вспомнилось
У родителей моей мамы был дом в центре Города, его старой части. Построен он был в 20-ые годы, до войны. Он выделялся среди среди низеньких чисто выбеленных домиков с сине-зелеными ставнями, глухими деревянными заборами и ирисами у деревянной скамейки - кирпичный, он стоял на высоком фундаменте, потолки были высоченными, окна большими, комнаты были такими, что мы играли там в прятки половиной класса. И забора глухого не было - была кованая ажурная высокая ограда, так что с улицы прекрасно было видно вишневые и сливовые деревья, гараж, деревянную бочку с водой, качели, скамейки и кусты лилий и папоротников в самой темной части сада. В доме постоянно была куча народа - 2 тети моей бабушки, ее подруги (бабушка никогда не работала), я со своими одноклассниками - школа была совсем рядом, родители забирали меня домой вечером, мой маленький двоюродный брат со своей нянькой... В кухне постоянно что-то жарилось и варилось, мы жгли сахар в ложках над газовыми конфорками, визжал чокнутый пес Боник, на которого все наступали, потому что он постоянно путался под ногами, смотрели в темноте диафильмы, наряжались в бабушкины платья и бегали туда-сюда - хаос был полнейший. Дед уходил рано, в обед водитель привозил его сменить рубашку, галстук и перекусить, а после обеда он уезжал до позднего вечера или до утра, когда играл в преферанс.
Под домом был огромный подвал. Спуститься туда можно было с улицы по каменным ступенькам, деревянные подгнившие ворота были с скреплены тяжелыми ржавыми железными скобками, висел замок.
Подвал был как дом - огромный, высокий, надежный. Хранили там всякий хлам и безумные железные конструкции - дед был человек увлекающийся, решил как-то разводить в этом подвале грибы... Раздал указания, ему привезли и смонтировали грибные стеллажи, а он через неделю благополучно забыл об этой своей затее.
В тот день мы пошли с папой в подвал в поисках самовара - тетя моей бабушки, баба Ксеня, вспомнила, что лет десять назад отнесла туда старинный самовар, оставшийся от ее родителей.
И вот мы спустились в подвал - папа смело пошел в самые темные углы, а я осталась стоять в полосе света из открытых ворот. Потом пошла вперед. Пахло сыростью, землей и безнадежностью. Было ясно, что вещи отсюда не выходят - никто не будет кататься на велосипедах, сваленных в кучу, никому не понадобится желтая детская коляска, никто не будет выращивать грибы в этих жутковатого вида стеллажах..
Наверху, под потолком, были вентеляционные решетки, выходившие в какую-то темноту. И за одной из них был полуистлевший труп кота - рыжего Барсика, который исчез полгода назад. Непонятно, как он попал туда и почему не смог выбраться... Он пытался просунуть голову в решетку, чтобы спргынуть в подвал,но отверстие было очень мало. Он так и умер - глядя в нутро этого подвала.
Мне было 7 тогда и смерти я еще не видела близко. Маленькие желтые цыплята не в счет.
Я до сих пор помню свой страх за него и за себя, когда стало ясно, что смерть уродлива и жестока.
И много было смертей потом, когда я уже выросла большая, - одна за одной, а дом стоит. Тоже мертвый - не живет там никто. И я, когда прилетаю домой раз в год, прошу папу никогда не проезжать мимо него.
Под домом был огромный подвал. Спуститься туда можно было с улицы по каменным ступенькам, деревянные подгнившие ворота были с скреплены тяжелыми ржавыми железными скобками, висел замок.
Подвал был как дом - огромный, высокий, надежный. Хранили там всякий хлам и безумные железные конструкции - дед был человек увлекающийся, решил как-то разводить в этом подвале грибы... Раздал указания, ему привезли и смонтировали грибные стеллажи, а он через неделю благополучно забыл об этой своей затее.
В тот день мы пошли с папой в подвал в поисках самовара - тетя моей бабушки, баба Ксеня, вспомнила, что лет десять назад отнесла туда старинный самовар, оставшийся от ее родителей.
И вот мы спустились в подвал - папа смело пошел в самые темные углы, а я осталась стоять в полосе света из открытых ворот. Потом пошла вперед. Пахло сыростью, землей и безнадежностью. Было ясно, что вещи отсюда не выходят - никто не будет кататься на велосипедах, сваленных в кучу, никому не понадобится желтая детская коляска, никто не будет выращивать грибы в этих жутковатого вида стеллажах..
Наверху, под потолком, были вентеляционные решетки, выходившие в какую-то темноту. И за одной из них был полуистлевший труп кота - рыжего Барсика, который исчез полгода назад. Непонятно, как он попал туда и почему не смог выбраться... Он пытался просунуть голову в решетку, чтобы спргынуть в подвал,но отверстие было очень мало. Он так и умер - глядя в нутро этого подвала.
Мне было 7 тогда и смерти я еще не видела близко. Маленькие желтые цыплята не в счет.
Я до сих пор помню свой страх за него и за себя, когда стало ясно, что смерть уродлива и жестока.
И много было смертей потом, когда я уже выросла большая, - одна за одной, а дом стоит. Тоже мертвый - не живет там никто. И я, когда прилетаю домой раз в год, прошу папу никогда не проезжать мимо него.