Папе!
Мне хочется, чтобы об этом знали все.
Мой батя - бомба.
11 декабря его настигло 50-летие, но возраст выдает только легкая седина. И то, это не годы, а стресс, навалившийся в конкретный непродолжительный период времени: я помню, как папа постарел, побелел и обзавелся гигантскими мешками под глазами вскоре после того, как сошел на берег и занялся административной работой в порту в Казахстане. Но суть не в этом. Я просто хочу максимально полно и тиражированно, всеми доступными мне способами рассказать про моего персонального супергероя. Отбросив все переживания последних 2-3 лет, локальные непонимания и несогласия, надо написать о главном.
Лучшая шутка, которую я слышала от папы, звучит так: «Маха, вот все у нас в семье любят учиться. Твоя бабушка с тремя детьми на руках и работой добивала очное в качестве инженера-электрика, я много учился, теперь ты. Смотри, как мы похожи: у меня три высших образования и у тебя. Только у меня законченные, а у тебя нет». Итак, у бати дипломы о трех высших. Отличное окончание Государственной морской академии имени адмирала С.О.Макарова (судоводительский факультет, не хухры-мухры), юридический факультет Ленинградского государственного университета им. А.С.Пушкина. Потом была программа Мaster of Business Administration с учебой в частно-государственном ВУЗе в Алмате. В промежутке между всем этим фигурировал корпоративный институт одного из крупнейших (№3) мировых портовых операторов DP-WORLD, где папа учился на программе «Управление контейнерным терминалом» и периодически наезжал в Великобританию на экзамены. А сейчас он заочно получает четвертую вышку, на этот раз в лондонской Lloyd's Maritime Academy по программе Marine Accident Investigation. И там его на вебинарах ждут с распростертыми объятиями, ласково затыкая остальных слушателей, потому что у моего бати богатый опыт даже в мировом масштабе.
Во-первых, он ходил в море 19 лет и дослужился до звания капитана дальнего плавания. Из существующих материков чисто по работе в долоукостерную эпоху не ступал только на землю Антарктиды. И историй с ним приключилось предостаточно. Навскидку из самого запоминающегося:
- в районе Коморских островов папе как старшему помощнику капитана приходилось на ручном управлении уводить судно от погони сомалийских пиратов, петляя до потери флибустьерами топлива и врываясь в наиболее опасные «незастрахованные» зоны. При этом все было серьезно: на линии Кения-Танзания-Оман из шести судов, шедших одновременно по маршруту, пять были атакованы, абордированы, даже обстреляны гранатометами и автоматами. На одном в плен были захвачены капитан и третий помощник, другой был подожжен вместе с командой, спрятавшейся в машинном отсеке. И только батин корабль не пострадал, потому что там как-то более вменяемо несли вахту;
- в Персидском заливе во время ночного шторма исчез один из членов экипажа, явно перечитавший Ветхий Завет. Все, что от него осталось - открытая на столе в каюте Библия на моменте с пророком Ионой, который во время бури бросился в море, чтобы принести себя в жертву и усмирить волны. Судя по всему, чувака перемололо винтом;
- у берегов Доминиканской республики на судне были обнаружены нелегалы, которые не очень хотели покидать борт и потому атаковали команду. Одному из членов экипажа даже до кости разрубили ногу мачете, но судовой доктор (нейрохирург) его подлатал, а папа ассистировал на операции;
- самая громкая история произошла в 2002 году, когда на корабле Hanjin Pennsylvania в районе Бенгальского залива произошел мощный взрыв. Несколько дней команда помогала тушить пожар, два члена экипажа сгорели заживо при взрыве. Потери груза изначально оценивались в 300 миллионов долларов, но потом цифры немножечко уменьшились, так как небольшую часть груза удалось спасти. Восстановление судна обошлось более чем в 50 млн долларов.
Где-то я читала, что это самая «дорогостоящая» катастрофа в истории мирового торгового флота. Потом было задержание экипажа, допросы в Гибралтаре, проходившее в Лондонском морском арбитражном суде дело: компания, зафрахтовавшая судно, пыталась представить все как следствие непрофессиональных действий команды. Но за отсутствием доказательств дело было закрыто.
Все папины суда - огроменные контейнеровозы длиной до 150 метров. «Девять этажей под водой, девять над водой», как он объяснял мне в детстве. Здоровенные махины, собранные со всех частей света экипажи. Короче, очень впечатляюще.
Сойдя на берег, папа отстриг 15-сантиметровую косичку и вытащил серьгу из уха (традиционно его прокалывают на первое пересечение экватора). На этом моменте я в первый раз пережила осознание окончания детства (следующим разом был перекур с Водяницкой после выхода последней части «Гарри Поттера» в кинотеатре на Пушкинской).
А потом ушел в преподавание и в морское администрирование: был ректором казахстанской морской академии (но казахи-тупики не хотели работать по голландским стандартам, вследствие чего идея развалилась, а спонсоры ушли); преподавал в альма-матер - читал в Макаровке курс по расследованию морских происшествий. Был директором единственного в Казахстане морского международного порта Актау (Каспийское море), а сейчас работает директором порта в Сирии.
