Крестики Рейгана
Сто лет назад родился Рональд Рейган.
Человек, изменивший мое восприятие истории и общественной морали.
Я принадлежу к поколению, которое приучили бояться Войны.
Поколение моих дедов принимало мысль о новой Войне, так как они гордилось тем, что они победители. "Да мы кому хочешь разобъем головы!" -- примерно так формулировалась их мысль о своей исторической миссии, если отшелушить автоматические отченаши в адрес мирного сосуществования да голоса отдельных отщепенцев вроде В. Некрасова, А. Солженицына и некоторых других.
Поколение моих родителей гордилось (публично) отцами-героями и (втайне) собой и тоже принимало (пусть нехотя) идею Большой Драки -- как уже выжившие в одной такой Драке, и, кстати, как клеймом, отмеченные именно опытом выживание в такой Драке, опытом, трансформировавшимся в годы моего детства в какое-то просто таки ритуальное увлечение гражданской обороной... Принимали -- но, по большому счету, уже остерегались. Наверное, лично себя победителями они уже не ощущали.
Боевые деды-ветераны нам достались уже далеко не всем поголовно, да и те, что достались, проматывали наше уважение, распродавая под магазинами-распределителями ветеранские пайки. Отцы же приучали нас к мысли, что Война -- это абсолютное зло. И приучили. Мы готовы были терпеть все, что угодно (даже войну маленькую) -- чтобы избежать Войны-С-Большой-Буквы. "Только бы не было войны".
Помню как сейчас -- Генрих Боровик коментировал очередной выпад Рейгана против "советской политики мира" (про которую мы тогда шутили среди своих, что после нашей борьбы за мир камня на камне не останется). Помню, с каким сарказмом Боровик процитировал американского президента: "Есть вещи по-важнее, чем мир.".
И тут меня как стрельнуло: а ведь он, американец, прав! Таки есть! Например -- свобода....
Рейган вроде бы не открыл мне каких-то сакральных тайн -- наверное, я сам к этому времени уже дозрел до того, чтобы честно ответить на некоторые вопросы, которые оставались неотвечены советской властью. Но, думаю, именно Рейган стал тем камушком, который стронул лавину критического осмысления окружающей реальности -- лавину, которая, в свою очередь, решительно погребла остатки моего совкового лоялизма.
Фантастическое обаяние 40-го президента осталось для меня совершенно иррациональным феноменом. Да что для меня -- сами американцы не могли найти ему объяснения. Казалось бы -- едва ли не каждые выходные перед телекамерой усаживался весьма уже преклонных лет старательно отгримированый лопоухий старичок с улыбкой до ушей и, путая Аддис-Абебу с Одессой-Мамой и Канберру с кукабарой, веселил страну и мир своим фанастическим внешнеполитическим невежеством. Но страна ему рукоплескала! Потешалась над ним -- и рукоплескала! Понятно, американцы могли и готовы были прощать президету очень многое ради успехов "рейганомики". Но вместе с ними едва ли не весь мир прислушивался -- к кому? -- к бывшему функционеру гильдии киноактеров!
И я вот тоже...
Возможно, часть разгадки своего феномена дал сам Рейган -- много лет назад мне попалась цитата из его автобиографии, которую я попытаюсь сейчас не очень сильно переврать.
"Когда я впервые попал на съемочную площадку, меня очень удивили загадочные отметки, сделанные мелом в разных местах на полу. Мне объяснили, что это -- самая важная вещь на съемках. Эти крестики отмечают места, где должен стоять актер, чтобы занять в кадре правильное место. Что бы ни делал актер перед этим, и с какой бы скоростью он не влетал в кадр, остановиться он должен был именно на отметке. Это правило было железным абсолютно для всех -- и для зеленых новичков, и для маститых корифеев.
Думаю, умение остановиться на крестике -- это главное, чему меня научила актерская профессия".
Я всегда вспоминаю эту историю про "самое важное на съемочной площадке", когда думаю про вещи, по-важнее, чем мир. Рейган никого никуда не позвал. Он остановился в точности там, где следовало. Он просто напомнил в очередной раз одурманенным громыковскими камланиями европейцам -- а заодно, как оказалось, и мне -- что вы свободные люди и вправе сами решать, что в вашей жизни стоит военных тягот, а что нет.
Не знаю, как для американцев, а для меня, на фоне замшелых-проржавелых партзубров сталинской закалки, компрадоров-якобы-демократов горбачовского призыва, и уже совсем полукриминальных авантюристов беловежского помета, Рейган выглядел личностью, сопоставимой скорее c Матерью Терезой, если не с самим Каролем Войтылой.
Таким, наверное, уже и останется.