О книге «Тайная опора: Привязанность в жизни ребенка» ч.1
Оригинал взят у yachichurova в О книге «Тайная опора: Привязанность в жизни ребенка» ч.1
Здравствуйте!
Многие из вас уже знают, что на русском языке вышла книга на тему привязанности. Ее написала Людмила Петрановская, «Тайная опора: Привязанность в жизни ребенка» это одна книга из ее серии книг о привязанности.
В общем, я рада.Сразу скажу, что я за распространение. Это какая-то ошибка истории, что передовые знания о человеческой природе и о сути воспитания и взросления (которым уже пол века) не получили широкой известности.
Книга интересная, легкая и вот прям очень адаптированная под российских родителей. Я себе отметила, конечно, 6-7 мест, где я не согласна. Но информация подана очень образным, богатым и живым языком. С примерами и ссылками на известные исследования. С экскурсом в историю. Прогнозирую восприятие обычными родителями с легкостью и радостью.
Так как меня увлекает тема привязанности, и я считаю, что есть гениальный человек, уже все узнавший об отношениях и о становлении личности, то не могу не сравнить важные места книги с его парадигмой, поэтому я опишу, как я вижу, что в этой книге о привязанности расходится с теорией Ньюфелда. Цитаты из книги выделены синим.
РАСШИРЯЕМ ПОНЯТИЕ УТРОБА
Привязанность - это действительно опора для личности, по крайней мере, пока личность развивается. Рассказывая о важности привязанности Петрановская упоминает принципиальное различие между теми, кому привязанность дала определенные ресурсы и теми, кто рос без нее.
Нам кажется, что тот, кто закален невзгодами с детства, будет лучше справляться с ними и потом. Это не так. Исследования показывают, что лучше справляются с трудностями те, у кого было счастливое детство и благополучная семья. Их психика имеет запас прочности, в стрессе она сохраняет способность быть гибкой и изобретательной, они обращаются за помощью и способны утешиться сами. А те, кому уже в детстве досталось, и они вынуждены были справляться со страхом и болью без помощи родителей, напротив, крайне остро реагируют на стресс, сваливаются либо в агрессию, либо в отчаяние.
Говоря о том, как справляются дети со стрессом, в условиях, когда есть заботящийся взрослый, автор вводит понятие «психологическая утроба».
Психологи употребляют термин психологическая утроба - это успокаивающие, утешающие отношения, в которые можно укрыться от жизненных невзгод….
…Если у ребенка все хорошо с привязанностью, у него в доступе свой взрослый, и этот взрослый всегда готов принять его в объятия, психологическая утроба становится для него волшебным средством возрождения.
Утроба - это волшебное средство возрождения - очень верно и точно сказано.
Мне это понятие очень знакомо, это Ньюфелдовское ключевое понятие при объяснении привязанности. Хочу отметить, что понятием защиты от стресса Ньюфелд не ограничивает понимание утробы. Помимо щита от влияния стресса внешнего мира, у привязанности есть функция удовлетворять нужды и потребности ребенка в привязанности, дать вырасти в человеке своей собственной опоре, развить в себе независимость и дерзновение, дать развиться адаптивному процессу, и защитить ростки самоактуализации. Привязанность - это та утроба, от которой не надо избавляться по пришествию времени. Она не является помехой взрослению и индивидуации ребенка. Внутри нее происходит раскрытие потенциала ребенка, его развитие.
УТОЧНЯЕМ ВАЖНОЕ УСЛОВИЕ НАСЫЩЕНИЯ
Все люди нуждаются в близости, это их потребность. Когда происходит насыщение близостью работают одни механизмы. Если человек лишен близости, с ним происходят совсем иные вещи.
В книге есть важный момент о насыщении привязанностью. Так как развитие происходит из точки покоя, то тут раскрывается тактика достижения этой точки покоя.
Рост происходит из состояния покоя, который дает удовлетворенная потребность в привязанности. Ребенок растет не благодаря уменьшению привязанности, а переживая наполненность привязанностью. Петрановская в начале книги пишет об этом:
Если мы выспались, мы не будем весь день искать возможность прилечь. Когда потребность полностью, глубоко удовлетворена, за нее нет необходимости держаться. Удовлетворенная потребность освобождает.
