Угу. Дальше у нас, приблизительно, два с половиной варианта: 1) Маяковский - лопух, который не видит собственный образ и не представляет себе пушку as it is 2) "это не криво, а так задумано" - всё он видел, и там всё правильно 2.5) это криво, и это так задумано - автор видит, что оно криво, но оставляет так, потому что оно работает на какую-то задачу.
Версию 1 рассматривать не буду за её тривиальностью. :)
Версия 2 - это почерпнутый Маяковским откуда-то визуальный образ именно близко расположенных пушечных жерл. Я бы сказала, навскидку, что это перестроенная проекция характерного плакатного образа, когда стволы орудий нарисованы сбоку - и при этом они могут быть расположены очень "тесно" чисто визуально - обычно мы смотрим на эту картинку "сбоку", а здесь она разворачивается "на нас". Это, правда, всё равно ляп. Геометрический. Но уже не гомерический. :) А может быть, это что-то ещё. Не небрежность, а что-то, что мы не ловим, а читатель тех времён ловил. Из кино, из плакатов? Или современники на это тоже ругались? Они были народ зубастый, откровенного ляпа бы не простили, наверное?
Версия 2.5 - у него образ на образ наехал, заглавия на жерла. Заглавия поэм (как мы их видим на корешках книг, на книжной полке, скорее всего) сдвинуты очень тесно - и Маяковскому зачем-то было нужно, чтобы читатель не потерял эту картинку книжной полки, чтобы она у него в голове ассоциировалась с развёрнутой на читателя же артиллерийской батареей, но чтобы батарея не перевесила. Ну и аллитерация, опять же...
Проверено - "жерло" и тогда значило то же, что сейчас. А корни ошибки Маяковского, мне кажется, найти можно. Геометрическая ошибка с разворотом мне кажется как раз едва ли возможной, хотя плакаты с орудиями, стоящими рядом в профиль со стволами, выступающими непосредственно друг из-за друга (почти как профили декабристов на обложке журнала Герцена или профили Маркс-Энгельс-Ленин-Сталина на стандартном изображении), по-моему, были в Великую Отечественную, и могли бы быть и раньше. Но это не могло стать поводом для "ошибки разворота". Вот пример: на тех же изображениях с профилями, выступающими друг из-за друга, лица идут "впритык", как бы щека к щеке: http://www.philatelia.ru/pict/cat1/stamp/1779s.jpg
Но никакой поэт (и никто вообще) не скажет за счет "ошибки разворота", что эти пятеро человек стоят "щека к щеке", или тем более что они анфас кажутся стоящими "щека к щеке" / прижав к щеке щеку.
Смешение с образом "заглавие к заглавию" тоже кажется маловероятным, потому что они в двух разных строчках, и сначала идет нелепое "к жерлу прижав жерло", а заглавия появляются только в конце следующей строки. Вот если бы было сказано "прижав друг к другу заглавия-жерла" и т.д., то есть если бы сначала шел образ заглавий, задающих прижатость друг к другу (корешками), а потом уже в свете этой прижатости появлялись жерла - тогда это отвечало бы предположенным тобой целям.
Думаю, что ошибка другая и двойная. Представим себе, что у пушек очень узкий лафет, а жерло ШИРЕ всего остального канала ствола или дульная часть ствола является или кажется шире прочих частей ствола (например, за счет дульного тормоза). Тогда составленные впритык бок к боку орудия будут соприкасаться своими дульными частями или дульными тормозами. И анфас получится именно дульная часть к дульной части, с жерлами, смотрящими на зрителя, что уже вполне можно передать выражением "жерло к жерлу". Понятно, что непосредственно жерла (т.е. отверстия) друг с другом не соприкоснутся даже и в этом случае, - между соседними жерлами будут по две стенки ствола и дульного тормоза, - но уж это не помещает сказать "жерло к жерлу", точно так же, как о перфокарте можно сказать "дырка к дырке", хотя между дырками есть бумажные перемычки. Маяковский же слово жерло понял как "дульную часть" - то есть не только само отверстие, а отверстие + окружающий его металлический "обод". Не дырка от бублика, а бублик с дыркой. Тогда можно сказать и "к жерлу прижав жерло", т.е. "прижав к дульной части дульную часть".
Естественно, для этого нужны пушки с дульной частью, более широкой, чем прочий ствол и лафет! Но на детских картинках с пушками (пиратскими, стилизованными пушками 17-19 веков) пушки сплошь и рядом именно такие. С резко расширяющимися "раструбом" дульными частями, чуть ли не как у граммофонной трубы. И на детских рисунках часто так же. Если составить ТАКИЕ пушки бок о бок, то они именно что и соприкоснутся своими граммофонными раструбами, то есть дульными частями. Эти-то дульные части Маяковский и именовал жерлами.
Ошибка у него двойная, таким образом: жерлом он назвал не само отверстие, а всю дульную часть, то есть дуло вместе с ограничивающим его металлическим "кольцом" конечной части ствола, а образ пушки у него был навеян больше детскими картинками со стволом-раструбом, чем реальными пушками (у которых, впрочем, этому раструбу соответствует зрительно дульный тормоз, только он гораздо меньше). В итоге получились на самлм деле (по истинному смыслу употребленного им слова) орудия, попарно развернутые друг к другу стволами и целующиеся ствол в ствол.
