Это было бы очень правдоподобно, и я сам когда-то именно так и думал - если бы не одна существенная деталь: Ахматова это говорила ВСЕМ, - и это в 99 случаях из 100 были вовсе не те люди, от которых могла хотя бы косвенно зависеть реабилитация Гумилева. Более того, она сама никогда даже и не пыталась хлопотать о реабилитации Гумилева, а без таковой в условиях Соввласти и думать было нечнго ни о каком издании.
И она с яростью бранила всех, кто на Западе писал об участии НГ в заговоре, - бранила совсем не в разговорах на эту тему с начальством (с начальством она вообще обь этом не говорила), где это могло бы быть оправдано приведенными Вами тактическими соображениями, - а в разговорах с сугубо частными и близкими ей лицами, от которых ни в какой степени посмертная судьба НГ зависеть не могла.
Так что причины тут должны быть другие (какие именно - достаточно очевидно: именно к гумилевскому "героическому в жизни", будь то Африка или война, она всегда относилась с полным отторжением и пренебрежением. Все это было "не то". Такое полное закрепление Гумилева в "земном военно-политическом героизме", каким было бы его участие в заговоре и казнь за это участие, было бы для нее совершенно неприемлемо - она вообще плохо переносила действительно мужественных людей и славу их мужества).
Знать о том, был ли заговор, она, конечно не могла. Но она-то утвержада, что знала, что НЕ было - и явно не только в порядке практически нужной тактики.
Вероятно Вы правы. Хотя думаю, она сама верила в отсутствие заговора. Ну и соображения, мной высказанные, тоже имела ввиду. Ей была пнужна слава и соответственно реабилитация Гумилева, это способствовало ее собственной "легендарности".
Ну и Ахматова, как у Вас справедливо замечено, несколько преувеличивала свою значимость в глазах властей и могла думать, что ее мнение туда дойдет и будет учтено.
И она с яростью бранила всех, кто на Западе писал об участии НГ в заговоре, - бранила совсем не в разговорах на эту тему с начальством (с начальством она вообще обь этом не говорила), где это могло бы быть оправдано приведенными Вами тактическими соображениями, - а в разговорах с сугубо частными и близкими ей лицами, от которых ни в какой степени посмертная судьба НГ зависеть не могла.
Так что причины тут должны быть другие (какие именно - достаточно очевидно: именно к гумилевскому "героическому в жизни", будь то Африка или война, она всегда относилась с полным отторжением и пренебрежением. Все это было "не то". Такое полное закрепление Гумилева в "земном военно-политическом героизме", каким было бы его участие в заговоре и казнь за это участие, было бы для нее совершенно неприемлемо - она вообще плохо переносила действительно мужественных людей и славу их мужества).
Знать о том, был ли заговор, она, конечно не могла. Но она-то утвержада, что знала, что НЕ было - и явно не только в порядке практически нужной тактики.
Reply
Ну и Ахматова, как у Вас справедливо замечено, несколько преувеличивала свою значимость в глазах властей и могла думать, что ее мнение туда дойдет и будет учтено.
Reply
Leave a comment