Трансформация психолога в психа: по другую сторону баррикад
N.B.: Данный пост писал не я. Весь текст, за исключением этой небольшой ремарки, принадлежит К. и написан от её имени.
---
Итак, сегодня это произошло! Теперь я не только дипломированный специалист - медицинский психолог, работающий в психиатрической больнице, но и официальный псих, имеющий карточку в диспансерном отделении этой же больнице.
Но обо всем по порядку.
Немного предыстории
Читатели этого блога знают меня как К. - таинственную сожительницу ya-schizotypic, которая помогает ему бороться с его психическими нарушениями, а в добавок к всему сама имеет проблемы в сфере психического здоровья.
Кто же я такая?
Меня зовут Кристина, мне 24 года, окончила медицинский университет по специальности «клиническая психология», после - устроилась работать медицинским психологом в местную психушечку, где и работаю уже четвертый год.
Выбор места работы не в последнюю очередь определялся внутренним ощущением, что мне в психушке с моими индивидуально-психологическими особенностями или лежать, или работать.
Работа мне нравится, ведь помимо чисто профессионального интереса, я испытываю по отношению к своим пациентам человеческое понимание и сочувствие, ибо знаю каково жить, имея проблемы с психикой.
Дело в том, что с 14 лет у меня начали возникать депрессивные эпизоды. Вначале я все списывала на пубертатный возраст, потом мне казалось, что все люди так живут и только к окончанию университета у меня стала появляться критика.
В чем выражается моя депрессия? Для меня это потеря энергии, утрата способности к волевой регуляции деятельности, обеднение интеллектуальной деятельности, страх социального взаимодействия.
Ты не можешь заставить себя что-либо сделать. В квартире увеличивается количество немытой посуды, ты не помнишь, когда последний раз чистил зубы и мылся, все твои дни проходят в бессмысленном лежании на кровати. А внутри пустота…
Ты теряешь способность думать, исчезают все мысли. И даже если ты все-таки умудряешься заставить себя встать и пойти, например, в магазин, то тут тебя подстерегают ОНИ: страх и тревога. Выйти во внешний мир! Как? Там же люди, они смотрят на меня, с некоторыми из них надо взаимодействовать! Нет, пожалуй, выходить из дома плохая идея.
А еще, помню, как-то я пыталась заставить себя постирать вещи. Это элементарное в нормальном состояние действие заняло у меня три дня. Сука! ТРИ ДНЯ, КАРЛ! Один день ушел на то, чтобы уложить вещи в машину, засыпать порошок и запустить стирку, а следующие два на то, чтобы наконец их развесить. Это было адски сложно.
Конечно, не все сразу было так плохо: тяжесть симптомов нарастала постепенно. Всерьез накрыло меня в 21 год. Пятый курс, нужно писать диплом, сдавать ГОСы, а я сижу дома и боюсь выйти во внешний мир. Но тогда это состояние само постепенно сошло на нет и мне казалось, что такого больше не повторится.
Потом я устроилась работать в психиатрическую больницу. Через некоторое время стала замечать изменения в своем психическом состоянии.
После разговора со своим коллегой-психиатром своих проблемах, мне был выдан "Флуоксетин". Попив его две недели, я не заметила изменений к лучшему и опять обратилась за помощью к своему коллеге. На этот раз мне дали "Вальдоксан". И, чудо! Он мне подошел! Мне действительно стало лучше. Не могу сказать, что все симптомы ушли, но благодаря этому препарату я смогла два года проработать, при этом так весьма хардкорно впахивая.
Дальше было моё знакомство с ya-schizotypic, мои попытки помочь ему и новый виток моей депрессии, где все симптомы развернулись в полную силу, и я стала терять работоспособность.
Я с трудом заставляла себя ходить на работу, придя туда, весь день сидела, смотря бессмысленным взглядом в монитор. К тому времени "Вальдоксана" у меня уже не было и возможности достать его через своего коллегу тоже.
Я обратилась за помощью к своей коллеге-психологу, работающей в диспансере. Она познакомила меня с заведующей и вручила меня в её руки. Заведующая, побеседовав со мной, увидела среди моих симптомов еще и гипоманиакальные эпизоды, и мне был назначен нормотимик - "Депакин Хроно". А для коррекции депрессии всё тот же "Вальдоксан". Ах, да, на учет меня тогда никто не ставил, карточку не заводили, рецепты я получала неофициально, «по блату».