"Смешение с образом "заглавие к заглавию" тоже кажется маловероятным, потому что они в двух разных строчках, и сначала идет нелепое "к жерлу прижав жерло", а заглавия появляются только в конце следующей строки."
"к жерлу прижав жерло нацеленных зияющих заглавий" Как раз именно книжная полка с сомкнутыми жерлами -корешками. Тут кроме всего прочего есть слово зияюще - прямо относящееся к жерлу, отверстию. Связка жерло-заглавие спаяна весьма крепко. И кстати Квятковский с Карабчиевским ошибаются, предполагая, что автор имел в виду "к стволу прижать ствол". Зияющие стволы действительно непредставимы, в отличие от жерл. Ну и опять таки, если смотреть с некоторого расстояния на сомкнутые ряды, скажем, пушек, особенно, если они на тебя нацелены, можно вполне эту картину и чувство, возникающее при виде ее, описать "к жерлу прижав жерло." Когда человек видет именно нацеленные на него отверстия, а все прочее пропадает из восприятия. Нормальный поэтический образ. В кино возникающие при этом ощущения передают при помощи наезда камеры на дуло, когда оно вдруг резко увеличивается в размерах и приближается к зрителю - а человек подобную операцию проделывает в мозгу. Образ усиливает и связь "жерла" со словом жрать, пожирать. Двойной ассоциативный ряд - книжки и пушки.
И еще: "застыла кавалерия острот, поднявши рифм отточенные пики". У кавалерии острот пики - оружие. Но у острот оружие - не рифма, а смысл остроты. Почему в таком случае рифмы - пики? Пики - острое колющее оружие, перекликающееся с остротами по смыслу. Но что острого или колющего - и что от оружия - в рифме, может ли в любом метафорическом смысле рифма быть остра или быть оружием? Нет."
Рифма как пика здесь совершенно не случайна, ведь рифмой обычно заканчивается строчка, это ее острие. У меня при чтении сразу возникает именно такая ассоциация - строчка с острием рифмы. "Пика острот и кавалерия рифм" здесь была бы совершенно неуместна - вся острота это кавалерист целиком, который несет пику-рифму. Обратно перевернуть не получится. И рифму в переносном смысле очень прекрасно можно назвать оружием.
"Как раз именно книжная полка с сомкнутыми жерлами -корешками"
Так это его обычная проблема. При аналогизировании А и Б у него нередко происходит перетекание признака икс от А к Б, что создает непредусмотренный автором эффект нелепости. В нашем случае аналогизируются составленные в ряд орудия с жерлами и составленные в ряд книги прижатые другу к другу корешками (на которых стоят заглавия). При этом прижатость переносится с корешков на жерла, и получаются "прижатые друг к другу жерла". При этом именно эти немыслимо прижатые друг к другу жерла вводятся сначала, а что это все относится к заглавиям, выясняется только в конце следующей строки, когда мозг читателя уже загружен нелепым образом прижатых друг к другу жерл. Не могу согласиться с тем, что "связка жерло-заглавие спаяна весьма крепко" - жерла, прижатые друг к другу, занимают резко выделенное концом строки, римфой, интонацией и фонетикой ударное место, а заглавия пойдут только в конце следующей строки.Это еще одна черта, описываенмая Карабчиевским - что сплошь и рядом для понимания смысла требуется повторная промотка. И все равно - смысл образа при этом становится ясен, а сам образ остается невозможным, помому что прижатыми друг к другу могут быть именно корешки, а не жерла. Вы пишете: "если смотреть с некоторого расстояния на сомкнутые ряды, скажем, пушек, особенно, если они на тебя нацелены, можно вполне эту картину и чувство, возникающее при виде ее, описать "к жерлу прижав жерло." Когда человек видет именно нацеленные на него отверстия, а все прочее пропадает из восприятия".
Это трудно себе представить. Допустим, перед нами стоят шеренгой с некоторым интервалом люди, наставившие на нас копья или нацелившие на нас винтовки или луки. Наше восприятие, соответственно полностью концентрируется на глядящих нам в лицо остриях копий / остриях стрел / дульных отверстиях винтовок. Это полная аналогия приведенной Вами картины. Но неужели кто-то опишет эту картину, даже полностью сконцентрировавшись на этих остриях, как то, что эти люди замерли, "к копью прижав копье", "к луку прижав лук", "к винтовке прижав винтовку", "к дулу прижав дуло"? Неужели кто-то опишет впечатление от расстрельного взвода, нацелившегося на него, как "замерли, к дулу прижав дуло"?!