Приводит пример реакции ребенка на отказ в удовлетворении:
Точно по такому принципу формируется устойчивое капризное, зависимое поведение: если ребенок часто чувствует, что взрослому не до него, он не может расслабиться, он все время должен быть начеку, проверять прочность связи. Родители устают, разражаются, окружающие их уверяют, что ребенок «слишком избалован», они начинают проявлять строгость, «не идти на поводу» - и дело становится еще хуже, ведь он пугается еще больше и борется еще отчаянней. Образуется замкнутый круг, в котором все несчастны и недовольны.
Программа привязанности диалогична: запрос ребенка (мне нужно! Мне страшно!) - ответ взрослого (я помогу! я защищу!). Если на запрос надежно следует ответ, цикл программы закрывается и процесс идет дальше. Когда потребность щедро и с радостью удовлетворена родителем, ребенок освобождается от нее. Именно полностью удовлетворенная потребность быть зависимым, получать заботу и помощь приводит к независимости и к способности обходиться без помощи.
Хоть в тексте и использовано слово «щедро», здесь предлагается всего лишь ответ на запрос. Глубокий смысл, который закладывает Ньюфелд в этот термин «насыщение привязанностью» означает дать ребенку приглашение существовать в вашей жизни. Собственно, дать место, дать стабильность, дать уверенность в том, что к вам всегда можно обратиться, в том, что вы дадите свою любовь ребенку во все времена. Если ребенок живет с этим знанием в душе, то он имеет возможность насыщаться. Если его нет, и родитель не выступает инициатором, раскрывающим объятия, и дающим больше, чем требуется, а лишь отвечает на запрос ребенка в контакте, то начинается беспокойная гонка за «добавкой». Именно полностью удовлетворенная потребность быть зависимым, получать заботу и помощь приводит к независимости и к способности обходиться без помощи. Но полностью удовлетворить можно только, опережая нужду, опережая чувство голода по себе.
СВЯЗЬ КРИЗИСОВ И УГЛУБЛЕНИЯ ОТНОШЕНИЙ
Я знаю, что многим родителям очень интересна и понятна тема возрастных кризисов. И в книга используется структура с разбросом кризисов по возрастам.
Мы говорили о том, что ребенок переживает довольно болезненное открытие: я и родители можем хотеть разного, мы отдельные люди. Психологи говорят, что в этот момент происходит разрыв симбиотической связи, представления о себе и родителях как едином целом.
Симбиоз не может быть вечным, ведь ребенку предстоит вырасти и отделиться от родителей полностью. Нужно же когда-то начинать. На самом деле в его жизненном багаже уже есть два мощных акта сепарации: роды, отделение от тела матери, и кризис одного года, когда он слез с рук и обрел свободу перемещения. Но тогда он был мал, не осознавал, что происходит, а теперь ему страшно. Он переживает конфликты с родителями как угрозу привязанности, как риск остаться без их любви. Ему страшно, он злится, при этом он не может не спорить, не сепарироваться, этого требует программа развития, но как же ему тяжело!
Если честно, сколько бы статей мне не случилось читать, готовиться к кризисам, начиная с беременности, мне ни разу не приходилось думать такими категориями с живыми людьми. Даже отвечая на чьи-то вопросы о маленьких детях, было достаточно объяснить, так называемые «кризисы» с помощью терминов привязанности. Роды - это, конечно, большой стресс для ребенка. А в год ребенок научается привязываться не только физически. Дальше на маме сидеть уже невозможно, он начинает отходить и подходить. Чтобы оставаться на связи формируется новый уровень привязанности - привязанность по похожести. Ребенок имеет запасной вариант, как можно быть в контакте, и спокойно развивается. Конечно, ребенку будет очень трудно, если родители в этот период начинают ему запрещать все повторять за ними: вытаскивать одежду из шкафов, краситься, лить воду в раковине.
Также, и в три года, когда ребенок уже хочет быть не согласен с родителями, хочет не делать, как они делают, а это не позволяет его привязанность к ним, то он развивает новый уровень привязанности, если он значим для родителей сам по себе, и они не отворачиваются от него, то он начинает проявлять несогласие. В наших реалиях часто на противление реагируют запугиванием и дисциплинарными мерами, это прямая угроза привязанности, конечно, при этом ребенку становится страшно, и он злится.
