при хозяйственном подходе из американского флага можно сшить одну матроску и 51 погон для генералов
Город лепит меня как куклу, каждый раз у меня восковое лицо, приезжая в него рано утром, не успеваешь одеть ничего. По сути, этого города нет. Точнее он есть на карте, у него есть имя, в нем живут люди. Но поверх всего этого я сочиняю что-то свое, обязательно стоя на цыпочках, и наполняя себя своим же собственным сочинением.
В городе медных кошек, первое что слышишь в метро это статистика происшествий. И сразу понимаешь, что вот оно: накатило, баюкает, плавненько так качает, укачивает.
Я даже не смогу сказать, что же в этом развратном городе меня так купило в первые дни сентября, когда по дневной жаре ледяные пальцы бессонных ночей цепко ловят суету желаний. Подцепило плохонаманикюренным когтиком и дыша тяжело в ухо прошептало волшебную формулу привязавшую меня снова. Накрепко.
Взгляды сквозь розовые очки, в гулянии под дождем и под солнцем, танцы ли в ожидании. когда каждому третьему интересно не его ли я жду? Город разморенный случайным эхом лета даже под прохладным дождиком обдает по бедра сладким горячим воздухом, наглядно иллюстрируя "горячо и влажно", так любимое неофитами движения на сближение.
Горячий по летнему воздух и запах осени дают голове прозрачность хрустального шара, который сам по себе пуст, но в нем можно увидеть все, что сможешь увидеть.
А от асфальта тепло по бедрам, так что швы впиваются в кожу... кошачья легкость движений, плавность поворотов головы. Все волнующе, чуть больше чем привычно, но в то же время, на грани запредельности - призрачное. Так и хочется привезти оттуда запахи, капельку отблесков на куполах, отражения перекрёстков трамвайных линий, надписи улиц на русском языке, суету невского, эхо громкоговорителей. Раздергать даже воздух на сувениры.
На самом деле, если об этом и рассказывать, то размахивая руками показывать, говорить взахлеб, то быстро то медленно, что-то изображать в лицах. много смеяться. без знаков препинания тараторить и о колоннаде исаакиевского и о ползании под куполом морского собора. и о фортах кронштадта и о конвеере невест на васильевском острове. много-много мелочей. как например, зайти в кафе и пока несут заказ отлучиться в туалет чтобы вымыть грязнючие пятки... и забыв обувку шлепать босиком до столика, а потом удивленно оборачиваться на вопль официантки "девушка - это вы обувь забыли в туалете?"
конечно я.
вы видите еще хоть одну дурную босую девицу в розовых очках под тон тех самых босоножек?
На спинке стула повешено платье сентября.
Сентября, в котором была я.
Рядом сброшены джинсы, с растрепанным в бахрому нижним краем, памятью о продолжении сентября, три недели спустя.
Славный, до карамели, черно-розовый сентябрь оказался растрепанным и раздерганным между городами и пронизан золотой осенью вперемешку с туманами, среди желтеющих деревьев под штормовой ветер, с тем войлочно-серым оттенком сумерек, который в пасмурные дни не выпускает день из своих объятий оставляя везде тусклый след чуть синюшных сумерек.
Watch the signs. вчитываясь в надписи, перещелкиваешься на какой-то странный речитатив, можно шагая по улицам заподряд читать надписи:
скидки на кепки
кафе «Ремонт»
Natuzzi
магазин одежды «априори»
в музее работает зоопарк живых насекомых
автозапчасти «Бонзай»
ресторан «две палочки»
«лезертач» мебель в кредит
центр продажи памятных монет
клуб натурального питания
кафе «сказка» время работы 11-23 - без обеда
«вкус романтики» рулетики с курицей и с мясом
пункт меню «кофе глиссе»
набор шоколадных конфет, часть конфет с буквами образуют центровую надпись композиции «желаем любви и добра» - 750 рублей
латунная статуэтка с волочковой - 9832 рубля - балет дороже добра и любви.
Этот ритм из букв и смыслов настолько сворачивает голову на бок что после уже самостоятельно начинаешь мыслить шедеврами, читая и проговаривая поверх написанного что-то удивительно свое, например:
астральная колонна
сигареты которые вы можете скурить самостоятельно
только в наших туалетах посекундная тарификация - зачем платить больше?
there is no paper, Neo. туалеты оказались особой и весьма деликатной темой. одно из самых сильных впечатлений на этот год - это невеста в кринолине которая пыталась уместиться в маленькой зеленой кабинке биотуалета, способствовали этому размещению свидетельница и старичок смотритель. Удивительно было читать в кафетериях обращения к посетителям туалета, в одном из них какой-то шутник поправил печатную фразу добавив всего лишь одну букву "просьба все написанное свыше в унитаз не бросать", что особенно брало за душу - в этом "свыше" почти всегда упоминалась и, собственно, бумага.
Хромоногий город-кофейня: кофе вливать с атмосферой уже научились, а вот организовать цивилизованную возможность выхода тому же кофе?