Это - и то с натяжкой - могло бы быть только в том случае, если бы интервалы между остриями / дулами/ жерлами были бы зрительно много меньше, чем диаметры самих острий / дул. У пушек с детских картинок, со стволами-раструбами, так и будет. Но у настоящих орудий, стоящих тесной шеренгой, анфас будет такой вид: сложные приземистые широкие многоугольники с вырезами и прорезями, посередине каждого такого многоугольника - очень маленький черный кружочек жерла. Расстояние между соседними кружочками в десятки раз больше, чем сам кружочек, сидящий в центре в десятки раз превосходящего его размерами многоугольника. И вот зрительное впечатление от такой шеренги кто-то сможет передать картиной "прижатых друг к другу кружочков-[жерл]"?
И в любом случае остается та ошибка Маяковского, что он жерло считает не отверстием, а всей дульной частью (вместе с фронтальным срезом ствола, окружающим жерло). Нельзя "прижать дульное отверстие к дульному отверстию", нельзя вообще прижать отверстие к отверстию.
"Рифма как пика здесь совершенно не случайна, ведь рифмой обычно заканчивается строчка, это ее острие".
Почему острие? Строчка отнюдь не воспринимается как нечто заостренное на конце, если ее (строчку) специально не сравнить с копьем. Но с копьем (пикой) у Маяковского сравнивается совсем не строчка, а сама рифма (пики рифм). Совсем уж непонятно: рифма оказывается колющим оружием. Но колющим оружием у остроты является _смысл_ остроты, а отнюдь не фонетическое оформление конца строк, в которых выражена данная острота, то есть не рифма. Опять-таки, как рифму в ее дословном значении "окончание строки" можно назвать оружием даже в переносном смысле? Оружием стихи делает их смысл и лексика, а не факт и характер рифмовки. Можно себе, конечно, представить, особо хлесткую рифму, в которой фонетический облик рифмы и сама рифмовка усугубляют "ударный" смысловой эффект. Такие рифмы есть. Но это исключительные рифмы, а Маяковский в данном месте ведет речь о рифмах в своих стихах вообще. 99 процентов его (как и любых других) рифм "оружием" для его стихов не являются даже в самом переносном смысле. "Мы живем, зажатые железной клятвой... общежитьем" - что в этом катрене может быть сравнено с оружием? Только смысл и отдельные словосочетания, но никак не рифмовка. И так почти всюду.
Чтобы все это не "выпирало", надо воспринимать весь образ как можно целостнее и бегло, не задерживаясь на отдельных составных частях. Почему рифмы - пики? Потому что остроты - кавалерия, у кавалерии есть пики, а у острых стихов - рифмы, вот пусть вторые члены (пики и рифмы) каждой пары тоже пойдут в аналогию друг другу, как пошли первые (кавалеристы и остроты), независимо от того, насколько они подходят для аналогизирования. Все держится на аналогизировании первой пары (кавалеристы - остроты), а аналогизирование второй (пики - рифмы) насильственно осуществлено по наведению от первого аналогизирования.
>>Неужели кто-то опишет впечатление от расстрельного взвода, нацелившегося на него, как "замерли, к дулу прижав дуло"?! >> Поэтому там не дула, а жерла. И не совсем пушки, но поэмы.
>>И в любом случае остается та ошибка Маяковского, что он жерло считает не отверстием, а всей дульной частью (вместе с фронтальным срезом ствола, окружающим жерло). Нельзя "прижать дульное отверстие к дульному отверстию", нельзя вообще прижать отверстие к отверстию.>> Едва ли Маяковский не знал значения слова жерло. Есть еще и жерло вулкана, и жерло печки - жерло это в некотором смысле рот. Не знать такое мог бы разве иностранец, для которого русский не родной. Домкрат тут не падал. :) Если и нельзя было до Маяковского сказать жерло прижато к жерлу (я не стану тут судить, мне трудно абстрагироваться), то теперь вполне можно, эта строчка уже вошла в язык.
>>Но колющим оружием у остроты является _смысл_ остроты, а отнюдь не фонетическое оформление конца строк, в которых выражена данная острота, то есть не рифма. >> Здесь рифма это оружие остроты как стиха. Плюс возникает ( у меня ) визуальный образ рифмы как конца строки, который колет.
>>Чтобы все это не "выпирало", надо воспринимать весь образ как можно целостнее и бегло, не задерживаясь на отдельных составных частях. Почему рифмы - пики? Потому что остроты - кавалерия, у кавалерии есть пики, а у острых стихов - рифмы, вот пусть вторые члены (пики и рифмы) каждой пары тоже пойдут в аналогию друг другу, как пошли первые (кавалеристы и остроты), независимо от того, насколько они подходят для аналогизирования. Все держится на аналогизировании первой пары (кавалеристы - остроты), а аналогизирование второй (пики - рифмы) насильственно осуществлено по наведению от первого аналогизирования.>>
Обе пары хороши и прекрасно работают на стих. Яндекс на словосочетание "острая рифма" дает тучу ссылок. А "затачивание" рифмы в наше время уже избитая метафора. Есть рифмы беззубые, есть, которые кусаются. Маяковский считает свои острыми пиками - имеет право. У него во множестве есть интересные, необычные, ударные рифмовки ( первое, что приходит в голову - трезвость/резво, или чтож/дождь оружие/обнаруживая и т.д) Маяковский как мастер рифмы это общее место. См. например http://www.litera.ru/stixiya/authors/dolmatovskij/ko-mne-yavilas.html
>>Это еще одна черта, описываенмая Карабчиевским - что сплошь и рядом для понимания смысла требуется повторная промотка.>> Пожалуй что и так. Это его особенность как поэта, он не псенно-есененный. И отмеченное в этом смысле Карабчиевским сродство Маяковского с поздней Цветаевой есть. А Бродский как наследник и продолжатель - тут над чем подумать.
