Кукла с редким именем (То, чего не было)
Кусок 24, с экшном и шпиенами.
А также - как доставить по адресу живого динозавра, если вы, тем не менее, не шпиен, а просто два дурака и одна ящерица.
ВАРФОЛОМЕЙ ПРИХОДИТ ОБРАТНО
Они опять стояли на высоте второго этажа в развалинах на станции Марк и смотрели, как дрыхнет зеленое существо.
-Я не могу ничего сделать - в отчаянии признавался Мирон громким шепотом. - У него есть хозяин, потому что на шее есть веревка, вроде как поводья, а на лапе маркером написано «Варфоломей». Наверняка хозяин его ищет. Оно гуляет, где хочет, а его бы вернуть, что ли. Но я его даже разбудить не могу!
Ая несколько раз постучала по шипастой спине. Бесполезно.
- Вставай! Встааал, быстрааааааа! Ой. Я руку отшибла.
- Никакого эффекта - ухмыльнулся Мирон. - Доисторическая большая тварь.
- Вставать надо! - тонко крикнула Ая. - Утро уже давно-давно!
Не сработало. Существо только плотнее свернулось клубком. Ая выглядела ошарашенной.
- А чего оно все время спит? Уже давно трава зеленая, а оно спит.
- Оно объелось - так же шепотом пояснил Мирон. - В бурьяне я нашел останки другого крупного существа, но непонятно, что это было. Напоминает огромную крысу. Череп размером с две моих головы. Страшно.
Ая вздохнула.
- Чего только не водится между железнодорожными путями...
Мирон представил, как после ее слов между железнодорожными путями перестало что-нибудь водиться на несколько минут. Или вообще перестало водиться. Нет, все-таки такого не бывает.
Они осторожно спустились вниз и обошли существо Варфоломея по кругу. Зеленое чудовище все так же храпело, слабо подергивая шкурой.
- Саша, проснись, Саша, Саша... Аль... - бубнило что-то под щекой. Александр Валерьевич недовольно заворчал, вынимая из-под подушки коммуникатор, протер глаза, посмотрел на него и осатанел.
В свое время он соединил с антенной, оставленной ему другом, довольно прогрессивную для того времени вещь - кассетный магнитофон, соединенный с портативным телефонным аппаратом, имеющим шифрованный номер. Разгерметизировать коробку, находящуюся в толще обшивки дома и раскинувшую свои датчики по половине конструкции, не смог даже пожар двухтысячного года. В магнитофоне был датчик и четыре режима безопасности - нормально, поломка, пожар, систему разбирают вручную. Последнее вряд ли было возможно.
Раз в сутки система звонила ему, чтобы сообщить, что все нормально. Но пятый режим был для особых, экстренных случаев.
Что случилось? Инопланетное вторжение? Непредвиденные действия правительства?
Улицы были пусты. Его старая машина разогналась до предельной скорости в двести тридцать километров в час. «Нннуууу!..» - сказал он, дернул рукоятку, выдвинул крылья, и «копейка» взлетела.
Под крылом поплыли старые кварталы. Не долетая до цели, он включил декодер, и на черно-белом экранчике на приборной панели машины возникло изображение человека в костюме и с деловым кейсом, карабкающегося по отвесной стене башни. За первой фигурой последовало еще не меньше десяти. Так мог вести себя только рой. Он понял - это осы. Осы заново штурмуют Останкино.
Первый штурм случился в 2000 году. Это было тяжело. А теперь что?
Он приземлился неподалеку от пруда, понимая, что дело плохо и с бухты-барахты лезть не стоит, и начал копаться в карманах и чемоданчике. Нужно было быстро сочинить из сверхсекретных деталей бомбу с нужным спектром излучения. О Маркс и Энгельс, святые отшельники, помогите мне, как давно я не сдавал этот экзамен...
Детали нашлись сразу же. Предохранитель он выдумал из головы и поэтому не был полностью уверен, что обойдется без последствий, но мезонный излучатель и такую же бомбу давно изобрели и материализовали благодарные читатели научно-фантастической советской литературы. Придуманному легче пользоваться придуманным оружием. Александр Валерьевич сложил все детали в подходящую, очень маленькую картонную коробку, слегка встряхнул по инструкции, достал из кармана рогатку, прицелился и что было силы запустил коробочку в сторону Башни.
- Ложись! - раздалось сзади, и кто-то ударил его точно под колени, подхватив потом спереди.
Они валялись в пыльной траве у пруда, а над ними гремела гроза. Ага, сообразил Александр Валерьевич, бомба сработала. Но подействовала ли она на рой? И откуда тут Витя?
- Виктор Александрович - прохрипел он. - Мне кажется, что сейчас за нами придут те, кого не устраивает такой высокий уровень запретных веществ в воздухе... И вообще, как вы тут оказались? Зачем вы туда пошли? Думали загнать их на стену и скинуть сверху?
