Трамп это диагноз
Давид Брукс - тот самый "консерватор еврей" при Уильяме Бакли ("Sam Tanenhaus later reported in The New Republic that Buckley might have eventually named Brooks his successor if it hadn’t been for his being Jewish") поставил трампу очевидный диагноз: маньяк:
"With each passing week he displays the classic symptoms of medium-grade mania in more disturbing forms: inflated self-esteem, sleeplessness, impulsivity, aggression and a compulsion to offer advice on subjects he knows nothing about.
His speech patterns are like something straight out of a psychiatric textbook. Manics display something called “flight of ideas.” It’s a formal thought disorder in which ideas tumble forth through a disordered chain of associations. One word sparks another, which sparks another, and they’re off to the races. As one trained psychiatrist said to me, compare Donald Trump’s speaking patterns to a Robin Williams monologue, but with insults instead of jokes."
А здесь прямо из учебника: Мания. Маниакальные состояния при различных формах психических заболеваний. Первая лекция. Простая мания
"При мании эта способность вызывать серии образов, относящихся к одному и тому же предмету, доведена до крайности. Образные ассоциации нагромождаются одна на другую, любое чувственное восприятие чего бы то ни было, всякий звук, запах незамедлительно порождают цепочки сопряженных с ним образов и, поскольку эти ассоциации осуществляются с невероятной быстротой, то мы видим, например, как красный цвет или слово «красный» тут же порождают длинные ряды понятий и представлений, так или иначе соединенных с этим цветом: больной будет говорить о красных штанах, солдатах, армиях, сражениях и т. д.
Этот механизм очень точно описывает бессвязность маниакального больного, инкогерентность, ...
Внутренняя работа мысли таких больных, описанная еще Falret-отцом и характеризующаяся сверхбыстрыми ассоциациями идей, может, в зависимости от степени интеллектуального возбуждения, в большей или меньшей мере опережать свое словесное выражение. Именно в этом причина речевой бессвязности больных - даже тогда, когда она выражена максимально. В относительно легких случаях имеются серии фраз или их обрывков, связь между которыми установить еще возможно, но в более тяжелых - речь сводится к набору слов, лишенных всякой понятной слушателю связи, становится истинно телеграфной.
Но, повторяем, инкогерентность эта, как бы тяжело она ни выглядела, всегда лишь наружная: иногда через напор внешне противоречивых, разнонаправленных, скомканных идей, через оболочку разорванных, усеченных, но многозначительных слов, из которых состоят рубленые фразы больного, удается обнаружить путеводные маяки и вехи, указывающие на то, что основная нить монолога у них все-таки сохранена и определяет его преемственность.
Маниакальный больной - это, прежде всего, человек мгновения, у него все лежит на поверхности, ничто не уходит в глубину; внимание и рефлексия его бездействуют; малейший пустяк, ничего не значащее слово, чье-либо присутствие или, наоборот, уход дают ему пищу для новых ассоциаций идей, тут же заменяющихся иными, возникающими на столь же веских основаниях, что и первые.
Каждая из умственных функций вносит свой вклад в общую интеллектуальную сумятицу. Творческие способности, память, ассоциирование идей, воображение - все перевозбуждено: в ущерб раздумию и умозаключению. Память извлекает из прошлого огромное количество, казалось, давно забытых фактов: самые отдаленные воспоминания прошлого, в обычное время не имевшие никакого шанса всплыть в сознании, беспрепятственно являются внутреннему взору больного; воображение приобретает такую живость и яркость, что больные производят впечатление людей более умных и одаренных, чем они есть на самом деле.
Бывает и так, что этот типичный фасад болезни изменяется под влиянием галлюцинаций, возникающих как следствие перевозбуждения церебральных центров; еще чаще имеют место иллюзии, которые при мании - дело самое обычное. Тогда идеи больных приобретают бредовой характер и среди хаоса их высказываний можно выделить ту или иную доминанту, которая придает маниакальному состоянию тематическую окраску: религиозную, любовную, персекуторную, величия и т. д."