"Неужели кто-то опишет впечатление от расстрельного взвода, нацелившегося на него, как "замерли, к дулу прижав дуло"?! >> Поэтому там не дула, а жерла. И не совсем пушки, но поэмы. "
Не совсем понял. Ведь "жерло" и "дуло" - это применительно к оружию абсолютные синонимы. Разница только та, что "жерлом" называется отверстие и продолжающий его отрезок канала не только в оружии, но и, скажем, в вулкане. Но применительно к оружию это одно и то же, и прижать одно к другому можно / нельзя в равной степени.
"Едва ли Маяковский не знал значения слова жерло".
Он не знал значения слова "узел" (думал, что это мера расстояния, а это мера скорости), он явно не представлял, что такое шатун ("и ляжек своих отмахав шатуны, насквозь Марсельезой пропет"), он выдал, что крокодила от ящерицы можно отличить только _по хвосту_, он в каламбурах отталкивался от немыслимого "море волнует" вместо "море волнуется", у него таких ошибок вообще множество.
"Есть еще и жерло вулкана, и жерло печки - жерло это в некотором смысле рот". Именно в том некотором смысле, который делает эти слова в данном случае принципиально разными. Ртом называют вовсе не только ротовое отверстие но и ограничивающий его "обод" из плоти, основной частью которого являются губы. Ср. накрашенный рот. Жерлом же называется именно и только отверстие, только дырка от бублика, а ртом - сам бублик вместе с дыркой.
"Если и нельзя было до Маяковского сказать жерло прижато к жерлу (я не стану тут судить, мне трудно абстрагироваться), то теперь вполне можно, эта строчка уже вошла в язык".
Но что же, в таком случае, она значит сейчас? Она если и вошла в русский язык, то разве что как адхокный неразрывный фразеологизм, словесный артефакт без попыток представить себе эту картину зрительно. Просто как фразеологизм со значением "тесно стоят пушки". Вот как Вы себе представляете, что значит, что орудия стоят прижав жерло к жерлу?
"Здесь рифма это оружие остроты как стиха. Плюс возникает ( у меня ) визуальный образ рифмы как конца строки, который колет".
Именно этот образ Маяковский и задает. Вот я и спрашиваю, как такая смантическая нагрузка вяжется с самим понятием "рифма"? Можно сказать и "громадная звероферма целилась в нас остриями нутрий", и ясно, что имеется в виду, только насколько удачен этот образ, насколько нутрия может быть "острием"?
"Обе пары хороши и прекрасно работают на стих. Яндекс на словосочетание "острая рифма" дает тучу ссылок".
Да. Но это (как и все дальнейшие ваши примеры) относится к определенным рифмам, отличающимися "остротой" на фоне остальных рифм. А у Маяковского острота оказывается свойством рифм его стихов как таковых. Вы и пишете: "Маяковский считает свои острыми пиками - имеет право". Допустим, имеет (хотя на самом деле у Маяковского острых рифм не так много, в том числе в сатире. Он мастер рифм, но совсем не всякая новая или замечательная рифма называется острой. Это понятие в 20 веке обозначало поражающую неожиданностью "одноразовую" рифму, "подобранную в первый раз и на один раз, на данный случай" (а сейчас часто употребляется с метонимическим использованием самого слова "рифмы" как "стихи, стихотворения", в смысле "острые рифмы = остроумные стихи"). Таких рифм у Маяковского немало, но никак не бОльшая часть. Кроме того, тогда речь идет сугубо о формально-фонетической стороне рифмовки . А в этой же самой строфе, в соседней и главной по отношению к обсуждаемой строчке, понятие "острого" уже задействовано в значении _сатирического смысла_. Получается, что только что шла речь о сатирической, то есть содержательной, остроте, а в качестве оружия этой сатиры приводится опять "острота" (<пики), но уже острота в формально-фонетическом смысле, при этом она заявлена как свойство рифм Маяковского вообще, что не так.
Я думаю, что ошибался тут, а Вы правы, но требуется считать, что сама "острота" для Маяковского здесь - это не сатирическая смысловая "остроумная" содержательность, а формальная лексико-фонетическая хлесткость. Тогда кавалерия острот с остриями ударных рифм окажется вполне последовательным образом.
" А "затачивание" рифмы в наше время уже избитая метафора. "
Да - но в смысле, отталкивающемся от выражения "заточить что-то ПОД что-то", "добиться лучшего соответствия чего-то с чем-то", "добиться лучшей адекватности". "Заточить доклад под аудиторию". Это производное от "отточить", к остроте самого "затачиваемого" предмета оно отношения не имеет, а Маяковский из этой модели исходить не мог, так как в его время ее и не было.