- А как вы думаете, дорогой друг - мне эти сигналы не приходят?
Вдалеке завопили сирены. Наверняка сюда ехало целое войско, хоть правительственное, хоть осье - не все ли равно?
Виктор Александрович, нам нужно сматываться - произнес Александр Валерьевич, вставая и отряхивась.
- Так точно! - подтвердил товарищ шпион, который был уже на ногах, как будто и не падал.
Они побежали через сквер к трамвайному кольцу и успели как раз, когда от павильона отчаливал последний семнадцатый трамвай. Александр Валерьевич замахал руками, и трамвай притормозил.
- Продленный маршрут! - объявил вожатый, который показался ему подозрительно знакомым. - Билеты за двойную цену.
Шпион молча показал удостоверение, которое выдал себе сам.
Извините - извинился вожатый, впустил их и двинул ручку вперед. Мигая огнями и звеня, желтый старый трамвай стал медленно удаляться по рельсам вперед, и из окна было видно, как к пруду подлетают раскрашенные по-глупому машины, из которых вываливаются адепты роя.
Поехали - вздохнул Витя и обнял старого друга за плечи. - Спокойно. Это не семнадцатый. Это сто семнадцатый.
Вожатый не обманывал. Они сели на трамвай, не принадлежащий к депо, который идет по магически продленному маршруту 117, на верхушку монумента Гагарину. Его выпускают раз в год, чтобы не застаивался.
На ВДНХ было два часа ночи. Кругом царила чернильная темнота, и только благодаря сияющим цепочкам уличных огней было хоть что-то видно. Александр Валерьевич глазел во все глаза. Все-таки нет ничего краше ночного города.
- Час быка - вздохнул Витя. - Тебе бы утром вернуться к этой своей внучке...
- Она самостоятельная!
Трамвай, лязгая и шипя, остановился на самой вершине, так, чтобы можно было дотянуться до ракеты. Витя постучал.
Оттуда высунулся улыбчивый мужик средних лет, откусывая печенье, и радушно сказал:
Вы где бродили так долго? Полночь уже давно наступила. Заходите, чаю будете?
На горизонте вспыхнуло.
Ая тревожно обернулась. Там, за рельсами, в стороне примерно Бабушкинской, стояла огромная грозовая туча, подсвеченная красным. Сквозь нее били огромные молнии.
- Ой-ей - сказала Ая и вдруг услышала, что Варфоломей ворочается.
Огромный зверь медленно поднимался. Сначала от кучи кирпича отделился зеленый длинный шипастый хвост, потом освободились лапы, и наконец динозавр выпрямил длинную шею, открыл пасть, встал и пошел.
- Ты куда?.. - беспомощно заорал Мирон.
В траве зашуршал длинный конец растрепанной веревки. Ая взвизгнула и поймала его.
- Руки оторвет! Стой!
Ая побежала за Варфоломеем по развалинам. Мирон схватился за голову - «ногу сломает! Кошмар!» - и побежал вслед за ней большими прыжками.
Варфоломей шел, как верблюд по пустыне - не замечая препятствий и не выказывая особенной усталости. Мирон удивился, как легко бежит Ая, вцепившись в веревочный повод. Огромные лапы зверя осторожно перешагивали бетонные блоки, и на дорожке между гаражами Мирон заметил, что гаражи слегка потряхивает от его бесшумных шагов. Впереди блеснули рельсы станции Марк.
Животное быстро набирало скорость. Мирон запыхался.
- Давай! - закричала Ая и схватила его за руку. Все стало очень легким, перед глазами замелькали размытые полосы, и тут он вспомнил, что для полета не обязательно прыгать с высокой стенки.
Они держали курс на север.
Варфоломей нес их, как воздушных змеев. Над головой расчерчивали воздух провода, вокруг было светло от фонарей, вниз уходила веревка, и там, в темноте, скользила огромная тень зверя, поглощая стоящие у обочин машины и редкие придорожные кусты. Иногда Варфоломей проходил дворами, чудом выбирая единственно верное направление, путь им преграждали разросшиеся сирень, вишня и тополя, и Мирон задыхался от невозможной скорости, с которой взлетала Ая, перепрыгивая очередное препятствие и успевая поймать веревку, пока она не долетела до земли.
- Мы как воздушный шарик - прохрипел Мирон. - Ая...
- Варфоломей! - строго позвала Ая. - Варфоломей! Стой!
Зверь не отозвался, но немного сбросил скорость. Ая спланировала пониже, поймала второй запутавшийся конец и направила ящера вдоль по большой улице. «От Тимирязевской до Эйзенштейна идет монорельс»... - подумал он. - «Его тянет в эту сторону, а как он»...
