Русский нож.
Сказки от Аски.
Послесловие к истории о тортике, которым решили отпраздновать ДР Оскара нашего Уайльда.
*напевая: "Мальчишки и девчонки, а также их родители... весёлые ехиднины истории услышать не хотите ли?"*
Сюжет для небольшого "Ералаша".
...в понедельник, день тяжелый, Ася нагрузилась половиной тортика, пластмассовыми тарелочками и вилочками, пачкой салфеток, прихватила свечек... не все сто-с-хвостом, а сколько было... потом вспомнила про учебники, потом поправила юбочку, потом еще разок расчесала волосы, потом пометалась между моими и своими законными духами...
- Мам! - господи, уже ведь в дверях была, что еще-то? - Мам! Я нож возьму - нам в буфете не дадут, в классе же не разрешают есть! Мы тайно будем! Англичанка разрешила, но чтобы тайно!
Она метнулась в кухню, пронеслась еще раз тем же стремительным домкратом по дому... и тишина...
А надо сказать, ножи у нас дома... много у нас ножей, ах какие у нас ножи!
Самые лучшие мы привезли из России.
Мы прикупили их году в девяностом - в комиссионном или каком-то коммерческом, что ли, магазине. Туда кооперативы сдавали свою продукцию и ждали, пока продадут. И мы - в девяностом было непросто обзаводиться хозяйством, а мы именно этим занимались - часто туда захаживали.
И однажды увидели комплект ножей.
Профессиональный такой комплект, явно из хорошей стали, с наборными ручками, нужных нам форм: этот для рыбы отлично, а вот тот для хлеба, если багет, а этот... это были наши ножи, мы сразу поняли.
- Дайте нам, плиз! Сколько стоит?
И тут случилось страшное.
Всех наших наличных денег было меньше, чем значилось на ценнике... продавщица прямо при нас поставила тот ценник... черт! Их же через час не будет, у нас дома есть еще немного... ах какая вещь неведомые тогда в Москве кредитки! девушка-девушка, пожалуйста, отложите нам, мы сейчас-через-час!
Щаз. Коммерция не терпит промедленья - и... если кто захочет, я их продам.
Мы стояли, пересчитывая купюры и даже монетки: нам были нужны те ножи.
Наше семейное счастье было немыслимо без тех ножей.
Они прекрасно вписывались в несуществующую кухню еще не построенного дома.
Наши еще не рожденные дети жаждали есть мясо, порезанное теми ножами.
Мои рецепты в ЖЖ, которого не было еще и в самых смелых эротических снах его создателей, не напишутся, если у нас не будет тех ножей.
- А вот этим, - очередной раз выговорил по-английски муж, - прекрасно резать помидоры... это же... профи! спешиал! томатос! ах и ох!
- Да, то есть йес, - сказал кто-то рядом с нами. - Точняк так и есть. Спешиал. Для этих... томатос. И профи, там и клеймо есть. Вы берете - или чего?
Мы бы взяли.
- Мы, да, но... это наши ножи! Нам и не хватает-то всего ничего! Мы первые их увидели! Там и ценник-то только что - и сразу мы! Мы их выпишем и... мы почти всё заплатим сразу, а через час... не хватает-то чуть-чуть!
- Сколько не хватает? - мрачно спросил тот "кто-то". Обыкновенный на вид мужик - в долг, что ли, сейчас даст двум незнакомым идиотам, вцепившимся в набор ножей?!
- А... ну... да немножко, а вам зачем?
- Да затем. Давайте сюда ваши деньги. Девушка! Ножи с продажи сними... да-да, сними, я сказал, дай сюда! вот так... забирайте! через неделю будут... это я не вам, это я заведующей, а вы забирайте, сразу же видно: профи, в ножах понятия знает! Тот точно спешиал. Томатос, да.
- А вы... кто? - санта-клаусам вроде был не сезон.
Да и не то время и место.
- Я - Мастер, - он ткнул в клеймо и, казалось, сейчас вынет из кармана шелковую шапочку, но нет, обошлось без литературщины. - Я кузнец и ножи такие сам делаю. По итальянским профессиональным каталогам. Я их только что принес, вышел вот... глянуть, как они тут. Сейчас я вам расскажу, как их точить, и они двадцать лет прослужат. Что как резать, он и сам, вижу, знает... итальянец, что ль?
Муж привык, что его считают итальянцем.
В девяностые он не соглашался на это и честно говорил, что турок.
