К вопросу о переводах.

[wyradhe]

К вопросу о переводах.

К тому же в Советском Союзе с русским языком дело обстояло ужасно. И мы, стремясь писать на хорошем языке, делали заглаженные переводы. Против этого в конце концов взбунтовались молодые переводчики. Году в 69-м, я тогда только вернулась из Литвы, был семинар по нескольким писателям, который вела Мария

Comments

[wyradhe]

@Если я верно понимаю, по Вашему выходит, достаточно оставить дисклеймер,и дальше дело читателей и издателей, принимать и любить такой перевод, или нет.
Так это, КМК произошло автоматически, сама декларируемая (часто и им самим) принадлежность переводчика к определенному методу уже и есть такой дисклеймер"

Как так?! Откуда читатель может / должен знать, к какой школе переводав принадлежит данный переводчик и что это означает применительно к характеру перевода? Что же, читатель должен заодно и разыскивать все интервью с переводчиком и держать под рукой справочник по методам перевода у разных школ?

Если фирма "Икс" выпускает разбавленное пиво - к чему самому по себе претензий нет, мало ли кому нравится разбавленное пиво - то она, надо думать, обязана сама прямо оговаривать градус на этикетке, а не продавать разбавленное пиво под маркой обычного, говоря: "ну, знающие люди и сами знают, что мы в фирме Икс пиво разбавляем".

"Над пропастью..." я не проверял. Весьма возможно, что это гениальная русская книга. Но "перевод" она (если она переведена так же, как Честертон у НТ) не больше, чем копия с заменой 10 процентов деталей и опущением 20 - "копия". Если мы хотим почитать прекрасную русскую книгу, она пригодится, если мы хотим по возможности иметь дело с Сэлинджером, не зная при этом английского - то нет.

[yrkja]

Мне интересен был Сэлинджер, поэтому я очень быстро переключился на оригинал, но на том недолгом отрезке, где он у меня перекрывался с переводом, я заметил две вещи: во-первых, у Сэлинджера язык гораздо слэнговей, во-вторых, "big deal" Райт-Ковалева переводит как "большая шишка".

[joy_for_ever]

"Над пропастью..." в переводе - очень странная вещь. В 16 лет в переводе она мне понравилась до чрезвычайности, когда я сверил через пару лет с английским оригиналом, то сразу понял, что что-то не так. Только что думал над тем, что именно не так, кажется, могу сформулировать. Холден Колфилд Райт-Ковалевой - совершенно нормальный парень без особых проблем, ведущий себя так, как он себя ведет, даже не из какого-то особого протеста, а скорее потому, что ему, по каким-то вкусовым соображениям, хотелось бы, условно говоря, принадлежать к клубу, где ведут себя именно так. Холден Колфилд Сэлинджера - это действительно сплошной протест и комплекс на комплексе. Разница - ну, на порядок помягче, чем между героем набоковского "Подвига" и девочкой из "Аварии - дочери мента", но примерно того же плана. Образуется разница действительно за счет существенной dignification перевода по сравнению с оригиналом. Не возьмусь сейчас обосновать свое суждение с текстами в руках, скорее обозначаю впечатление от того, о чем речь.

[wyradhe]

Совершенно верно! Вот мне потому этот "перевод" так и нравится)). Но он, конечно, никакой не перевод.

[nell_2]

Угу, с одной стороны, хотелось бы, чтобы перевод возможно точнее отражал оригинал, а с другой оказывается, многие любимые книги принадлежат-то именно "советской" школе. Скажем, "Три мушкетера", или рассказы о Шерлоке Холмсе - подозреваю, и там соавторство. Уж про детскую литературу и не говорю. Маршак вон так перевел английские детские стишки, что они и в русском языке заняли то же место, что и на родине. (Где ты была сегодня, киска :) :) ) Или Шекспир в его же исполнении - сплошная отсебятина, но любимо многими.
Это я к тому, что сравнения с лысенковщиной несправедливы. У советской школы есть что предъявить. Если появятся новые переводы по современным принципам - большой вопрос, выиграют ли они соревнования у читателей.