Начала я пить "Вальдоксан" с "Депакином", лучше мне не становилось. А скорее даже наоборот. Остатки моей интеллектуальной деятельности зачахли совсем, тревожность и апатия с абулией нарастали, и однажды я просто не пришла к этой заведующей на прием, ибо не смогла - было сложно и страшно. "Депакин" с "Вальдоксаном" были заброшены.
Потом были наши попытки с ya-schizotypic лечить меня б***м. Был даже небольшой прогресс, но, увы, он оказался недолгим.
Тем временем работать становилось все невозможнее. Я стала пропускать работу, было написано куча заявлений на отпуск без содержания, если я приходила на работу, то старалась по максимуму переложить свои обязанности на других психологов, так как мне было страшно взаимодействовать со своими коллегами-врачами и смотреть пациентов.
Все чаще возникали мысли о самоубийстве. Это состояния заметила одна моя коллега-врач и решила мне помочь. Сначала меня пытались лечить "Золофтом", уверяя, что я все себе придумала, не такая уж и страшная у меня депрессия, и вообще нет никакой дофаминзависимой депрессии, пей СИОЗС, всё будет ОК. Потом мне дали "Анафранил", от которого я словила кучу побочек. На этом рвение психиатра закончилось.
Наступил мой отпуск… Уходя в отпуск, я понимала, что мне надо как-то решать свои проблемы, иначе работать я не смогу. Я обратилась к психиатру-психотерапевту, который ведет ya-schizotypic. Она действительно оказалась достойным специалистом и у меня появилась надежда (в хорошем смысле этого слова).
Мы с ней долго подбирали схему лечения, но к окончанию отпуска я была все в том же нерабочем состоянии. По факту, выйдя из отпуска 11 июля, я смогла просидеть на работе только один день и больше там до сих пор не появлялась.
С психиатром-психотерапевтом мы наконец подобрали схему фармакотерапии, на которой у меня вроде пошел реальный прогресс, но он еще слишком мал, чтобы говорить о восстановлении и стойкой ремиссии.
А на работу ходить надо сейчас. А я не могу. При мысли о том, что я выйду на работу у меня начинается паника и мысли о суициде становятся все сильнее. Мне действительно сейчас легче что-то сделать с собой, чем выйти на работу.
Встал вопрос: что же тогда делать? Самым реальным показался вариант с уходом на больничный. Но мой психиатр-психотерапевт работает в частном порядке и больничный мне выдать не может.
По её совету я обратилась в частную клинику к неврологу, кратко рассказала о своих проблемах, и он мне дал больничный на две недели. Две недели прошли, надо выходить на работу.
У меня опять паника, опять суицидальный настрой. И сегодня я решилась. Я поняла, что устала скрываться и готова открыто заявить окружающему миру о своих проблемах. Я решила официально сдаться психиатру в свой ПНД, понимая, что этой скорей всего повлечет кучу сплетен и обсуждений за спиной на работе. Но я это сделала!
Теперь у меня есть опыт пребывания «по другую сторону баррикад» и я хочу им поделиться с вами, читателями этого блога.
Арнхильд Лаувенг наоборот
(Примечание: Арнхильд Лаувенг - женщина, заболевшая в подростковом возрасте шизофренией, вследствие чего долго находилась на лечение в психиатрических больницах. На данный момент утверждает, что ей удалось полностью излечиться от своей болезни. Выучилась и работает клиническим психологам. Написала книги, где рассказала о своей истории: «Завтра я всегда бывала львом» и «Бесполезен как роза»).
Итак, сегодня после обеда, поняв, что у меня не остается иного «несмертельного» выхода, я в компании ya-schizotypic поехала в наш ПНД.
Оказавшись там, мы как два примерных психа, пошли к регистратуре. Разобравшись в куче окошек, я подошла к сидевшей в одном из них девушке с вопросом о том, как можно попасть первично на прием к психиатру. Девушка, посмотрев на меня исподлобья недовольным взглядом (а-ля "как же вы меня все достали, психи долбанные") ответила:
-Зачем вам?
-Хочу попасть на прием к психиатру. Есть жалобы.
-Направление есть?
-Нет.
-Ну и зачем вам тогда?
-Есть жалобы на психическое здоровье, хочу поговорить с врачом.
Девушка, спросив у меня адрес регистрации и посмотрев какие-то бумажки у себя на столе, все тем же недовольным голосом сказала:
-Вашего врача сегодня нет. Идите к заведующей, объясняйтесь с ней. Может, она вам разрешит завести карточку.
