Открытое письмо настоятелю храма Иоанна Богослова в селе Красное Новой Москвы от художника.
Здравствуйте, отец Игорь.
Пожалуйста, прочтите внимательно это излишне длинное письмо, когда у Вас выдастся свободное время. Будьте, пожалуйста, милосердны к человеку, который пострадал без вины. Не проигнорируйте мою просьбу.
Посмотрела фильм о храме, в котором прошли лучшие 8 лет моей жизни.
Огорчилась тем, что храм стал белым, т.к. с красными деталями лучше смотрелась фреска, а ещё больше расстроилась из-за того, что мою фреску старательно избегал показывать оператор. Обо мне там, как водится, не было сказано ни единого слова, а ведь это - 8 самых трудных лет жизни храма! Кроме того, по всему интернету, во всех источниках не упоминается моё имя в связи с авторством этой фрески. Кое-кому из авторов статей написала, но меня все игнорируют. И тогда решила написать Вам, так как ваш знакомый под ником "Рихард" (в соц.сети), сказал, что Вы - хороший человек. И я подумала: Если у Вас ко мне настолько плохое отношение, то, стало быть, есть обо мне какая-то негативная информация. Не знаю, в чём провинилась и считаю, что пришло время разрешить недоразумения.
Сейчас напишу о том, о чём Вы, вероятно, уже не помните, так как это было очень давно, и у каждого память устроена по-разному. У меня ситуационная память очень хорошая, тем более, я все события фиксирую письменно.
В 1992-м г., когда была в стране очень трудная жизнь, храм И.Б. был в руинах,
Так было тогда, когда я начинала там работать, в 1992-м году.
Во что превращена моя фреска теперь. Как будто бы её испортили намеренно.
1998 год, моя там работа на взлёте, впрочем, на взлёте она была и остановлена.
и мне, студентке 1-го курса повезло. Настоятель ЦИБ, Таран, вдруг отнёсся ко мне по-отечески, и до конца 1999-го г. выполняла всю работу по восстановлению храма. По моему проекту сделана крыша храма, вычинка и окраска (архитекторы только подписывали) и много чего ещё. Я вложила всю свою душу в этот храм. Этот храм был для меня всем!
К сожалению, настоятель оказался антисемитом, и в 1999-м году он узнал о том, что я еврейка по матери и, вероятно, поэтому стал ко мне хуже относиться. Он даже просил прощение у прихожан за то, что мы с регентом - евреи. "Других на их место, дескать, нет". Поддержки там ни у кого, кроме Тарана, мне ждать было бесполезно. Меня сразу невзлюбили, т.к. подмосковные не любят москвичей и они считали, что молодая девушка не сможет справиться с такой большой работой. Моя беда в том, что не умею разговаривать с людьми. Что-то где-то не то брякнула, вероятно, меня невзлюбили, и кто-то оговорил. Например, одному человеку по фамилии Шестак, я бесплатно спроектировала часовню. То, что он не сказал мне "спасибо", я, как-то, пережила. Но то, что он с Вами пришёл меня увольнять... Это уже перебор...
И так многим я сделала работу бесплатно, по дружбе, но... короче я всем простила то, что я на них поработала, а они это не оценили. Мне же не простили такие высказывания, типа: "Шилов - плохой художник", например. Мне не прощалось ничего, несмотря на мою молодость и, поэтому, глупость.
Беды мои начались задолго до Вашего прихода в этот храм. Настоятель вдруг утратил ко мне доверие (то ли из-за моего "еврейства", то ли ещё что-то там, не знаю) и придумал ситуацию, при которой он бы имел веские основания меня уволить. Таких провокаций было несколько, но ничего у них не получилось. Я, только, попала в психиатрическую больницу с депрессией из-за всего этого. А Вы знаете, что за болезнь такая - депрессия? Если не сталкивались ни разу, то едва ли смогу описать, что это такое. Короче, человеку при этом очень плохо физически. При этом с осени я так и не увидела зарплат. Вот в таком состоянии (ещё не долеченная, на лекарствах), встретила я Ваш приход в наш храм. С Вами был какой-то молодой человек, который отнёсся ко мне явно враждебно и настроил Вас против меня сразу же (судя по тону, которым Вы со мной говорили), нагло солгав Вам, человеку в искусстве, явно, не компетентному (уж без обид) о том, что у меня, якобы, плохой рисунок. А это ложь - художник я профессиональный и виртуозно владею академическим рисунком, наверняка уж получше того гражданина!