Не успел он додумать эту мысль, как линия ушла через развязку в сторону высоких домов и промзоны. Варфоломей повернул безо всякого совета со стороны Аи, ломясь мимо многоэтажек в единожды заданном направлении. Он перешел на шаг, когда Ая свистнула - видимо, устал - и Мирон окончательно отдышался.
- А как он ни разу не попал в тупик? - спросил он, пока Варфоломей трусил в обход высокой эстакады через железнодорожные пути.
- Это как в лесу - объяснила Ая, паря над ним и передавая ему вторую веревку. - Дома - это деревья. Он знает, куда и какими тропами ему надо.
Мирон подумал, что, возможно, зверю надо именно туда, в район улицы Эйзенштейна. Если там его хозяева, то долг можно считать выполненным. Но Варфоломей повернул налево, в сторону Останкино.
Длинные тени неслись под ними, как акулы за кораблем, плывущим по темной воде. Редкие неспящие окна драгоценными камнями сияли над желтым от огней проездом, редкие машины проносились мимо, не останавливаясь, проплыла мимо тяжелая черная громада телецентра, и приблизилось огромное зеркало пруда, над которым мелькали зеленые всплески и слышалось тяжелое, темное гудение, от которого замирало сердце. Там кричали.
- Он куда? - крикнул Мирон.
- Не знаю! - ответила Ая, налегая на веревку. - Эй! Стой! Стой, ннну!
Впереди дыбилась вырванная из бетона стальная сетка, которой десять лет назад одели берега пруда, чтобы ровно засыпать их гравием. Варфоломей, не обращая внимания ни на что, отчаянно припустил вдоль берега, а потом начал метаться по асфальтовой дороге, подмяв под себя нескольких человек, паливших из длинноствольного оружия.
- Люди! - в панике крикнула Ая. Люди промелькнули и исчезли. Промчались два мотоцикла. Они увидели, как вопящая толпа осадила машины, сбившиеся в кучу на парковке, одна из которых была перевернута, а вторая горела. Варфоломей взял курс правее от трамвайного круга и повернул обратно, раздраженно рыча.
Раздались вопли сирены.
- Эскорт - ухмыльнулся Мирон. - Ну вот, теперь еще и с мигалками.
Со стороны МКАДа мчались несколько машин полиции.
Варфоломей пер вперед, как танк, заставляя их делать семимильные шаги. Он бежал долго. По лицу хлестнули ветки деревьев в парке, показалась огромная конструкция, похожая на летающую тарелку, опять пруд, на берегу которого стояли сверкающие окнами многоэтажки... Наконец бег превратился в полет, и тут Ая сказала «ой», и веревка вырвалась из рук Мирона. От неожиданности их повалило на землю. Он уже попрощался было с жизнью и готов был отдать голову асфальту, но удар оказался мягким. Первое, что увидел Мирон, открыв зажмуренные в ужасе глаза, был зеленый бок рептилии.
- Мы на него уп-па-ли - сказал он. - А как это?..
Варфоломей рычал и пятился. Ая прянула и взлетела над ним, таща Мирона за собой, и впереди открылась огромная дыра в асфальте. На краю дыры темнело что-то мокрое.
- Он чуть не провалился и порезался - тяжело дыша, сказала Ая. - теперь он дальше не пойдет.
- А куда тогда пойдем мы? И вообще, где это?!.
Мирон осторожно приземлился на краю, заглянул в дыру и увидел блестящие рельсы. На метро похоже не было. Стены метро укреплены и забетонированы, а тут какая-то пещера с древесными корнями, торчащими из потолка. До рельс было около трех метров, если только набраться храбрости и прыгнуть вниз.
Сзади послышался шум моторов - их нагоняли байкеры, которых одолевал охотничий инстинкт. Ая вцепилась в поводья и попыталась развернуть Варфоломея в сторону МКАДа, но тот только качал головой и ревел.
- Это не метро! - проорал Мирон, перекрикивая все сразу. - Это какое-то Не Метро!
- Я знаю! - заорала в ответ Ая. - Я скажу, что это! Это путь туда, куда ему больше всего надо!
- Куда? - он знал, что Ая ничего просто так говорить не будет, а точнее - просто не может Значит, просто не может определить.
- Куда надо! - в глазах Аи стояли слезы. - Идем!
Ну правильно, сообразил он. Ситуация-то критическая. Что она может вообще сказать, если даже думать не выходит? Хотя... у нее-то как раз выходит... но...
Варфоломей прекратил реветь и начал с любопытством обнюхивать край ямы.
Мирон услышал стрекот двигателя и гудение лопастей. Со стороны железной дороги с базы МЧС поднимался вертолет.
- Быстро! - заорал он и изо всех сил шлепнул ладонью по толстому зеленому боку. Варфоломей огляделся, нерешительно заворчал и двинулся вперед, в темный тоннель. Он немедленно свалился с высоты трех метров на рельсы, но не заорал снова, а встал, отряхнулся и потопал вперед, пока не догнали.