[wyradhe]

Два уточнения: Стихотворные переводы - это совсем другое дело в принципе; тут заранее подразумевается, что это на самом деле переделка; если же кто-то хочет точно знать смысл текста, то тут годится только прозаический подстрочник, литературно обработанный.

"Три мушкетера" - проверявшиеся мной куски (очень небольшие) сделаны слово в слово. Вообще, переводчики с французского, мне кажется, гораздо точнее.

[nell_2]

Да, конечно. Смысл передали, стих потеряли. Стих получился, смыcл уплыл. :) Просто у меня сложилось впечатление, что в последнее время традиции стихотворного перевода тоже поменялись в сторону большей точности, и переводить с такими потерями и переделками, как у Мрошака, нынче не принято.

А про "Три мушкетера" по крайней мере однажды мне попадалось свидетельство, что человек, перечитавший их на французском, оказался сильно разочарован. И связывал он это с мастерством переводчиков, улучшивших оригинал.

не вполне

[el_d]

Тут сложная история, я собираюсь об этом написать отдельно.
Простой пример - как раз из "Трех мушкетеров".
"D'Artagnan comprit leur irrésolution.
«Messieurs, essayez-moi toujours, dit-il, et je vous jure sur l'honneur que je ne veux pas m'en aller d'ici si nous sommes vaincus.
-- Comment vous appelle-t-on, mon brave? dit Athos.
-- D'Artagnan, monsieur.
-- Eh bien, Athos, Porthos, Aramis et d'Artagnan, en avant! cria Athos.
-- Eh bien, voyons, messieurs, vous décidez-vous à vous décider? cria pour la troisième fois Jussac.
-- C'est fait, messieurs, dit Athos.
-- Et quel parti prenez-vous? demanda Jussac.
Nous allons avoir l'honneur de vous charger, répondit Aramis en levant son chapeau d'une main et tirant son épée de l'autre.
-- Ah! vous résistez! s'écria Jussac.
-- Sangdieu! cela vous étonne?»"

"Д'Артаньян понял причину их нерешительности.
- Милостивые государи, - сказал он, - испытайте меня, и клянусь вам честью, что я не уйду с этого места, если мы будем побеждены!
- Как ваше имя, храбрый юноша? - спросил Атос.
- Д'Артаньян, сударь.
- Итак: Атос, Портос, Арамис, д'Артаньян! Вперед! - крикнул Атос.
- Ну как же, государи мои, - осведомился де Жюссак, - соблаговолите вы решиться наконец?
- Все решено, сударь, - ответил Атос.
- Каково же решение? - спросил де Жюссак.
- Мы будем иметь честь атаковать вас, - произнес Арамис, одной рукой приподняв шляпу, другой обнажая шпагу.
- Вот как... вы сопротивляетесь! - воскликнул де Жюссак.
- Тысяча чертей! Вас это удивляет?"

Обратите внимание, во французском тексте глаголы, описывающие речь, беднее. "сказал", "крикнул", в крайнем случае "ответил". Для читателя француза - как и для читателя-англичанина, кстати, эта бедность _невидима_. Повторы такого рода не регистрируются. Вернее, регистрируются только на том уровне, на котором они задают ритм, например. А вот русский читатель, даже когда он имеет дело с текстом на другом языке, непременно обратит на них внимание - потому что русский литературный язык такие вещи переносит с трудом. У нас такие конструкции не рассматриваются как служебные. Соответственно, переводчикам Дюма приходится разнообразить ситуацию - чтобы получившиеся конструкции были "невидимы" уже для русского читателя. Естественно, при этом выбор глагола диктуется контекстом - и включается механизм обратной связи, все усиливается. Естественно, при этом текст становится эмоциональнее. Естественно, приходится слегка подгонять под эту возросшую эмоциональность все остальное. Естественно, в результате русский читатель, столкнувшись с оригиналом, найдет, что он - беднее и суше. "Он сказал", "она сказала" - протокол какой-то...

С уважением,
Антрекот