"Царь" Лунгина
Во время просмотра посещали меня самые разнообразные чувства - от восхищения до неловкости.Великолепный оператор ( из Голливуда!)- такой живой картинки в нашем кино я не видела давно, в богатых фильмах тошно от мертвого безупречного целлулоида, а в бедных - от разливающейся по экрану бесцветной мути. Вполне крепкий сценарий Алексея Иванова, сшитый из лаконичных диалогов, в меру разбавленных столь же лаконичными афоризмами (чтоб легче на цитаты растаскивать), у каждого персонажа помимо знакомого имени есть судьба и характер, поэтому искать портретное сходство нет нужды - какое мне, право, дело, как выглядел Басманов или Малюта Скуратов, если их столь убедительно играют Домогаров и Кузнецов. Грозный Мамонова временами великолепен, особенно первый проход - сквозь галерею арок и дверей, за каждой кто-то из свиты надевает на царя новую деталь одежды, он держит пред собой руки согнутые в локтях и с растопыренными пальцами - словно хирург перед операцией, - и идет, глядя прямо поверх голов, постепенно преображаясь. Мамонов , как мне показалось, на сей раз обманулся своей органикой - рядом с таким актером, как Янковский, надо играть по-настоящему, в полную силу , и Мамонов на это способен. Когда он «выключает юродивого» - это видно. Но большей частью прикрывается старыми проверенными веригами и временами, действительно,«на нашего Буншу похож»)) Ожидаемой дуэли не случилось - они слишком разные. Хотя, повторю, есть сцены просто великолепные: когда Митрополит впервые прилюдно поднимает свой голос на царя, и Грозный в страхе (!!) шепчет ему: «Не пре-ко-словь…» Да и финал при излишней театральности все равно впечатляет - последние слова фильма звучат почти по-пушкински: Где мой народ? спрашивает серый раздавленный человек, восседающий посреди завывающего безлюдья, по которому, урча, бродит тощий плешивый то ли пес, то ли волк.
Янковский поразителен. Совсем другой. Если бы не случилось того, что случилось - мы наблюдали бы совсем новый виток творчества этого большого актера. Поразителен этим кричащим немногословием , своей эмоциональной скупостью , своими точеными крупными планами - когда внутри пылает пожар, и каждое движение, каждое слово приносит муки невероятные. Вспомнилось, как на "Культурной революции" Лунгин защищал свою точку зрения на интеллектуальное начало в человеке, утверждал, что интеллект - это не дар, а тяжкое наказание, крест, кара. Вот и иллюстрация.
Есть сцены, своей прямолинейностью напоминающие стилистику детского кино - суперкрупные планы рычащего медведя , рукопашная с последующим обильным грязевалянием , пыточная , больше похожая на кузницу - с огненными всполохами и лязганьем чего-то железного, отрубленная голова, которую демонстрируют притихшему народу. Персонажами из фильмов-сказок Птушко выглядят веселый немец, изобретатель пыточных аппаратов (наш любимый финн Вилли Хаапсало) и придворный шут Вассиан в чудовищном исполнении беса Охлобыстина.
Но при всех несовершенствах я, пожалуй, назову этот фильм лучшим, после "Такси-блюз", в фильмографии Лунгина. Он абсолютно не вписывается в государственную парадигму - это совсем не то кино, о котором так настойчиво грезят НСМихалков и его приспешник ВВПутин. Налицо вопиющая фальсификация истории, глумление над русским народом и церковью, очернение государственных институтов и полное отрицание божественного происхождения власти. Власть в России всегда была и будет безнравственной и аморальной, инакомыслие в любых формах будет подавляться при бурном одобрении народа, народ русский никакой не "богоносец" - это народ-безбожник, с легкостью предающий и свою веру, и своих близких. Народ этот не способен ни на противление злу, ни на подвиг. Совесть, нравственный стержень, - это привилегия одиночек, идущих на смерть не во имя царя и родины - а во имя собственной чести.
Вот таким фильмом открывается сегодня 31 московский международный фестиваль.
Янковский поразителен. Совсем другой. Если бы не случилось того, что случилось - мы наблюдали бы совсем новый виток творчества этого большого актера. Поразителен этим кричащим немногословием , своей эмоциональной скупостью , своими точеными крупными планами - когда внутри пылает пожар, и каждое движение, каждое слово приносит муки невероятные. Вспомнилось, как на "Культурной революции" Лунгин защищал свою точку зрения на интеллектуальное начало в человеке, утверждал, что интеллект - это не дар, а тяжкое наказание, крест, кара. Вот и иллюстрация.
Есть сцены, своей прямолинейностью напоминающие стилистику детского кино - суперкрупные планы рычащего медведя , рукопашная с последующим обильным грязевалянием , пыточная , больше похожая на кузницу - с огненными всполохами и лязганьем чего-то железного, отрубленная голова, которую демонстрируют притихшему народу. Персонажами из фильмов-сказок Птушко выглядят веселый немец, изобретатель пыточных аппаратов (наш любимый финн Вилли Хаапсало) и придворный шут Вассиан в чудовищном исполнении беса Охлобыстина.
Но при всех несовершенствах я, пожалуй, назову этот фильм лучшим, после "Такси-блюз", в фильмографии Лунгина. Он абсолютно не вписывается в государственную парадигму - это совсем не то кино, о котором так настойчиво грезят НСМихалков и его приспешник ВВПутин. Налицо вопиющая фальсификация истории, глумление над русским народом и церковью, очернение государственных институтов и полное отрицание божественного происхождения власти. Власть в России всегда была и будет безнравственной и аморальной, инакомыслие в любых формах будет подавляться при бурном одобрении народа, народ русский никакой не "богоносец" - это народ-безбожник, с легкостью предающий и свою веру, и своих близких. Народ этот не способен ни на противление злу, ни на подвиг. Совесть, нравственный стержень, - это привилегия одиночек, идущих на смерть не во имя царя и родины - а во имя собственной чести.
Вот таким фильмом открывается сегодня 31 московский международный фестиваль.