Отойдя от окошка, я начала паниковать. Я ожидала совсем другого отношения. Ведь в нашей больнице явно декларируется гуманное отношение к больным!
А тут я с порога столкнулась с полным безразличием и негативом! То есть, приходит к ним бедный несчастный больной, для которого поход к психиатру уже подвиг, а окружающий мир полон опасностей, и тут ему вместо того, чтобы как-то стремиться помочь, устраивают квест: «Заслужи право на лечение или сваливай».
Нет, я понимаю, работа тяжелая, контингент своеобразный, зарплата маленькая. Но также нельзя, товарищи! Мы же работаем с людьми, у которых порой очень хрупкая душевная организация! Нельзя так…
В этот момент я поняла своих больных, в глазах которых психиатры - исчадия ада, стремящиеся им навредить.
Тем временем, мне нужно было набраться сил и пойти к заведующей. Мне было очень страшно, меня начало трясти, я стала порываться уйти домой и отменить эту уже казавшеюся мне неудачной затею.
Но со мной был ya-schizotypic, который, во-первых, лучше меня знаком с этой кухней с позиции пациента, во-вторых, находится сейчас в более лучшем психическом состоянии.
Всячески успокаивая, он все-таки уговорил меня пойти побеседовать с заведующей. Подойдя к её кабинету, я столкнулась с новым препятствием: вместо уже знакомой мне О.П. там сидел другой врач.
На этом этапе у меня случился очередной приступ паники, так как я не представляла, как объяснить незнакомому человеку, что мне от неё нужно. Меня сорвало. Я выбежала из диспансера, меня трясло, к глазам подступали слезы. Мне было обидно и очень страшно. Казалось, весь мир сговорился против меня.
Тут в очередной раз от полноценного срыва меня спас ya-schizotypic. Усадив на ближайшую лавочку, он стал уговаривать меня разрешить ему самому уладить эту ситуацию, и выяснить в регистратуре всю нужную информацию.
Уговорив меня, он отправился обратно в диспансер, а я осталась его ждать. Вернувшись, ya-schizotypic поделился со мной следующими сведениями: оказывается, моим участковым психиатром является та самая и.о. заведующей, которая вопреки полученной раннее информации, сегодня вполне себе принимает, и сейчас к ней можно попасть. Немного успокоившись, я вновь отправилась в ПНД.
Подойдя второй раз к её кабинету, я нерешительно постучала в дверь и вошла внутрь. За столом сидели две незнакомые мне дамы: врач и медсестра. Они весело о чем-то болтали. Окинув меня оценивающим взглядом, и.о. заведующей поинтересовалась целью моего визита.
С трудом собирая в предложения слова, я промямлила что-то про то, что нуждаюсь в психиатрической помощи, что работаю в этой же больнице, что раньше обращалась к О.П. неофициально за помощью, а сейчас хочу сдаться официально. Врач, все также улыбаясь и весело посматривая на медсестру, согласно покивала и направила меня в регистратуру заводить карточку.
В очередной раз подойдя к регистратуре, я смогла собрать в кучу мысли, и объяснить сидевшей там (уже другой) женщине, что мне нужно завести карточку. Та, взяв у меня полис и паспорт, начала выполнять эту процедуру. Записав стандартные данные вроде Ф.И.О., года рождения и адреса, она подошла к страшному пункту: место работы и должность. Собравшись с духом, я рассказала, что работаю у них в больнице медицинским психологом. Слава Богу, она никак не стала комментировать эту информацию и продолжила оформлять карточку. Наконец закончив делать это, она направила меня к кабинету врача (не и.о. заведующей, а другого) и сказала ждать там.
Посидев некоторое время возле кабинета и дождавшись, когда врач освободится, я нерешительно заглянула туда и сказала, что меня направили сюда из регистратуры. Врач достаточно дружелюбно попросила подождать 15 минут. Ок, хорошо, мы стали ждать. Пока мы сидели под кабинетом, я вспомнила, что заочно я знаю этого врача.
Наконец из кабинета вышла медсестра и сказала, что я могу заходить. Зайдя в кабинет и сев возле стола врача, я сразу ей сообщила, что слышала про неё, что тоже работаю в этой же больнице, только в другом подразделении. Она на удивление дружелюбно ко мне отнеслась и стала расспрашивать зачем я пришла. Я рассказала, что у меня депрессия, мне плохо, я не могу работать, меня одолевают мысли о самоубийстве.