Сверху раздались выстрелы и суета.
Мирон выругался, схватил Аю за руку и последовал за ним.
- Что это было? - он покрутил головой. - Война? В войну из парка около телецентра, говорят, выпускали танки. Там подземный гараж, купол откроют, и кто-то берет и едет...
- Нет - ответила Ая, и голос ее дрожал. - Это осы. Осы и другие.
Мирона заботило, дойдут ли они до платформы, прежде чем до них доберется поезд. Он с облегчением подтолкнул вперед Варфоломея, увидев, что впереди станция. Какая-никакая, а платформа, пусть даже из серого бетона, и названия у нее нету - но, если поезд придет, то есть хотя бы шанс быть замеченным и помахать рукой.
Они вошли в вагон. Вагон, очевидно, был технический, всего с парой сидений в каждом конце и с высоким потолком, похожим на вытянутый купольный свод, что явно было на пользу Варфоломею. Он свернулся клубком посередине вагона и задремал.
Мирон стал изучать карту на стене, не понимая, почему края у нее серые и большая ветка через весь город, вроде бы Таганско-Краснопресненская, выделена коричневым и продолжается... продолжается...
- Следующая станция - Междугородная! - раздался механический голос.
- Ни фига себе - обреченно сказал Мирон.
Он только что прочитал названия станций.
- Ни фига себе, все людям - радостно донеслось с того конца вагона. С сидений, на которых вроде бы лежала куча ветоши, поднялись, протирая глаза, два небритых здоровых мужика, один из которых радостно облапил Варфоломея.
- Варфоломейчик! Родненький! - проорал второй. - Умница! Лапушка! Какого черта ты удрал?!. - Но пошел почему-то к людям, а не к зверюге, которую опасливо обогнул. - А вы тут какими судьбами?..
- А я на работу не успею... - растерянно сказал Мирон. - Да ладно, я же курьерю, мне надо будет просто откуда-нибудь позвонить, а работа...
- Докурьерил! Друг, он докурьерил! Ты слышал? - мужик в очках одбежал ко второму, со слезами обнимавшему огромную зеленую морду зверя, и потряс за плечи. - Ты слышал? Он докурьерил тебе Варфоломея!..
- Так на нем было написано... - ошарашенно сказал Мирон и обнял Аю.
И вообще, вот, это все она!..
- Вергилий. - представил его второй. - А я - это Виталий.
Мужик растерянно и добро поглядел на них, потом подумал и для верности обнял всех.
Поезд причалил к серой бетонной платформе. Он провел их по лагерю, расположенному в самой середине станции.
Варфоломей, увидев кучи мусора, топнул ногой, зарычал, и по стенам и полу побежали зеленые змеи. Всякая дрянь на глазах начала превращаться в зеленые холмики, а драные палатки - в беседки из лиан. Бетон на глазах затягивался плющом. Грязные люди, сидящие у костров, приветствовали его радостными криками.
- Это удобрение для него такое - рассказывал Вергилий, проводя их по огромному лагерю. - Он это любит. Сейчас все помоются, переоденутся... Спасибо, что его вернули, люди добрые. У нас тут теперь пересадочная станция.
Мирон слегка пришел в себя и вспомнил, что говорил Володя. Черт, вот задача...
- А это не у вас пропавшие люди объявляются?
- У нас всякое объявляется. А вам кого надо?
- Мне бы мальчика с кожаным мячом - погрустнел Мирон, представляя масштаб поиска. - Он все знает обо всех пропавших.
- А кто пропал?
- Да тетка одна. Она режиссерша.
Лицо Вергилия приняло страшноватое выражение. Мирон подумал, что так выглядят люди, которые видят что-то отвратительное, но их просят достать это голыми руками.
- Она что, у тебя?
Он кивнул. - У нас.
- Она тебе что-то сделала? Отпусти ее обратно.
- Тебе оно зачем? - спросил он тихо. - Она же не изменилась. Я бы ее не отпустил, пока...
- Ты что, думаешь, что, если кого-то посадить в тюрьму, он изменится? - так же тихо спросил Мирон.
- Это не тюрьма - вздохнул Вергилий. - Это такое место. Здесь все как-то упорядочено. Я просто не знаю, что ей делать на земле.
Мирон посмотрел на него и подумал: вот уперся.
- Ну, я просто не знаю, что ей делать на земле - растерянно сказал Вергилий. - Я просто не знаю...
В его глазах стояла тяжелая темнота.
- Друг просит - сказал Мирон. - Знаешь, ты очень хреново выглядишь... Я бы с тобой даже согласился. Но, по-моему, он святой.
