Преодоление страха
Этой фотографии 67 лет. На дворе 1949 год. Всего четыре года прошло, как окончилась война.
На снимке моя родня.
Дед и бабушка. Они с 1894 и 1895 гг. - еще при царе родились и выросли.
Бабушка стоит в чёрной шали. (Внуки звали её Мамкой - так было принято в нашей деревне в те годы. Мама - это мама, а Мамка - это бабушка). Дед - рядом с ней. Его мы звали Батей. (Папа - это папа, папка, а дед - Батя).
Возле гробика - моя тётя - Анна - со старшей дочкой на руках. И её муж Николай. Умерла младшая дочка Анны. Девочке было всего шесть месяцев.
Рядом с тётей - её младшая родная сестра - Нина - то есть еще одна моя тётка. Еще хорошо знаю крайнюю справа девочку - это двоюродная сестра моего отца. С её сыном я училась в одном классе, а сама она работала с моей мамой в одной канторе. Кто остальные - мне не известно.
Это событие произошло за 13 лет до моего рождения. Тогда в деревнях частенько умирали дети: время было такое.
А поговорить я хочу о страхе смерти. Точнее - об его преодолении. А еще - о счастье.
И о том, как оставаться энергичным до глубокой старости.
И вот как раз моя бабушка и была для меня примером во всех этих вопросах. И, кстати, не смотря на заглавную фотографию, пост о жизни, а не о смерти. И очень позитивный, а не грустный, как могут подумать некоторые.
И еще. На фотографии бабушке 54 года - моложе меня нынешней. Подумать только! Всегда, когда смотрела на эту фотографию, воспринимала их стариками. А себя старушкой еще совсем не считаю)) Вот ведь как меняется восприятие с годами...
Страх смерти
Как-то в детстве, рассматривая эту страшную фотографию, я спросила бабушку:
- Мамка, а вам всем тогда было страшно? Вот умерла такая маленькая девочка. Это же страшно? И очень-очень жалко её, правда?
- Хворая она была - не жилец, - вздохнула бабушка, - лечили, да не спасли.
Я смотрела на Мамку во все глаза. Она завязала узелок и отрезала нитку, которой пришивала пуговицу к рубашке деда. Одежду она шила сама. Её большие руки ловко управлялись с тонкой иглой. Очки не носила: видела хорошо.
Отложила рубаху и взялась за вторую. Принялась пришивать воротник. Руки мелькали. Голос звучал ровно, напевно.
- Да и что поделаешь... Богу хорошие люди тоже нужны. Я вот двенадцать родила, а только четверо выжили. Сейчас врачи здорово помогают, а тогда коли крепкий родится, так выживет, а квёлый если - помрет.
- Но ведь жалко, да? - Не унималась я. В моей голове не укладывалось, как можно так спокойно говорить о смерти стольких детей.
- Как не жалко, конечно жалко, - кивнула Мамка, накладывая на ткань стежок за стежком.
- А если я умру, - сорвался с языка насущный вопрос, - ты будешь реветь?
Мамка подняла голову от шитья и внимательно посмотрела на меня. Карие глаза весело прищурились:
- Чего это ты вдруг помрёшь?
- Ну как же...я ведь тоже хворая. У меня сердце больное, приступы бывают. Доктор сказал, надо прыгать на скакалке и тренировать этот...как его...клапан - чтобы жить.
Надо признаться, в свою смерть я хоть и не очень верила, но все же подслушанный разговор родителей меня насторожил. Мама с тревогой в голосе говорила тихонько папке: "Надюшка такая слабенькая. На скакалке вчера прыгает, а я смотрю, у нее губы аж посинели. Может, надо посоветоваться с доктором, не лишку ли прыгает?"
Бабушка отложила рубаху, притянула меня к себе и сказала насмешливо:
- Много он знает, твой доктор. Ты меня послушай. Уж я то знаю, какому дитятку жить, а какому нет. Сколько я родов-то приняла! Такие как ты всегда живут долго-долго. До глубокой старости. И чем старше, тем лучше живут.
- Почему? Откуда тебе знать, - удивилась я, - ведь у меня сердце...
- Да что сердце! Ну да, слабая родилась, но это потому, что мать хворала, пока тебя носила. Потому и цепляются всякие болячки. Но это у тебя пройдет. И без всякой скакалки всё наладится. Норов у тебя такой, что все хвори переборет.
- Как это..норов?
- Вот когда дитё родится, сразу видно, жилец или нет. Но чтобы увериться, надо смотреть, как во время крещения себя окажет. Коли в купели весь вытянулся колом, пальчонки напряг - всё, жди, что скоро хворать начнет - долго не протянет. А если ласково, смиренно воду принял, доверие оказал, обмяк в руках - хороший норов, податливый - сколько жизнь гнуть ни будет, а всё одно - пригнётся человек, а потом выпрямится. Вот и у тебя норов хороший, правильный - долгую жизнь проживешь.