"With each passing week he displays the classic symptoms of medium-grade mania in more disturbing forms: inflated self-esteem, sleeplessness, impulsivity, aggression and a compulsion to offer advice on subjects he knows nothing about.
His speech patterns are like something straight out of a psychiatric textbook. Manics display something called “flight of ideas.” It’s a formal thought disorder in which ideas tumble forth through a disordered chain of associations. One word sparks another, which sparks another, and they’re off to the races. As one trained psychiatrist said to me, compare Donald Trump’s speaking patterns to a Robin Williams monologue, but with insults instead of jokes."
А здесь прямо из учебника: Мания. Маниакальные состояния при различных формах психических заболеваний. Первая лекция. Простая мания
"При мании эта способность вызывать серии образов, относящихся к одному и тому же предмету, доведена до крайности. Образные ассоциации нагромождаются одна на другую, любое чувственное восприятие чего бы то ни было, всякий звук, запах незамедлительно порождают цепочки сопряженных с ним образов и, поскольку эти ассоциации осуществляются с невероятной быстротой, то мы видим, например, как красный цвет или слово «красный» тут же порождают длинные ряды понятий и представлений, так или иначе соединенных с этим цветом: больной будет говорить о красных штанах, солдатах, армиях, сражениях и т. д.
Этот механизм очень точно описывает бессвязность маниакального больного, инкогерентность, ...
Внутренняя работа мысли таких больных, описанная еще Falret-отцом и характеризующаяся сверхбыстрыми ассоциациями идей, может, в зависимости от степени интеллектуального возбуждения, в большей или меньшей мере опережать свое словесное выражение. Именно в этом причина речевой бессвязности больных - даже тогда, когда она выражена максимально. В относительно легких случаях имеются серии фраз или их обрывков, связь между которыми установить еще возможно, но в более тяжелых - речь сводится к набору слов, лишенных всякой понятной слушателю связи, становится истинно телеграфной.
Но, повторяем, инкогерентность эта, как бы тяжело она ни выглядела, всегда лишь наружная: иногда через напор внешне противоречивых, разнонаправленных, скомканных идей, через оболочку разорванных, усеченных, но многозначительных слов, из которых состоят рубленые фразы больного, удается обнаружить путеводные маяки и вехи, указывающие на то, что основная нить монолога у них все-таки сохранена и определяет его преемственность.
Маниакальный больной - это, прежде всего, человек мгновения, у него все лежит на поверхности, ничто не уходит в глубину; внимание и рефлексия его бездействуют; малейший пустяк, ничего не значащее слово, чье-либо присутствие или, наоборот, уход дают ему пищу для новых ассоциаций идей, тут же заменяющихся иными, возникающими на столь же веских основаниях, что и первые.
Каждая из умственных функций вносит свой вклад в общую интеллектуальную сумятицу. Творческие способности, память, ассоциирование идей, воображение - все перевозбуждено: в ущерб раздумию и умозаключению. Память извлекает из прошлого огромное количество, казалось, давно забытых фактов: самые отдаленные воспоминания прошлого, в обычное время не имевшие никакого шанса всплыть в сознании, беспрепятственно являются внутреннему взору больного; воображение приобретает такую живость и яркость, что больные производят впечатление людей более умных и одаренных, чем они есть на самом деле.
Бывает и так, что этот типичный фасад болезни изменяется под влиянием галлюцинаций, возникающих как следствие перевозбуждения церебральных центров; еще чаще имеют место иллюзии, которые при мании - дело самое обычное. Тогда идеи больных приобретают бредовой характер и среди хаоса их высказываний можно выделить ту или иную доминанту, которая придает маниакальному состоянию тематическую окраску: религиозную, любовную, персекуторную, величия и т. д."