Затем, вместо того, что бы сказать Вам: "В иконописной мастерской нельзя жить матушке с детьми потому что пахнет олифой, лаками и прочими вредными для детей химическими веществами", что сущая правда, я понесла какую-то чушь. Но надо же понимать то, что в те дни была тяжело больным человеком, состоявшем на амбулаторном лечении в НИИ Психического Здоровья. Брала больничный по требованию начальства, и об этом узнали все. Я там лежала больше месяца и тогда только что выписалась, будучи в ужасном состоянии. Я и здоровая-то говорю часто не то и невпопад, а уж в том-то болезненном состоянии...
Покупки, сделанные мной по товарному чеку, были сделаны ещё при Таране, который был в курсе того, что я их делаю. Вы же не дали мне тогда этого произнести. Меня никто не выслушал, мне никто не дал ни оправдаться (хотя мне не в чем оправдываться), ни объяснить то, что со мной так поступать было нельзя. Меня просто ставили перед фактами, не давая спокойно "озвучить" свою позицию.
У Вас тогда было всё, вроде бы, благополучно, на мой взгляд, как то: работа, семья, жена, дети, статус, наконец. А у меня в 2000-м году не стало ничего вообще, кроме таланта, который, как выяснилось, никому не нужен. Я давала обязательства при приёме на работу в церковь о том, что не выйду замуж, пока храм не распишу. Иначе, меня бы сразу уволили. В результате, я осталась на бобах. Выйти за богатого спонсора моих выставок и раскрутки, как я планировала, трезво смотря на вещи, не удалось. Я вышла за очень больного и совершенно нищего человека с тяжёлым характером. Его оклад - 18 000 руб., что для Москвы - за гранью нищеты. А мы на эти деньги живём втроём, с ребёнком!
И вот, в 2000-м году, мы с отцом без денег оказываемся выброшенными на улицу. В семье тогда работала одна мама, кормя нас с отцом. Нам реально не хватало еды. А как я мыкалась в поисках работы! Художнику найти работу безумно трудно! Это не грузчик, не продавец, не бухгалтер. А я ничему кроме искусства, не обучаемая.
И тогда, в начале февраля 2000-го года, когда вся моя жизнь, все мои надежды, рухнули, я, обливаясь горючими слезами, написала Вам довольно резкую записку, в которой говорилось о том, что Вы, мягко говоря, не правы. Вообще-то, понять меня было можно. В данной ситуации я имела право на то, что бы высказать всё, что думаю.
В этом и состоит моя "вина" перед Вами? Хорошо, за ту записку прошу прощение.
Это - всё или же есть что-то ещё, о чём я не знаю?
Помнится, на единственной исповеди, которую Вы у меня приняли в день моего увольнения, от Вас услышала такие странные слова: "Когда вспомните, то расскажете." Во-первых, я не знала ничего о том, что "должна была" "вспомнить", я только что лежала в больнице, где простора для прегрешений, мягко говоря, маловато. Больные, в основном, спят. Во-вторых, я регулярно, вот уже очень много лет, исповедуюсь у своего духовника, который служит в московском храме. К г-ну Тарану это не имеет никакого отношения. Что бы кумушки ни говорили, а моим духовником он не был. Он не был и моим товарищем. Дружить с антисемитом? (фашистом) Это сильно... Просто он был работодателем с очень большими, на мой взгляд, чудачествами и неуёмной фантазией. Такая же фантазия у многих, кто тогда находился рядом с ним. Вероятно, это заразно Я что-то слышала о том, что он уволен, якобы, за воровство. Не хочу это комментировать, ничего не знаю. Но в 2014 году он мне вернул не выплаченные с осени 1999 по 2000-й год зарплаты, и у меня к нему особых претензий нет. Думаю, что он постепенно возвращает то, что вынужден был взять на время. Я так думаю, но, опять же, повторюсь: О причине увольнения данного человека и вообще о нём мне ничего не известно, что бы там кто не фантазировал на счёт моей с ним, якобы, "дружбы".
Я знаю, что в Евангелии сказано "Не клянись ... да будет слово твоё да - да, нет - нет..." А то бы я поклялась в том, что всё, что здесь написано - чистая правда и никаких действий против храма и лично Вас от меня никогда не исходило. С пресловутой "нравственностью" у меня тоже всегда был полный порядок. И если, работая на церкви, на ветру или на жаре, я излишне громко перекрикивалась с рабочими на лесах, то это из-за моего звонкого голоса, а не из-за чего-то там ещё. Рабочий момент, так сказать. И, похоже, меня здорово оболгали. До меня кое-что из этих баек дошло, и волосы встали дыбом от услышанного, что не соответствовало истине совсем. Всё врут. Пусть предъявляют доказательства, а без доказательств, верить им, мягко говоря, не обязательно.