Через десять лет стал отвечать "си" от греха подальше или кивать - как глухонемой итальянец. Однажды его приняли за итальянца в Стамбуле. "Ты глянь: итальянец, а как хорошо по-турецки говорит!" - сказал какой-то продавец в ответ на его уверения, что он свой.
Словом, ножи были у нас в руках - оставалось договориться, как отдать остаток денег.
- На фига? - удивился Мастер. - Вы мне и так больше заплатили, чем я бы от них получил: у них же тут надбавки всякие, а мне и так хватит.
Ножи прослужили двадцать лет.
Мы повезли их в Турцию - не придумав ничего лучше, как положить их, весь набор, в ручную кладь.
Чтоб целее были. Дальнейшее было сложно и неприятно, но мы таки их довезли: они, опечатанные после множества допросов, летели в кабине пилота... спешиал, профи ножи, что поделать?
Они не могут без приключений.
...один из них и отправился в школу.
- Ма-ма-да-ра-гая! - сказала англичанка. - Что это?! Дайте мне, я сама порежу... чтоб как бы чего не вышло... рашн ножичек, нда-а-а!
Потом она подружилась с тем ножом (его нельзя не полюбить, он такой!) и, пока дети ели порезанный тортик, она пользовалась им вместо указки. Праздновали-то они тайно, во время урока, ибо есть в классах строго запрещено, и она одновременно что-то им объясняла.
С ножом в руке.
Он у нас такой... многопрофильный.
В пол-руки длиной.
Потом торт был съеден, какой-то сок не преминул разлиться на парту, и Вильям - помните такого персонажа? - Вильям был послан за ёлкой в туалет за - внимание! - целым рулоном бумажных полотенец. Ибо только Вильям, конечно же, знает, как именно извлечь не кусочки бумаги, а целый рулон из штуковины с фотоэлементом.
И он пошел на дело.
Его не было минут десять.
Англичанка, знавшая историю Вильяма, решила, что больше никогда его не увидит. А заодно лишится работы, ибо отпустила - более того: послала за ёлкой на дело - ученика, и какого ученика... господи, волновалась она, что же делать? Нет, не надо его искать, будет шум на весь коридор, сидите все тихо, а то у нас тут еще сок пролитый и тарелки неубранные, и кто-нибудь узнает про наш парти...
... а в это время Вильям уже пришел на дело.
И понял, что погорячился - и ларчик с бумажными полотенцами открывается не так просто.
Он не мог вернуться ни с чем.
И принялся за дело, на которое и пошел.
На шум и грохот открываемого ларчика откуда ни возьмись сбежался завуч.
В приоткрытую дверь он заметил Вильяма, когда тот уже направлялся к выходу из туалета, подозрительно пряча что-то немаленькое под свободный школьный свитер.
"Попался, голубчик! - радостно подумал завуч. - Теперь-то я тебя отчислю к черту!"
И завуч затаился как-то так, что ничего не подозревающий Вильям... нет, он быстро заметил завуча и пустился бежать в класс... пусть училка сама скажет, что послала на дело, и сама и выкручивается - насчет ларчика-то.
В Турции, как я вам уже докладывала, много молодых учителей-мужчин.
Завуч у нас... вполне-вполне не хуже любого аниматора.
Так что к финишу - к двери класса - молодые люди прибыли почти одновременно.
Вильям распахнул дверь.
Завуч вошел следом.
- А-а-а! Вильям! Где ты был столько времени?! - радостно закричала англичанка, бросившись к двери и эффектно взмахнув рукой.
В руке у нее был спешиал русский нож - бессмысленный и беспощадный.
Эффект был достигнут.
Завуч, побледнев, смотрел на это орудие убийства.
- Что э-э-это у вас? - пролепетал он и оглянулся: не гнался ли за ним директор или еще какой-нибудь ревизор. Так недолго и работы лишиться: училки с такими... э-э-э... - Что это, я вас спрашиваю?
- Где? - англичанка была так рада возвращению блудного Вильяма, что ей было не до таких мелочей. - Ах, это? Это чепуха, дело житейское. Это ножичек такой. Маленький рашн ножичек для... - тут она вспомнила, что есть в классах строго запрещено, - для учеников. Иногда нужно бывает. Как указка тоже годится.
Завуч безмолвствовал.
Вот такой он у нас красавец - спешиал рашн нож (размером с руку по локоть) с профессиональным клеймом профессионального русского кузнеца.
