Обещанный оперный Нагасаки
Ну вот, Нагасаки. Кто не понял - почему надо было долго разбираться с фотографиями - читайте предпоследний абзац. Прошу под кат, но прежде, чем Вы туда пойдёте, я вас предупреждаю:
1. Там много картинок (трафик!), и я заранее извиняюсь за их качество. Если кто-то считает, что мне надо было ещё подтянуть-вытянуть перспективу, яркость, контрастность и пр. - то [он прав] он может не смотреть.
2. Там довольно много дыбра, который я предусмотрительно выделила курсивом. Тоже можно не читать. Впрочем, я там путаюсь.
А так -
Для чистоты жанра в дороге надо было слушать Пуччини. Но случилось, что в Интернете я нашла его только с Каллас и Геддой. Я не буду подробно об этой записи. То ли восстановленная запись всё равно по определению (как восстановленное молоко) не передаёт, хотя вот странно, что лишь слегка почищенный Шаляпин меня продирает до дрожи. То ли Каллас мне всё-таки не так уж нравится.
А ведь даже захотелось послушать Пуччини. У меня вообще с Баттерфляй сложные отношения. Я вживую слышала её один раз, в Михайловском театре, и уже довольно давно. Слушала из ложи над ямой, и в неё же и смотрела, потому что в ней играл К.С., тогдашний мой близкий приятель.
Это очень странная история, и очень грустная. Она достойна отдельной оперы, но не сейчас. Всё к тому, что "Баттерфляй" для меня - совсем грустная опера. Ну и потом - любовь, Чио-Чио-сан, японизм (которому я отчасти посвятила прошлый сезон)…
Но в результате всего вышеперечисленного я слушала, что было в плейере.
То есть Я не слушала не Пуччини, но мне его, естественно, предоставили в полном объёме: сперва ещё в поезде, в котором на подступах к Нагасаки грянули "Баттерфляй" (ну, это как - когда подъезжаешь к Питеру, тебе Глиера запускают), а потом в «музее-заповеднике» оранда-дзака т.е. «голландский квартал»), в котором находится дом, вдохновивший создателя литературной версии «Мадам Баттерфляй», Джона Л. Лонга. Ну, по порядку.
Нагасаки - безумно красив, вытянулся по узкой прибрежной полоске между заливом и горной грядой. С погодой повезло, впервые здесь было по-настоящему жарко, солнце, синее небо, почти без ветра.
Иностранцев в Нагасаки, как известно, селили на острове Дэсима, и то что есть сегодня в музее-заповеднике "Парк Гловера" - это, конечно, в известной степени - реконструкция, потому что: во первых, я не очень поняла - что же сохранилось после бомбардировки, а во-вторых - дома сюда свезены из разных кварталов острова Дэсима, и расставлены в очень японском садово-парковом порядке. То есть жить так невозможно (всё - на довольно крутом склоне, преодолевать который лучше при помощи эскалаторов). Но реконструкция очень деликатная, и сама по себе несколько постаревшая со времени создания парка, поэтому ничто не выглядит как новодел, а всё - как хорошо ухоженные старые английские особнячки где-нибудь в Оксфорде (на дом Оливера Импэя, где я была во время конференции в Ашмолейн - очень похоже), просто карабкающиеся на склон над заливом Нагасаки.
Да, из примечательностей (и на месте, кажется, своём стоящие) там - старейшая из сохранившихся католическая церковь в память 26 японских христианских мучеников (я всё время путаю количество бакинских комиссаров, христианских мучеников и преданных ронинов!.......), и при ней - Латинская школа. Я их как-нибудь отдельно, просто в один пост уже too much. Они очень хороши, да. А вверх, где начинается Парк, дома:
Один из самых примечательных, на мой вгляд, - дом Фредерика Рингера (1838-1907). Он поставлен довольно высоко по склону, и с террасы (и даже просто из передней) открывается такой вид, что можно задохнуться. На залив, на порт внизу, на верхушки круглых крон ниже по склону…
Именно около этого дома стоят скульптуры - Джиакомо Пуччини, сам, весь белый, подарок родины композитора - месту, его прославившему, скульптора Gilbert’a Lebigre (1996 год). Рядом - Чио-Чио-сан с сынком (в нескольких турблогах и турсайтах читала собственными ушами, что это - памятник Чио-Чио-сан, чему не уставала удивляться). Если с памятником Пуччини всё ясно (чем заслужил), то вот с Чио-Чио-сан надо быть гораздо осторожнее. Сама госпожа Бабочка ничем по японским понятиям не заслужила чести. И памятник вовсе не ей, а японской оперной певице Тамаки Миура, которая прославилась исполнением этой партии и блистала во многих странах (в мраморной доске она названа «величайшая примадонна, когда-либо родившаяся в Японии»). Я была поражена. У меня вообще с японскими примадоннами сложно как-то в голове. И на постаменте памятника так и написано большими буквами - "Тамаки Миура", а ввовсе не. Правда, "в образе".
