Французский Сель
Одна студентка-магистрантка, скажем, Аня, устроилась работать копирайтером. На самой его, копирайтинга, заре, когда первые seo-тексты на больших онлайн-магазинах теплыми лучиками прореживали беспросветную тьму всего прочего рунета. Короче говоря, тема была относительно новая, но уже довольно популярная, и заказы в небольшую конторку в городе N шли, в основном, из Москвы и Питера.
Ане, чтобы в конторке остаться, нужно было сделать тестовое задание и продержаться испытательный срок. Потому как слово не воробей, тем более, если за него платят - дилетантов тут не надобно.
С тестовым Аня справилась легко: сказали “написать”, Аня и написала, хотя копипастить тоже умела. Это потом Ане шепнули, что 9 из 10 кандидатов все же демонстрируют умение копипастить, так что она, Аня, прям-таки то, что для конторки и нужно.
А еще, так совпало, что как раз в этот момент в конторку пришел мега-заказ от магазина строительных инструментов. Одних только гвоздей и прочих болтов на сотни позиций, а есть еще всякий монтажный и электроинструмент, если понимаете, о чем я. В общем, дали установку - знаков по 500 на каждую позицию, тайтл и дескрипшен, вот формула для расчета вхождений ключевых фраз и полтора месяца, как раз на испытательный срок. Решили, если Аня мозгом не “поплывет”, значит - мужииик, надо брать. А “поплывет” - ну так не сразу, поди, успеет хотя бы карточек 100 заполнить. А там как раз новую Аню можно будет на испытательный срок брать.
Аня не “поплыла”, хотя, говорят, у нее до сих пор стойкая неприязнь к магазинам инструментов вообще и к интернет-магазинам инструментов в частности. А еще ходят слухи, что Аню среди ночи разбуди, она тебе минимум 10 отличий шуруповерта Makita от шуруповерта Metabo оттарабанит. В общем, Аня в позициях копирайтера утвердилась, и даже со временем стала по конторке старшим копирайтером.
Порой было нелегко. Например, Ане как-то пришлось заполнять сайт одной поэтессы. Современная поэзия это не просто так. Это тонко, томно и, порой, за гранями смысла. Но зато с бюджетом книг на пять. И на сайт с копирайтером. Аня читала стихи, плакала. Аню тошнило словами, слова в предложения не строились. Аня включала эмоцию, откалибровывала культурный уровень Успенской и Аллегровой, синхронизировала мировоззрение по мыльным операм и гасила разум. Разум включал режим самоуничтожения. На честном слове и на одном крыле Аня выдала требуемую норму контента. И, чтобы вернуть утраченное равновесие вырыдалась в жж на тему тяжкой и непростой доле филолога в жестоком мире нынешней литературы. Аню вызвали на ковер. Сказали, непрофессионально, а поэтесса вообще обиделась. Аня снова плакала. Удаляла пост и плакала. Читала тексты под сайт и плакала снова. Но потом все как-то устаканилось: Аню переключили на холодильники, покрышки, и завод по производству сплавов.
А потом в конторке случились небольшие преобразования: директор пожал всем руки и уехал в большой мир роста и возможностей. А вместо себя главным назначил Аниного коллегу и, по совместительству, довольно близкого друга, например Вадима. Вадим носил роскошную фамилию, которую можно красиво обыграть двойным -фф на конце. Получилось очень аристократично. Такой фамилией красиво подписывать умные статьи в тематических журналах. Поэтому он их и брал себе из тележки с горкой заказов. Никто и не был против - за годы работы темы как-то сами распределились. Аня после испытательного срока брала темы суровые, “мужские”. А, например, ее подруга, Оленька, писала нежное, женственное, чувственное - мода, красота, дом. И всем вместе как-то удавалось держать планку лучшего копирайтинга в городе N.
Однажды Вадим написал Ане в аське, что мол пришел заказ интересный, а у него уже под завязку, и не могла бы она подвинуть немного сайт по продаже колес и шин, и взять статейку. Про коня. Про Селя. Французского. Там делов-то всего - описать породу, потом немного про то, как эта порода в спорте себя ведет. И вот в конце чуток про вполне конкретного селя… С именем в треть страницы: все слова с большой буквы.
Аня сказала, люблю, мол, лошадок. И шины подвинула. Писала два дня - очень увлекательна оказалась история про селя. Ну и расстаралась, конечно. Чай не покрышки “...такой рисунок протектора значительно уменьшает риск водяного клина”.
И вот сдает Аня Вадиму статью - вжух ссылочку в аську. А потом вдруг Аню клинит и она “Ой, а поставила ли я там запятую? Наверное, нет. Ай-Ай!” ссылочку открывает. Ставит запятую и, чисто на всякий случай еще разок до конца статейку прочитывает.
А там в конце подпись - Вадим и фамилия эстетичная на два -фф в конце. Аня поморгала - подпись осталась. Аня головой помотала - подпись на месте. Аня Оленьке в аську “иди сюда”. Подходит. Поморгали вместе, головой помотали. И подпись и недоумение на месте.
Вадим, а что это… ...такое? - Спрашивает Аня на весь офис спейс.
И тут Вадим понимает, что статья все еще в общем доступе. И что Аня с Оленькой уже в курсе, что это он, оказывается, автор. И тогда Вадим вспоминает, что у него на руках есть аргумент. Вообще безоговорочный.
“Я тут исполнительный директор,- гавкает он, - и никому ни в чем отчитываться не обязан! Так что марш работать, и без разговоро-фф!” И для убедительности жахает пару раз об стол клавиатурой. “А текст, кстати, говно! Подписал сам, чтобы тебя от позорища спасти! Поблагодарила б!”
Вскоре Анечка из той конторы ушла. По многим причинам. Говорит, вот хотя бы, предложение появилось поинтереснее. И потом, когда у тебя директор Французский Сель, в смысле, столь же аристократичен, изыскан и требователен, то соответствовать со своими покрышками и прочими “домами из соснового бруса” сложно. Вот и не хотелось занижать корпоративную планку.
А мне история понравилась. Я люблю меткие и точные определения под различные ситуации. Такие, чтоб без ненормативной лексики, но с сильным эмоциональным подтекстом. Поэтому когда я вижу свои тексты, идеи, разработки и прочие ноу-хау, украденные и подписанные, это для меня - Французский Сель. Анечка, спасибо!
