(no subject)
О лишениях.
Сейчас все чего-то лишились (покоя, свободы передвижения, уверенности в завтрашнем вечере), и я стала думать: а чего именно лишилась я? Чего я боюсь и не хочу лишиться, что готова принять как временное лишение и как надолго?
Что смогу принять как окончательную потерю?
Я сейчас не имею в виду самые страшные потери - лишиться близких, здоровья, крова - я о тех чисто бытовых лишениях, с которыми мы уже столкнулись или можем столкнуться. Готова ли я к ним?
Вообще-то, я и раньше довольно часто об этом думала: моя жизнь полна всяческих добровольных ограничений, которые многие воспринимают как лишения, хотя для меня они таковыми не являются.
Кроме этого, я всегда принимала близко к сердцу немногие рассказы моей бабушки, и за её лаконизмом мне виделись вполне ясные и подробные картины таких страшных лишений, которые мне в самые сложные периоды моей жизни и не снились. Я могла очень хорошо вообразить (просто переселиться туда, войти в роль), каково было оказаться осенью сорок первого в Москве с тремя грудными детьми погодками (старшая - инвалид, ДЦП). Коммуналка, примус, муж отправлен с военным заводом, талоны, слухи о приближающихся немцах. Или, к примеру, революция и гражданская война, и моя прабабушка с двумя маленькими детьми и беременная. Или бабушки-дедушки моего мужа, которым пришлось бежать из Македонии в 1927 году, тоже с маленькими детьми... у многих мир переворачивался и лишал их буквально всего.
"Что вы знаете о жизни и о жертвах? Вы думаете, что, если вас выселили из особняка, вы знаете жизнь? И если у вас реквизировали поддельную китайскую вазу, то это жертва?" - ну... как бы... я впервые прочитала это лет в десять и как-то очень ярко представила себе это выселение и задумалась. И мне это не казалось смешным: да, если выселили из особняка - это лишение, и национализация поддельной вазы - символ крушения мира.
В общем, я специалист по лишениям, изучала вопрос.
И вот я думаю, что пока у меня почти никаких лишений - хотя ограничения ужесточились.
Мой "особняк" и поддельные вазы пока при мне, я могу выходить в сад и дойти до машины; я и мои близкие пока здоровы; я сделала разумные (не безумные, на всю жизнь не напасёшься)) запасы. Главное - есть вода и электричество, есть дрова и печка на случай чего, есть газовые баллоны.
Есть книги, работа и даже интернет.
О свободе передвижения я не страдаю: я и так никуда особо не выезжала. Свобода мужа сильно ограничилась, но он, бывало, и раньше по несколько дней не выходил за калитку: ему всегда есть чем заняться. Да, мы лишились двух небольших запланированных нами путешествий: мы хотели в апреле съездить в Датчу и в Бергаму, но это так себе лишение - переживём. Отменил приезд наш друг из Нью-Йорка - надеюсь, увидимся летом.
Мы лишены возможности повидаться с дочерьми, но мы и так часто оставляли их в Измире, а они молодцы и справляются сами - может быть, эта вынужденная долгая сепарация пойдёт им даже на пользу.
Возможно, придётся лишиться приезда моей маман в мае или перенести его на другое время, посмотрим.
Да, я лишена кое-чего.
Я приехала на дачу на несколько дней - а значит, привезла совсем мало одежды.
И моя внутренняя Скарлетт о'Хара (тоже прекрасная история лишений!) иногда жалеет о своих утраченных нарядах, но потребности шить платье из занавески у меня пока нет. Только вот шарфик... эх! У меня здесь один сафсем-адин! шарфик, им я заматываюсь вместо маски, а приходя, сразу стираю его вручную в мыльной воде. А в Измире, на полочке - ах, сколько у меня там шарфиков и платков, можно было бы на каждый выход наматывать новенький, эх. Но это не беда: выхожу я редко, могу и постирать.
Было бы хорошо иметь под рукой побольше моей привычной одежды, но ничего, переживу. Зато успею соскучиться по своим вещам - буду потом воспринимать их как новые. Хорошо забытые старые. :)
Я лишилась половины библиотеки. Я привыкла, что книги у меня под рукой в любой момент, а сейчас их нет. Да, есть интернет, и любую понадобившуюся цитату можно проверить, да и читать можно, но я люблю по утрам читать бумажные книги - ладно, тут у меня тоже немало чтива, обойдусь.
Ещё я лишилась части работы: театры оперы и балета во многих странах закрыты, все спектакли и премьеры перенесены, что дальше будет в нашей прекрасной, но такой финансово зависимой отрасли - никому неизвестно. Всё приостановлено, и это действительно лишение и потеря.
Хорошо, что есть другая работа.
В связи с ней я вдруг выяснила, что у меня ещё одно лишение!
В доме ни одного чистого листа бумаги А-4 - не на чем нужную схему набросать, эх! Таблицы-то я сразу в ворде делаю, а вот схемы... их приятно рисовать вручную. Мышилла посоветовала быть в тренде и рисовать на туалетной бумаге - и то верно, запасы-то сделаны. :)
Несколько дней я была лишена возможности что-либо делать в саду: сначала из-за ремонта крыши, а потом из-за дождя, но этот карантин я благополучно пережила.
Вот, кажется, и все мои лишения в связи с коронавирусом - не такие уж они и лишения, подумаешь.
Посмотрим, что будет дальше и будет ли хуже.
