любовь светом полнится частицами ДОбра
вот встречаю я едва знакомую девушку и слышу эту фразу "ты как то изменилась".
а я не накрашенная страшная и накрашенная, с хвостиком на макушке, вся такая некомильфо я его тинтель. приперлась в ресторан (такая редкость в нашем городе, до магазина просто дальше было топать). И вот она, проникновенно заглядывая в мои уставшие глаза своими, сквозь мутную пелену линз оттенка "голубая лагуна", говорит " ну ка, давай ка, соберись, не надо так".
и выгляжу я, по мнению заботливой и тактичной девушки, неважно. Да, черт возьми, неважно. Относительно лоснящейся до поясницы тщательно выглаженной копны ее волос с челкой-козырьком до середины глаз, относительно жирно накрашенных стрелок, двух-тире-трех кубов геля в губах, этого сногсшибательного декольте, относительно всей этой красоты я выгляжу неважно.
и слава Богу, мама. Слава Богу.
ну дайте мне кто-нибудь хоть одного человека, хоть одного,
о котором захочется подумать "вот это да - какой искреннй, какой пустой, какой светлый".
не принимая в расчет напомаженных, остервенелых, искаженных заблуждениями, что там с нами со всеми происходит?
те, кто нашел в себе силы нащупать что-то настоящее, как будто испугавшись этой возмутительной простоты своих путей, судорожно и густо обрастают страхами, гордыней, давящими на самих же себя свободами от предубеждений.
Поколение нонкомформистов и стильных неудачников.
с ними сложнее, чем с напомаженными. Напомаженные не осложняются вопросами о сути вещей, а эти посвящают себя без остатка ее поискам, находят какие-то ошметки и превозносят их на пьедестал, хлопая себя по плечу,мол, пробурили глубину понимания Всего до самого до ядра. Дальше только будда и вечный свет.
я с вами, в той же кучке, не беспокойтесь). Сижу над огрызком кем-то съеденного яблока и молюсь на него втихаря, чтобы никто не видел, что я создала себе идола. И в целом я только и занимаюсь тем, что, устав созерцать огрызок, я его съедаю и забираюсь на пьедестал сама. Потом, сорвавшись с него от тяжести растолстевшего эго, я снова нахожу какой-нибудь огрызок. И понимаю, что не хочу пьедесталов, а хочу просто, как у Верочки, есть яблоко.
А есть мир, где не нужно никому молиться?
есть.
Это тот самый мир, где я стану прекрасной бабочкой.
а я не накрашенная страшная и накрашенная, с хвостиком на макушке, вся такая некомильфо я его тинтель. приперлась в ресторан (такая редкость в нашем городе, до магазина просто дальше было топать). И вот она, проникновенно заглядывая в мои уставшие глаза своими, сквозь мутную пелену линз оттенка "голубая лагуна", говорит " ну ка, давай ка, соберись, не надо так".
и выгляжу я, по мнению заботливой и тактичной девушки, неважно. Да, черт возьми, неважно. Относительно лоснящейся до поясницы тщательно выглаженной копны ее волос с челкой-козырьком до середины глаз, относительно жирно накрашенных стрелок, двух-тире-трех кубов геля в губах, этого сногсшибательного декольте, относительно всей этой красоты я выгляжу неважно.
и слава Богу, мама. Слава Богу.
ну дайте мне кто-нибудь хоть одного человека, хоть одного,
о котором захочется подумать "вот это да - какой искреннй, какой пустой, какой светлый".
не принимая в расчет напомаженных, остервенелых, искаженных заблуждениями, что там с нами со всеми происходит?
те, кто нашел в себе силы нащупать что-то настоящее, как будто испугавшись этой возмутительной простоты своих путей, судорожно и густо обрастают страхами, гордыней, давящими на самих же себя свободами от предубеждений.
Поколение нонкомформистов и стильных неудачников.
с ними сложнее, чем с напомаженными. Напомаженные не осложняются вопросами о сути вещей, а эти посвящают себя без остатка ее поискам, находят какие-то ошметки и превозносят их на пьедестал, хлопая себя по плечу,мол, пробурили глубину понимания Всего до самого до ядра. Дальше только будда и вечный свет.
я с вами, в той же кучке, не беспокойтесь). Сижу над огрызком кем-то съеденного яблока и молюсь на него втихаря, чтобы никто не видел, что я создала себе идола. И в целом я только и занимаюсь тем, что, устав созерцать огрызок, я его съедаю и забираюсь на пьедестал сама. Потом, сорвавшись с него от тяжести растолстевшего эго, я снова нахожу какой-нибудь огрызок. И понимаю, что не хочу пьедесталов, а хочу просто, как у Верочки, есть яблоко.
А есть мир, где не нужно никому молиться?
есть.
Это тот самый мир, где я стану прекрасной бабочкой.