Рассказала, что лечусь у частного психиатра в другом городе, что мой врач сейчас в отпуске. Объяснила, какое лечение я принимаю. Узнав, что я пью арипипразол, психиатр очень удивилась, и сказала, что не знает такого лекарства, после чего стала выяснять у меня информацию о нем. Меня это очень сильно удивило, ведь лекарство далеко не новое и, на мой взгляд, достаточно известное. Ну, ладно…
Еще она мне предложила полежать в нашей больнице, от чего я отказалась, мотивируя тем, что, зная (недо)оснащение больницы медикаментами и процент регоспитализаций, я не рискну им доверить свое здоровье.
Потом врач стала выяснять, зачем я пришла в ПНД, если я уже лечусь у другого врача. У меня создалось впечатление, что от меня пытаются избавиться, я не выдержала и заплакала, пытаясь объяснить, что мне сейчас очень плохо, что я не могу сама с этим справиться и что я имею право на помощь официальной медицины. Врач, выслушав это, дала мне на подпись бумажки о согласии на лечение и стала проводить со мной клиническую беседу.
Задав стандартные вопросы и собрав анамнез, она стала уточнять актуальные жалобы. Беседа была весьма формальной, меня несколько раз вопросами пытались склонить то в сторону шизофрении, то в сторону психогенной депрессии. На что я соответственно объясняла, что шизы у меня нет, а депрессия носит эндогенный характер. На протяжении этого разговора у меня было ощущение, что беседой управляет не врач, а я. Что я могу выдать ей (или утаить) любую нужную мне информацию, а она согласно это проглотит. Она даже не заметила следы от порезов и ожогов, нанесённых в приступах аутоагрессии, у меня на руках.
Закончив беседу, мы с ней стали думать, что делать со мной дальше. Врач сказала, что считает принимаемое мной лечение оптимальным и не собирается его менять (за что ей огромное спасибо!).
Я, в свою очередь, попросила выписать мне что-нибудь от тревоги. Поговорив немного, мы сошлись с ней на Мезапаме.
Далее - встал самый больной и актуальный для меня вопрос: что делать с работой? Ведь работать сейчас я не могу! Врач предложила открыть мне больничный лист, спросив, не смущает ли меня, что мои коллеги узнают о том, что я состою на учете у психиатра. Я ответила, что нет, меня это не смущает. Мы приблизительно обговорили следующее мое появление в этом милом заведении, и я наконец покинула ПНД.
Итоги и впечатления
Сегодня я стала официальным психом. На меня заведена карточка в местном ПНД, я стою на учете у психиатра и, следовательно, это может в дальнейшем весьма значительно повлиять на мою жизнь.
Впечатления: остался очень неприятный осадок от общения с работниками регистратуры. Такое чувство, что ты еще не успел на учет встать, а тебя уже за человека не считают. Обидно, насколько расходится то, какой хорошей и гуманной наша больница старается казаться «на публику» с тем, что есть на самом деле.
Я сама знаю, как тяжело работать в индустрии, но мне кажется, важно всегда помнить, что ты работаешь с людьми. И все мы, независимо от своего диагноза, социального положения и прочих характеристик, заслуживаем человеческого отношения.
Я понимаю, что надо улучшать условия работы и для самих специалистов, и мне искренне жаль, что этого не делается. Ведь можно и нужно работать с персоналом! Работа действительно тяжелая и эмоционально выгораешь очень быстро. Но для этого можно устраивать психологические тренинги, отправлять специалистов на учебу, начать начальству относиться к своим сотрудникам гуманнее.
Я знаю, что эта проблема не только нашей больницы. Мы с ya-schizotypic столкнулись с не менее отвратительной ситуацией в ПНД, куда прикреплен он. Там вообще процветает абсолютная дискриминация прав больных, за людей их там не считают. На тебя повешен ярлык «психически больной» и, следовательно, твое слово ничего не значит. Доктор может допустить по отношению к тебе любой произвол, а ты потом ничего не докажешь.
Обидно, товарищи…Очень хочется верить, что когда-нибудь все изменится к лучшему и у нас поймут, что люди, имеющие психические заболевания также, а иногда и в большей степени, нуждаются в доброжелательном отношении, уважении и поддержке.
Я понимаю, что начинать нужно в первую очередь с себя. Я тоже работаю в этой индустрии, а значит, и в моих силах сделать жизнь людей с психическими расстройствами немного лучше. Получив этот опыт пребывания «по другую сторону баррикад», думаю я буду относится к своим пациентам еще более внимательно.