К чему все эти перечисления? Потому что считаю, что у папы фантастический профессиональный опыт, богатый, разнообразный. Путь ни разу не сахарный, все время какие-то проблемы и препоны, все время какие-то стремные задачи, на которые он откликается, берется за непонятные мне и откровенно диковастые проекты, потому что это же вызов, это же так сложно и интересно.
Знаете, как он мне сообщил о Сирии? «Маха, я уезжаю работать на Средиземное море!» За три секунды паузы я успела подумать: «Ой, ну, что же там? Италия, Испания, Греция? Франция? Ладно, на худой конец Балканы...» Мысленно уже пригласила всех друзей в поездку, как когда-то выписывала поехавших географов на Мангышлак, составила маршруты, с три этажа нафантазировала. А он мне - Сирия! Помню только молчание в трубку, а потом: «Ты вообще в порядке? Там же война!» А ему что, ему задачи неподъемные подавай: оптимизировать все процессы, провести автоматизацию, перевести с государственного режима функционирования на частный, как-то без особых потерь для региона высокого социального напряжения сократить количество сотрудников с 3000 человек до 600-700 и так далее и тому подобное.
Но как бы профессионализм профессионализмом, а для меня он был в первую очередь папой, разумеется.
Я помню, как он уходил в рейс на 6-8-10 месяцев, возвращаясь потом домой на 2-3. И мне его всегда жутко не хватало. Не понимаю, как при этом со всеми нами, тремя малолетними балбесами, справлялась мама. Батя был на 2 или 3 моих днях рождения и примерно на таком же количестве новых годов. Лет в 17 я даже психанула по накопившимся обидкам. И сделала это до крайности отвратно, публично и феерично - мы с семьей потом не общались месяца 3, кажется, пока мама не позвонила, не сказала, что я дурная и что надо бы приехать, поговорить с папой и извиниться. И он простил, на что я не очень-то надеялась после всех вырвавшихся слов. Мы еще вместе с ним друг у друга на плече поплакали. Потому что да, его часто не было рядом, но он всегда всеми силами давал почувствовать свою любовь, даже находясь за тридевять морей и тридевять земель от дома. А уж когда оказывался рядом, подавно.
Примеры?
Папа писал для меня сказки. Какие-то появлялись с посылками из самых разных точек мира в виде печатных экземпляров с иллюстрациями. Какие-то - в формате «аудиокниг» на кассетах. С музыкой, различными звуковыми вставками - как подобает. Были сказки про засуху в джунглях, про дельфинов и зеленый луч, про мои путешествия внутри лампы или в потустороннем мире стекла, которое валялось в огромном количестве на месте старого кирпичного завода в Энгельсе, где я в детстве каждое лето проводила 2-3 недели. Но самое крутое, что сделал папа - написал сказку, которая называлась «Часы». И там через перемещения во времени была кратко подана история нашей семьи, начина с 1940-х годов. Так я узнавала про детство бабушки и дедушки, про то, как рос мой отец и его братья и сестра. Фантастическая штука. Кому еще такое делали, колитесь? Да никому.
Папа привел в мою жизнь футбол. Ходил играть со мной и братом на площадку, начиная лет с 5, наверное. А когда я подросла, то, приезжая в летнее время, уходил со мной и моими друзьями со двора пинать мяч даже до 2 и 3 часов, потому что Петербург и белые ночи. Почему-то больше всего я любила, когда мы играли один на один, сборная Советского Союза против сборной Китая (не спрашивайте, почему). Он привозил футбольные формы со всего мира: самая любимая на веки вечные бразильская с девяткой Роналдо на спине, периодически таскаемая у старшего брата Франция образца 1998 или 2000 года, суперская полосатая Аргентина, шорты от которой я носила лет 10. И так быстро пропавшая в школьном гардеробе форма Уэйна Руни из сборной Англии. А уж как я молилась на привезенные, кажется, из Испании бутсы...
Разумеется, именно папа в первый раз повел меня на большой футбол: я помню, как на стыке 1999 и 2000 годов после победы в Кубке России весь «Петровский» провожал Александра Панова в «Сент-Этьен». Он бежал свой круг почета, с трибун ему под ноги кидали атрибутику. Папа помог мне швырнуть на дорожку стадиона зенитовский шарф, который Панов поднял и нацепил на шею - вряд ли в тот день на свете был ребенок счастливее меня. Первый футбольный выезд - тоже батя. 2001 год, просыпаюсь в нашей зеленой десятке на пути в Москву, смотрю в окно и с ужасом выдаю что-то вроде: «Папа... Вокруг одни москали..!». В тот день «Зенит проиграл 1-3 «Спартаку», позволив мясным досрочно стать чемпионами России (после чего наступило знаменитое spartak-bez-titulov.ru на 16 лет). Нас держали на холоде Лужников часа 3, по дорожке мимо питерского сектора с огроменным флагом пробегал Владимир Бесчастных. И вот тогда уже не было ребенка несчастнее меня на Земле. Потом у нас были другие выезды в Москву, Ярославль, Ростов-на-Дону, Саратов. Мы почти каждый раз гнали на нашей десятке, включая в машине то «Сказ про Федота-стрельца удалого молодца», то кассеты группы «Любэ».