Развиваясь, ребенок способен, не смотря на некоторую угрозу привязанности пойти против совести привязанности, а родители должны иметь терпение, чтобы дать ребенку приглашение на исследование мира. Это второе важнейшее приглашение, которое нужно для того, чтобы привязанность давала свои плоды. Именно родители должны оберегать первые ростки становления, самостоятельности и любознательности от «рамок приличия» выставляемых социумом.
Ну вот, я смещаю акцент на участие родителя. Воспитание на основе привязанности часто обвиняют в невыполнимости и насаждении чувства вины. С этой точки зрения, не удивительно, что нейтральное слово кризис стало так популярно, кризис, он же случается сам по себе, и значит, все конфликты случаются сами по себе, ответственность не лежит на родителях.
Ребенок примерно в 5 лет, может и позже начинает стараться сделать так, чтобы у нас все было хорошо. Он нас любит и это еще одна ступенька наших отношений. Важно в принципе развить способность привязываться на этом уровне, чтобы уметь потом с другими людьми строить такие же отношения, чтобы был опыт такого принятия себя другим человеком, опыт безопасности и покоя. Часть о кризисе 6-7 лет, которая касается темы книги описана, как:
Этот кризис не будет таким бурным и ярким, как кризис негативизма, в нем многое происходит в глубине, постепенно, без внешних эффектов. Но изменения идут очень серьезные.
…Способность к удержанию целостного образа важна и в конфликтах с родителем…
А уже от шести-семилетнего можно услышать: мама ругала меня, потому что сердилась, но она меня любит.
Что действительно важное происходит в это время - в первую очередь развитие лобных зон мозга, а значит и задатки интегративного мышления позволяют ребенку думать две мысли сразу, сдерживать свои импульсы, проявлять настоящую эмпатию по отношению к людям. Проявляются плоды привязанности.
Кризис осознания смертности
NВ! Кризиса осознания смертности не стоит избегать, пережить первую встречу с экзистенциальным ужасом лучше с поддержкой любящих взрослых. В конце концов, нам действительно нечего противопоставить ужасу смерти, кроме объятий, кроме того факта, что мы смеем любить, хотя знаем, что всех потеряем.
По этой теме я хотела бы сказать, что осознание смертности часто ведет к росту тревоги, и это совершенно естественно. Но детям иногда не по силам адаптироваться к такому, поэтому, чем позже ребенок будет введен в курс дела, тем лучше. Это очень уязвимая мысль для ребенка, потому что смерть - это самая настоящая сепарация, даже если это случится еще не скоро. И она доставит массу неприятных моментов, если ребенок узнает, будучи не готов.
ТЕМА ДЕТСКИХ НЕВРОЗОВ
Речь идет о возрасте 5-6 лет. Автор пишет, что дети очень уязвимы, открыты и у них нет энергии конфликта.
Практически все детские неврозы стартуют именно в этом возрасте: заикания, тики, фобии. Одно и то же действие: шлепок, оскорбительное обращение, которое раньше пугало, но быстро забывалось, теперь проникает глубоко в душу, очень сильно обижает. Буквально одного эпизода жестокого обращения в этом возрасте для чувствительного, душевно тонкого ребенка может хватить, чтобы последствия сказывались годами.
Возможно, в этом есть своя правда, потому что отношения с родителями могут перейти на уровень эмоциональной и психологической близости. В этих условиях любое предательство будет очень близко воспринято.
Один раз заперли в темном чулане. Один раз выпороли. Один раз пригрозили отдать в детский дом. И через много лет взрослый, а то и немолодой уже человек обливается слезами в кабинете психолога, с болью и кровью вытаскивая из души эту занозу. Собственно, все классические труды по психотерапии написаны на примерах неврозов, взявших начало в событиях этих лет.
Нас ранят только наши самые глубокие отношения. Это не обязательно должно быть физическое насилие. Достаточно просто уязвлять сердце ребенка. Если рабочая привязанность (может быть и к ровесникам) становится невыносимо ранящей, у ребенка будет расти тревога. Ньюфелд говорит, что, если чувство тревоги будет слишком сложно выдержать, если ребёнок становится слишком уязвимым от того, что видит что-то тревожащее, то мозг может сделать его слепым к тому, что действительно несёт в себе угрозу.