"А Бродский как наследник и продолжатель - тут над чем подумать".
Вот этот тезис у меня как раз вызывал большое несогласие. Потому что сложность восприятия здесь, мне кажется, не требует "перемотки". Сьих как бы спотыкается, в том числе на анжамбеманах, и вот-вот упадет (потребует перемотки), но всякий раз подхватывает себя, выравнивается и идет дальше, пошатываясь, но не "петляя" (с перемотками).
Дальше у нас, приблизительно, два с половиной варианта: 1) Маяковский - лопух, который не видит собственный образ и не представляет себе пушку as it is 2) "это не криво, а так задумано" - всё он видел, и там всё правильно 2.5) это криво, и это так задумано - автор видит, что оно криво, но оставляет так, потому что оно работает на какую-то задачу.
Версию 1 рассматривать не буду за её тривиальностью. :)
Версия 2 - это почерпнутый Маяковским откуда-то визуальный образ именно близко расположенных пушечных жерл.
Я бы сказала, навскидку, что это перестроенная проекция характерного плакатного образа, когда стволы орудий нарисованы сбоку - и при этом они могут быть расположены очень "тесно" чисто визуально - обычно мы смотрим на эту картинку "сбоку", а здесь она разворачивается "на нас".
Это, правда, всё равно ляп. Геометрический. Но уже не гомерический. :)
А может быть, это что-то ещё. Не небрежность, а что-то, что мы не ловим, а читатель тех времён ловил. Из кино, из плакатов?
Или современники на это тоже ругались? Они были народ зубастый, откровенного ляпа бы не простили, наверное?
Версия 2.5 - у него образ на образ наехал, заглавия на жерла. Заглавия поэм (как мы их видим на корешках книг, на книжной полке, скорее всего) сдвинуты очень тесно - и Маяковскому зачем-то было нужно, чтобы читатель не потерял эту картинку книжной полки, чтобы она у него в голове ассоциировалась с развёрнутой на читателя же артиллерийской батареей, но чтобы батарея не перевесила.
Ну и аллитерация, опять же...
Reply
Но это не могло стать поводом для "ошибки разворота". Вот пример: на тех же изображениях с профилями, выступающими друг из-за друга, лица идут "впритык", как бы щека к щеке:
http://www.philatelia.ru/pict/cat1/stamp/1779s.jpg
Но никакой поэт (и никто вообще) не скажет за счет "ошибки разворота", что эти пятеро человек стоят "щека к щеке", или тем более что они анфас кажутся стоящими "щека к щеке" / прижав к щеке щеку.
Смешение с образом "заглавие к заглавию" тоже кажется маловероятным, потому что они в двух разных строчках, и сначала идет нелепое "к жерлу прижав жерло", а заглавия появляются только в конце следующей строки. Вот если бы было сказано "прижав друг к другу заглавия-жерла" и т.д., то есть если бы сначала шел образ заглавий, задающих прижатость друг к другу (корешками), а потом уже в свете этой прижатости появлялись жерла - тогда это отвечало бы предположенным тобой целям.
Думаю, что ошибка другая и двойная. Представим себе, что у пушек очень узкий лафет, а жерло ШИРЕ всего остального канала ствола или дульная часть ствола является или кажется шире прочих частей ствола (например, за счет дульного тормоза).
Тогда составленные впритык бок к боку орудия будут соприкасаться своими дульными частями или дульными тормозами. И анфас получится именно дульная часть к дульной части, с жерлами, смотрящими на зрителя, что уже вполне можно передать выражением "жерло к жерлу". Понятно, что непосредственно жерла (т.е. отверстия) друг с другом не соприкоснутся даже и в этом случае, - между соседними жерлами будут по две стенки ствола и дульного тормоза, - но уж это не помещает сказать "жерло к жерлу", точно так же, как о перфокарте можно сказать "дырка к дырке", хотя между дырками есть бумажные перемычки.
Маяковский же слово жерло понял как "дульную часть" - то есть не только само отверстие, а отверстие + окружающий его металлический "обод". Не дырка от бублика, а бублик с дыркой.
Тогда можно сказать и "к жерлу прижав жерло", т.е. "прижав к дульной части дульную часть".
Естественно, для этого нужны пушки с дульной частью, более широкой, чем прочий ствол и лафет!
Но на детских картинках с пушками (пиратскими, стилизованными пушками 17-19 веков) пушки сплошь и рядом именно такие. С резко расширяющимися "раструбом" дульными частями, чуть ли не как у граммофонной трубы. И на детских рисунках часто так же. Если составить ТАКИЕ пушки бок о бок, то они именно что и соприкоснутся своими граммофонными раструбами, то есть дульными частями. Эти-то дульные части Маяковский и именовал жерлами.