И так уверенно она это сказала, что я сразу поверила. Потому что знала, бубушка с мамой в тайне от папки (он был коммунистом) носили меня крестить - значит, видела, жилец я или нет. И стало так спокойно, хорошо, словно где-то внутри затеплился огонек и согрел всё тело. Но все же оставался еще один вопрос.
- Мамка, а ты смерти не боишься? Ты ведь уже старенькая. Вон Прасковья-то померла.
Она улыбнулась, словно вспомнила что-то хорошее, поправила платок и снова взяла дедову рубаху.
- Паня веселая была, - быстро взглянула на образ, перекрестилась, - царствие ей небесное. Все помрём когда-нибудь, - добавила буднично. И тут же удивленно вскинула бровь:
- А чего её бояться, смерти-то? Пока живая, о жизни надо думать. Мне бояться некогда: вон сколько дел переделать надо.
Время придёт когда, приготовишь смёртное, чтобы людей не беспокоить своей смертью-то, да и живешь дальше, сколько поживется.
Это она о том сундуке в чулане, где хранилась приготовленная одежда для погребения, иконки, восковые свечки. Я писала об этом в рассказе - Батин дом.
У них с Батей даже гроб был заранее приготовлен, лет с 60-и, наверное. И об этом гробе есть рассказ.
Забавная история. Гроб
И вот что удивительно, бабушка и правда всю жизнь жила так, словно смерть - это станция, на которой надо просто сделать пересадку - и ехать дальше. А "чемоданы" заранее собраны. Главное, все дела переделать, чтобы оставшимся было легче жить.
А уж дел у неё хватало. Один дом чего стоило обихаживать. Дом большой, двухэтажный. Только нежилых помещений семь: всякие чуланы, кладовые, погреба, мастерские. И все в чистоте надо содержать. Да еще два огорода, сад, конюшни, скот, птица и весь двор - всё на ней. А ещё она была местной знахаркой - лечила травами, помогала людям.
Словом, и правда некогда ей о смерти думать.
Да, она была верующим человеком. Но никогда не говорила ни о Рае, ни об Аде. Думала ли о жизни после смерти? Не знаю. Мне кажется, она и правда думала только о жизни. И любила её. И другим облегчала жизнь чем могла.
(С сердцем у меня, кстати, всё к подростковому возрасту наладилось, и больше ни разу в жизни оно не беспокоило).
Белка в колесе
Я вообще не помню, чтобы бабушка болела лёжа. Если прихворнула, лечилась травками, скипидаром - на ходу. Таблетки не пила. Всю жизнь - как белка в колесе. А как известно, белки бегают в колесе чтобы сбросить лишнюю энергию. Откуда у Мамки было столько энергии - диву даюсь. Никогда не сидела без дела.
Переделает всю работу - вроде бы ложись, да отдыхай. Нет, обязательно найдет еще какое-то занятие. Или в магазин побежит, или в лес поскачет, если лето на дворе. До ближайшего леса километров семь. Обратно идет вся обвешанная пучками лекарственных трав, бидонами с ягодами, а в подоле, повязанном на манер корзинки - грибы.
Зимой ткала половики, вязала носки, шали, вышивала, шила одежду. И за что бы она ни бралась, всё делала качественно, с выдумкой.
А еще Мамка хорошо готовила, и припасов у нее на всю зиму было приготовлено - полные закрома. И с удовольствием принимала многочисленных гостей со всех волостей. Да и сама в гости ездила.
Помню, как в 79 лет она поехала с внучками (с моей сестрой и мной) в Казахстан - в гости к дочери Анне. Всю дорогу с интересом рассматривала пейзажи и города, которые проезжали. Впервые так далеко поехала. В Алма-Ате всюду ходила с нами пешком. Каталась с визгом на американских горках. В комнате смеха смеялась над отражениями в кривых зеркалах. А в комнате страха охала, когда очередной скелет пытался её схватить, и тут же подтрунивала над своим испугом. Такой жажды жизни я не встречала ни у кого из знакомых стариков.
С любопытством пробовала новые для неё казахские кушанья, хвалила. С наслаждением ела фрукты: мы же с Урала, а в те годы с фруктовым разнообразием в нашем захолустье было не очень. Почему-то фрукты Мамка ела с хлебом:-) Наверное, сказывалась привычка голодных лет всё есть с хлебом. А помидоры макала в сахар:-) Я тоже так попробовала - вкусно! Она любила всё делать по-своему, творчески.
Когда я пошла в первый класс, бабушка стала учиться грамоте. До этого не умела ни читать, ни писать. А тут решила освоить эти премудрости. Усердно писала вместе со мной палочки в тетради, учила буквы. Я то с пяти лет читать научилась, потому уверенно выполняла роль учителя. Вскоре Мамка бойко читала букварь и радовалась как ребенок.
