстриженные пряди
волос восхитительны."
"Вечерний лик" (югао) - тыква горлянка, лагенария, цветущая белыми цветами,
которые, раскрываясь вечером, к утру увядают.
Гэндзи-моногатари,
перевод Т.Л. Соколовой-Делюсиной.
Огата Кэндзан (брат художника Огата Корина) до 1731 года работал в Киото, в нескольких храмовых и частных мастерских, а затем переехал в Эдо, где и оставался до самой смерти. Кэндзан довольно много работал в манере семейства Раку, но его излюбленным приёмом было дабавить на чёрный фон контрастное изображение - как здесь. В самом семействе РАку это было не принято, иногда допускался декор резервом, но полихромных "солистов" на чёрном фоне у них не было никогда.
Эта чаша имеет имя "Югао" (есть такая глава в "Гэндзи-моногатари", а ещё вьюнок югао - "вечерний лик" - один из самых лирических мотивов в японской поэзии. Так что рядом с цветками написано стихотворение, и чаша целиком отсылает именно к лирической теме главы "Югао" из "Гэндзи".
Текста именно с этой чаши я, увы, в каталоге работ Кэндзана не нашла, но явно это что-то из:
"Не он ли?" - в душе
Возникла догадка смутная...
Перед взором моим
На мгновенье мелькнул "лик вечерний"
В ослепительном блеске росы.
(это от имени прекрасной Югао), или:
- Не хотел бы прослыть
Я до новых цветов охотником,
И все ж не могу
Сегодня мимо пройти,
Не сорвав тебя, "утренний лик"...
(это уже от принца), или:
- Не дождавшись, пока
Туман рассеется утренний,
Спешишь ты уйти.
Похоже, что к здешним цветам
Сердце твое равнодушно.
Глава "Югао" заканчивается так: "Только теперь он вполне постиг, сколько страданий влечет за собой тайная страсть."
не может устоять перед искушением и задерживает ее у перил в углу галереи. Ее
застывшая в почтительной позе фигурка, свисающие вдоль щек подстриженные пряди
волос восхитительны."
"Вечерний лик" (югао) - тыква горлянка, лагенария, цветущая белыми цветами,
которые, раскрываясь вечером, к утру увядают.
Гэндзи-моногатари,
перевод Т.Л. Соколовой-Делюсиной.
Огата Кэндзан (брат художника Огата Корина) до 1731 года работал в Киото, в нескольких храмовых и частных мастерских, а затем переехал в Эдо, где и оставался до самой смерти. Кэндзан довольно много работал в манере семейства Раку, но его излюбленным приёмом было дабавить на чёрный фон контрастное изображение - как здесь. В самом семействе РАку это было не принято, иногда допускался декор резервом, но полихромных "солистов" на чёрном фоне у них не было никогда.
Эта чаша имеет имя "Югао" (есть такая глава в "Гэндзи-моногатари", а ещё вьюнок югао - "вечерний лик" - один из самых лирических мотивов в японской поэзии. Так что рядом с цветками написано стихотворение, и чаша целиком отсылает именно к лирической теме главы "Югао" из "Гэндзи".
Текста именно с этой чаши я, увы, в каталоге работ Кэндзана не нашла, но явно это что-то из:
"Не он ли?" - в душе
Возникла догадка смутная...
Перед взором моим
На мгновенье мелькнул "лик вечерний"
В ослепительном блеске росы.
(это от имени прекрасной Югао), или:
- Не хотел бы прослыть
Я до новых цветов охотником,
И все ж не могу
Сегодня мимо пройти,
Не сорвав тебя, "утренний лик"...
(это уже от принца), или:
- Не дождавшись, пока
Туман рассеется утренний,
Спешишь ты уйти.
Похоже, что к здешним цветам
Сердце твое равнодушно.
Глава "Югао" заканчивается так: "Только теперь он вполне постиг, сколько страданий влечет за собой тайная страсть."