Папа подкинул в мою жизнь географию. Так как в школе нам преподавали ее на редкость отвратительно и, по сути, никаких знаний я оттуда не вынесла вообще, какие-то зачатки представлений о мире и физических процессах пришли именно из батиных рассказов про далекие страны и штормящие океаны. Кто же знал, что это сыграет такую роль в будущем. Плюс ко всему он вырос в Алмате в семье альпинистов, с детства ходил по Тянь-Шаню. И вот теперь да, я горный походник в третьем поколении.
Когда в 2008 году я выиграла свой первый чемпионат Европы по настольному хоккею, батя повесил в подъезде на нашей двери плакат «Здесь живет чемпионка Европы», собрал во дворе огромную тусовку с шампанским и шашлыками, всех друзей поил из только что привезенного из Риги кубка и с крайне довольным лицом расхаживал с моими медальками на шее и вообще всячески демонстрировал отцовскую гордость.
Папа сделал так, что лет до 11-12 я свято верила в то, что он умеет колдовать. Вися на проводе из какой-то очередной Африки, пока мама прятала в оговоренное место купленный заранее «Киндер-сюрприз», он нашептывал со мной в паре волшебные слова, а потом руководил поисками по квартире. С неизбежно удачным результатом, разумеется. Он даже девчонок в спортивном лагере успел в этом убедить, «наколдовав» в чемодан одной из них в день рождения россыпь «киндеров».
А еще из не особо значимого, но такого кайфового. В самом начале двухтысячных он привез домой диск с эпохальной песней «Freestyler» и клипом на нее за год-полтора до того, как она полновесно появилась в России и стала суперхитом. Вы еще даже не думали про ракамакафо, а я уже выплясывала детский недобрейк на ванном коврике, постеленном перед телеком.
Чтобы разбавить елейную картину, скажу, что и пиво в мою жизнь тоже привнес он. Заветные 1,5 сантиметра интригующе пахнущей жидкости из бутылки «Степан Разин Петровское» вприкусь с рыбкой во время домашних футбольных просмотров - да, это папа в 6-7 лет наливал мне пивас, а я пряталась под стол, чтобы мама не спалила. А еще первые шрамы на голове - тоже его заслуга. Потому что иногда можно неудачно уронить ребенка, делая «по кочкам, по кочкам - в ямку бух». А через несколько лет задавать вопрос, мол, Маша, это что у тебя на голове, плешь?!
У меня почти нет папиных фотографий. К сожалению, так уж сложилось. Тем более, крайне мало совместных. Только в процессе написания этого текста поняла, что, по большому счету, даже не успела толком пожить с ним. Сначала бесконечные рейсы, потом мой затянувшийся отъезд в Москву и его - в Казахстан и Сирию. Но у меня столько ассоциаций и воспоминаний, столько ниточек, столько привнесенного в меня как в человека и в меня как в ребенка, несмотря на расстояния. И чем дальше, тем больше вижу, что я папина дочь от и до.
Черты характера, легкая патологическая наклонность к поиску трудностей и их преодолению, шило в жопе и желание увидеть как можно больше мест, познакомиться и узнать как можно больше людей и культур. В моей мазохистической попытке получить диплом на протяжении 10 лет и пугающей любви к учебе в университете тоже прослеживается некая генетическая связь.
За что еще благодарна?
Как человек, который вероятнее всего может поиметь проблемы из-за каких-то моих жестких нецензурных высказываний в интернетиках, он, в отличие от другой родни, ни разу мне не намекнул на то, что неплохо бы прикрыть роток. Даже учитывая, что взгляды у нас по некоторым пунктам расходятся капитально, он мне ни слова не сказал за все мои обширные и не очень сдержанные излияния в сети. Что я очень сильно ценю, если честно.
Но больше всего меня воодушевляет тот факт, что он никогда не говорил, что я его разочаровала, никогда не писал писем про позор и «бельмо на глазу семьи», никогда не ворчал, что я себя просрала и потерялась среди всех этих поисков жизненного пути. Он всегда поддерживал, на каждом важном и определяющем шаге, от начала и до конца. Уйти из спортивной гимнастики, которой занималась 8 лет, в футбол? Пока семья ловила приходосы, он помог мне найти телефоны петербургской федерации футбола, будущего клуба и отвез на первую тренировку. Поступить на журфак и уехать в 16 лет в Москву? Дед с бабушкой давили на родителей и говорили, что это чушь, а не профессия, мама просто не хотела провожать меня в другой город после того, как пришли результаты. Папа же позвонил ей из очередного рейса и сказал, что раз ребенок поступил, надо его отпустить. Забрать документы с журфака, чтобы поступить на геофак? Семья опять в приходосах и, скажем так, сопротивляется этому решению, мама ведет со мной переговоры на кухне часов 6, убеждаясь в адекватности идеи свалить с 4 курса университета не очень понятно куда и зачем. Папа же просто поймал меня в арке коридора, задал три коротких вопроса, подразумевающих три коротких ответа: «Ты уверена? Ты этого хочешь? Тебе это нужно?» и, получив по всем пунктам «да», пожелал удачи, мол, дерзай. Когда я забирала документы уже с геофака, чтобы опять туда же перепоступить на другую кафедру, вновь поддержал. И так всегда.