Нравилось ей и летать на самолете. И не на каком-нибудь большом лайнере, а на наших деревенских "кукурузниках" - Ан-2.
Меня, маму и старшую сестру за час перелета из Свердловска (ныне - Екатеринбург) до нашего села выворачивало в бумажный пакет от этой качки ни один раз.
А у Мамки от воздушных ям захватывало дух от восторга.
После такой болтанки я вываливалась из самолета на травку нашего деревенского аэропорта и отлёживалась. А бабушка весело рассказывала встречающим о поездке. Если в кого и пошли мой отец и брат, выучившиеся на летчиков, так это в бабушку Афонасию.
А еще мне врезалось в память, как Мамка ложилась спать. Перед сном она читала какую-то молитву - её я не запомнила, а вот слова, которые следовали за молитвой - да.
"Вот и еще день прожит. Хороший был день, слава Богу!"
И эта фраза всегда была одинаковой. Не было плохих дней в её жизни. Трудные были, а плохих не было. Похоже, она принимала каждый день как еще один неожиданный дар, которого могло и не быть.
Я помню бабушкино лицо в то мгновение, вернее, прикосновение к нему. У неё была такая мягкая и шелковистая кожа. Я каждый раз прижималась к её щеке в мелких морщинках, чтобы снова ощутить эту нежность. И пахло от нее всегда какими-то полевыми травами.
А умерла Мамка светло и легко. В окружении семьи. Но смерть её была неожиданной и какой-то нелепой. Оступилась и упала на празднике - сломала ребро. А потом приключился аппендицит. Вставать после операции не смогла из-за сломанного ребра - образовались спайки и отек.
Дочери приехали проведать больную мать. Никто не думал, что она умрет. Хотя она и сказала дочерям:
"Я хорошо пожила - можно и помирать. Вот и с вами повидалась, слава богу".
В тот вечер тётки с дедом играли в карты - в подкидного дурака, смеялись. А бабушка лежала на кровати и смотрела на их веселье. А потом тихо "уснула" с улыбкой на губах.
Запомнилось, как увидела её, лежащую на той кровати. За нами прибежали: мы жили на другой улице. Мне и папке перед входом дали выпить валерьянки. Потому что у нас с ним было "слабое сердце". Но картина, которая предстала взору, была не очень страшной. Мамка просто "спала" со спокойным лицом и совсем не походила на мертвую.
В 2016 году ей исполнилось бы 120 лет. Мы все её часто вспоминаем и любим. И мне кажется, она была счастливым человеком, не смотря на все трудности в её жизни.
********************************************************
Как сказал Воланд в романе "Мастер и Маргарита", многие современные люди живут так, будто никогда не умрут.
Не ценят утекающее сквозь пальцы время. Но ведь при этом боятся смерти. Этот страх проявляется в торопливой суетливости или в поисках смысла жизни. Особенно, когда жизнь катится к старости. Появляется страх не успеть реализовать свои желания, потребности, мечты. Возникает сожаление, что как-то бесцельно и малорезультативно катится жизнь. Вот и у меня возникали такие мысли время от времени. Отчего всё это?
Кто-то перефразировал фразу Стивена Кови: возрастной кризис - это когда осознаешь, что долго карабкался на лестницу, приставленную не к той стене.
И правда, похоже на то. При этом многим не всегда понятно, где взять энергию на то, чтобы "переставить лестницу" и начать всё заново.
Мне кажется, мудрые люди знают, что ничто не долговечно, потому стараются жить так, чтобы побольше успеть переделать из задуманного. У них всё как-то своевременно и эффективно. Успех - от слова успеть.
Мамка как-то сказала, что прожила жизнь так, как хотела.
Она многое успела в жизни. Хороший дом, дружная семья, успешные дети, много друзей, уважение односельчан, умение ладить с людьми, творчество, качество в любой работе, и для новых знаний она была открыта до старости.
Не в этом ли секрет её энергичности...
Мне хочется жить подольше, конечно. Но главное - жить полноценной жизнью, не отставать от этой жизни ни на шаг. Получится ли - покажет время:)
П.С.
Жизнь - штука непредсказуемая. Как говорится, хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Собиралась сегодня рассказать одну весёлую рождественскую историю, вернее, о гадании девчонок на Святки - был в моем детстве один забавный эпизод. Но увы.
Вчера узнала, что 7 января - прямо в праздник - умерла моя последняя тётка. Наша весёлая Нинуська, как звали её родители и старшие братья и сёстры. Тёте Нине было 85 лет. Большую часть жизни она прожила в Казахстане.
Вот на верхнем снимке т. Нина еще подросток - белокурая девочка в белом платье - вторая в левом углу фотографии.