--
комментариев на Dreamwidth. Переходите на нашу сторону, у нас много котов.
А также - как доставить по адресу живого динозавра, если вы, тем не менее, не шпиен, а просто два дурака и одна ящерица.
ВАРФОЛОМЕЙ ПРИХОДИТ ОБРАТНО
Они опять стояли на высоте второго этажа в развалинах на станции Марк и смотрели, как дрыхнет зеленое существо.
-Я не могу ничего сделать - в отчаянии признавался Мирон громким шепотом. - У него есть хозяин, потому что на шее есть веревка, вроде как поводья, а на лапе маркером написано «Варфоломей». Наверняка хозяин его ищет. Оно гуляет, где хочет, а его бы вернуть, что ли. Но я его даже разбудить не могу!
Ая несколько раз постучала по шипастой спине. Бесполезно.
- Вставай! Встааал, быстрааааааа! Ой. Я руку отшибла.
- Никакого эффекта - ухмыльнулся Мирон. - Доисторическая большая тварь.
- Вставать надо! - тонко крикнула Ая. - Утро уже давно-давно!
Не сработало. Существо только плотнее свернулось клубком. Ая выглядела ошарашенной.
- А чего оно все время спит? Уже давно трава зеленая, а оно спит.
- Оно объелось - так же шепотом пояснил Мирон. - В бурьяне я нашел останки другого крупного существа, но непонятно, что это было. Напоминает огромную крысу. Череп размером с две моих головы. Страшно.
Ая вздохнула.
- Чего только не водится между железнодорожными путями...
Мирон представил, как после ее слов между железнодорожными путями перестало что-нибудь водиться на несколько минут. Или вообще перестало водиться. Нет, все-таки такого не бывает.
Они осторожно спустились вниз и обошли существо Варфоломея по кругу. Зеленое чудовище все так же храпело, слабо подергивая шкурой.
- Саша, проснись, Саша, Саша... Аль... - бубнило что-то под щекой. Александр Валерьевич недовольно заворчал, вынимая из-под подушки коммуникатор, протер глаза, посмотрел на него и осатанел.
В свое время он соединил с антенной, оставленной ему другом, довольно прогрессивную для того времени вещь - кассетный магнитофон, соединенный с портативным телефонным аппаратом, имеющим шифрованный номер. Разгерметизировать коробку, находящуюся в толще обшивки дома и раскинувшую свои датчики по половине конструкции, не смог даже пожар двухтысячного года. В магнитофоне был датчик и четыре режима безопасности - нормально, поломка, пожар, систему разбирают вручную. Последнее вряд ли было возможно.
Раз в сутки система звонила ему, чтобы сообщить, что все нормально. Но пятый режим был для особых, экстренных случаев.
Что случилось? Инопланетное вторжение? Непредвиденные действия правительства?
Улицы были пусты. Его старая машина разогналась до предельной скорости в двести тридцать километров в час. «Нннуууу!..» - сказал он, дернул рукоятку, выдвинул крылья, и «копейка» взлетела.
Под крылом поплыли старые кварталы. Не долетая до цели, он включил декодер, и на черно-белом экранчике на приборной панели машины возникло изображение человека в костюме и с деловым кейсом, карабкающегося по отвесной стене башни. За первой фигурой последовало еще не меньше десяти. Так мог вести себя только рой. Он понял - это осы. Осы заново штурмуют Останкино.
Первый штурм случился в 2000 году. Это было тяжело. А теперь что?
Он приземлился неподалеку от пруда, понимая, что дело плохо и с бухты-барахты лезть не стоит, и начал копаться в карманах и чемоданчике. Нужно было быстро сочинить из сверхсекретных деталей бомбу с нужным спектром излучения. О Маркс и Энгельс, святые отшельники, помогите мне, как давно я не сдавал этот экзамен...
Детали нашлись сразу же. Предохранитель он выдумал из головы и поэтому не был полностью уверен, что обойдется без последствий, но мезонный излучатель и такую же бомбу давно изобрели и материализовали благодарные читатели научно-фантастической советской литературы. Придуманному легче пользоваться придуманным оружием. Александр Валерьевич сложил все детали в подходящую, очень маленькую картонную коробку, слегка встряхнул по инструкции, достал из кармана рогатку, прицелился и что было силы запустил коробочку в сторону Башни.
- Ложись! - раздалось сзади, и кто-то ударил его точно под колени, подхватив потом спереди.
Они валялись в пыльной траве у пруда, а над ними гремела гроза. Ага, сообразил Александр Валерьевич, бомба сработала. Но подействовала ли она на рой? И откуда тут Витя?
- Виктор Александрович - прохрипел он. - Мне кажется, что сейчас за нами придут те, кого не устраивает такой высокий уровень запретных веществ в воздухе... И вообще, как вы тут оказались? Зачем вы туда пошли? Думали загнать их на стену и скинуть сверху?
