Есть контакт!
Через какое-то время стало очевидно, что нас навещают как минимум два енота.
Один ужасно стеснительный, и стоит кому-то из нас приблизиться к двери на террасу или (о, ужас!) включить свет, как он (или она) мгновенно убегает в самый дальний угол заднего двора, и ждёт там среди камней у дерева, посвёркивая в темноте глазами, когда мы наконец-то куда-нибудь денемся. Иногда даже после того, как на заднем дворе снова воцаряется темнота, а я отступаю до самого дивана, осторожное животное всё равно не решается вновь приблизиться к террасе и возобновить трапезу. Понаблюдав за таким поведением, я нарекла этого енота "Паникёр."
Второй енот крупнее Паникёра и, напротив, стеснительностью не отличается. Он ест при свете, при шуме и в любой компании -- человеческой или кошачьей -- главное, чтобы зрительская аудитория находилась за стеклом и, соответственно, не пыталась отобрать у него еду. Этот енот выгоняет Паникёра, если тот появляется раньше или одновременно -- "дерётся" с Паникёром звучит несколько неправильно: оскаленных зубов и нескольких враждебно звучащих завываний обычно бывает достаточным для того, чтобы Паникёр поспешно отступил к кустам. Несмотря на то, что, начитавшись инструкций по подкормке диких енотов, мы оставляем несколько кучек еды (для того, чтобы животные не дрались), крупный енот, по-видимому, считает, что одна кучка корма -- хорошо, а несколько -- лучше, и поэтому первым делом после своего появления на нашей террасе он избавляется от конкурентов. Если там до прихода большого енота подкрепляется скунс -- енот очень быстро, повернувшись к скунсу задом, с помощью весьма интересных телодвижений оттирает спокойную зверушку от еды. В результате такого крайне эгоистичного поведения этот енот заработал у меня кличку "Нахал."
На днях наше общение с Нахалом достигло нового уровня.
Енот объявился на террасе и, вытолкав взашей скунса, приступил к трапезе. И тут в дальнем конце террасы замаячила рыжая щекастая физиономия Боллдуина. Мы с Патрикеем знали, что Боллдуин близко к дому не подойдёт ни за что -- и дело тут совсем не в Нахале, а в том, что кот боится прежде всего нас. Патрикей несколько секунд раздумывал, глядя на террасу, а потом схватился за пластиковый бидончик с кошачьей едой и объявил, что пойдёт насыпет еду Боллдуину, потому что "как же это бедный кот будет голодным." Я поинтересовалась, какие у Патрикея планы насчёт уплетающего за обе щеки енота. "Я открою дверь, а он испугается и убежит," -- решил супруг. -- "Потом, если захочет, вернётся."
Патрикей открыл дверь и Нахал, действительно, побежал. Но ринулся он не в ту сторону, в которую мы предполагали -- не вглубь двора, а ближе к дому. Он заглянул за пластиковый ящик у стены дома, в котором я храню подушки и другие причиндалы для заднего двора, по-видимому надеясь там спрятаться, но для того, чтобы поместиться в щель, еноту нужно было бы быть раз в десять стройнее.
Пока Нахал искал укрытие, супруг щедро отсыпал кошачьего корма для Боллдуина в самом дальнем углу террасы (Боллдуин, естественно, умчался со скоростью ветра, как только Патрикей открыл дверь). Развернувшись, муж обнаружил енота, всё ещё деловито рыскавшего по террасе -- по-видимому, чревоугодие Нахала взяло верх над его осторожностью. Зверёк внимательно поглядывал в сторону большого двуногого, но, по-видимому, у него было какое-то ощущение, что ему ничего не грозит.
А я отправилась за фотоаппаратом.
"Нет, у меня от нервов аппетит не пропадает. Можно сказать, даже наоборот -- увеличивается..."
"Куда бы от вас, двуногие, спрятаться?! На крышу залезть, что ли?"
"Не дают мне сегодня поесть спокойно! Постоянно в глаза какой-то дрянью сверкают..."
"Эй, Нахал, а доедать кто будет? Ты что, про Общество Чистых Тарелок не слышал? Кис-кис-кис... или как тебя там..."
"Да не переживай ты так, Пенелопа. Никто тебя не объедает! У нас в кладовке ещё кошачья еда есть."
"Не умеешь ты, Нахал, позировать!"
"Сам ты не умеешь! Я как раз в объектив смотрел, а ты отвернулся..."
Моя подруга, увидев этот снимок, воскликнула: "Ой, Патрик с енотом так похожи!" И, подумав, решила уточнить: "Особенно причёсками..."
