Клянусь патологией в глазах
Выйдя из новогоднего коматоза, с ужасом обнаружила, что в голове закопошились мысли. Хуже мышей: шастают туда-сюда по свежей выспавшейся голове, роятся хуже тараканов. Даже не знаю, что лучше: это или сонно-слоняющееся состояние, запиваемое моэтом, мондорой, ламбруско и домпериньоном. Богема ёпти. Мысли, кажется, проснулись раньше, чем я. От этого я и в шоке.
Сижу в белых пушистых носках и в белых же разного размера тапках (так в Gap продают), пялюсь в биркиногинсбургский психодел и счастлива. На разные утиные истории на виражах просто не способна. Я такая временная... то есть непостоянная. А когда я не могу писать - иду красить туфли от Мадам Пивот, зашивать фирменный чехол, варить пельмени, мыть посуду в ванне, стирать все, что под руку попадается и далее по тексту и по углам. У меня, бледной русской барышни, ломка в такую погоду: мне надобно нормальной русской зимы с периодическими морозами, на которых вздымать свою узкую грудную клетку и кровь румянцем разгонять по щекам. А это хренотень какая-то, а не зима. Ни тебе моря, ни нормальной русской зимы.
Моя жизнь похожа на дурной фильм, который крутят в пять утра по кабельному, чтобы заполнить те часы эфира, в которые почти никого не бывает перед теликом. Господи, мне еще нет тридцати, а я уже хочу прожить жизнь заново, только вот не поняла пока, какую из жизней. Но есть и не временное - соответствовать самому извращенному «чувству прекрасного: ангельская красота и демоническая безнадежность» (по Сержу). Или вот еще: «с патологией в глазах». Весной выстригу челку. Клянусь. А в ваших комментариях я не нуждаюсь. Клянусь.