Папа - главный драйвер идеи об учебе за рубежом. Вдохновитель на изучение иностранных языков, потому что сам помимо свободного английского может еще немного поговорить на части европейских и не только языков, вполне себе может в казахском, рассказывает мне что-то там про суахили. До сих пор помню внутреннее недоумение, когда в ресторане одного из пароходов он, узнав, что персонал - филиппинцы, радостно побежал к ним общаться на их языке, представляющем смесь испанского с чем-то еще.
Батя всегда с большой радостью поощрял любые мои перемещения в пространстве, потому что сам такой же. Наверное, апофеоз взаимного понимания случился год назад. Я только вернулась с Кубы, переполненная до краев впечатлениями. Мы сидели в ресторане, я рассказывала в абсолютном захлебе про поездку, а папа в ответ - как он примерно в том же возрасте (23-25 лет) по работе оказался в районе Карибского моря, как и что его удивляло, как и что воспринимал. Наш разговор в какой-то момент принял примерно следующую форму:
- Представляешь, там такооооое! И вот такооое!
- Даааа, я тоже такое помню! А еще было это и это!
- Даааа, меня это тоже больше всего поразило!
И так добрые минут 40. Сказать, что это абсолютный кайф - ничего не сказать.
Папа организовал жилье и транспорт нашей нелегальной экспедиции с палеогеографами на Мангышлак и вообще был автором мысли о том, чтобы затащить хоть кого-то из МГУ-шных географов на восточный берег Каспия, потому что видел, какими соплями восторга я обмазываю все вокруг в наших поездках по полуострову.
А сейчас всячески завлекает в Сирию, мол, тут же такое исторически мощное место! А какая природа! И Ливан рядом, Иордания. Ты же всегда хотела в Бейрут! И друзей своих вези обязательно.
Он самый большой любитель тусовок и приколов из тех, кого я только встречала в жизни.
Из любимого - жесткий развод матроса-кирибата. Батя как-то сказал ему, что на днях в очередной раз победил во всероссийской лотерее и в качестве приза получил билет на полет в космос. Господи-боже, в который раз, уже надоело, Россия ведь - космическая держава, у нас не летал только ленивый. Потом началось шапито про «ля-ля-ля, кому бы сбагрить этот билет, не подскажешь, сам я уже видеть этот космос не могу, надоело». В общем, бедный чувак стал тренироваться и готовиться к полету, всерьез начал потеть на тренажерах и так далее. Не помню точно, как все разрешилось, но прикол очень жесткий и при этом огненный. Еще он разводил по телефону дочку одного из своих друзей (старшеклассницу, грезившую о кино и участвовавшую даже в каких-то кастингах), что он режиссер с Ленфильма, видел ее где-то как-то, очень она их заинтересовала для съемок в новом проекте, пригласите родителя к телефону, чтобы обсудить детали контракта. Тоже мясо, но тоже жутко смешно. Подкараулить кого-нибудь из знакомых или из семьи за углом дома, чтобы со спины с собачьим лаем «тяпнуть» человека за лодыжку - как в магазин за хлебом. И таких подколов и историй - три миллиона. После чего обязательно последует раскатистый ржач, такой вот наш семейный, ялбачевский, по которому меня опознавали в общаге и который ненавидели в Сатино. Но чтоб вы понимали, у меня очень сильно облегченная версия, у бати же - громовые раскаты. А есть еще не менее «голосистые» на смех бабушка и дед. В общем, можно попробовать представить, что происходит, когда за одним столом собирается наше карлово семейство и кто-то начинает шутковать.
Еще папа с некоторой периодичностью играет со своими дядьками из порта в футбол, занимается подводной охотой.
Я не всегда понимаю, в какое время он успевает поспать, потому что работы овердохрена, еще учеба, друзья и тусовочки, поездки, хобби. А ему все мало. Когда я пытаюсь осознать, как это все уместилось в небольшом человечке, который вечно ходит в зенитовских поло и кепке в любой точке мира, у меня отказывается соображать мозг.
С прошедшим юбилеем, папа. Я не очень понимаю, как ты это вытягиваешь. Да мне это понимание и не нужно. Я просто продолжу восхищаться и в стотысячный раз повторю: спасибо тебе за все.