Тогда мы увидим только необоснованные страхи и фобии. Откуда идет сигнал - организм не понимает, осознавать это ребенку слишком уязвимо.
Тени на стене, монстры под кроватью
Пик детских страхов тоже приходится на 5-6 лет, поскольку фантазия, образное мышление развиты уже очень хорошо, а критичность, логика - еще нет.
Петрановская дает такие рекомендации:
NВ! Поскольку детский страх говорит на языке образов, справиться с ним можно тоже с помощью фантазии. Детские психологи часто предлагают детям нарисовать, проиграть свой страх. Потом рисунок, если хочет ребенок, можно порвать и сжечь, закопать, спустить в туалет. Можно изменить его, сделав страшный образ смешным и нелепым. А иногда помогает сочинить про него историю.
Так как детские неврозы - это верхушка айсберга, надо решать проблему, а не избавляться от симптомов. Один симптом может переходить в другой. А защиты от чувства тревоги могут становиться все глубже и ребенок может оказаться бесстрашным и с тягой рисковать своей жизнью.
ПРОБЛЕМЫ АЛЬФА-ДЕТЕЙ
В главе о детях 4-7 летнего возраста поднята важная проблема перевернутой привязанности. Когда родители сваливаются из доминирующей позиции и перекладывают на ребенка слишком много ответственности, мешая ему быть ребенком. Автор пользуется термином «парентификация».
Само по себе это замечательно, но есть в это время и серьезный риск. Ребенок готов и хочет примерить на себя роль сильного, заботящегося, и если родитель вдруг оказывается в роли дополнительной - слабого, зависимого, несчастного, эти перевернутые роли могут стать устойчивыми, закрепиться. Возникнет еще одна разновидность перевернутой привязанности - парентификация.
Проблема перевернутой привязанности намного шире, чем описано в книге. Я просто дополню, как по-разному это может проявляться в жизни. Почему это происходит?
Осознанное проживание своей любви к родителям, привязанности, наполняет ребенка, и к концу этого возраста, если все хорошо, она начинает «переливаться через край». А что значит - ребенок, наполнившись сам, начинает испытывать потребность заботиться о других.
Вообще, не потому, что у ребенка какой-то избыток любви к родителям, или он наполнен, а скорее, из тревожности и небезопасности, из того, что кроме него никто не может позаботиться о семье. Место взрослого пустует, и ребенок берет на себя функцию ведущего, потому что включаются его врожденные Альфа инстинкты. И проявляться эта роль может как с заботой, так и без заботы. Может только в виде постоянной конкуренции, самоуверенности, контроля, желания отдавать распоряжения, информировать и указывать, заниматься травлей, он может скрывать свои нужды, а еще присматривать за кем-то и защищать кого-то, и возможно заботиться о ком-то (это все альфа инстинкты).
Если ребенок занял место родителя, то вы сможете наблюдать набор инстинктов, перечисленных выше, частично или полностью. Эмпатия тут не при чем. Вследствие того, что взрослый не справляется, ребенку будет не спокойно. И активируется его инстинкт ведущего.
Гордон Ньюфелд называет это явление в широком его смысле «проблемой альфа-детей» и дает исчерпывающий список проблем и их решений в этом случае. Главную мысль для решения описанной проблемы Людмила Петрановская очень точно передает в своей книге в конце этой главы:
NВ! Наслаждаясь любовью и заботой своего подросшего малыша, важно все же сохранять распределение ролей и не злоупотреблять его готовностью помочь и пожалеть. Если ваш ребенок в шесть-семь лет не может съесть кусок, пока не проверит, хватило ли всем остальным, если он всегда готов отказаться от соблазна «потому что у нас мало денег», если всегда подчеркнуто послушен и старается не беспокоить родителя своими проблемами, в том числе и серьезными: сильно ударился, кто-то обижает, не спешите радоваться такой ранней сознательности и самостоятельности. Стоит подумать, не перегружен ли ребенок ответственностью за других членов семьи, не отказался ли он от своего права быть ребенком, от нормального детского эгоцентризма ради поддержки родителей? И не пора ли ему уже сказать: «Спасибо тебе большое за поддержку, но уже все, спасибо, я справляюсь».
