ת. נ. צ. ב. ה
Семь дней спустя
Портрет покойного в полный рост в парадном одеянии был написан задолго до его рождения. Он лично от себя добавил к этому портрету подпись в виде своей интернет-клички "Долбоёб". Умри, Денис, лучше не напишешь!©. Увы, умер.
Антон не был никем из тех, кем он стремился казаться.
Несмотря на своё медицинское образование, он не был ни стоматологом-профессионалом, ни даже медиком (ну, может, во время армейской службы был санитаром).
Несмотря на израильское гражданство и беглое владение устным ивритом, Антон не был израильтянином. Его ничего не привязывало к "этой стране", - ни семья, ни круг друзей детства, ни дом, ни могилы предков, ни "выступление под национальным флагом" на какой угодно арене.
Несмотря на демонстративное ношение ермолок разного фасона и многократные личные заявления, Антон не был (просто не мог быть!) ортодоксальным иудеем даже в самом расслабленом понимании ортодоксии (забудьте о харедим!). Любой знакомый с образом жизни людей, носящих кипу, знает, насколько технически трудно им выбираться из ежедневного окружения даже на короткий срок (отпуск, конференция). Одно только соблюдение кашрута и шаббата может повергнуть в ужас стороннего человека. Нет никаких сомнений, что в своих странствиях Антон не мог не нарушать почти все эти правила.
Даже во время похорон Антона нарушены были все мыслимые правила и обычаи, начиная с непокрытого лица покойного и кончая полированным гробом с медными ручками. Присутствие на похоронах казённого раввина (Берла Лазара) придавало всему этому действу оттенок фарса в глазах людей, соблюдающих традиционный иудаизм. Не хватало только, чтобы кто-нибудь из присутствующих запел "Хава нагила!" (все евреи поют "Хава нагила", ведь так?).
Не был Антон и сионистом по сути дела, - даже если и заявлял обратное. Сионизм в изначальном смысле слова, - политическое движение, в рамках которого евреи всего мира должны собраться в своём государстве, построенном на принципах Закона и современных политических реалий. Отнюдь не все сионисты, даже самые пламенные, сами перебираются в Израиль (в конце концов, у всех свои обстоятельства, - экономические, семейные и т.д.). Но всё же вещать "на весь мир" об отсталости, местечковости Израиля, невозможности сделать там "нормальную карьеру", "стеклянном потолке" для новых репатриантов, - плохо совместимо с сионистским этосом. Трудности надо было бы преодолевать, а не сваливать обратно в галут.
По поводу "стеклянного потолка" и вклада Антона в "мировую русскоязычную цивилизацию" имеет смысл поговорить отдельно. Приехав в Эрец Исраэль и обнаружив себя непригодным ни к чему, кроме "журналистской деятельности", юный Антоша запомнился старожилам тем, что вёл в газете для русскоязычных пенсионеров "Время" (или это уже были "Вести"?) рубрику "Наши сети". В этой рубрике он рассказывал, на какие сайты в Интернете интересно заглянуть и почему. Нелишне напомнить, что компьютеры в частных домах (а тем более, подключённые к интернету) были тогда редкостью чрезвычайной, особенно среди читателей газеты для русскоязычных пенсионеров. Народ "сидел в Сети" со своих рабочих компьютеров, самоорганизовывался в разные группы-форумы, bulletin boards и т.д. (в основном это были программисты, но почесать языки они тоже любили на самые разные темы, и куда лучше Антоши знали, где и что). Чтобы был понятен тогдашний Zeitgeist, на факультете Computer Science в одном из лучших израильских университетов на полном серьёзе читалась лекция On the importance of being wired о желательности и пользе личной странички сотрудников в рамках общеуниверситетских сайтов. Сотрудники не слишком доверчиво качали головами и не торопились учить HTML.
В общем, не слишком удивительно, что Антоша стукнулся лбом о неготовность далёкой провинции у моря немедленно оценить важность интернет-тусования и уехал в Москву, где концентрация ищущих умов была выше, амбиции - круче, а столичного самомнения масквичам всегда было не занимать. Всё, дальнейшее - история. Антон сменил традиционную кипу на ермолку в стиле Махатмы Ганди, получил внеочередное воинское звание Гуру и с тех пор стал соответствовать своему парадному портрету (см. выше) с заменой модного в начале века автодела на модное в начале следующего века сетедело.
Правда, в отличие от автомобиля, который довольно быстро совершенно преобразил облик мира, социальные сети (так теперь вроде бы принято называть ту часть Интернета, которую окучивал покойный) пока приносят примерно столько же гадости и вреда, сколько пользы и удовольствия. Тут (здесь) очень сильно смердит, и надо знать тайные тропки, чтобы пройти на незагаженную полянку, не потеряв сознания от едкого амбрэ по дороге. Если бы кто-то сказал мне, что Мистер Паркер, он же kononenkome, превратился из быдлокодера в говноблогера благодаря моей деятельности, я бы до конца жизни "платил и каялся"©. Сознание того, что эстетические взгляды соотечественников формирует закомплексованный задрот tema Лебедев, бывший бы никем без "Рунета", - тоже не повод покоиться в мире с сознанием выполненной миссии. Про психов, фриков и прочих мудаков я уж и не говорю.
Все эти обстоятельства совершенно не мешали Антону продолжать поучать всех и вся, как правильно делать самые разные вещи. Как правильно покупать недвижимость в Израиле. Как правильно фотографировать. Как правильно путешествовать. Как правильно путешествовать по Италии. Как правильно организовывать интернет-бизнес. Как правильно эмигрировать из России. (Полный список курсов, читаемых Гуру в разные времена, я не берусь составить, равным образом мне неизвестно, какой процент выпускников Университета Носика преуспел потом в жизни).
Однако было бы совершенно неправильно толковать написанное как жизнеописание мелкого жулика, всю жизнь занимавшегося сомнительными махинациями и дурившего лохов. Ровно наоборот.
Всё, что делал Антон, он делал с самыми лучшими намерениями ("лучшие" - разумеется, в моих собственных глазах). Трудно сказать, почему всё произошло так, как произошло, почему Рунет стал клоакой, в которой под толстым слоем вонючей грязи сомнительные личности надрачивают свои рейтинги в погоне за мелким прайсом и местом у корыта, куда подливают питательные помои. Не-Ру-нет - тоже не парфюмерная фабрика, и тамошние гуру тоже отнюдь не все в белоснежных хитонах ходят, проповедуя народу вечные ценности. Опять у России особый путь? Самое существование Антона вызывало корчи у наиболее гнусной интернет- мерзости, что косвенно подтверждает тезис о хороших намерениях. Facet quod potest, faecent meliora potentes.
Я закончу этот непрошеный некролог словами, написанными в той стране, которую Антон, несомненно, любил, на языке, на котором он с удовольствием разговаривал, и на "сетевом ресурсе" ЖЖ, к формированию которого он приложил столько усилий. Как мне кажется, ему это было бы приятно.
תהיה נשמתו צרורה בצרור החיים
Приближённый перевод: Да присоединится его душа к череде душ в жизни вечной.
♣ Когда вы не сможете прочесть эту надпись здесь, вы сможете всегда её прочесть тут. Комментируйте где хотите, на Дриме уже
таких осторожных комментаторов набралось.
А Оккам... да хрен с ним, с Оккамом!