Питер-89.
17 февраля 1989 г.
СКА(Ленинград) - "Крылья Советов"(Москва) 2:0
Ленинград.Дворец спорта "Юбилейный".4500 зрителей.
7 человек на выезде.
Дорога туда особо ничем примечательным не запомнилась. Т.к. большинство из нас ехало без билетов, поначалу была какая-то беготня от проводников. Помню мы почему-то мотались туда-сюда по составу несколько раз, и в одном из вагонов в тамбуре стояли две поддатые девицы, которые наше мельтешение мимо них прокомментировали так: "Ой, смотри, какие ребята полосатенькие бегают!"
По утру стандартная встреча с армейцами на вокзале и экскурсия по злачным пивным местам Питера.
До Юбилейного мы добирались пешком. Не доходя до касс некоторое расстояние, послали вперёд скаута. Ну, таких слов никто тогда ещё не употреблял, конечно, но сути дела это не меняет.
Дело в том, что на предыдущем выезде в Питер нескольких наших молодых перед кассами обули и немного помяли старые зенитчики, и в этот раз мы были в ожидании такой же встречи.
Наш разведчик вскоре вернулся и подтвердил, что да, несколько зенитчиков стоят у Дворца.
Решив немного взбодриться психологически, мы на подходе ко Дворцу зарядили несколько раз "Крылья Советов" и "Москва". И тут неожиданно на сцену выступили ещё одни желающие принять участие в предматчевом шоу - менты. Откуда-то вдруг их образовалось просто невообразимое количество, которое устремилось к нам со вполне однозначными намерениями. Желания пробивать ментовку у нас не было абсолютно никакого, поэтому мы попытались сделать ноги.
Всем так или иначе это удалось, кроме Макса Школьника. С этого момента он уверенно выдвинулся на заслуженное первое место в номинации "человек выезда". Дело в том, что убегая от погони мусоров, он споткнулся и, неудачно приземлившись, сломал руку.
Разбежавшись по округе кто куда, весь первый период матча мы потратили на то, чтобы собраться на трибуне. Сделав это, наконец, мы поняли, что Школьника с нами нет. Как-то через ментов армейцы узнали, что Школьника увезли в отделение милиции, т.к. он даже со сломанной рукой сильно барагозил при задержании и был явно нетрезв. Про его руку, правда, мы тогда ещё не знали.
На секторе к нам присоединился фанат московского "Спартака", зависавший в то время у зенитчиков уже пару недель и решивший вместе с нами вернуться домой.
Игра настроения не прибавила, закончившись победой СКА со счётом 2:0.
После матча в сопровождении СКАшников пошли в отделение вызволять узника из застенков. Путь до ментовки был долгим, с остановками, диспутами и составлением хитрых планов по освобождению Макса. Я начал дико психовать, потому что у меня был обратный билет и мне непременно надо было назавтра с утра быть в Москве, а на свой поезд я уже явно не успевал. Малость даже поцапались с Геной на этой почве.
В конце концов пришли к отделению и отправили туда Гену как самого представительного. Через некоторое время он появился в компании никакущего Школьника. Никакущего из-за того, что рука у него распухла и дико болела.
Приехали на вокзал, сдали мой билет, скинулись, купили билет Школьнику, т.к. вписываться в его полуобморочном состоянии он бы всё равно не смог.
Так получилось, что вся банда уехала на этом же поезде с Максом, и только мы с Юрой Любером не смогли по каким-то причинам в него вписаться.
Настроение на нуле, денег на двоих копеек 10, да плюс к этому мой компаньон в жопу пьян. Юра Любер, в обычной жизни совершенно спокойный, даже тихий парень, чуть выпив, становился просто невменяемым, с выпученными глазами кидался на всех вокруг и вообще вёл себя резко асоциально. Честно говоря, спокойной вписке это явно не способствовало.
Промотавшись безрезультатно часа полтора вдоль поездов, нам, наконец, удалось договориться с машинистом, что мы доедем в локомотиве до Бологого. Нас проводили в заднюю кабину, разрешили расположиться в креслах, но строго наказали ничего в кабине не трогать. Ладно, тронулись.
Мы сидели в креслах, а напротив нас было что-то похожее на широкий металлический стол или панель с кнопочками и лампочками.
Через какое-то время я уснул, но почти тут же был разбужен дикими воплями Юрика. Смотрю на него, Любер лежит на полу, у него вся рожа в крови и он незамысловато орёт, просто "А-а-а-а-а!!!"
Он задремал, во сне со всей дури впечатался в стол лицом и свалился с кресла. Поднял его, как-то оттёрли лицо, он успокоился. Не успел я заснуть, снова слышу "А-а-а-а-а!!!" Юрик повторил свой манёвр. В общем, дорога до Бологого превратилась в настоящую пытку, т.к. Любер ещё несколько раз сваливался с кресла, и иногда его при этом перемыкало и он порывался найти и надавать лещей тем, кто его скинул, в основном своими оппонентами предполагая машинистов. А так как они были в головной кабине и недоступны, он пытался выместить зло на окружающем интерьере.
К Бологому, правда, Юрец немного поутих, чутка протрезвел и впал в состояние тихой депрессии. Вышли в Бологом, темно, холодно, голодно, денег нет, до Москвы ещё пилить и пилить...
На наше счастье вскоре удалось без проблем договориться с проводником поезда Таллин-Москва. В вагон, правда, он нас не пустил, а дал ведро, чтобы мы могли сидеть в тамбуре, и две телогрейки, потому что было холодно. Сначала договаривались доехать только до Твери, но по ходу дела проводник махнул на безбилетников рукой и мы доехали до дома.
История была бы не полной, если бы я не закончил её дальнейшей судьбой Школьника.
После того выезда он завязал. Матушка его, получив после поездки сына со сломанной рукой, заварила грандиознейший скандал, грозя направить на компанию, плохо влияющую на её сына, ВЛКСМ, ментов и кары небесные...
Помню, я даже встречался с Максом неподалёку от его дома, чтобы выяснить обстановку и генеральный план его матушки по искоренению подонков, сбивших её кровиночку с пути истинного. Всех деталей сейчас уже не помню, но ситуация была очень неприятная.
Скандал в итоге удалось погасить, но фанатская карьера Школьника на этом закончилась...