часть 2 дальше...
Источник: http://yachichurova.livejournal.com/14338.html
Здравствуйте!
Многие из вас уже знают, что на русском языке вышла книга на тему привязанности. Ее написала Людмила Петрановская, «Тайная опора: Привязанность в жизни ребенка» это одна книга из ее серии книг о привязанности.
В общем, я рада.Сразу скажу, что я за распространение. Это какая-то ошибка истории, что передовые знания о человеческой природе и о сути воспитания и взросления (которым уже пол века) не получили широкой известности.
Книга интересная, легкая и вот прям очень адаптированная под российских родителей. Я себе отметила, конечно, 6-7 мест, где я не согласна. Но информация подана очень образным, богатым и живым языком. С примерами и ссылками на известные исследования. С экскурсом в историю. Прогнозирую восприятие обычными родителями с легкостью и радостью.
Так как меня увлекает тема привязанности, и я считаю, что есть гениальный человек, уже все узнавший об отношениях и о становлении личности, то не могу не сравнить важные места книги с его парадигмой, поэтому я опишу, как я вижу, что в этой книге о привязанности расходится с теорией Ньюфелда. Цитаты из книги выделены синим.
РАСШИРЯЕМ ПОНЯТИЕ УТРОБА
Привязанность - это действительно опора для личности, по крайней мере, пока личность развивается. Рассказывая о важности привязанности Петрановская упоминает принципиальное различие между теми, кому привязанность дала определенные ресурсы и теми, кто рос без нее.
Нам кажется, что тот, кто закален невзгодами с детства, будет лучше справляться с ними и потом. Это не так. Исследования показывают, что лучше справляются с трудностями те, у кого было счастливое детство и благополучная семья. Их психика имеет запас прочности, в стрессе она сохраняет способность быть гибкой и изобретательной, они обращаются за помощью и способны утешиться сами. А те, кому уже в детстве досталось, и они вынуждены были справляться со страхом и болью без помощи родителей, напротив, крайне остро реагируют на стресс, сваливаются либо в агрессию, либо в отчаяние.
Говоря о том, как справляются дети со стрессом, в условиях, когда есть заботящийся взрослый, автор вводит понятие «психологическая утроба».
Психологи употребляют термин психологическая утроба - это успокаивающие, утешающие отношения, в которые можно укрыться от жизненных невзгод….
…Если у ребенка все хорошо с привязанностью, у него в доступе свой взрослый, и этот взрослый всегда готов принять его в объятия, психологическая утроба становится для него волшебным средством возрождения.
Утроба - это волшебное средство возрождения - очень верно и точно сказано.
Мне это понятие очень знакомо, это Ньюфелдовское ключевое понятие при объяснении привязанности. Хочу отметить, что понятием защиты от стресса Ньюфелд не ограничивает понимание утробы. Помимо щита от влияния стресса внешнего мира, у привязанности есть функция удовлетворять нужды и потребности ребенка в привязанности, дать вырасти в человеке своей собственной опоре, развить в себе независимость и дерзновение, дать развиться адаптивному процессу, и защитить ростки самоактуализации. Привязанность - это та утроба, от которой не надо избавляться по пришествию времени. Она не является помехой взрослению и индивидуации ребенка. Внутри нее происходит раскрытие потенциала ребенка, его развитие.
УТОЧНЯЕМ ВАЖНОЕ УСЛОВИЕ НАСЫЩЕНИЯ
Все люди нуждаются в близости, это их потребность. Когда происходит насыщение близостью работают одни механизмы. Если человек лишен близости, с ним происходят совсем иные вещи.
В книге есть важный момент о насыщении привязанностью. Так как развитие происходит из точки покоя, то тут раскрывается тактика достижения этой точки покоя.
Рост происходит из состояния покоя, который дает удовлетворенная потребность в привязанности. Ребенок растет не благодаря уменьшению привязанности, а переживая наполненность привязанностью. Петрановская в начале книги пишет об этом:
Если мы выспались, мы не будем весь день искать возможность прилечь. Когда потребность полностью, глубоко удовлетворена, за нее нет необходимости держаться. Удовлетворенная потребность освобождает.