- А как вы думаете, дорогой друг - мне эти сигналы не приходят?
Вдалеке завопили сирены. Наверняка сюда ехало целое войско, хоть правительственное, хоть осье - не все ли равно?
Виктор Александрович, нам нужно сматываться - произнес Александр Валерьевич, вставая и отряхивась.
- Так точно! - подтвердил товарищ шпион, который был уже на ногах, как будто и не падал.
Они побежали через сквер к трамвайному кольцу и успели как раз, когда от павильона отчаливал последний семнадцатый трамвай. Александр Валерьевич замахал руками, и трамвай притормозил.
- Продленный маршрут! - объявил вожатый, который показался ему подозрительно знакомым. - Билеты за двойную цену.
Шпион молча показал удостоверение, которое выдал себе сам.
Извините - извинился вожатый, впустил их и двинул ручку вперед. Мигая огнями и звеня, желтый старый трамвай стал медленно удаляться по рельсам вперед, и из окна было видно, как к пруду подлетают раскрашенные по-глупому машины, из которых вываливаются адепты роя.
Поехали - вздохнул Витя и обнял старого друга за плечи. - Спокойно. Это не семнадцатый. Это сто семнадцатый.
Вожатый не обманывал. Они сели на трамвай, не принадлежащий к депо, который идет по магически продленному маршруту 117, на верхушку монумента Гагарину. Его выпускают раз в год, чтобы не застаивался.
На ВДНХ было два часа ночи. Кругом царила чернильная темнота, и только благодаря сияющим цепочкам уличных огней было хоть что-то видно. Александр Валерьевич глазел во все глаза. Все-таки нет ничего краше ночного города.
- Час быка - вздохнул Витя. - Тебе бы утром вернуться к этой своей внучке...
- Она самостоятельная!
Трамвай, лязгая и шипя, остановился на самой вершине, так, чтобы можно было дотянуться до ракеты. Витя постучал.
Оттуда высунулся улыбчивый мужик средних лет, откусывая печенье, и радушно сказал:
Вы где бродили так долго? Полночь уже давно наступила. Заходите, чаю будете?
На горизонте вспыхнуло.
Ая тревожно обернулась. Там, за рельсами, в стороне примерно Бабушкинской, стояла огромная грозовая туча, подсвеченная красным. Сквозь нее били огромные молнии.
- Ой-ей - сказала Ая и вдруг услышала, что Варфоломей ворочается.
Огромный зверь медленно поднимался. Сначала от кучи кирпича отделился зеленый длинный шипастый хвост, потом освободились лапы, и наконец динозавр выпрямил длинную шею, открыл пасть, встал и пошел.
- Ты куда?.. - беспомощно заорал Мирон.
В траве зашуршал длинный конец растрепанной веревки. Ая взвизгнула и поймала его.
- Руки оторвет! Стой!
Ая побежала за Варфоломеем по развалинам. Мирон схватился за голову - «ногу сломает! Кошмар!» - и побежал вслед за ней большими прыжками.
Варфоломей шел, как верблюд по пустыне - не замечая препятствий и не выказывая особенной усталости. Мирон удивился, как легко бежит Ая, вцепившись в веревочный повод. Огромные лапы зверя осторожно перешагивали бетонные блоки, и на дорожке между гаражами Мирон заметил, что гаражи слегка потряхивает от его бесшумных шагов. Впереди блеснули рельсы станции Марк.
Животное быстро набирало скорость. Мирон запыхался.
- Давай! - закричала Ая и схватила его за руку. Все стало очень легким, перед глазами замелькали размытые полосы, и тут он вспомнил, что для полета не обязательно прыгать с высокой стенки.
Они держали курс на север.
Варфоломей нес их, как воздушных змеев. Над головой расчерчивали воздух провода, вокруг было светло от фонарей, вниз уходила веревка, и там, в темноте, скользила огромная тень зверя, поглощая стоящие у обочин машины и редкие придорожные кусты. Иногда Варфоломей проходил дворами, чудом выбирая единственно верное направление, путь им преграждали разросшиеся сирень, вишня и тополя, и Мирон задыхался от невозможной скорости, с которой взлетала Ая, перепрыгивая очередное препятствие и успевая поймать веревку, пока она не долетела до земли.
- Мы как воздушный шарик - прохрипел Мирон. - Ая...
- Варфоломей! - строго позвала Ая. - Варфоломей! Стой!
Зверь не отозвался, но немного сбросил скорость. Ая спланировала пониже, поймала второй запутавшийся конец и направила ящера вдоль по большой улице. «От Тимирязевской до Эйзенштейна идет монорельс»... - подумал он. - «Его тянет в эту сторону, а как он»...