Один ужасно стеснительный, и стоит кому-то из нас приблизиться к двери на террасу или (о, ужас!) включить свет, как он (или она) мгновенно убегает в самый дальний угол заднего двора, и ждёт там среди камней у дерева, посвёркивая в темноте глазами, когда мы наконец-то куда-нибудь денемся. Иногда даже после того, как на заднем дворе снова воцаряется темнота, а я отступаю до самого дивана, осторожное животное всё равно не решается вновь приблизиться к террасе и возобновить трапезу. Понаблюдав за таким поведением, я нарекла этого енота "Паникёр."
Второй енот крупнее Паникёра и, напротив, стеснительностью не отличается. Он ест при свете, при шуме и в любой компании -- человеческой или кошачьей -- главное, чтобы зрительская аудитория находилась за стеклом и, соответственно, не пыталась отобрать у него еду. Этот енот выгоняет Паникёра, если тот появляется раньше или одновременно -- "дерётся" с Паникёром звучит несколько неправильно: оскаленных зубов и нескольких враждебно звучащих завываний обычно бывает достаточным для того, чтобы Паникёр поспешно отступил к кустам. Несмотря на то, что, начитавшись инструкций по подкормке диких енотов, мы оставляем несколько кучек еды (для того, чтобы животные не дрались), крупный енот, по-видимому, считает, что одна кучка корма -- хорошо, а несколько -- лучше, и поэтому первым делом после своего появления на нашей террасе он избавляется от конкурентов. Если там до прихода большого енота подкрепляется скунс -- енот очень быстро, повернувшись к скунсу задом, с помощью весьма интересных телодвижений оттирает спокойную зверушку от еды. В результате такого крайне эгоистичного поведения этот енот заработал у меня кличку "Нахал."
На днях наше общение с Нахалом достигло нового уровня.
Енот объявился на террасе и, вытолкав взашей скунса, приступил к трапезе. И тут в дальнем конце террасы замаячила рыжая щекастая физиономия Боллдуина. Мы с Патрикеем знали, что Боллдуин близко к дому не подойдёт ни за что -- и дело тут совсем не в Нахале, а в том, что кот боится прежде всего нас. Патрикей несколько секунд раздумывал, глядя на террасу, а потом схватился за пластиковый бидончик с кошачьей едой и объявил, что пойдёт насыпет еду Боллдуину, потому что "как же это бедный кот будет голодным." Я поинтересовалась, какие у Патрикея планы насчёт уплетающего за обе щеки енота. "Я открою дверь, а он испугается и убежит," -- решил супруг. -- "Потом, если захочет, вернётся."
Патрикей открыл дверь и Нахал, действительно, побежал. Но ринулся он не в ту сторону, в которую мы предполагали -- не вглубь двора, а ближе к дому. Он заглянул за пластиковый ящик у стены дома, в котором я храню подушки и другие причиндалы для заднего двора, по-видимому надеясь там спрятаться, но для того, чтобы поместиться в щель, еноту нужно было бы быть раз в десять стройнее.
Пока Нахал искал укрытие, супруг щедро отсыпал кошачьего корма для Боллдуина в самом дальнем углу террасы (Боллдуин, естественно, умчался со скоростью ветра, как только Патрикей открыл дверь). Развернувшись, муж обнаружил енота, всё ещё деловито рыскавшего по террасе -- по-видимому, чревоугодие Нахала взяло верх над его осторожностью. Зверёк внимательно поглядывал в сторону большого двуногого, но, по-видимому, у него было какое-то ощущение, что ему ничего не грозит.
А я отправилась за фотоаппаратом.
"Нет, у меня от нервов аппетит не пропадает. Можно сказать, даже наоборот -- увеличивается..."
"Куда бы от вас, двуногие, спрятаться?! На крышу залезть, что ли?"
"Не дают мне сегодня поесть спокойно! Постоянно в глаза какой-то дрянью сверкают..."
"Эй, Нахал, а доедать кто будет? Ты что, про Общество Чистых Тарелок не слышал? Кис-кис-кис... или как тебя там..."
"Да не переживай ты так, Пенелопа. Никто тебя не объедает! У нас в кладовке ещё кошачья еда есть."
"Не умеешь ты, Нахал, позировать!"
"Сам ты не умеешь! Я как раз в объектив смотрел, а ты отвернулся..."
Моя подруга, увидев этот снимок, воскликнула: "Ой, Патрик с енотом так похожи!" И, подумав, решила уточнить: "Особенно причёсками..."