Сейчас все чего-то лишились (покоя, свободы передвижения, уверенности в завтрашнем вечере), и я стала думать: а чего именно лишилась я? Чего я боюсь и не хочу лишиться, что готова принять как временное лишение и как надолго?
Что смогу принять как окончательную потерю?
Я сейчас не имею в виду самые страшные потери - лишиться близких, здоровья, крова - я о тех чисто бытовых лишениях, с которыми мы уже столкнулись или можем столкнуться. Готова ли я к ним?
Вообще-то, я и раньше довольно часто об этом думала: моя жизнь полна всяческих добровольных ограничений, которые многие воспринимают как лишения, хотя для меня они таковыми не являются.
Кроме этого, я всегда принимала близко к сердцу немногие рассказы моей бабушки, и за её лаконизмом мне виделись вполне ясные и подробные картины таких страшных лишений, которые мне в самые сложные периоды моей жизни и не снились. Я могла очень хорошо вообразить (просто переселиться туда, войти в роль), каково было оказаться осенью сорок первого в Москве с тремя грудными детьми погодками (старшая - инвалид, ДЦП). Коммуналка, примус, муж отправлен с военным заводом, талоны, слухи о приближающихся немцах. Или, к примеру, революция и гражданская война, и моя прабабушка с двумя маленькими детьми и беременная. Или бабушки-дедушки моего мужа, которым пришлось бежать из Македонии в 1927 году, тоже с маленькими детьми... у многих мир переворачивался и лишал их буквально всего.
"Что вы знаете о жизни и о жертвах? Вы думаете, что, если вас выселили из особняка, вы знаете жизнь? И если у вас реквизировали поддельную китайскую вазу, то это жертва?" - ну... как бы... я впервые прочитала это лет в десять и как-то очень ярко представила себе это выселение и задумалась. И мне это не казалось смешным: да, если выселили из особняка - это лишение, и национализация поддельной вазы - символ крушения мира.
В общем, я специалист по лишениям, изучала вопрос.
И вот я думаю, что пока у меня почти никаких лишений - хотя ограничения ужесточились.
Мой "особняк" и поддельные вазы пока при мне, я могу выходить в сад и дойти до машины; я и мои близкие пока здоровы; я сделала разумные (не безумные, на всю жизнь не напасёшься)) запасы. Главное - есть вода и электричество, есть дрова и печка на случай чего, есть газовые баллоны.
Есть книги, работа и даже интернет.
О свободе передвижения я не страдаю: я и так никуда особо не выезжала. Свобода мужа сильно ограничилась, но он, бывало, и раньше по несколько дней не выходил за калитку: ему всегда есть чем заняться. Да, мы лишились двух небольших запланированных нами путешествий: мы хотели в апреле съездить в Датчу и в Бергаму, но это так себе лишение - переживём. Отменил приезд наш друг из Нью-Йорка - надеюсь, увидимся летом.
Мы лишены возможности повидаться с дочерьми, но мы и так часто оставляли их в Измире, а они молодцы и справляются сами - может быть, эта вынужденная долгая сепарация пойдёт им даже на пользу.
Возможно, придётся лишиться приезда моей маман в мае или перенести его на другое время, посмотрим.
Да, я лишена кое-чего.
Я приехала на дачу на несколько дней - а значит, привезла совсем мало одежды.
И моя внутренняя Скарлетт о'Хара (тоже прекрасная история лишений!) иногда жалеет о своих утраченных нарядах, но потребности шить платье из занавески у меня пока нет. Только вот шарфик... эх! У меня здесь один сафсем-адин! шарфик, им я заматываюсь вместо маски, а приходя, сразу стираю его вручную в мыльной воде. А в Измире, на полочке - ах, сколько у меня там шарфиков и платков, можно было бы на каждый выход наматывать новенький, эх. Но это не беда: выхожу я редко, могу и постирать.
Было бы хорошо иметь под рукой побольше моей привычной одежды, но ничего, переживу. Зато успею соскучиться по своим вещам - буду потом воспринимать их как новые. Хорошо забытые старые. :)
Я лишилась половины библиотеки. Я привыкла, что книги у меня под рукой в любой момент, а сейчас их нет. Да, есть интернет, и любую понадобившуюся цитату можно проверить, да и читать можно, но я люблю по утрам читать бумажные книги - ладно, тут у меня тоже немало чтива, обойдусь.
Ещё я лишилась части работы: театры оперы и балета во многих странах закрыты, все спектакли и премьеры перенесены, что дальше будет в нашей прекрасной, но такой финансово зависимой отрасли - никому неизвестно. Всё приостановлено, и это действительно лишение и потеря.
Хорошо, что есть другая работа.
В связи с ней я вдруг выяснила, что у меня ещё одно лишение!
В доме ни одного чистого листа бумаги А-4 - не на чем нужную схему набросать, эх! Таблицы-то я сразу в ворде делаю, а вот схемы... их приятно рисовать вручную. Мышилла посоветовала быть в тренде и рисовать на туалетной бумаге - и то верно, запасы-то сделаны. :)
Несколько дней я была лишена возможности что-либо делать в саду: сначала из-за ремонта крыши, а потом из-за дождя, но этот карантин я благополучно пережила.
Вот, кажется, и все мои лишения в связи с коронавирусом - не такие уж они и лишения, подумаешь.
Посмотрим, что будет дальше и будет ли хуже.