Приводит пример реакции ребенка на отказ в удовлетворении:
Точно по такому принципу формируется устойчивое капризное, зависимое поведение: если ребенок часто чувствует, что взрослому не до него, он не может расслабиться, он все время должен быть начеку, проверять прочность связи. Родители устают, разражаются, окружающие их уверяют, что ребенок «слишком избалован», они начинают проявлять строгость, «не идти на поводу» - и дело становится еще хуже, ведь он пугается еще больше и борется еще отчаянней. Образуется замкнутый круг, в котором все несчастны и недовольны.
Программа привязанности диалогична: запрос ребенка (мне нужно! Мне страшно!) - ответ взрослого (я помогу! я защищу!). Если на запрос надежно следует ответ, цикл программы закрывается и процесс идет дальше. Когда потребность щедро и с радостью удовлетворена родителем, ребенок освобождается от нее. Именно полностью удовлетворенная потребность быть зависимым, получать заботу и помощь приводит к независимости и к способности обходиться без помощи.
Хоть в тексте и использовано слово «щедро», здесь предлагается всего лишь ответ на запрос. Глубокий смысл, который закладывает Ньюфелд в этот термин «насыщение привязанностью» означает дать ребенку приглашение существовать в вашей жизни. Собственно, дать место, дать стабильность, дать уверенность в том, что к вам всегда можно обратиться, в том, что вы дадите свою любовь ребенку во все времена. Если ребенок живет с этим знанием в душе, то он имеет возможность насыщаться. Если его нет, и родитель не выступает инициатором, раскрывающим объятия, и дающим больше, чем требуется, а лишь отвечает на запрос ребенка в контакте, то начинается беспокойная гонка за «добавкой». Именно полностью удовлетворенная потребность быть зависимым, получать заботу и помощь приводит к независимости и к способности обходиться без помощи. Но полностью удовлетворить можно только, опережая нужду, опережая чувство голода по себе.
СВЯЗЬ КРИЗИСОВ И УГЛУБЛЕНИЯ ОТНОШЕНИЙ
Я знаю, что многим родителям очень интересна и понятна тема возрастных кризисов. И в книга используется структура с разбросом кризисов по возрастам.
Мы говорили о том, что ребенок переживает довольно болезненное открытие: я и родители можем хотеть разного, мы отдельные люди. Психологи говорят, что в этот момент происходит разрыв симбиотической связи, представления о себе и родителях как едином целом.
Симбиоз не может быть вечным, ведь ребенку предстоит вырасти и отделиться от родителей полностью. Нужно же когда-то начинать. На самом деле в его жизненном багаже уже есть два мощных акта сепарации: роды, отделение от тела матери, и кризис одного года, когда он слез с рук и обрел свободу перемещения. Но тогда он был мал, не осознавал, что происходит, а теперь ему страшно. Он переживает конфликты с родителями как угрозу привязанности, как риск остаться без их любви. Ему страшно, он злится, при этом он не может не спорить, не сепарироваться, этого требует программа развития, но как же ему тяжело!
Если честно, сколько бы статей мне не случилось читать, готовиться к кризисам, начиная с беременности, мне ни разу не приходилось думать такими категориями с живыми людьми. Даже отвечая на чьи-то вопросы о маленьких детях, было достаточно объяснить, так называемые «кризисы» с помощью терминов привязанности. Роды - это, конечно, большой стресс для ребенка. А в год ребенок научается привязываться не только физически. Дальше на маме сидеть уже невозможно, он начинает отходить и подходить. Чтобы оставаться на связи формируется новый уровень привязанности - привязанность по похожести. Ребенок имеет запасной вариант, как можно быть в контакте, и спокойно развивается. Конечно, ребенку будет очень трудно, если родители в этот период начинают ему запрещать все повторять за ними: вытаскивать одежду из шкафов, краситься, лить воду в раковине.
Также, и в три года, когда ребенок уже хочет быть не согласен с родителями, хочет не делать, как они делают, а это не позволяет его привязанность к ним, то он развивает новый уровень привязанности, если он значим для родителей сам по себе, и они не отворачиваются от него, то он начинает проявлять несогласие. В наших реалиях часто на противление реагируют запугиванием и дисциплинарными мерами, это прямая угроза привязанности, конечно, при этом ребенку становится страшно, и он злится.
