Concrete jungle
Можно в буквальном смысле свихнуться, если попробовать выстроить в линию некоторые воспоминания. Я давно не предавалась этому, они пылятся в старом чулане и иногда, постанывая, просятся в сознание, но их так много, а более актуальных событий не меньше, а место в моей маленькой голове ограничено.
Но вот сейчас я подумала "нуахуле", то есть, почему бы и нет, и вот что выстроилось: зеркальные стены казино "Happy day", моя первая ставка на зеро, и мой первый выигрыш, недовольные кассиры Пражской игорной, выдающие его.
Смотрю в свое искаженное отражение в другом зеркале - громадная капля в центре Чикаго,
усталое селфи в зеркале какого-то отеля в каком-то городе в Германии, названию которого, вероятно, суждено остаться за пределами моей памяти,
отражения в колбах с ароматическими маслами, магазин в Каире, пестрящий запахами, и я работаю в нем экспедитором, рассказывая о чудодейственном сандале и бараке, вдыхая пары мятного масла.
Мята. Чай с марокканской мятой - как самое лучшее, что могло произойти в одинокую новогоднюю ночь в Бельгии.
Ряды зонтов, прыгающих в такт музыкантам, играющим боссанова на фестивале в дождливом Генте.
Срывающиеся плотными полосами дожди в приморском городе во Флориде, пузыри от капель в бассейне у нашего дома.
Джакузи под открытым небом в каком-то отеле, куда мы пробрались под видом постояльцев, чтобы посидеть в джакузи под открытым небом.
Открытое небо над Сахарой, которое ты видишь, выбравшись из разграбленной пирамиды, и воздух, которого так мало внутри пирамиды.
Воздух. Самыми зловонными в Кельнском зоопарке оказались пингвины.
А в Льежском сафари-парке невозможно сфотографировать ни одного зверя из тропиков - они содержатся в искусственно созданном климате, в закрытом ангаре, где моментально запотевают не то что стекла обьективов, а, кажется, даже глазницы, и в легких образуется конденсат.
Конденсат, собравшийся в лужу у входа в хостел "Bob's youth" в центре Амстердама, где на первом этаже кофешоп, и на завтрак вместе с вареным яйцом ты можешь прикупить косячок, если тебя еще не угостили зависающие вокруг постояльцы.
Один из них, вчера еще не слишком жизнеспособный, сегодня в ознобе встречает тебя у входа, улыбается, и ты, даже не догадываясь чем закончилась его ночь в Амстердаме, понимаешь, что у него уголок переднего зуба откололся.
Неровный прикус русской девочки-стажерки в старом хостеле на Монмартре. Девочка с радостью предлагает услуги гида и до рассвета водит нас по ночному Парижу.
Париж. Да просто Париж.
Вот на нем, пожалуй, я и закончу.
Но вот сейчас я подумала "нуахуле", то есть, почему бы и нет, и вот что выстроилось: зеркальные стены казино "Happy day", моя первая ставка на зеро, и мой первый выигрыш, недовольные кассиры Пражской игорной, выдающие его.
Смотрю в свое искаженное отражение в другом зеркале - громадная капля в центре Чикаго,
усталое селфи в зеркале какого-то отеля в каком-то городе в Германии, названию которого, вероятно, суждено остаться за пределами моей памяти,
отражения в колбах с ароматическими маслами, магазин в Каире, пестрящий запахами, и я работаю в нем экспедитором, рассказывая о чудодейственном сандале и бараке, вдыхая пары мятного масла.
Мята. Чай с марокканской мятой - как самое лучшее, что могло произойти в одинокую новогоднюю ночь в Бельгии.
Ряды зонтов, прыгающих в такт музыкантам, играющим боссанова на фестивале в дождливом Генте.
Срывающиеся плотными полосами дожди в приморском городе во Флориде, пузыри от капель в бассейне у нашего дома.
Джакузи под открытым небом в каком-то отеле, куда мы пробрались под видом постояльцев, чтобы посидеть в джакузи под открытым небом.
Открытое небо над Сахарой, которое ты видишь, выбравшись из разграбленной пирамиды, и воздух, которого так мало внутри пирамиды.
Воздух. Самыми зловонными в Кельнском зоопарке оказались пингвины.
А в Льежском сафари-парке невозможно сфотографировать ни одного зверя из тропиков - они содержатся в искусственно созданном климате, в закрытом ангаре, где моментально запотевают не то что стекла обьективов, а, кажется, даже глазницы, и в легких образуется конденсат.
Конденсат, собравшийся в лужу у входа в хостел "Bob's youth" в центре Амстердама, где на первом этаже кофешоп, и на завтрак вместе с вареным яйцом ты можешь прикупить косячок, если тебя еще не угостили зависающие вокруг постояльцы.
Один из них, вчера еще не слишком жизнеспособный, сегодня в ознобе встречает тебя у входа, улыбается, и ты, даже не догадываясь чем закончилась его ночь в Амстердаме, понимаешь, что у него уголок переднего зуба откололся.
Неровный прикус русской девочки-стажерки в старом хостеле на Монмартре. Девочка с радостью предлагает услуги гида и до рассвета водит нас по ночному Парижу.
Париж. Да просто Париж.
Вот на нем, пожалуй, я и закончу.