Для профессионалов своего дела.
Послесловие к истории о тортике, которым решили отпраздновать ДР Оскара нашего Уайльда.
*напевая: "Мальчишки и девчонки, а также их родители... весёлые ехиднины истории услышать не хотите ли?"*
Сюжет для небольшого "Ералаша".
...в понедельник, день тяжелый, Ася нагрузилась половиной тортика, пластмассовыми тарелочками и вилочками, пачкой салфеток, прихватила свечек... не все сто-с-хвостом, а сколько было... потом вспомнила про учебники, потом поправила юбочку, потом еще разок расчесала волосы, потом пометалась между моими и своими законными духами...
- Мам! - господи, уже ведь в дверях была, что еще-то? - Мам! Я нож возьму - нам в буфете не дадут, в классе же не разрешают есть! Мы тайно будем! Англичанка разрешила, но чтобы тайно!
Она метнулась в кухню, пронеслась еще раз тем же стремительным домкратом по дому... и тишина...
А надо сказать, ножи у нас дома... много у нас ножей, ах какие у нас ножи!
Самые лучшие мы привезли из России.
Мы прикупили их году в девяностом - в комиссионном или каком-то коммерческом, что ли, магазине. Туда кооперативы сдавали свою продукцию и ждали, пока продадут. И мы - в девяностом было непросто обзаводиться хозяйством, а мы именно этим занимались - часто туда захаживали.
И однажды увидели комплект ножей.
Профессиональный такой комплект, явно из хорошей стали, с наборными ручками, нужных нам форм: этот для рыбы отлично, а вот тот для хлеба, если багет, а этот... это были наши ножи, мы сразу поняли.
- Дайте нам, плиз! Сколько стоит?
И тут случилось страшное.
Всех наших наличных денег было меньше, чем значилось на ценнике... продавщица прямо при нас поставила тот ценник... черт! Их же через час не будет, у нас дома есть еще немного... ах какая вещь неведомые тогда в Москве кредитки! девушка-девушка, пожалуйста, отложите нам, мы сейчас-через-час!
Щаз. Коммерция не терпит промедленья - и... если кто захочет, я их продам.
Мы стояли, пересчитывая купюры и даже монетки: нам были нужны те ножи.
Наше семейное счастье было немыслимо без тех ножей.
Они прекрасно вписывались в несуществующую кухню еще не построенного дома.
Наши еще не рожденные дети жаждали есть мясо, порезанное теми ножами.
Мои рецепты в ЖЖ, которого не было еще и в самых смелых эротических снах его создателей, не напишутся, если у нас не будет тех ножей.
- А вот этим, - очередной раз выговорил по-английски муж, - прекрасно резать помидоры... это же... профи! спешиал! томатос! ах и ох!
- Да, то есть йес, - сказал кто-то рядом с нами. - Точняк так и есть. Спешиал. Для этих... томатос. И профи, там и клеймо есть. Вы берете - или чего?
Мы бы взяли.
- Мы, да, но... это наши ножи! Нам и не хватает-то всего ничего! Мы первые их увидели! Там и ценник-то только что - и сразу мы! Мы их выпишем и... мы почти всё заплатим сразу, а через час... не хватает-то чуть-чуть!
- Сколько не хватает? - мрачно спросил тот "кто-то". Обыкновенный на вид мужик - в долг, что ли, сейчас даст двум незнакомым идиотам, вцепившимся в набор ножей?!
- А... ну... да немножко, а вам зачем?
- Да затем. Давайте сюда ваши деньги. Девушка! Ножи с продажи сними... да-да, сними, я сказал, дай сюда! вот так... забирайте! через неделю будут... это я не вам, это я заведующей, а вы забирайте, сразу же видно: профи, в ножах понятия знает! Тот точно спешиал. Томатос, да.
- А вы... кто? - санта-клаусам вроде был не сезон.
Да и не то время и место.
- Я - Мастер, - он ткнул в клеймо и, казалось, сейчас вынет из кармана шелковую шапочку, но нет, обошлось без литературщины. - Я кузнец и ножи такие сам делаю. По итальянским профессиональным каталогам. Я их только что принес, вышел вот... глянуть, как они тут. Сейчас я вам расскажу, как их точить, и они двадцать лет прослужат. Что как резать, он и сам, вижу, знает... итальянец, что ль?
Муж привык, что его считают итальянцем.
В девяностые он не соглашался на это и честно говорил, что турок.