Ты мой супергерой.
Мой батя - бомба.
11 декабря его настигло 50-летие, но возраст выдает только легкая седина. И то, это не годы, а стресс, навалившийся в конкретный непродолжительный период времени: я помню, как папа постарел, побелел и обзавелся гигантскими мешками под глазами вскоре после того, как сошел на берег и занялся административной работой в порту в Казахстане. Но суть не в этом. Я просто хочу максимально полно и тиражированно, всеми доступными мне способами рассказать про моего персонального супергероя. Отбросив все переживания последних 2-3 лет, локальные непонимания и несогласия, надо написать о главном.
Лучшая шутка, которую я слышала от папы, звучит так: «Маха, вот все у нас в семье любят учиться. Твоя бабушка с тремя детьми на руках и работой добивала очное в качестве инженера-электрика, я много учился, теперь ты. Смотри, как мы похожи: у меня три высших образования и у тебя. Только у меня законченные, а у тебя нет». Итак, у бати дипломы о трех высших. Отличное окончание Государственной морской академии имени адмирала С.О.Макарова (судоводительский факультет, не хухры-мухры), юридический факультет Ленинградского государственного университета им. А.С.Пушкина. Потом была программа Мaster of Business Administration с учебой в частно-государственном ВУЗе в Алмате. В промежутке между всем этим фигурировал корпоративный институт одного из крупнейших (№3) мировых портовых операторов DP-WORLD, где папа учился на программе «Управление контейнерным терминалом» и периодически наезжал в Великобританию на экзамены. А сейчас он заочно получает четвертую вышку, на этот раз в лондонской Lloyd's Maritime Academy по программе Marine Accident Investigation. И там его на вебинарах ждут с распростертыми объятиями, ласково затыкая остальных слушателей, потому что у моего бати богатый опыт даже в мировом масштабе.
Во-первых, он ходил в море 19 лет и дослужился до звания капитана дальнего плавания. Из существующих материков чисто по работе в долоукостерную эпоху не ступал только на землю Антарктиды. И историй с ним приключилось предостаточно. Навскидку из самого запоминающегося:
- в районе Коморских островов папе как старшему помощнику капитана приходилось на ручном управлении уводить судно от погони сомалийских пиратов, петляя до потери флибустьерами топлива и врываясь в наиболее опасные «незастрахованные» зоны. При этом все было серьезно: на линии Кения-Танзания-Оман из шести судов, шедших одновременно по маршруту, пять были атакованы, абордированы, даже обстреляны гранатометами и автоматами. На одном в плен были захвачены капитан и третий помощник, другой был подожжен вместе с командой, спрятавшейся в машинном отсеке. И только батин корабль не пострадал, потому что там как-то более вменяемо несли вахту;
- в Персидском заливе во время ночного шторма исчез один из членов экипажа, явно перечитавший Ветхий Завет. Все, что от него осталось - открытая на столе в каюте Библия на моменте с пророком Ионой, который во время бури бросился в море, чтобы принести себя в жертву и усмирить волны. Судя по всему, чувака перемололо винтом;
- у берегов Доминиканской республики на судне были обнаружены нелегалы, которые не очень хотели покидать борт и потому атаковали команду. Одному из членов экипажа даже до кости разрубили ногу мачете, но судовой доктор (нейрохирург) его подлатал, а папа ассистировал на операции;
- самая громкая история произошла в 2002 году, когда на корабле Hanjin Pennsylvania в районе Бенгальского залива произошел мощный взрыв. Несколько дней команда помогала тушить пожар, два члена экипажа сгорели заживо при взрыве. Потери груза изначально оценивались в 300 миллионов долларов, но потом цифры немножечко уменьшились, так как небольшую часть груза удалось спасти. Восстановление судна обошлось более чем в 50 млн долларов.
Где-то я читала, что это самая «дорогостоящая» катастрофа в истории мирового торгового флота. Потом было задержание экипажа, допросы в Гибралтаре, проходившее в Лондонском морском арбитражном суде дело: компания, зафрахтовавшая судно, пыталась представить все как следствие непрофессиональных действий команды. Но за отсутствием доказательств дело было закрыто.
Все папины суда - огроменные контейнеровозы длиной до 150 метров. «Девять этажей под водой, девять над водой», как он объяснял мне в детстве. Здоровенные махины, собранные со всех частей света экипажи. Короче, очень впечатляюще.
Сойдя на берег, папа отстриг 15-сантиметровую косичку и вытащил серьгу из уха (традиционно его прокалывают на первое пересечение экватора). На этом моменте я в первый раз пережила осознание окончания детства (следующим разом был перекур с Водяницкой после выхода последней части «Гарри Поттера» в кинотеатре на Пушкинской).
А потом ушел в преподавание и в морское администрирование: был ректором казахстанской морской академии (но казахи-тупики не хотели работать по голландским стандартам, вследствие чего идея развалилась, а спонсоры ушли); преподавал в альма-матер - читал в Макаровке курс по расследованию морских происшествий. Был директором единственного в Казахстане морского международного порта Актау (Каспийское море), а сейчас работает директором порта в Сирии.