---
Итак, сегодня это произошло! Теперь я не только дипломированный специалист - медицинский психолог, работающий в психиатрической больнице, но и официальный псих, имеющий карточку в диспансерном отделении этой же больнице.
Но обо всем по порядку.
Немного предыстории
Читатели этого блога знают меня как К. - таинственную сожительницу ya-schizotypic, которая помогает ему бороться с его психическими нарушениями, а в добавок к всему сама имеет проблемы в сфере психического здоровья.
Кто же я такая?
Меня зовут Кристина, мне 24 года, окончила медицинский университет по специальности «клиническая психология», после - устроилась работать медицинским психологом в местную психушечку, где и работаю уже четвертый год.
Выбор места работы не в последнюю очередь определялся внутренним ощущением, что мне в психушке с моими индивидуально-психологическими особенностями или лежать, или работать.
Работа мне нравится, ведь помимо чисто профессионального интереса, я испытываю по отношению к своим пациентам человеческое понимание и сочувствие, ибо знаю каково жить, имея проблемы с психикой.
Дело в том, что с 14 лет у меня начали возникать депрессивные эпизоды. Вначале я все списывала на пубертатный возраст, потом мне казалось, что все люди так живут и только к окончанию университета у меня стала появляться критика.
В чем выражается моя депрессия? Для меня это потеря энергии, утрата способности к волевой регуляции деятельности, обеднение интеллектуальной деятельности, страх социального взаимодействия.
Ты не можешь заставить себя что-либо сделать. В квартире увеличивается количество немытой посуды, ты не помнишь, когда последний раз чистил зубы и мылся, все твои дни проходят в бессмысленном лежании на кровати. А внутри пустота…
Ты теряешь способность думать, исчезают все мысли. И даже если ты все-таки умудряешься заставить себя встать и пойти, например, в магазин, то тут тебя подстерегают ОНИ: страх и тревога. Выйти во внешний мир! Как? Там же люди, они смотрят на меня, с некоторыми из них надо взаимодействовать! Нет, пожалуй, выходить из дома плохая идея.
А еще, помню, как-то я пыталась заставить себя постирать вещи. Это элементарное в нормальном состояние действие заняло у меня три дня. Сука! ТРИ ДНЯ, КАРЛ! Один день ушел на то, чтобы уложить вещи в машину, засыпать порошок и запустить стирку, а следующие два на то, чтобы наконец их развесить. Это было адски сложно.
Конечно, не все сразу было так плохо: тяжесть симптомов нарастала постепенно. Всерьез накрыло меня в 21 год. Пятый курс, нужно писать диплом, сдавать ГОСы, а я сижу дома и боюсь выйти во внешний мир. Но тогда это состояние само постепенно сошло на нет и мне казалось, что такого больше не повторится.
Потом я устроилась работать в психиатрическую больницу. Через некоторое время стала замечать изменения в своем психическом состоянии.
После разговора со своим коллегой-психиатром своих проблемах, мне был выдан "Флуоксетин". Попив его две недели, я не заметила изменений к лучшему и опять обратилась за помощью к своему коллеге. На этот раз мне дали "Вальдоксан". И, чудо! Он мне подошел! Мне действительно стало лучше. Не могу сказать, что все симптомы ушли, но благодаря этому препарату я смогла два года проработать, при этом так весьма хардкорно впахивая.
Дальше было моё знакомство с ya-schizotypic, мои попытки помочь ему и новый виток моей депрессии, где все симптомы развернулись в полную силу, и я стала терять работоспособность.
Я с трудом заставляла себя ходить на работу, придя туда, весь день сидела, смотря бессмысленным взглядом в монитор. К тому времени "Вальдоксана" у меня уже не было и возможности достать его через своего коллегу тоже.
Я обратилась за помощью к своей коллеге-психологу, работающей в диспансере. Она познакомила меня с заведующей и вручила меня в её руки. Заведующая, побеседовав со мной, увидела среди моих симптомов еще и гипоманиакальные эпизоды, и мне был назначен нормотимик - "Депакин Хроно". А для коррекции депрессии всё тот же "Вальдоксан". Ах, да, на учет меня тогда никто не ставил, карточку не заводили, рецепты я получала неофициально, «по блату».