Через десять лет стал отвечать "си" от греха подальше или кивать - как глухонемой итальянец. Однажды его приняли за итальянца в Стамбуле. "Ты глянь: итальянец, а как хорошо по-турецки говорит!" - сказал какой-то продавец в ответ на его уверения, что он свой.
Словом, ножи были у нас в руках - оставалось договориться, как отдать остаток денег.
- На фига? - удивился Мастер. - Вы мне и так больше заплатили, чем я бы от них получил: у них же тут надбавки всякие, а мне и так хватит.
Ножи прослужили двадцать лет.
Мы повезли их в Турцию - не придумав ничего лучше, как положить их, весь набор, в ручную кладь.
Чтоб целее были. Дальнейшее было сложно и неприятно, но мы таки их довезли: они, опечатанные после множества допросов, летели в кабине пилота... спешиал, профи ножи, что поделать?
Они не могут без приключений.
...один из них и отправился в школу.
- Ма-ма-да-ра-гая! - сказала англичанка. - Что это?! Дайте мне, я сама порежу... чтоб как бы чего не вышло... рашн ножичек, нда-а-а!
Потом она подружилась с тем ножом (его нельзя не полюбить, он такой!) и, пока дети ели порезанный тортик, она пользовалась им вместо указки. Праздновали-то они тайно, во время урока, ибо есть в классах строго запрещено, и она одновременно что-то им объясняла.
С ножом в руке.
Он у нас такой... многопрофильный.
В пол-руки длиной.
Потом торт был съеден, какой-то сок не преминул разлиться на парту, и Вильям - помните такого персонажа? - Вильям был послан за ёлкой в туалет за - внимание! - целым рулоном бумажных полотенец. Ибо только Вильям, конечно же, знает, как именно извлечь не кусочки бумаги, а целый рулон из штуковины с фотоэлементом.
И он пошел на дело.
Его не было минут десять.
Англичанка, знавшая историю Вильяма, решила, что больше никогда его не увидит. А заодно лишится работы, ибо отпустила - более того: послала за ёлкой на дело - ученика, и какого ученика... господи, волновалась она, что же делать? Нет, не надо его искать, будет шум на весь коридор, сидите все тихо, а то у нас тут еще сок пролитый и тарелки неубранные, и кто-нибудь узнает про наш парти...
... а в это время Вильям уже пришел на дело.
И понял, что погорячился - и ларчик с бумажными полотенцами открывается не так просто.
Он не мог вернуться ни с чем.
И принялся за дело, на которое и пошел.
На шум и грохот открываемого ларчика откуда ни возьмись сбежался завуч.
В приоткрытую дверь он заметил Вильяма, когда тот уже направлялся к выходу из туалета, подозрительно пряча что-то немаленькое под свободный школьный свитер.
"Попался, голубчик! - радостно подумал завуч. - Теперь-то я тебя отчислю к черту!"
И завуч затаился как-то так, что ничего не подозревающий Вильям... нет, он быстро заметил завуча и пустился бежать в класс... пусть училка сама скажет, что послала на дело, и сама и выкручивается - насчет ларчика-то.
В Турции, как я вам уже докладывала, много молодых учителей-мужчин.
Завуч у нас... вполне-вполне не хуже любого аниматора.
Так что к финишу - к двери класса - молодые люди прибыли почти одновременно.
Вильям распахнул дверь.
Завуч вошел следом.
- А-а-а! Вильям! Где ты был столько времени?! - радостно закричала англичанка, бросившись к двери и эффектно взмахнув рукой.
В руке у нее был спешиал русский нож - бессмысленный и беспощадный.
Эффект был достигнут.
Завуч, побледнев, смотрел на это орудие убийства.
- Что э-э-это у вас? - пролепетал он и оглянулся: не гнался ли за ним директор или еще какой-нибудь ревизор. Так недолго и работы лишиться: училки с такими... э-э-э... - Что это, я вас спрашиваю?
- Где? - англичанка была так рада возвращению блудного Вильяма, что ей было не до таких мелочей. - Ах, это? Это чепуха, дело житейское. Это ножичек такой. Маленький рашн ножичек для... - тут она вспомнила, что есть в классах строго запрещено, - для учеников. Иногда нужно бывает. Как указка тоже годится.
Завуч безмолвствовал.
Вот такой он у нас красавец - спешиал рашн нож (размером с руку по локоть) с профессиональным клеймом профессионального русского кузнеца.
Для профессионалов своего дела.