К чему все эти перечисления? Потому что считаю, что у папы фантастический профессиональный опыт, богатый, разнообразный. Путь ни разу не сахарный, все время какие-то проблемы и препоны, все время какие-то стремные задачи, на которые он откликается, берется за непонятные мне и откровенно диковастые проекты, потому что это же вызов, это же так сложно и интересно.
Знаете, как он мне сообщил о Сирии? «Маха, я уезжаю работать на Средиземное море!» За три секунды паузы я успела подумать: «Ой, ну, что же там? Италия, Испания, Греция? Франция? Ладно, на худой конец Балканы...» Мысленно уже пригласила всех друзей в поездку, как когда-то выписывала поехавших географов на Мангышлак, составила маршруты, с три этажа нафантазировала. А он мне - Сирия! Помню только молчание в трубку, а потом: «Ты вообще в порядке? Там же война!» А ему что, ему задачи неподъемные подавай: оптимизировать все процессы, провести автоматизацию, перевести с государственного режима функционирования на частный, как-то без особых потерь для региона высокого социального напряжения сократить количество сотрудников с 3000 человек до 600-700 и так далее и тому подобное.
Но как бы профессионализм профессионализмом, а для меня он был в первую очередь папой, разумеется.
Я помню, как он уходил в рейс на 6-8-10 месяцев, возвращаясь потом домой на 2-3. И мне его всегда жутко не хватало. Не понимаю, как при этом со всеми нами, тремя малолетними балбесами, справлялась мама. Батя был на 2 или 3 моих днях рождения и примерно на таком же количестве новых годов. Лет в 17 я даже психанула по накопившимся обидкам. И сделала это до крайности отвратно, публично и феерично - мы с семьей потом не общались месяца 3, кажется, пока мама не позвонила, не сказала, что я дурная и что надо бы приехать, поговорить с папой и извиниться. И он простил, на что я не очень-то надеялась после всех вырвавшихся слов. Мы еще вместе с ним друг у друга на плече поплакали. Потому что да, его часто не было рядом, но он всегда всеми силами давал почувствовать свою любовь, даже находясь за тридевять морей и тридевять земель от дома. А уж когда оказывался рядом, подавно.
Примеры?
Папа писал для меня сказки. Какие-то появлялись с посылками из самых разных точек мира в виде печатных экземпляров с иллюстрациями. Какие-то - в формате «аудиокниг» на кассетах. С музыкой, различными звуковыми вставками - как подобает. Были сказки про засуху в джунглях, про дельфинов и зеленый луч, про мои путешествия внутри лампы или в потустороннем мире стекла, которое валялось в огромном количестве на месте старого кирпичного завода в Энгельсе, где я в детстве каждое лето проводила 2-3 недели. Но самое крутое, что сделал папа - написал сказку, которая называлась «Часы». И там через перемещения во времени была кратко подана история нашей семьи, начина с 1940-х годов. Так я узнавала про детство бабушки и дедушки, про то, как рос мой отец и его братья и сестра. Фантастическая штука. Кому еще такое делали, колитесь? Да никому.
Папа привел в мою жизнь футбол. Ходил играть со мной и братом на площадку, начиная лет с 5, наверное. А когда я подросла, то, приезжая в летнее время, уходил со мной и моими друзьями со двора пинать мяч даже до 2 и 3 часов, потому что Петербург и белые ночи. Почему-то больше всего я любила, когда мы играли один на один, сборная Советского Союза против сборной Китая (не спрашивайте, почему). Он привозил футбольные формы со всего мира: самая любимая на веки вечные бразильская с девяткой Роналдо на спине, периодически таскаемая у старшего брата Франция образца 1998 или 2000 года, суперская полосатая Аргентина, шорты от которой я носила лет 10. И так быстро пропавшая в школьном гардеробе форма Уэйна Руни из сборной Англии. А уж как я молилась на привезенные, кажется, из Испании бутсы...
Разумеется, именно папа в первый раз повел меня на большой футбол: я помню, как на стыке 1999 и 2000 годов после победы в Кубке России весь «Петровский» провожал Александра Панова в «Сент-Этьен». Он бежал свой круг почета, с трибун ему под ноги кидали атрибутику. Папа помог мне швырнуть на дорожку стадиона зенитовский шарф, который Панов поднял и нацепил на шею - вряд ли в тот день на свете был ребенок счастливее меня. Первый футбольный выезд - тоже батя. 2001 год, просыпаюсь в нашей зеленой десятке на пути в Москву, смотрю в окно и с ужасом выдаю что-то вроде: «Папа... Вокруг одни москали..!». В тот день «Зенит проиграл 1-3 «Спартаку», позволив мясным досрочно стать чемпионами России (после чего наступило знаменитое spartak-bez-titulov.ru на 16 лет). Нас держали на холоде Лужников часа 3, по дорожке мимо питерского сектора с огроменным флагом пробегал Владимир Бесчастных. И вот тогда уже не было ребенка несчастнее меня на Земле. Потом у нас были другие выезды в Москву, Ярославль, Ростов-на-Дону, Саратов. Мы почти каждый раз гнали на нашей десятке, включая в машине то «Сказ про Федота-стрельца удалого молодца», то кассеты группы «Любэ».