Развиваясь, ребенок способен, не смотря на некоторую угрозу привязанности пойти против совести привязанности, а родители должны иметь терпение, чтобы дать ребенку приглашение на исследование мира. Это второе важнейшее приглашение, которое нужно для того, чтобы привязанность давала свои плоды. Именно родители должны оберегать первые ростки становления, самостоятельности и любознательности от «рамок приличия» выставляемых социумом.
Ну вот, я смещаю акцент на участие родителя. Воспитание на основе привязанности часто обвиняют в невыполнимости и насаждении чувства вины. С этой точки зрения, не удивительно, что нейтральное слово кризис стало так популярно, кризис, он же случается сам по себе, и значит, все конфликты случаются сами по себе, ответственность не лежит на родителях.
Ребенок примерно в 5 лет, может и позже начинает стараться сделать так, чтобы у нас все было хорошо. Он нас любит и это еще одна ступенька наших отношений. Важно в принципе развить способность привязываться на этом уровне, чтобы уметь потом с другими людьми строить такие же отношения, чтобы был опыт такого принятия себя другим человеком, опыт безопасности и покоя. Часть о кризисе 6-7 лет, которая касается темы книги описана, как:
Этот кризис не будет таким бурным и ярким, как кризис негативизма, в нем многое происходит в глубине, постепенно, без внешних эффектов. Но изменения идут очень серьезные.
…Способность к удержанию целостного образа важна и в конфликтах с родителем…
А уже от шести-семилетнего можно услышать: мама ругала меня, потому что сердилась, но она меня любит.
Что действительно важное происходит в это время - в первую очередь развитие лобных зон мозга, а значит и задатки интегративного мышления позволяют ребенку думать две мысли сразу, сдерживать свои импульсы, проявлять настоящую эмпатию по отношению к людям. Проявляются плоды привязанности.
Кризис осознания смертности
NВ! Кризиса осознания смертности не стоит избегать, пережить первую встречу с экзистенциальным ужасом лучше с поддержкой любящих взрослых. В конце концов, нам действительно нечего противопоставить ужасу смерти, кроме объятий, кроме того факта, что мы смеем любить, хотя знаем, что всех потеряем.
По этой теме я хотела бы сказать, что осознание смертности часто ведет к росту тревоги, и это совершенно естественно. Но детям иногда не по силам адаптироваться к такому, поэтому, чем позже ребенок будет введен в курс дела, тем лучше. Это очень уязвимая мысль для ребенка, потому что смерть - это самая настоящая сепарация, даже если это случится еще не скоро. И она доставит массу неприятных моментов, если ребенок узнает, будучи не готов.
ТЕМА ДЕТСКИХ НЕВРОЗОВ
Речь идет о возрасте 5-6 лет. Автор пишет, что дети очень уязвимы, открыты и у них нет энергии конфликта.
Практически все детские неврозы стартуют именно в этом возрасте: заикания, тики, фобии. Одно и то же действие: шлепок, оскорбительное обращение, которое раньше пугало, но быстро забывалось, теперь проникает глубоко в душу, очень сильно обижает. Буквально одного эпизода жестокого обращения в этом возрасте для чувствительного, душевно тонкого ребенка может хватить, чтобы последствия сказывались годами.
Возможно, в этом есть своя правда, потому что отношения с родителями могут перейти на уровень эмоциональной и психологической близости. В этих условиях любое предательство будет очень близко воспринято.
Один раз заперли в темном чулане. Один раз выпороли. Один раз пригрозили отдать в детский дом. И через много лет взрослый, а то и немолодой уже человек обливается слезами в кабинете психолога, с болью и кровью вытаскивая из души эту занозу. Собственно, все классические труды по психотерапии написаны на примерах неврозов, взявших начало в событиях этих лет.
Нас ранят только наши самые глубокие отношения. Это не обязательно должно быть физическое насилие. Достаточно просто уязвлять сердце ребенка. Если рабочая привязанность (может быть и к ровесникам) становится невыносимо ранящей, у ребенка будет расти тревога. Ньюфелд говорит, что, если чувство тревоги будет слишком сложно выдержать, если ребёнок становится слишком уязвимым от того, что видит что-то тревожащее, то мозг может сделать его слепым к тому, что действительно несёт в себе угрозу.