А памятник Пуччини называется "Бабочка на плече Джиакомо Пуччини" - бабочка, действительно, присутствует на левом плече.
Случившаяся группа японских туристов приняла меня за итальянку (они просто не знают как это будет по-русски "мордажидовская"), и долго меня фотографировали, слушающую музыку с видом на памятники. Кстати, я была вся в белом и прекрасно гармонировала с композитором. На площадке перед памятниками, где летнее кафе, звучит тоже Пуччини. И Верди, «до кучи». Я, когда вдруг грянули застольную из "Травиаты", чуть не подпрыгнула на скамейке. Ну какая, собственно, разница!
Пуччини и Миура стоят прямо в пруду, а под ними очень музыкально плавают карпы и греются на камушках черепашки. "Райские кушчи".
А если повернуться задом к Пуччини, то увидишь вот такое:
Вообще там уголок такой оперный: в самом доме Рингера (кроме весьма скромного упоминания о нём, как о значительном чаеторговце) - выставка реквизита и костюма другой японской оперной певицы, которая называется там не иначе как «дивой» - Тэйко Кива. Она, кроме Баттерфляй пела ещё и Турандот… И ещё в "Ирисе" Масканьи, то есть перепела весь экзотический репертуар. Кимоно, кстати, отменные. Голос звучит. Вот, как с Каллас в восстановленной записи - невозможно понять, хотя - настоящий, большой, красивый оперный голос. Фотографии её везде, вырезки из газет, письма её учениц (в то числе и европейских).
Вот так: знай и люби Страну Восходящего Солнца, там ещё и дивы водятся.
Сам «дом Чио-Чио-сан», по легендам вдохновивший на создание новеллы, - это дом Томаса Блейка Гловера, он теперь находится чуть ниже по склону, но тоже с террасы - прекрасный вид, и сам домик очень затейливый, с зимним садом, галереями, потайной комнаткой.
Потайная комнатка там не с проста. Гловер был женат на японке по имени О-Цуру (а не Чио-Чио!!!), которая была разведена с мужем-самураем. Я плохо знаю юридические нормы конца периода Эдо (вплоть до 1868 г.) в Японии, но логчно, что до реставрации Мэйдзи это было против всякого закона. В общем - при визитах японских государственных чиновников и инспекторов, О-Цуру пряталась в этой комнатке под крышей. Бедняжка. Она Гловеру, между прочим, сына-таки родила. И дочку. То есть - очередной прототип. Жизнь сложилась вовсе не трагично. Они с Гловером были женаты вполне официально (после Мэйдзи законодательство изменилось).
Это, действительно, очень милый дом, очень романтичный. И, хотя понятно, что он стоял не там и не совсем так, но всё равно выйти из его тёмных комнат и увидеть панараму Нагасаки - это волшебное ощущение, примерно такое:
Дала себе слово не торопиться никуда, гулять, никуда уже не бежать…
Зашла в европейское кафе (такой специальный аттракцион для японских туристов - кстати, европейцев встретила три штуки за весь день…), съела какой-то изюмительный бисквитик с мороженым, выпила деликатесного чёрного чаю (прегадкого, тем не менее)- но всё подаётся на таком фарфоре, и с такими приборами, что прямо викторианствуешь поневоле…
И вот посмотрела я на эту панораму, и дёрнула в Исторический музей.
После всей этой романтики и красоты я хочу спросить вас - вы видели когда-нибудь сумасшедшего дятла с фотоаппаратом? Так вот то была я в историческом музее Нагасаки.
