Mozart is a great composer, или о том, слезли ли мы с дерева.
Лет тринадцать тому назад ваша покорнейшая только-только приехала в страну и занималась тем, что варила кофе по утрам в баре по имени "Шаблона".
Кофе варила ваша покорнейшая, а яичницу к завтраку и сандвичи на обед готовил славный арабский юноша, которого звали Раид.
Раид был по совместительству музыкантом.
То есть это он яичницу жарил по совместительству, потому как имел большое и разветвленное семейство, состоявшее из многочисленных сестер и племянников, которые все почему-то постоянно хотели есть.
А музыкантом он был по призванию.
Раид любил музыку так и настолько, что одного из друзей вашей покорнейшей встречал с исступленным трепетом душевным.
- Музыкант! - говорил он, почти подвывая от восхищения, - Закончил... консерваторию! По классу... композиции! Композитор...
Восклицательный знак тут следовало ставить не после каждого слова, а после просто-таки после каждой буквы.
Консерватория Раиду не светила.
Племянники хотели есть.
Любопытно, однако, отметить, что музыкант - он и в Азии музыкант.
Даже если он жарит яичницу.
- А это кто это? - безошибочно спрашивал он, тут же выделив один из моих дисков из общего ряда, - Это что? Это кто? Где он живет? Он такие песни пишет... - и замирал в остолбенелом восхищении перед песнями.
- Он не живет, Раид, - отвечала ваша покорнейшая, - Он умер.
- Умер?! Он - и умер?
Открытие повергло юношу в полное отчаяние.
- Умер?!
- Да. И даже двести лет назад.
Это был "Реквием" Моцарта.
Сегодня ваша покорнейшая зашла в Фейсбук - и увидела, что ее ливанская коллега, практикующая в Ливане традиционную китайскую медицину, выложила запись старинной арабской музыки.
- Здравствуйте, Наваль! - написала ваша покорнейшая, - Кто это поет? Простите, по-арабски я до сих пор еще не читаю, подписи прочесть не могу.
Деликатнейшая Наваль, постеснявшись обнаруживать на публике невежество вашей покорнейшей, ответила личным сообщением:
- Добрый вечер, далекий друг! Это Ум Культум, великая египетская певица.
Ваша покорнейшая забилась в угол, прижав от стыда ушки лапками.
Совсем рехнулась от переутомления, Ум Культум не признала...
А потом вспомнила Раида, его искреннее горе при известии о смерти Моцарта - и вечную израильскую призказку о том, что восточные люди только что с дерева слезли.
Вспомнила и подумала: они-то, может быть, и слезли.
А мы так на дереве и сидим.
Кофе варила ваша покорнейшая, а яичницу к завтраку и сандвичи на обед готовил славный арабский юноша, которого звали Раид.
Раид был по совместительству музыкантом.
То есть это он яичницу жарил по совместительству, потому как имел большое и разветвленное семейство, состоявшее из многочисленных сестер и племянников, которые все почему-то постоянно хотели есть.
А музыкантом он был по призванию.
Раид любил музыку так и настолько, что одного из друзей вашей покорнейшей встречал с исступленным трепетом душевным.
- Музыкант! - говорил он, почти подвывая от восхищения, - Закончил... консерваторию! По классу... композиции! Композитор...
Восклицательный знак тут следовало ставить не после каждого слова, а после просто-таки после каждой буквы.
Консерватория Раиду не светила.
Племянники хотели есть.
Любопытно, однако, отметить, что музыкант - он и в Азии музыкант.
Даже если он жарит яичницу.
- А это кто это? - безошибочно спрашивал он, тут же выделив один из моих дисков из общего ряда, - Это что? Это кто? Где он живет? Он такие песни пишет... - и замирал в остолбенелом восхищении перед песнями.
- Он не живет, Раид, - отвечала ваша покорнейшая, - Он умер.
- Умер?! Он - и умер?
Открытие повергло юношу в полное отчаяние.
- Умер?!
- Да. И даже двести лет назад.
Это был "Реквием" Моцарта.
Сегодня ваша покорнейшая зашла в Фейсбук - и увидела, что ее ливанская коллега, практикующая в Ливане традиционную китайскую медицину, выложила запись старинной арабской музыки.
- Здравствуйте, Наваль! - написала ваша покорнейшая, - Кто это поет? Простите, по-арабски я до сих пор еще не читаю, подписи прочесть не могу.
Деликатнейшая Наваль, постеснявшись обнаруживать на публике невежество вашей покорнейшей, ответила личным сообщением:
- Добрый вечер, далекий друг! Это Ум Культум, великая египетская певица.
Ваша покорнейшая забилась в угол, прижав от стыда ушки лапками.
Совсем рехнулась от переутомления, Ум Культум не признала...
А потом вспомнила Раида, его искреннее горе при известии о смерти Моцарта - и вечную израильскую призказку о том, что восточные люди только что с дерева слезли.
Вспомнила и подумала: они-то, может быть, и слезли.
А мы так на дереве и сидим.