Тогда мы увидим только необоснованные страхи и фобии. Откуда идет сигнал - организм не понимает, осознавать это ребенку слишком уязвимо.
Тени на стене, монстры под кроватью
Пик детских страхов тоже приходится на 5-6 лет, поскольку фантазия, образное мышление развиты уже очень хорошо, а критичность, логика - еще нет.
Петрановская дает такие рекомендации:
NВ! Поскольку детский страх говорит на языке образов, справиться с ним можно тоже с помощью фантазии. Детские психологи часто предлагают детям нарисовать, проиграть свой страх. Потом рисунок, если хочет ребенок, можно порвать и сжечь, закопать, спустить в туалет. Можно изменить его, сделав страшный образ смешным и нелепым. А иногда помогает сочинить про него историю.
Так как детские неврозы - это верхушка айсберга, надо решать проблему, а не избавляться от симптомов. Один симптом может переходить в другой. А защиты от чувства тревоги могут становиться все глубже и ребенок может оказаться бесстрашным и с тягой рисковать своей жизнью.
ПРОБЛЕМЫ АЛЬФА-ДЕТЕЙ
В главе о детях 4-7 летнего возраста поднята важная проблема перевернутой привязанности. Когда родители сваливаются из доминирующей позиции и перекладывают на ребенка слишком много ответственности, мешая ему быть ребенком. Автор пользуется термином «парентификация».
Само по себе это замечательно, но есть в это время и серьезный риск. Ребенок готов и хочет примерить на себя роль сильного, заботящегося, и если родитель вдруг оказывается в роли дополнительной - слабого, зависимого, несчастного, эти перевернутые роли могут стать устойчивыми, закрепиться. Возникнет еще одна разновидность перевернутой привязанности - парентификация.
Проблема перевернутой привязанности намного шире, чем описано в книге. Я просто дополню, как по-разному это может проявляться в жизни. Почему это происходит?
Осознанное проживание своей любви к родителям, привязанности, наполняет ребенка, и к концу этого возраста, если все хорошо, она начинает «переливаться через край». А что значит - ребенок, наполнившись сам, начинает испытывать потребность заботиться о других.
Вообще, не потому, что у ребенка какой-то избыток любви к родителям, или он наполнен, а скорее, из тревожности и небезопасности, из того, что кроме него никто не может позаботиться о семье. Место взрослого пустует, и ребенок берет на себя функцию ведущего, потому что включаются его врожденные Альфа инстинкты. И проявляться эта роль может как с заботой, так и без заботы. Может только в виде постоянной конкуренции, самоуверенности, контроля, желания отдавать распоряжения, информировать и указывать, заниматься травлей, он может скрывать свои нужды, а еще присматривать за кем-то и защищать кого-то, и возможно заботиться о ком-то (это все альфа инстинкты).
Если ребенок занял место родителя, то вы сможете наблюдать набор инстинктов, перечисленных выше, частично или полностью. Эмпатия тут не при чем. Вследствие того, что взрослый не справляется, ребенку будет не спокойно. И активируется его инстинкт ведущего.
Гордон Ньюфелд называет это явление в широком его смысле «проблемой альфа-детей» и дает исчерпывающий список проблем и их решений в этом случае. Главную мысль для решения описанной проблемы Людмила Петрановская очень точно передает в своей книге в конце этой главы:
NВ! Наслаждаясь любовью и заботой своего подросшего малыша, важно все же сохранять распределение ролей и не злоупотреблять его готовностью помочь и пожалеть. Если ваш ребенок в шесть-семь лет не может съесть кусок, пока не проверит, хватило ли всем остальным, если он всегда готов отказаться от соблазна «потому что у нас мало денег», если всегда подчеркнуто послушен и старается не беспокоить родителя своими проблемами, в том числе и серьезными: сильно ударился, кто-то обижает, не спешите радоваться такой ранней сознательности и самостоятельности. Стоит подумать, не перегружен ли ребенок ответственностью за других членов семьи, не отказался ли он от своего права быть ребенком, от нормального детского эгоцентризма ради поддержки родителей? И не пора ли ему уже сказать: «Спасибо тебе большое за поддержку, но уже все, спасибо, я справляюсь».
часть 2 дальше...
Источник: http://yachichurova.livejournal.com/14338.html