P.S. уххххххх... А карпы уже не влезают. Я их отдельным постом - уж очень фотогеничные твари.
1. Там много картинок (трафик!), и я заранее извиняюсь за их качество. Если кто-то считает, что мне надо было ещё подтянуть-вытянуть перспективу, яркость, контрастность и пр. - то [он прав] он может не смотреть.
2. Там довольно много дыбра, который я предусмотрительно выделила курсивом. Тоже можно не читать. Впрочем, я там путаюсь.
А так -
Для чистоты жанра в дороге надо было слушать Пуччини. Но случилось, что в Интернете я нашла его только с Каллас и Геддой. Я не буду подробно об этой записи. То ли восстановленная запись всё равно по определению (как восстановленное молоко) не передаёт, хотя вот странно, что лишь слегка почищенный Шаляпин меня продирает до дрожи. То ли Каллас мне всё-таки не так уж нравится.
А ведь даже захотелось послушать Пуччини. У меня вообще с Баттерфляй сложные отношения. Я вживую слышала её один раз, в Михайловском театре, и уже довольно давно. Слушала из ложи над ямой, и в неё же и смотрела, потому что в ней играл К.С., тогдашний мой близкий приятель.
Это очень странная история, и очень грустная. Она достойна отдельной оперы, но не сейчас. Всё к тому, что "Баттерфляй" для меня - совсем грустная опера. Ну и потом - любовь, Чио-Чио-сан, японизм (которому я отчасти посвятила прошлый сезон)…
Но в результате всего вышеперечисленного я слушала, что было в плейере.
То есть Я не слушала не Пуччини, но мне его, естественно, предоставили в полном объёме: сперва ещё в поезде, в котором на подступах к Нагасаки грянули "Баттерфляй" (ну, это как - когда подъезжаешь к Питеру, тебе Глиера запускают), а потом в «музее-заповеднике» оранда-дзака т.е. «голландский квартал»), в котором находится дом, вдохновивший создателя литературной версии «Мадам Баттерфляй», Джона Л. Лонга. Ну, по порядку.
Нагасаки - безумно красив, вытянулся по узкой прибрежной полоске между заливом и горной грядой. С погодой повезло, впервые здесь было по-настоящему жарко, солнце, синее небо, почти без ветра.
Иностранцев в Нагасаки, как известно, селили на острове Дэсима, и то что есть сегодня в музее-заповеднике "Парк Гловера" - это, конечно, в известной степени - реконструкция, потому что: во первых, я не очень поняла - что же сохранилось после бомбардировки, а во-вторых - дома сюда свезены из разных кварталов острова Дэсима, и расставлены в очень японском садово-парковом порядке. То есть жить так невозможно (всё - на довольно крутом склоне, преодолевать который лучше при помощи эскалаторов). Но реконструкция очень деликатная, и сама по себе несколько постаревшая со времени создания парка, поэтому ничто не выглядит как новодел, а всё - как хорошо ухоженные старые английские особнячки где-нибудь в Оксфорде (на дом Оливера Импэя, где я была во время конференции в Ашмолейн - очень похоже), просто карабкающиеся на склон над заливом Нагасаки.
Да, из примечательностей (и на месте, кажется, своём стоящие) там - старейшая из сохранившихся католическая церковь в память 26 японских христианских мучеников (я всё время путаю количество бакинских комиссаров, христианских мучеников и преданных ронинов!.......), и при ней - Латинская школа. Я их как-нибудь отдельно, просто в один пост уже too much. Они очень хороши, да. А вверх, где начинается Парк, дома:
Один из самых примечательных, на мой вгляд, - дом Фредерика Рингера (1838-1907). Он поставлен довольно высоко по склону, и с террасы (и даже просто из передней) открывается такой вид, что можно задохнуться. На залив, на порт внизу, на верхушки круглых крон ниже по склону…
Именно около этого дома стоят скульптуры - Джиакомо Пуччини, сам, весь белый, подарок родины композитора - месту, его прославившему, скульптора Gilbert’a Lebigre (1996 год). Рядом - Чио-Чио-сан с сынком (в нескольких турблогах и турсайтах читала собственными ушами, что это - памятник Чио-Чио-сан, чему не уставала удивляться). Если с памятником Пуччини всё ясно (чем заслужил), то вот с Чио-Чио-сан надо быть гораздо осторожнее. Сама госпожа Бабочка ничем по японским понятиям не заслужила чести. И памятник вовсе не ей, а японской оперной певице Тамаки Миура, которая прославилась исполнением этой партии и блистала во многих странах (в мраморной доске она названа «величайшая примадонна, когда-либо родившаяся в Японии»). Я была поражена. У меня вообще с японскими примадоннами сложно как-то в голове. И на постаменте памятника так и написано большими буквами - "Тамаки Миура", а ввовсе не. Правда, "в образе".