Не успел он додумать эту мысль, как линия ушла через развязку в сторону высоких домов и промзоны. Варфоломей повернул безо всякого совета со стороны Аи, ломясь мимо многоэтажек в единожды заданном направлении. Он перешел на шаг, когда Ая свистнула - видимо, устал - и Мирон окончательно отдышался.
- А как он ни разу не попал в тупик? - спросил он, пока Варфоломей трусил в обход высокой эстакады через железнодорожные пути.
- Это как в лесу - объяснила Ая, паря над ним и передавая ему вторую веревку. - Дома - это деревья. Он знает, куда и какими тропами ему надо.
Мирон подумал, что, возможно, зверю надо именно туда, в район улицы Эйзенштейна. Если там его хозяева, то долг можно считать выполненным. Но Варфоломей повернул налево, в сторону Останкино.
Длинные тени неслись под ними, как акулы за кораблем, плывущим по темной воде. Редкие неспящие окна драгоценными камнями сияли над желтым от огней проездом, редкие машины проносились мимо, не останавливаясь, проплыла мимо тяжелая черная громада телецентра, и приблизилось огромное зеркало пруда, над которым мелькали зеленые всплески и слышалось тяжелое, темное гудение, от которого замирало сердце. Там кричали.
- Он куда? - крикнул Мирон.
- Не знаю! - ответила Ая, налегая на веревку. - Эй! Стой! Стой, ннну!
Впереди дыбилась вырванная из бетона стальная сетка, которой десять лет назад одели берега пруда, чтобы ровно засыпать их гравием. Варфоломей, не обращая внимания ни на что, отчаянно припустил вдоль берега, а потом начал метаться по асфальтовой дороге, подмяв под себя нескольких человек, паливших из длинноствольного оружия.
- Люди! - в панике крикнула Ая. Люди промелькнули и исчезли. Промчались два мотоцикла. Они увидели, как вопящая толпа осадила машины, сбившиеся в кучу на парковке, одна из которых была перевернута, а вторая горела. Варфоломей взял курс правее от трамвайного круга и повернул обратно, раздраженно рыча.
Раздались вопли сирены.
- Эскорт - ухмыльнулся Мирон. - Ну вот, теперь еще и с мигалками.
Со стороны МКАДа мчались несколько машин полиции.
Варфоломей пер вперед, как танк, заставляя их делать семимильные шаги. Он бежал долго. По лицу хлестнули ветки деревьев в парке, показалась огромная конструкция, похожая на летающую тарелку, опять пруд, на берегу которого стояли сверкающие окнами многоэтажки... Наконец бег превратился в полет, и тут Ая сказала «ой», и веревка вырвалась из рук Мирона. От неожиданности их повалило на землю. Он уже попрощался было с жизнью и готов был отдать голову асфальту, но удар оказался мягким. Первое, что увидел Мирон, открыв зажмуренные в ужасе глаза, был зеленый бок рептилии.
- Мы на него уп-па-ли - сказал он. - А как это?..
Варфоломей рычал и пятился. Ая прянула и взлетела над ним, таща Мирона за собой, и впереди открылась огромная дыра в асфальте. На краю дыры темнело что-то мокрое.
- Он чуть не провалился и порезался - тяжело дыша, сказала Ая. - теперь он дальше не пойдет.
- А куда тогда пойдем мы? И вообще, где это?!.
Мирон осторожно приземлился на краю, заглянул в дыру и увидел блестящие рельсы. На метро похоже не было. Стены метро укреплены и забетонированы, а тут какая-то пещера с древесными корнями, торчащими из потолка. До рельс было около трех метров, если только набраться храбрости и прыгнуть вниз.
Сзади послышался шум моторов - их нагоняли байкеры, которых одолевал охотничий инстинкт. Ая вцепилась в поводья и попыталась развернуть Варфоломея в сторону МКАДа, но тот только качал головой и ревел.
- Это не метро! - проорал Мирон, перекрикивая все сразу. - Это какое-то Не Метро!
- Я знаю! - заорала в ответ Ая. - Я скажу, что это! Это путь туда, куда ему больше всего надо!
- Куда? - он знал, что Ая ничего просто так говорить не будет, а точнее - просто не может Значит, просто не может определить.
- Куда надо! - в глазах Аи стояли слезы. - Идем!
Ну правильно, сообразил он. Ситуация-то критическая. Что она может вообще сказать, если даже думать не выходит? Хотя... у нее-то как раз выходит... но...
Варфоломей прекратил реветь и начал с любопытством обнюхивать край ямы.
Мирон услышал стрекот двигателя и гудение лопастей. Со стороны железной дороги с базы МЧС поднимался вертолет.
- Быстро! - заорал он и изо всех сил шлепнул ладонью по толстому зеленому боку. Варфоломей огляделся, нерешительно заворчал и двинулся вперед, в темный тоннель. Он немедленно свалился с высоты трех метров на рельсы, но не заорал снова, а встал, отряхнулся и потопал вперед, пока не догнали.