Папа подкинул в мою жизнь географию. Так как в школе нам преподавали ее на редкость отвратительно и, по сути, никаких знаний я оттуда не вынесла вообще, какие-то зачатки представлений о мире и физических процессах пришли именно из батиных рассказов про далекие страны и штормящие океаны. Кто же знал, что это сыграет такую роль в будущем. Плюс ко всему он вырос в Алмате в семье альпинистов, с детства ходил по Тянь-Шаню. И вот теперь да, я горный походник в третьем поколении.
Когда в 2008 году я выиграла свой первый чемпионат Европы по настольному хоккею, батя повесил в подъезде на нашей двери плакат «Здесь живет чемпионка Европы», собрал во дворе огромную тусовку с шампанским и шашлыками, всех друзей поил из только что привезенного из Риги кубка и с крайне довольным лицом расхаживал с моими медальками на шее и вообще всячески демонстрировал отцовскую гордость.
Папа сделал так, что лет до 11-12 я свято верила в то, что он умеет колдовать. Вися на проводе из какой-то очередной Африки, пока мама прятала в оговоренное место купленный заранее «Киндер-сюрприз», он нашептывал со мной в паре волшебные слова, а потом руководил поисками по квартире. С неизбежно удачным результатом, разумеется. Он даже девчонок в спортивном лагере успел в этом убедить, «наколдовав» в чемодан одной из них в день рождения россыпь «киндеров».
А еще из не особо значимого, но такого кайфового. В самом начале двухтысячных он привез домой диск с эпохальной песней «Freestyler» и клипом на нее за год-полтора до того, как она полновесно появилась в России и стала суперхитом. Вы еще даже не думали про ракамакафо, а я уже выплясывала детский недобрейк на ванном коврике, постеленном перед телеком.
Чтобы разбавить елейную картину, скажу, что и пиво в мою жизнь тоже привнес он. Заветные 1,5 сантиметра интригующе пахнущей жидкости из бутылки «Степан Разин Петровское» вприкусь с рыбкой во время домашних футбольных просмотров - да, это папа в 6-7 лет наливал мне пивас, а я пряталась под стол, чтобы мама не спалила. А еще первые шрамы на голове - тоже его заслуга. Потому что иногда можно неудачно уронить ребенка, делая «по кочкам, по кочкам - в ямку бух». А через несколько лет задавать вопрос, мол, Маша, это что у тебя на голове, плешь?!
У меня почти нет папиных фотографий. К сожалению, так уж сложилось. Тем более, крайне мало совместных. Только в процессе написания этого текста поняла, что, по большому счету, даже не успела толком пожить с ним. Сначала бесконечные рейсы, потом мой затянувшийся отъезд в Москву и его - в Казахстан и Сирию. Но у меня столько ассоциаций и воспоминаний, столько ниточек, столько привнесенного в меня как в человека и в меня как в ребенка, несмотря на расстояния. И чем дальше, тем больше вижу, что я папина дочь от и до.
Черты характера, легкая патологическая наклонность к поиску трудностей и их преодолению, шило в жопе и желание увидеть как можно больше мест, познакомиться и узнать как можно больше людей и культур. В моей мазохистической попытке получить диплом на протяжении 10 лет и пугающей любви к учебе в университете тоже прослеживается некая генетическая связь.
За что еще благодарна?
Как человек, который вероятнее всего может поиметь проблемы из-за каких-то моих жестких нецензурных высказываний в интернетиках, он, в отличие от другой родни, ни разу мне не намекнул на то, что неплохо бы прикрыть роток. Даже учитывая, что взгляды у нас по некоторым пунктам расходятся капитально, он мне ни слова не сказал за все мои обширные и не очень сдержанные излияния в сети. Что я очень сильно ценю, если честно.
Но больше всего меня воодушевляет тот факт, что он никогда не говорил, что я его разочаровала, никогда не писал писем про позор и «бельмо на глазу семьи», никогда не ворчал, что я себя просрала и потерялась среди всех этих поисков жизненного пути. Он всегда поддерживал, на каждом важном и определяющем шаге, от начала и до конца. Уйти из спортивной гимнастики, которой занималась 8 лет, в футбол? Пока семья ловила приходосы, он помог мне найти телефоны петербургской федерации футбола, будущего клуба и отвез на первую тренировку. Поступить на журфак и уехать в 16 лет в Москву? Дед с бабушкой давили на родителей и говорили, что это чушь, а не профессия, мама просто не хотела провожать меня в другой город после того, как пришли результаты. Папа же позвонил ей из очередного рейса и сказал, что раз ребенок поступил, надо его отпустить. Забрать документы с журфака, чтобы поступить на геофак? Семья опять в приходосах и, скажем так, сопротивляется этому решению, мама ведет со мной переговоры на кухне часов 6, убеждаясь в адекватности идеи свалить с 4 курса университета не очень понятно куда и зачем. Папа же просто поймал меня в арке коридора, задал три коротких вопроса, подразумевающих три коротких ответа: «Ты уверена? Ты этого хочешь? Тебе это нужно?» и, получив по всем пунктам «да», пожелал удачи, мол, дерзай. Когда я забирала документы уже с геофака, чтобы опять туда же перепоступить на другую кафедру, вновь поддержал. И так всегда.
