(no subject)
"Волны близко, куда бы ты ни пошел" - объясняет большой будильник внутри. Я их слышу, и холодно тем, кто за парапетом. Темнеет, и хорошо.
Просыпайся, в руки планшет бери.
Над соленым болотом тысяча птиц, море бьет их, а тихая заводь - здесь. На горах раз в сто лет пересохнет лес... А еще через сотню - возникнет лес.
Это лаз через время и летний стук по утрам в заколоченное окно. Посмотри, кем ты не был давным-давно, не иссякнет вода из любимых рук, постоянное время - внутри, не счесть, птица Рух может петь в чешуе огня, даже если я знаю, что время есть, золоченые окна зовут меня.
Потому что, когда выключают ток, остается резервная емкость тут, стадионы раскатывают восторг, мяч летит, и корабль - в золотом порту, ненаписанной повести едкий дым жжет глаза, и подножье горы в снегу - всякий раз, потянувшись за тем, одним, ты добудешь другое, я помогу.
Бесконечный набат и яростный торг, острый слух и внимательный взгляд в глаза, потому что, когда выключают ток, выйдут те, кто когда-то сказал - "нельзя", исчезал, доходил до последних строк, месяц острый ловил в затяжном прыжке, их следы я читал на сухом песке, дальше мы - открываем двери в песке.
Вышел к порту, корабль-колыбель срубил, сладил колокол, мед собрал с острия. Волны близко, куда бы ты не ходил, в мире только бессонница - не твоя, там, над синей купелью - железный хор, длинных крыльев кантата, искра во рту... Собери свой корабль в золотом порту.
Не на Марс, так в сторону гор.
Просыпайся, в руки планшет бери.
Над соленым болотом тысяча птиц, море бьет их, а тихая заводь - здесь. На горах раз в сто лет пересохнет лес... А еще через сотню - возникнет лес.
Это лаз через время и летний стук по утрам в заколоченное окно. Посмотри, кем ты не был давным-давно, не иссякнет вода из любимых рук, постоянное время - внутри, не счесть, птица Рух может петь в чешуе огня, даже если я знаю, что время есть, золоченые окна зовут меня.
Потому что, когда выключают ток, остается резервная емкость тут, стадионы раскатывают восторг, мяч летит, и корабль - в золотом порту, ненаписанной повести едкий дым жжет глаза, и подножье горы в снегу - всякий раз, потянувшись за тем, одним, ты добудешь другое, я помогу.
Бесконечный набат и яростный торг, острый слух и внимательный взгляд в глаза, потому что, когда выключают ток, выйдут те, кто когда-то сказал - "нельзя", исчезал, доходил до последних строк, месяц острый ловил в затяжном прыжке, их следы я читал на сухом песке, дальше мы - открываем двери в песке.
Вышел к порту, корабль-колыбель срубил, сладил колокол, мед собрал с острия. Волны близко, куда бы ты не ходил, в мире только бессонница - не твоя, там, над синей купелью - железный хор, длинных крыльев кантата, искра во рту... Собери свой корабль в золотом порту.
Не на Марс, так в сторону гор.