Начала я пить "Вальдоксан" с "Депакином", лучше мне не становилось. А скорее даже наоборот. Остатки моей интеллектуальной деятельности зачахли совсем, тревожность и апатия с абулией нарастали, и однажды я просто не пришла к этой заведующей на прием, ибо не смогла - было сложно и страшно. "Депакин" с "Вальдоксаном" были заброшены.
Потом были наши попытки с ya-schizotypic лечить меня б***м. Был даже небольшой прогресс, но, увы, он оказался недолгим.
Тем временем работать становилось все невозможнее. Я стала пропускать работу, было написано куча заявлений на отпуск без содержания, если я приходила на работу, то старалась по максимуму переложить свои обязанности на других психологов, так как мне было страшно взаимодействовать со своими коллегами-врачами и смотреть пациентов.
Все чаще возникали мысли о самоубийстве. Это состояния заметила одна моя коллега-врач и решила мне помочь. Сначала меня пытались лечить "Золофтом", уверяя, что я все себе придумала, не такая уж и страшная у меня депрессия, и вообще нет никакой дофаминзависимой депрессии, пей СИОЗС, всё будет ОК. Потом мне дали "Анафранил", от которого я словила кучу побочек. На этом рвение психиатра закончилось.
Наступил мой отпуск… Уходя в отпуск, я понимала, что мне надо как-то решать свои проблемы, иначе работать я не смогу. Я обратилась к психиатру-психотерапевту, который ведет ya-schizotypic. Она действительно оказалась достойным специалистом и у меня появилась надежда (в хорошем смысле этого слова).
Мы с ней долго подбирали схему лечения, но к окончанию отпуска я была все в том же нерабочем состоянии. По факту, выйдя из отпуска 11 июля, я смогла просидеть на работе только один день и больше там до сих пор не появлялась.
С психиатром-психотерапевтом мы наконец подобрали схему фармакотерапии, на которой у меня вроде пошел реальный прогресс, но он еще слишком мал, чтобы говорить о восстановлении и стойкой ремиссии.
А на работу ходить надо сейчас. А я не могу. При мысли о том, что я выйду на работу у меня начинается паника и мысли о суициде становятся все сильнее. Мне действительно сейчас легче что-то сделать с собой, чем выйти на работу.
Встал вопрос: что же тогда делать? Самым реальным показался вариант с уходом на больничный. Но мой психиатр-психотерапевт работает в частном порядке и больничный мне выдать не может.
По её совету я обратилась в частную клинику к неврологу, кратко рассказала о своих проблемах, и он мне дал больничный на две недели. Две недели прошли, надо выходить на работу.
У меня опять паника, опять суицидальный настрой. И сегодня я решилась. Я поняла, что устала скрываться и готова открыто заявить окружающему миру о своих проблемах. Я решила официально сдаться психиатру в свой ПНД, понимая, что этой скорей всего повлечет кучу сплетен и обсуждений за спиной на работе. Но я это сделала!
Теперь у меня есть опыт пребывания «по другую сторону баррикад» и я хочу им поделиться с вами, читателями этого блога.
Арнхильд Лаувенг наоборот
(Примечание: Арнхильд Лаувенг - женщина, заболевшая в подростковом возрасте шизофренией, вследствие чего долго находилась на лечение в психиатрических больницах. На данный момент утверждает, что ей удалось полностью излечиться от своей болезни. Выучилась и работает клиническим психологам. Написала книги, где рассказала о своей истории: «Завтра я всегда бывала львом» и «Бесполезен как роза»).
Итак, сегодня после обеда, поняв, что у меня не остается иного «несмертельного» выхода, я в компании ya-schizotypic поехала в наш ПНД.
Оказавшись там, мы как два примерных психа, пошли к регистратуре. Разобравшись в куче окошек, я подошла к сидевшей в одном из них девушке с вопросом о том, как можно попасть первично на прием к психиатру. Девушка, посмотрев на меня исподлобья недовольным взглядом (а-ля "как же вы меня все достали, психи долбанные") ответила:
-Зачем вам?
-Хочу попасть на прием к психиатру. Есть жалобы.
-Направление есть?
-Нет.
-Ну и зачем вам тогда?
-Есть жалобы на психическое здоровье, хочу поговорить с врачом.
Девушка, спросив у меня адрес регистрации и посмотрев какие-то бумажки у себя на столе, все тем же недовольным голосом сказала:
-Вашего врача сегодня нет. Идите к заведующей, объясняйтесь с ней. Может, она вам разрешит завести карточку.