Ошибка у него двойная, таким образом: жерлом он назвал не само отверстие, а всю дульную часть, то есть дуло вместе с ограничивающим его металлическим "кольцом" конечной части ствола, а образ пушки у него был навеян больше детскими картинками со стволом-раструбом, чем реальными пушками (у которых, впрочем, этому раструбу соответствует зрительно дульный тормоз, только он гораздо меньше).
В итоге получились на самлм деле (по истинному смыслу употребленного им слова) орудия, попарно развернутые друг к другу стволами и целующиеся ствол в ствол.
Reply
"к жерлу прижав жерло нацеленных зияющих заглавий"
Как раз именно книжная полка с сомкнутыми жерлами -корешками. Тут кроме всего прочего есть слово зияюще - прямо относящееся к жерлу, отверстию. Связка жерло-заглавие спаяна весьма крепко.
И кстати Квятковский с Карабчиевским ошибаются, предполагая, что автор имел в виду "к стволу прижать ствол". Зияющие стволы действительно непредставимы, в отличие от жерл.
Ну и опять таки, если смотреть с некоторого расстояния на сомкнутые ряды, скажем, пушек, особенно, если они на тебя нацелены, можно вполне эту картину и чувство, возникающее при виде ее, описать "к жерлу прижав жерло." Когда человек видет именно нацеленные на него отверстия, а все прочее пропадает из восприятия. Нормальный поэтический образ. В кино возникающие при этом ощущения передают при помощи наезда камеры на дуло, когда оно вдруг резко увеличивается в размерах и приближается к зрителю - а человек подобную операцию проделывает в мозгу. Образ усиливает и связь "жерла" со словом жрать, пожирать.
Двойной ассоциативный ряд - книжки и пушки.
И еще:
"застыла кавалерия острот, поднявши рифм отточенные пики". У кавалерии острот пики - оружие. Но у острот оружие - не рифма, а смысл остроты. Почему в таком случае рифмы - пики? Пики - острое колющее оружие, перекликающееся с остротами по смыслу. Но что острого или колющего - и что от оружия - в рифме, может ли в любом метафорическом смысле рифма быть остра или быть оружием? Нет."
Рифма как пика здесь совершенно не случайна, ведь рифмой обычно заканчивается строчка, это ее острие. У меня при чтении сразу возникает именно такая ассоциация - строчка с острием рифмы. "Пика острот и кавалерия рифм" здесь была бы совершенно неуместна - вся острота это кавалерист целиком, который несет пику-рифму. Обратно перевернуть не получится. И рифму в переносном смысле очень прекрасно можно назвать оружием.
Reply
Так это его обычная проблема. При аналогизировании А и Б у него нередко происходит перетекание признака икс от А к Б, что создает непредусмотренный автором эффект нелепости. В нашем случае аналогизируются составленные в ряд орудия с жерлами и составленные в ряд книги прижатые другу к другу корешками (на которых стоят заглавия). При этом прижатость переносится с корешков на жерла, и получаются "прижатые друг к другу жерла". При этом именно эти немыслимо прижатые друг к другу жерла вводятся сначала, а что это все относится к заглавиям, выясняется только в конце следующей строки, когда мозг читателя уже загружен нелепым образом прижатых друг к другу жерл. Не могу согласиться с тем, что "связка жерло-заглавие спаяна весьма крепко" - жерла, прижатые друг к другу, занимают резко выделенное концом строки, римфой, интонацией и фонетикой ударное место, а заглавия пойдут только в конце следующей строки.Это еще одна черта, описываенмая Карабчиевским - что сплошь и рядом для понимания смысла требуется повторная промотка. И все равно - смысл образа при этом становится ясен, а сам образ остается невозможным, помому что прижатыми друг к другу могут быть именно корешки, а не жерла. Вы пишете: "если смотреть с некоторого расстояния на сомкнутые ряды, скажем, пушек, особенно, если они на тебя нацелены, можно вполне эту картину и чувство, возникающее при виде ее, описать "к жерлу прижав жерло." Когда человек видет именно нацеленные на него отверстия, а все прочее пропадает из восприятия".
Это трудно себе представить. Допустим, перед нами стоят шеренгой с некоторым интервалом люди, наставившие на нас копья или нацелившие на нас винтовки или луки. Наше восприятие, соответственно полностью концентрируется на глядящих нам в лицо остриях копий / остриях стрел / дульных отверстиях винтовок. Это полная аналогия приведенной Вами картины. Но неужели кто-то опишет эту картину, даже полностью сконцентрировавшись на этих остриях, как то, что эти люди замерли, "к копью прижав копье", "к луку прижав лук", "к винтовке прижав винтовку", "к дулу прижав дуло"? Неужели кто-то опишет впечатление от расстрельного взвода, нацелившегося на него, как "замерли, к дулу прижав дуло"?!
Это - и то с натяжкой - могло бы быть только в том случае, если бы интервалы между остриями / дулами/ жерлами были бы зрительно много меньше, чем диаметры самих острий / дул. У пушек с детских картинок, со стволами-раструбами, так и будет. Но у настоящих орудий, стоящих тесной шеренгой, анфас будет такой вид: сложные приземистые широкие многоугольники с вырезами и прорезями, посередине каждого такого многоугольника - очень маленький черный кружочек жерла. Расстояние между соседними кружочками в десятки раз больше, чем сам кружочек, сидящий в центре в десятки раз превосходящего его размерами многоугольника.