Пожалуйста, не продолжайте запрещать журналистам и историкам информировать зрителей и читателей о том, что фреску Богоматерь написала я, художник Анна Ягужинская, что икона Святой Георгий тоже моя, крест и главка святого колодца - мои, крыша храма по моему проекту. Я не заслуживаю такого наказания, меня уже наказали, оставив без работы и уничтожив много моей работы для этого храма.
(Заметьте, я уже не предъявляю претензий к тому, что замазали мои фрески на алтарной преграде вместо того, что бы просто сверху прикрыть их иконостасом, как в Успенском соборе Кремля, и к тому, что 90% моей работы погибло, а это - рана на моём сердце незаживающая, так для художников их работы - всё равно, что дети)
P.S. Те предстоящие Богоматерь с Иоанном у Креста Господня, что там у вас поставили после того, как куда-то дели моих, - уродцы, у них ноги из плеч растут. Неужели этого не видел тот самый Ваш молодой человек с ангельской внешностью интеллигента, вероятно, новый художник, что про мой рисунок что-то там говорил? У Рублёва, Дионисия и Феофана человеческие пропорции никогда не искажались. А новые иконы у вас там выполнены качественно, но именно, как изделия, а произведениями искусства они не являются, а больше напоминают плакат. Молельный образ должен быть произведением искусства, вот мои работы - произведения искусства, а эти - нет. Это Вам скажет любой независимый эксперт-специалист. И как можно не хотеть того, что бы в твоём храме писались выдающиеся произведения живописи, а не посредственные росписи и иконы, похожие на штамповку?! Я бы такого художника, как я, из своего храма бы не отпускала.
В интервью, в фильме, Вы сказали, что храм собираетесь когда-нибудь расписать. Я готова войти в ту же реку и расписать храм, только уже, наверно, не al'fresko, а al'sekko или fresko-sekko. Много за работу не возьму. Понимаю то, что церковь сельская. У меня сохранилась часть эскизов, я знаю систему росписи апостольского храма, имею специальное образование (кто ругает ПСТГУ, тот лукавит), я постараюсь выполнить работу, как можно лучше и не затягивать процесс. Я - честный работник. Этим Вы исправите то, что случилось в 2000-м и после, и вокруг Вас восстановится добрая атмосфера. Зачем Вам нужно, что бы кто-то держал на Вас зло, настраивая против всю знакомую интеллигенцию и в текстовых документах тоже?
Никто, ни отец, ни мать, ни муж не знают о том, что я написала это письмо. Я сделала это ради своей дочери, которая в детском саду одета хуже всех. У меня нет денег из-за отсутствия регулярного заработка, но и информации о том, где я работала, получается, тоже нет, и я не могу доказательно сослаться на почти 10 лет работы в этой церкви в резюме, которые отправляю работодателям. Нет для них подтверждения того, что я действительно там работала.
На сём прощаюсь. Надеюсь на то, что с Божией помощью, Вы примете правильное и мудрое решение не препятствовать попаданию информации обо мне в СМИ и сеть.
P.S. http://yagujins-freski.livejournal.com/ - блог о моей работе в ЦИБ и тот, что ниже - примерно то же самое, но другой источник (я о своей работе при храме много, где написала и даже книгу выпустила 300 экз.). Если Ваше решение не умалчивать и не вымарывать информацию обо мне, везде будет написано о Вас только хорошее, а о своём увольнении и уничтожении фресок и прочего нигде не буду рассказывать в негативном ключе.
http://www.liveinternet.ru/users/4325683/profile
- P.S. Если считаете меня в чём-то виноватой, то, пожалуйста, напишите мне все свои претензии. Я реально не в курсе. Мы же цивилизованные люди, должны же "озвучивать" свои претензии друг к другу и, думаю, можем договориться...
(Убедительная просьба обращаться ко мне не "матушка", а по полному имени - "Анна" или просто, по фамилии.) Итак, жду с нетерпением вашей версии моей вины и прощения в том случае, если эта вина (вдруг) окажется реальной.
За ту записку (2000 год) прошу прощение. Да, написано было в резкой форме. Согласна. Но я в письме сказала, почему. Ещё раз прошу за тон записки прощение. Надеюсь, за это и за другое, если таковое найдётся, буду прощена.