А памятник Пуччини называется "Бабочка на плече Джиакомо Пуччини" - бабочка, действительно, присутствует на левом плече.
Случившаяся группа японских туристов приняла меня за итальянку (они просто не знают как это будет по-русски "мордажидовская"), и долго меня фотографировали, слушающую музыку с видом на памятники. Кстати, я была вся в белом и прекрасно гармонировала с композитором. На площадке перед памятниками, где летнее кафе, звучит тоже Пуччини. И Верди, «до кучи». Я, когда вдруг грянули застольную из "Травиаты", чуть не подпрыгнула на скамейке. Ну какая, собственно, разница!
Пуччини и Миура стоят прямо в пруду, а под ними очень музыкально плавают карпы и греются на камушках черепашки. "Райские кушчи".
А если повернуться задом к Пуччини, то увидишь вот такое:
Вообще там уголок такой оперный: в самом доме Рингера (кроме весьма скромного упоминания о нём, как о значительном чаеторговце) - выставка реквизита и костюма другой японской оперной певицы, которая называется там не иначе как «дивой» - Тэйко Кива. Она, кроме Баттерфляй пела ещё и Турандот… И ещё в "Ирисе" Масканьи, то есть перепела весь экзотический репертуар. Кимоно, кстати, отменные. Голос звучит. Вот, как с Каллас в восстановленной записи - невозможно понять, хотя - настоящий, большой, красивый оперный голос. Фотографии её везде, вырезки из газет, письма её учениц (в то числе и европейских).
Вот так: знай и люби Страну Восходящего Солнца, там ещё и дивы водятся.
Сам «дом Чио-Чио-сан», по легендам вдохновивший на создание новеллы, - это дом Томаса Блейка Гловера, он теперь находится чуть ниже по склону, но тоже с террасы - прекрасный вид, и сам домик очень затейливый, с зимним садом, галереями, потайной комнаткой.
Потайная комнатка там не с проста. Гловер был женат на японке по имени О-Цуру (а не Чио-Чио!!!), которая была разведена с мужем-самураем. Я плохо знаю юридические нормы конца периода Эдо (вплоть до 1868 г.) в Японии, но логчно, что до реставрации Мэйдзи это было против всякого закона. В общем - при визитах японских государственных чиновников и инспекторов, О-Цуру пряталась в этой комнатке под крышей. Бедняжка. Она Гловеру, между прочим, сына-таки родила. И дочку. То есть - очередной прототип. Жизнь сложилась вовсе не трагично. Они с Гловером были женаты вполне официально (после Мэйдзи законодательство изменилось).
Это, действительно, очень милый дом, очень романтичный. И, хотя понятно, что он стоял не там и не совсем так, но всё равно выйти из его тёмных комнат и увидеть панараму Нагасаки - это волшебное ощущение, примерно такое:
Дала себе слово не торопиться никуда, гулять, никуда уже не бежать…
Зашла в европейское кафе (такой специальный аттракцион для японских туристов - кстати, европейцев встретила три штуки за весь день…), съела какой-то изюмительный бисквитик с мороженым, выпила деликатесного чёрного чаю (прегадкого, тем не менее)- но всё подаётся на таком фарфоре, и с такими приборами, что прямо викторианствуешь поневоле…
И вот посмотрела я на эту панораму, и дёрнула в Исторический музей.
После всей этой романтики и красоты я хочу спросить вас - вы видели когда-нибудь сумасшедшего дятла с фотоаппаратом? Так вот то была я в историческом музее Нагасаки.
P.S. уххххххх... А карпы уже не влезают. Я их отдельным постом - уж очень фотогеничные твари.