И вот зрительное впечатление от такой шеренги кто-то сможет передать картиной "прижатых друг к другу кружочков-[жерл]"?
И в любом случае остается та ошибка Маяковского, что он жерло считает не отверстием, а всей дульной частью (вместе с фронтальным срезом ствола, окружающим жерло). Нельзя "прижать дульное отверстие к дульному отверстию", нельзя вообще прижать отверстие к отверстию.
Reply
Почему острие? Строчка отнюдь не воспринимается как нечто заостренное на конце, если ее (строчку) специально не сравнить с копьем. Но с копьем (пикой) у Маяковского сравнивается совсем не строчка, а сама рифма (пики рифм). Совсем уж непонятно: рифма оказывается колющим оружием. Но колющим оружием у остроты является _смысл_ остроты, а отнюдь не фонетическое оформление конца строк, в которых выражена данная острота, то есть не рифма. Опять-таки, как рифму в ее дословном значении "окончание строки" можно назвать оружием даже в переносном смысле? Оружием стихи делает их смысл и лексика, а не факт и характер рифмовки. Можно себе, конечно, представить, особо хлесткую рифму, в которой фонетический облик рифмы и сама рифмовка усугубляют "ударный" смысловой эффект. Такие рифмы есть. Но это исключительные рифмы, а Маяковский в данном месте ведет речь о рифмах в своих стихах вообще. 99 процентов его (как и любых других) рифм "оружием" для его стихов не являются даже в самом переносном смысле. "Мы живем, зажатые железной клятвой... общежитьем" - что в этом катрене может быть сравнено с оружием? Только смысл и отдельные словосочетания, но никак не рифмовка. И так почти всюду.
Чтобы все это не "выпирало", надо воспринимать весь образ как можно целостнее и бегло, не задерживаясь на отдельных составных частях. Почему рифмы - пики? Потому что остроты - кавалерия, у кавалерии есть пики, а у острых стихов - рифмы, вот пусть вторые члены (пики и рифмы) каждой пары тоже пойдут в аналогию друг другу, как пошли первые (кавалеристы и остроты), независимо от того, насколько они подходят для аналогизирования. Все держится на аналогизировании первой пары (кавалеристы - остроты), а аналогизирование второй (пики - рифмы) насильственно осуществлено по наведению от первого аналогизирования.
Reply
Поэтому там не дула, а жерла. И не совсем пушки, но поэмы.
>>И в любом случае остается та ошибка Маяковского, что он жерло считает не отверстием, а всей дульной частью (вместе с фронтальным срезом ствола, окружающим жерло). Нельзя "прижать дульное отверстие к дульному отверстию", нельзя вообще прижать отверстие к отверстию.>>
Едва ли Маяковский не знал значения слова жерло. Есть еще и жерло вулкана, и жерло печки - жерло это в некотором смысле рот. Не знать такое мог бы разве иностранец, для которого русский не родной. Домкрат тут не падал. :)
Если и нельзя было до Маяковского сказать жерло прижато к жерлу (я не стану тут судить, мне трудно абстрагироваться), то теперь вполне можно, эта строчка уже вошла в язык.
>>Но колющим оружием у остроты является _смысл_ остроты, а отнюдь не фонетическое оформление конца строк, в которых выражена данная острота, то есть не рифма. >>
Здесь рифма это оружие остроты как стиха. Плюс возникает ( у меня ) визуальный образ рифмы как конца строки, который колет.
>>Чтобы все это не "выпирало", надо воспринимать весь образ как можно целостнее и бегло, не задерживаясь на отдельных составных частях. Почему рифмы - пики? Потому что остроты - кавалерия, у кавалерии есть пики, а у острых стихов - рифмы, вот пусть вторые члены (пики и рифмы) каждой пары тоже пойдут в аналогию друг другу, как пошли первые (кавалеристы и остроты), независимо от того, насколько они подходят для аналогизирования. Все держится на аналогизировании первой пары (кавалеристы - остроты), а аналогизирование второй (пики - рифмы) насильственно осуществлено по наведению от первого аналогизирования.>>
Обе пары хороши и прекрасно работают на стих. Яндекс на словосочетание "острая рифма" дает тучу ссылок. А "затачивание" рифмы в наше время уже избитая метафора.
Есть рифмы беззубые, есть, которые кусаются. Маяковский считает свои острыми пиками - имеет право. У него во множестве есть интересные, необычные, ударные рифмовки ( первое, что приходит в голову - трезвость/резво, или чтож/дождь оружие/обнаруживая и т.д) Маяковский как мастер рифмы это общее место. См. например http://www.litera.ru/stixiya/authors/dolmatovskij/ko-mne-yavilas.html
>>Это еще одна черта, описываенмая Карабчиевским - что сплошь и рядом для понимания смысла требуется повторная промотка.>>
Пожалуй что и так. Это его особенность как поэта, он не псенно-есененный.