Папа - главный драйвер идеи об учебе за рубежом. Вдохновитель на изучение иностранных языков, потому что сам помимо свободного английского может еще немного поговорить на части европейских и не только языков, вполне себе может в казахском, рассказывает мне что-то там про суахили. До сих пор помню внутреннее недоумение, когда в ресторане одного из пароходов он, узнав, что персонал - филиппинцы, радостно побежал к ним общаться на их языке, представляющем смесь испанского с чем-то еще.
Батя всегда с большой радостью поощрял любые мои перемещения в пространстве, потому что сам такой же. Наверное, апофеоз взаимного понимания случился год назад. Я только вернулась с Кубы, переполненная до краев впечатлениями. Мы сидели в ресторане, я рассказывала в абсолютном захлебе про поездку, а папа в ответ - как он примерно в том же возрасте (23-25 лет) по работе оказался в районе Карибского моря, как и что его удивляло, как и что воспринимал. Наш разговор в какой-то момент принял примерно следующую форму:
- Представляешь, там такооооое! И вот такооое!
- Даааа, я тоже такое помню! А еще было это и это!
- Даааа, меня это тоже больше всего поразило!
И так добрые минут 40. Сказать, что это абсолютный кайф - ничего не сказать.
Папа организовал жилье и транспорт нашей нелегальной экспедиции с палеогеографами на Мангышлак и вообще был автором мысли о том, чтобы затащить хоть кого-то из МГУ-шных географов на восточный берег Каспия, потому что видел, какими соплями восторга я обмазываю все вокруг в наших поездках по полуострову.
А сейчас всячески завлекает в Сирию, мол, тут же такое исторически мощное место! А какая природа! И Ливан рядом, Иордания. Ты же всегда хотела в Бейрут! И друзей своих вези обязательно.
Он самый большой любитель тусовок и приколов из тех, кого я только встречала в жизни.
Из любимого - жесткий развод матроса-кирибата. Батя как-то сказал ему, что на днях в очередной раз победил во всероссийской лотерее и в качестве приза получил билет на полет в космос. Господи-боже, в который раз, уже надоело, Россия ведь - космическая держава, у нас не летал только ленивый. Потом началось шапито про «ля-ля-ля, кому бы сбагрить этот билет, не подскажешь, сам я уже видеть этот космос не могу, надоело». В общем, бедный чувак стал тренироваться и готовиться к полету, всерьез начал потеть на тренажерах и так далее. Не помню точно, как все разрешилось, но прикол очень жесткий и при этом огненный. Еще он разводил по телефону дочку одного из своих друзей (старшеклассницу, грезившую о кино и участвовавшую даже в каких-то кастингах), что он режиссер с Ленфильма, видел ее где-то как-то, очень она их заинтересовала для съемок в новом проекте, пригласите родителя к телефону, чтобы обсудить детали контракта. Тоже мясо, но тоже жутко смешно. Подкараулить кого-нибудь из знакомых или из семьи за углом дома, чтобы со спины с собачьим лаем «тяпнуть» человека за лодыжку - как в магазин за хлебом. И таких подколов и историй - три миллиона. После чего обязательно последует раскатистый ржач, такой вот наш семейный, ялбачевский, по которому меня опознавали в общаге и который ненавидели в Сатино. Но чтоб вы понимали, у меня очень сильно облегченная версия, у бати же - громовые раскаты. А есть еще не менее «голосистые» на смех бабушка и дед. В общем, можно попробовать представить, что происходит, когда за одним столом собирается наше карлово семейство и кто-то начинает шутковать.
Еще папа с некоторой периодичностью играет со своими дядьками из порта в футбол, занимается подводной охотой.
Я не всегда понимаю, в какое время он успевает поспать, потому что работы овердохрена, еще учеба, друзья и тусовочки, поездки, хобби. А ему все мало. Когда я пытаюсь осознать, как это все уместилось в небольшом человечке, который вечно ходит в зенитовских поло и кепке в любой точке мира, у меня отказывается соображать мозг.
С прошедшим юбилеем, папа. Я не очень понимаю, как ты это вытягиваешь. Да мне это понимание и не нужно. Я просто продолжу восхищаться и в стотысячный раз повторю: спасибо тебе за все.
Ты мой супергерой.