Как бы не абсурдно это звучало, но на самом деле я наполняю этот город для себя убедительнейшими смыслами лишь только затем чтобы съездить и подержаться за кофе, в любимых кофейнях. Отрешенность, в сидении на подоконнике - оттуда так хорошо смотреть на дождь, слушать людей в соседнем зале, смотреть на официанток с платками на бедрах, рассматривать пафосных девочек без обувки на подушках возле кальянов.
Вялые лица сытых разговоров, плавят рамки рук и ресниц. а мест нет, и не будет, у меня диалог с книгой и мучительность ног, после долгих прогулок. легкий кофе молочной пеной выстилает слова по бумаге, купленной при случае книги. мне хорошо здесь и везде. Веер невидимого ветра, со специфическим запахом метро, разгладил все, и теперь резец случайных впечатлений ведет свои линии по песочным часам дней.
Иногда бывает иначе, и ритм размеренности разбивается другими. А ты ждешь и иссмотрела до дыр все стены и лица, а официантка все не идет. Ты начинаешь видеть, как она устала. И понимаешь как устала ты. Но говоришь, обязательно округляя буквы «и побыстрее, мы спешим», хоть и знаешь, что времени океан.
Разноцветная плитка пола.
Неровен час
Бьется сердце. Но шаги
Не про нас.
Эхом бьются диалоги в фарфоровой кукольной голове, мелькают люди, только успевай запоминать:
- ожидание делает ее некрасивой, в сморщенности черт выпирает презрение, зачем же ты ждешь немилого, оставь, девочка, он тебя старит каждой минутой без.
- мимо девушка в пальто гобеленом, мимо, девушка, мимо. мне сегодня дарили воздушный шарик, петр первый носил на руках, мимо девушка, мимо. я схожу с ума раньше чем схожу в вашу церковь.
- разные люди, одно на всех лицо, пустое, без выражений, сквозняк видеоряда во взгляде. сумерки дня. как лампочки в зажигаются выражения, когда толпа выплевывает в них тех, кто точно так же без выражения шел к ним на встречу
- раскладушка-телефон светится и полифонит, но в руке бутерброд истекает белым. приоритеты заставляют читать между строк "дура", хоть может быть все было бы иначе но, увы, (бутерброд) не закончен.
- белое пальто, как медицинский халат, длинные ноги снизу затянуты в черный. сестра, ну зачем же вы так перепутали порно и чары? я прощу вам розовый зонт, волосы под ним будто бы с нимбом. а может пойдем, и накупим колгот, в которых вы будете незабвенны и все же красивы?
- девочка в зеленых босоножках цепко держит кавалера под руку, они проходят мимо уже второй раз, и из-за неонового цвета под всем черным слишком видно, что она хромает. русалочка следует за принцем, а принц забыл дорогу к алтарю
- вертикальность линий на задних карманах джинс делает их похожими на глаза. имя сверху, заботливо отпечатанное поверх футболки, с нелепыми рюшечками сверху - третий глаз неземного прозрения
- мальчик в майке, льняных штанах и сандаликах, по модному чуть потрепанных. рядом стоит негр в ливрее и парике. у малльчика в руках бумажный пакет “back to basics”
Сладкий мерзавец смотрит на меня снизу.
Разница между нами всего этаж. Но мне нечего делать и он знает, что не в моем вкусе. Но что ни сделаешь, чтобы убить время. А это такая мелочь.
О да, я жду. Он тоже. Но мы трахаем друг друга глазами. Потому что так сложилось.
да мне все равно кому улыбаться, хочешь конфету? мы будем на ты, в этом пафосном городе кофе и книг. у меня еще час, я никуда не уйду, потому что ноги только для танцев, ходить не могу, больно, а в танце не жалко. пойдем танцевать?
А наверху, почти на небе, ведь там же рядом ангелы, там девушка ищет вид. Она охотится за видимыми образами, я охочусь за воображаемым, но упираюсь объективом в нее.
лица, отягощенные неслучившимся непотребством. а ноги застывают болезненностью камня - этот город скор на педикюр.
метрополитен. руки как змеи обвивают поручни. стриптиз между взглядов.
морячок с глазами в небо. дайте ему сесть. а друзья жестоко выхлопывают его по щекам из нирваны.
Образы вертятся карнавалом, стоит замереть - выстраиваются в картинки.
Поднимаешь взгляд от кофе и книги: парень напротив пьет пиво, он гладит стакан неторопливо - он только начал.
Она, нога на ногу, против него, в проход между столами топорщит полупопия, нежно гладит ложкой шарики мороженого.
Оно тихо тает.
Они так гармоничны, она в такт качает ногой, а он пальцы в кольцо - держит стакан и мнет все то, что выше стола в ее декольте глазами.
они еще не...
Пустая чашка и стакан. она достает зеркало, и промокнув губы салфеткой. нежной пуховкой "firmanimi" придает кинестетическому ряду завершенность.
Он поправляет пряжку ремня и возвращает на место галстук.
...
Город это люди. и, может быть, по чуть-чуть - дома. еще, иногда, приятным исключением - кофейни.