И отмеченное в этом смысле Карабчиевским сродство Маяковского с поздней Цветаевой есть. А Бродский как наследник и продолжатель - тут над чем подумать.
Reply
Поэтому там не дула, а жерла. И не совсем пушки, но поэмы. "
Не совсем понял. Ведь "жерло" и "дуло" - это применительно к оружию абсолютные синонимы. Разница только та, что "жерлом" называется отверстие и продолжающий его отрезок канала не только в оружии, но и, скажем, в вулкане. Но применительно к оружию это одно и то же, и прижать одно к другому можно / нельзя в равной степени.
"Едва ли Маяковский не знал значения слова жерло".
Он не знал значения слова "узел" (думал, что это мера расстояния, а это мера скорости), он явно не представлял, что такое шатун ("и ляжек своих отмахав шатуны, насквозь Марсельезой пропет"), он выдал, что крокодила от ящерицы можно отличить только _по хвосту_, он в каламбурах отталкивался от немыслимого "море волнует" вместо "море волнуется", у него таких ошибок вообще множество.
"Есть еще и жерло вулкана, и жерло печки - жерло это в некотором смысле рот".
Именно в том некотором смысле, который делает эти слова в данном случае принципиально разными. Ртом называют вовсе не только ротовое отверстие но и ограничивающий его "обод" из плоти, основной частью которого являются губы. Ср. накрашенный рот. Жерлом же называется именно и только отверстие, только дырка от бублика, а ртом - сам бублик вместе с дыркой.
"Если и нельзя было до Маяковского сказать жерло прижато к жерлу (я не стану тут судить, мне трудно абстрагироваться), то теперь вполне можно, эта строчка уже вошла в язык".
Но что же, в таком случае, она значит сейчас? Она если и вошла в русский язык, то разве что как адхокный неразрывный фразеологизм, словесный артефакт без попыток представить себе эту картину зрительно. Просто как фразеологизм со значением "тесно стоят пушки". Вот как Вы себе представляете, что значит, что орудия стоят прижав жерло к жерлу?
"Здесь рифма это оружие остроты как стиха. Плюс возникает ( у меня ) визуальный образ рифмы как конца строки, который колет".
Именно этот образ Маяковский и задает. Вот я и спрашиваю, как такая смантическая нагрузка вяжется с самим понятием "рифма"? Можно сказать и "громадная звероферма целилась в нас остриями нутрий", и ясно, что имеется в виду, только насколько удачен этот образ, насколько нутрия может быть "острием"?
Reply
Да. Но это (как и все дальнейшие ваши примеры) относится к определенным рифмам, отличающимися "остротой" на фоне остальных рифм. А у Маяковского острота оказывается свойством рифм его стихов как таковых. Вы и пишете: "Маяковский считает свои острыми пиками - имеет право". Допустим, имеет (хотя на самом деле у Маяковского острых рифм не так много, в том числе в сатире. Он мастер рифм, но совсем не всякая новая или замечательная рифма называется острой. Это понятие в 20 веке обозначало поражающую неожиданностью "одноразовую" рифму, "подобранную в первый раз и на один раз, на данный случай" (а сейчас часто употребляется с метонимическим использованием самого слова "рифмы" как "стихи, стихотворения", в смысле "острые рифмы = остроумные стихи"). Таких рифм у Маяковского немало, но никак не бОльшая часть. Кроме того, тогда речь идет сугубо о формально-фонетической стороне рифмовки . А в этой же самой строфе, в соседней и главной по отношению к обсуждаемой строчке, понятие "острого" уже задействовано в значении _сатирического смысла_. Получается, что только что шла речь о сатирической, то есть содержательной, остроте, а в качестве оружия этой сатиры приводится опять "острота" (<пики), но уже острота в формально-фонетическом смысле, при этом она заявлена как свойство рифм Маяковского вообще, что не так.
Я думаю, что ошибался тут, а Вы правы, но требуется считать, что сама "острота" для Маяковского здесь - это не сатирическая смысловая "остроумная" содержательность, а формальная лексико-фонетическая хлесткость. Тогда кавалерия острот с остриями ударных рифм окажется вполне последовательным образом.
" А "затачивание" рифмы в наше время уже избитая метафора. "
Да - но в смысле, отталкивающемся от выражения "заточить что-то ПОД что-то", "добиться лучшего соответствия чего-то с чем-то", "добиться лучшей адекватности". "Заточить доклад под аудиторию". Это производное от "отточить", к остроте самого "затачиваемого" предмета оно отношения не имеет, а Маяковский из этой модели исходить не мог, так как в его время ее и не было.
"А Бродский как наследник и продолжатель - тут над чем подумать".
Вот этот тезис у меня как раз вызывал большое несогласие. Потому что сложность восприятия здесь, мне кажется, не требует "перемотки". Сьих как бы спотыкается, в том числе на анжамбеманах, и вот-вот упадет (потребует перемотки), но всякий раз подхватывает себя, выравнивается и идет дальше, пошатываясь, но не "петляя" (с перемотками).
Reply
Leave a comment