А ещё я считаю, что Карфаген должен быть разрушен
Современная большая политика, будучи внешним выражением бессмысленности и тупика глобальной капиталистической системы, являет собой довольно странное зрелище. Все что-то делают, не понимая, зачем они это делают. Просто, что-то нужно делать, даже когда делать абсолютно нечего. Вот Папа встретился с Патриархом, что объявлено событием тысячелетия. А всем по барабану. Ну, им же нужно что-то делать, и желательно что-нибудь значительное. Имитация движения куда-то, тогда как реального движения нет.
Колониализм, раздел мира, революции, освобождение, борьба за мир против борьбы за демократию, свобода, Фукуяма с концом истории в виде победившей мир либеральной демократии. Надежды, вера, страсти. Две века капитализма. Два века страстей и безумных скоростей. И опять здесь же. Мелочная, подленькая борьба всех со всеми на фоне умирающей от экологических и экономических проблем жизни. И ни страстей, ни скоростей уже нет. И бессмысленно взбадривать публику поцелуями Папы и Патриарха. Все гниет, упершись в плотину, прорвать, которую пока не хватает энергии. Между тем, вонь от гниения уже становится невыносимой. Не прорвем, так и сгнием заживо. Поэтому прорвать всё равно придется. И этот грядущий прорыв не вопрос случайности или удачных обстоятельств, которых может и не сложится. Необходимость всегда прокладывает путь через случайности. А в конце капитализма все случайности играют против него, сливаясь в сплошную, идущую потоком необходимость.
Колониализм, раздел мира, революции, освобождение, борьба за мир против борьбы за демократию, свобода, Фукуяма с концом истории в виде победившей мир либеральной демократии. Надежды, вера, страсти. Две века капитализма. Два века страстей и безумных скоростей. И опять здесь же. Мелочная, подленькая борьба всех со всеми на фоне умирающей от экологических и экономических проблем жизни. И ни страстей, ни скоростей уже нет. И бессмысленно взбадривать публику поцелуями Папы и Патриарха. Все гниет, упершись в плотину, прорвать, которую пока не хватает энергии. Между тем, вонь от гниения уже становится невыносимой. Не прорвем, так и сгнием заживо. Поэтому прорвать всё равно придется. И этот грядущий прорыв не вопрос случайности или удачных обстоятельств, которых может и не сложится. Необходимость всегда прокладывает путь через случайности. А в конце капитализма все случайности играют против него, сливаясь в сплошную, идущую потоком необходимость.