Отойдя от окошка, я начала паниковать. Я ожидала совсем другого отношения. Ведь в нашей больнице явно декларируется гуманное отношение к больным!
А тут я с порога столкнулась с полным безразличием и негативом! То есть, приходит к ним бедный несчастный больной, для которого поход к психиатру уже подвиг, а окружающий мир полон опасностей, и тут ему вместо того, чтобы как-то стремиться помочь, устраивают квест: «Заслужи право на лечение или сваливай».
Нет, я понимаю, работа тяжелая, контингент своеобразный, зарплата маленькая. Но также нельзя, товарищи! Мы же работаем с людьми, у которых порой очень хрупкая душевная организация! Нельзя так…
В этот момент я поняла своих больных, в глазах которых психиатры - исчадия ада, стремящиеся им навредить.
Тем временем, мне нужно было набраться сил и пойти к заведующей. Мне было очень страшно, меня начало трясти, я стала порываться уйти домой и отменить эту уже казавшеюся мне неудачной затею.
Но со мной был ya-schizotypic, который, во-первых, лучше меня знаком с этой кухней с позиции пациента, во-вторых, находится сейчас в более лучшем психическом состоянии.
Всячески успокаивая, он все-таки уговорил меня пойти побеседовать с заведующей. Подойдя к её кабинету, я столкнулась с новым препятствием: вместо уже знакомой мне О.П. там сидел другой врач.
На этом этапе у меня случился очередной приступ паники, так как я не представляла, как объяснить незнакомому человеку, что мне от неё нужно. Меня сорвало. Я выбежала из диспансера, меня трясло, к глазам подступали слезы. Мне было обидно и очень страшно. Казалось, весь мир сговорился против меня.
Тут в очередной раз от полноценного срыва меня спас ya-schizotypic. Усадив на ближайшую лавочку, он стал уговаривать меня разрешить ему самому уладить эту ситуацию, и выяснить в регистратуре всю нужную информацию.
Уговорив меня, он отправился обратно в диспансер, а я осталась его ждать. Вернувшись, ya-schizotypic поделился со мной следующими сведениями: оказывается, моим участковым психиатром является та самая и.о. заведующей, которая вопреки полученной раннее информации, сегодня вполне себе принимает, и сейчас к ней можно попасть. Немного успокоившись, я вновь отправилась в ПНД.
Подойдя второй раз к её кабинету, я нерешительно постучала в дверь и вошла внутрь. За столом сидели две незнакомые мне дамы: врач и медсестра. Они весело о чем-то болтали. Окинув меня оценивающим взглядом, и.о. заведующей поинтересовалась целью моего визита.
С трудом собирая в предложения слова, я промямлила что-то про то, что нуждаюсь в психиатрической помощи, что работаю в этой же больнице, что раньше обращалась к О.П. неофициально за помощью, а сейчас хочу сдаться официально. Врач, все также улыбаясь и весело посматривая на медсестру, согласно покивала и направила меня в регистратуру заводить карточку.
В очередной раз подойдя к регистратуре, я смогла собрать в кучу мысли, и объяснить сидевшей там (уже другой) женщине, что мне нужно завести карточку. Та, взяв у меня полис и паспорт, начала выполнять эту процедуру. Записав стандартные данные вроде Ф.И.О., года рождения и адреса, она подошла к страшному пункту: место работы и должность. Собравшись с духом, я рассказала, что работаю у них в больнице медицинским психологом. Слава Богу, она никак не стала комментировать эту информацию и продолжила оформлять карточку. Наконец закончив делать это, она направила меня к кабинету врача (не и.о. заведующей, а другого) и сказала ждать там.
Посидев некоторое время возле кабинета и дождавшись, когда врач освободится, я нерешительно заглянула туда и сказала, что меня направили сюда из регистратуры. Врач достаточно дружелюбно попросила подождать 15 минут. Ок, хорошо, мы стали ждать. Пока мы сидели под кабинетом, я вспомнила, что заочно я знаю этого врача.
Наконец из кабинета вышла медсестра и сказала, что я могу заходить. Зайдя в кабинет и сев возле стола врача, я сразу ей сообщила, что слышала про неё, что тоже работаю в этой же больнице, только в другом подразделении. Она на удивление дружелюбно ко мне отнеслась и стала расспрашивать зачем я пришла. Я рассказала, что у меня депрессия, мне плохо, я не могу работать, меня одолевают мысли о самоубийстве.