Сверху раздались выстрелы и суета.
Мирон выругался, схватил Аю за руку и последовал за ним.
- Что это было? - он покрутил головой. - Война? В войну из парка около телецентра, говорят, выпускали танки. Там подземный гараж, купол откроют, и кто-то берет и едет...
- Нет - ответила Ая, и голос ее дрожал. - Это осы. Осы и другие.
Мирона заботило, дойдут ли они до платформы, прежде чем до них доберется поезд. Он с облегчением подтолкнул вперед Варфоломея, увидев, что впереди станция. Какая-никакая, а платформа, пусть даже из серого бетона, и названия у нее нету - но, если поезд придет, то есть хотя бы шанс быть замеченным и помахать рукой.
Они вошли в вагон. Вагон, очевидно, был технический, всего с парой сидений в каждом конце и с высоким потолком, похожим на вытянутый купольный свод, что явно было на пользу Варфоломею. Он свернулся клубком посередине вагона и задремал.
Мирон стал изучать карту на стене, не понимая, почему края у нее серые и большая ветка через весь город, вроде бы Таганско-Краснопресненская, выделена коричневым и продолжается... продолжается...
- Следующая станция - Междугородная! - раздался механический голос.
- Ни фига себе - обреченно сказал Мирон.
Он только что прочитал названия станций.
- Ни фига себе, все людям - радостно донеслось с того конца вагона. С сидений, на которых вроде бы лежала куча ветоши, поднялись, протирая глаза, два небритых здоровых мужика, один из которых радостно облапил Варфоломея.
- Варфоломейчик! Родненький! - проорал второй. - Умница! Лапушка! Какого черта ты удрал?!. - Но пошел почему-то к людям, а не к зверюге, которую опасливо обогнул. - А вы тут какими судьбами?..
- А я на работу не успею... - растерянно сказал Мирон. - Да ладно, я же курьерю, мне надо будет просто откуда-нибудь позвонить, а работа...
- Докурьерил! Друг, он докурьерил! Ты слышал? - мужик в очках одбежал ко второму, со слезами обнимавшему огромную зеленую морду зверя, и потряс за плечи. - Ты слышал? Он докурьерил тебе Варфоломея!..
- Так на нем было написано... - ошарашенно сказал Мирон и обнял Аю.
И вообще, вот, это все она!..
- Вергилий. - представил его второй. - А я - это Виталий.
Мужик растерянно и добро поглядел на них, потом подумал и для верности обнял всех.
Поезд причалил к серой бетонной платформе. Он провел их по лагерю, расположенному в самой середине станции.
Варфоломей, увидев кучи мусора, топнул ногой, зарычал, и по стенам и полу побежали зеленые змеи. Всякая дрянь на глазах начала превращаться в зеленые холмики, а драные палатки - в беседки из лиан. Бетон на глазах затягивался плющом. Грязные люди, сидящие у костров, приветствовали его радостными криками.
- Это удобрение для него такое - рассказывал Вергилий, проводя их по огромному лагерю. - Он это любит. Сейчас все помоются, переоденутся... Спасибо, что его вернули, люди добрые. У нас тут теперь пересадочная станция.
Мирон слегка пришел в себя и вспомнил, что говорил Володя. Черт, вот задача...
- А это не у вас пропавшие люди объявляются?
- У нас всякое объявляется. А вам кого надо?
- Мне бы мальчика с кожаным мячом - погрустнел Мирон, представляя масштаб поиска. - Он все знает обо всех пропавших.
- А кто пропал?
- Да тетка одна. Она режиссерша.
Лицо Вергилия приняло страшноватое выражение. Мирон подумал, что так выглядят люди, которые видят что-то отвратительное, но их просят достать это голыми руками.
- Она что, у тебя?
Он кивнул. - У нас.
- Она тебе что-то сделала? Отпусти ее обратно.
- Тебе оно зачем? - спросил он тихо. - Она же не изменилась. Я бы ее не отпустил, пока...
- Ты что, думаешь, что, если кого-то посадить в тюрьму, он изменится? - так же тихо спросил Мирон.
- Это не тюрьма - вздохнул Вергилий. - Это такое место. Здесь все как-то упорядочено. Я просто не знаю, что ей делать на земле.
Мирон посмотрел на него и подумал: вот уперся.
- Ну, я просто не знаю, что ей делать на земле - растерянно сказал Вергилий. - Я просто не знаю...
В его глазах стояла тяжелая темнота.
- Друг просит - сказал Мирон. - Знаешь, ты очень хреново выглядишь... Я бы с тобой даже согласился. Но, по-моему, он святой.
--
комментариев на Dreamwidth. Переходите на нашу сторону, у нас много котов.