Рассказала, что лечусь у частного психиатра в другом городе, что мой врач сейчас в отпуске. Объяснила, какое лечение я принимаю. Узнав, что я пью арипипразол, психиатр очень удивилась, и сказала, что не знает такого лекарства, после чего стала выяснять у меня информацию о нем. Меня это очень сильно удивило, ведь лекарство далеко не новое и, на мой взгляд, достаточно известное. Ну, ладно…
Еще она мне предложила полежать в нашей больнице, от чего я отказалась, мотивируя тем, что, зная (недо)оснащение больницы медикаментами и процент регоспитализаций, я не рискну им доверить свое здоровье.
Потом врач стала выяснять, зачем я пришла в ПНД, если я уже лечусь у другого врача. У меня создалось впечатление, что от меня пытаются избавиться, я не выдержала и заплакала, пытаясь объяснить, что мне сейчас очень плохо, что я не могу сама с этим справиться и что я имею право на помощь официальной медицины. Врач, выслушав это, дала мне на подпись бумажки о согласии на лечение и стала проводить со мной клиническую беседу.
Задав стандартные вопросы и собрав анамнез, она стала уточнять актуальные жалобы. Беседа была весьма формальной, меня несколько раз вопросами пытались склонить то в сторону шизофрении, то в сторону психогенной депрессии. На что я соответственно объясняла, что шизы у меня нет, а депрессия носит эндогенный характер. На протяжении этого разговора у меня было ощущение, что беседой управляет не врач, а я. Что я могу выдать ей (или утаить) любую нужную мне информацию, а она согласно это проглотит. Она даже не заметила следы от порезов и ожогов, нанесённых в приступах аутоагрессии, у меня на руках.
Закончив беседу, мы с ней стали думать, что делать со мной дальше. Врач сказала, что считает принимаемое мной лечение оптимальным и не собирается его менять (за что ей огромное спасибо!).
Я, в свою очередь, попросила выписать мне что-нибудь от тревоги. Поговорив немного, мы сошлись с ней на Мезапаме.
Далее - встал самый больной и актуальный для меня вопрос: что делать с работой? Ведь работать сейчас я не могу! Врач предложила открыть мне больничный лист, спросив, не смущает ли меня, что мои коллеги узнают о том, что я состою на учете у психиатра. Я ответила, что нет, меня это не смущает. Мы приблизительно обговорили следующее мое появление в этом милом заведении, и я наконец покинула ПНД.
Итоги и впечатления
Сегодня я стала официальным психом. На меня заведена карточка в местном ПНД, я стою на учете у психиатра и, следовательно, это может в дальнейшем весьма значительно повлиять на мою жизнь.
Впечатления: остался очень неприятный осадок от общения с работниками регистратуры. Такое чувство, что ты еще не успел на учет встать, а тебя уже за человека не считают. Обидно, насколько расходится то, какой хорошей и гуманной наша больница старается казаться «на публику» с тем, что есть на самом деле.
Я сама знаю, как тяжело работать в индустрии, но мне кажется, важно всегда помнить, что ты работаешь с людьми. И все мы, независимо от своего диагноза, социального положения и прочих характеристик, заслуживаем человеческого отношения.
Я понимаю, что надо улучшать условия работы и для самих специалистов, и мне искренне жаль, что этого не делается. Ведь можно и нужно работать с персоналом! Работа действительно тяжелая и эмоционально выгораешь очень быстро. Но для этого можно устраивать психологические тренинги, отправлять специалистов на учебу, начать начальству относиться к своим сотрудникам гуманнее.
Я знаю, что эта проблема не только нашей больницы. Мы с ya-schizotypic столкнулись с не менее отвратительной ситуацией в ПНД, куда прикреплен он. Там вообще процветает абсолютная дискриминация прав больных, за людей их там не считают. На тебя повешен ярлык «психически больной» и, следовательно, твое слово ничего не значит. Доктор может допустить по отношению к тебе любой произвол, а ты потом ничего не докажешь.
Обидно, товарищи…Очень хочется верить, что когда-нибудь все изменится к лучшему и у нас поймут, что люди, имеющие психические заболевания также, а иногда и в большей степени, нуждаются в доброжелательном отношении, уважении и поддержке.
Я понимаю, что начинать нужно в первую очередь с себя. Я тоже работаю в этой индустрии, а значит, и в моих силах сделать жизнь людей с психическими расстройствами немного лучше. Получив этот опыт пребывания «по другую сторону баррикад», думаю я буду относится к своим пациентам еще более внимательно.